Когда-то эпоха колоний казалась вечной: белые шлемы, исписанные карты, «цивилизаторская миссия» и тени европейских держав, простёршиеся над Африкой. Сегодня всё это в прошлом — на планете осталось лишь семнадцать территорий, официально считающихся зависимыми. Почти все они борются за независимость исключительно словами и дипломатией.
И только одна колония до сих пор делает это с оружием в руках.
Её имя — Западная Сахара.
И отделяет её от соперника, королевства Марокко, не просто граница, а гигантское инженерное сооружение — Марокканская стена, длиной более 2400 километров. Вдоль неё — самое масштабное минное поле планеты: около семи миллионов мин, растянувшихся по барханам и каменистой пустыне.
Как всё началось: тень фосфатного богатства
Эта война — не столько о границах, сколько о богатстве под песком.
В середине XX века, когда Африка сбрасывала колониальные цепи, Испания всё ещё удерживала Западную Сахару. В её недрах скрывались огромные залежи фосфатов — стратегического ресурса, необходимого для сельского хозяйства.
Марокко, получившее независимость в 1956 году, сразу заявило о своих правах на соседнюю территорию. За ним — и Мавритания. Испания пыталась удержать контроль, но давление со всех сторон — и от ООН, и от вооружённых формирований — делало это всё менее возможным.
А в самой Сахаре поднялся на борьбу коренной народ сахарави, решивший, что его земля больше не будет чужой собственностью.
1975 год: уход Испании и новая война
Осознав, что удержать регион невозможно, Испания в 1975 году покинула Сахару, поделив её между Марокко и Мавританией. Народ сахарави в этот «раздел» никто не спросил.
И уже через несколько месяцев регион превратился в арену войны «все против всех».
Мавритания быстро устала от конфликта и ушла, уступив свою часть территории Марокко. Королевство отпраздновало расширение границ, но празднование оказалось преждевременным — фронт Полисарио, объединявший сахарави, начал партизанскую войну за независимость.
Внезапная атака на город Эль-Аюн показала, что борьба только начинается.
Фортификационная гигантомания
Марокканская армия медленно, но настойчиво вытеснила силы сахарави на восток. Когда боевые действия зашли в тупик, в Рабате решили не гнаться за полной победой, а отгородиться.
Так родилась идея возвести стену — линию обороны, которая разделила Западную Сахару на две части.
Сначала укрепили фосфатные районы и Эль-Аюн, затем начали строить насыпь вдоль всей границы.
Со временем это превратилось в шесть крупных оборонительных рубежей, дополненных тремя малыми линиями.
Стена XXI века
С виду Марокканская стена кажется всего лишь чередой песчаных валов и окопов. Но за этой простотой — колоссальная военная система:
минные поля протяжённостью более 2000 километров,
сеть радаров, сенсоров, камер и артиллерийских позиций,
десятки аэродромов с западной стороны,
и более 120 000 военнослужащих, охраняющих «линию спокойствия».
Марокко называет эти земли «южными провинциями», подчеркивая их принадлежность короне.
По ту сторону стены действует Сахарская Арабская Демократическая Республика (САДР) — самопровозглашённое государство, признанное более чем шестью десятками стран.
Республика без родины
Армия САДР насчитывает около 30 000 бойцов. От партизанских набегов они постепенно переходят к классическим военным структурам, хотя полноценной армией их назвать трудно.
Сейчас между сторонами действует перемирие под контролем ООН, но мир этот хрупок.
Само государство фактически существует в изгнании: большая часть населения живёт в лагерях в алжирском регионе Тиндуф, где базируется и правительство. В самой же Сахаре — лишь два крупных поселения-оазиса, где выживает около 50 тысяч человек.
На оставшейся сахарави территории нет воды, почти ничего не растёт, и каждый день — борьба за существование.
Граница, где до сих пор стреляют
Хотя официально война «заморожена», инциденты у стены происходят регулярно.
Независимые партизанские группы, недовольные бездействием правительства САДР, совершают вылазки через минные поля: подрывают линии связи, атакуют гарнизоны, выводят из строя технику.
Марокканские силы отвечают артиллерийским огнём и авиаударами, но результативность их невелика — пустыня слишком велика, а враг слишком подвижен.
В итоге — хрупкое равновесие: ни мира, ни победы, ни конца.
Стена, пережившая эпохи
Сегодня Марокканская стена — не просто фортификация. Это символ замороженного конфликта, в котором время застыло вместе с песками.
Она разделяет не только землю, но и судьбы: по одну сторону — города, фосфаты и патрули; по другую — лагеря, нищета и мечта о свободе.
И пока на этой границе стоят семь миллионов мин, ни один шаг к миру невозможен.
Марокканская стена — это не просто рубеж. Это рана, зажившая на поверхности, но кровоточащая под песком.
selfideveloping.ru/marokkanskaya-stena-samoe-bo...