Впрочем, с Кельдой они виделись не часто еще и потому, что та теперь искала любой предлог, чтобы провести время с Нори (и надо сказать, такими темпами следующая свадьба была уже не за горами). Да и с вышивкой дело спорилось: Аврора, судя по всему, «набила руку», она уже не выверяла каждый стежок, все более уверенно выводила узор, все чаще любовалась результатом.
С эльфами тоже все было несложно, они по-настоящему сдружились с Фили и Кили, так что готовы были проводить время и с парнями. Хотя на следующий день после беседы с Дис девушка все-таки заглянула к близнецам.
- Выглядишь куда лучше, - заметил ей Элладан.
- Принцесса взяла на себя немало моих забот, - слукавила Аврора. – И мне стало гораздо проще, вот – пришла к вам.
- Фили и Кили показали нам лучшие залы в Эреборе, - заметил Элрохир. – Может быть, мы с тобой отправимся оглядеть поверхности горы? Разумеется, если только тебе позволено выходить отсюда.
- А почему мне должно быть запрещено? – удивилась девушка, приглашающе кивая и демонстративно выходя из покоев эльфов.
- У подгорного народа женщины обычно сидят взаперти, - пояснил кто-то из братьев, идущих позади. – Возможно, это будет только после свадьбы, конечно, но мы рады, что ты можешь гулять, где пожелаешь.
- О, это не так, - улыбнулась Аврора. – Ни свадьба, ни что-то еще не меняет свободы дам подгорного народа.
Она отправилась вперед и двигаться по тропке было надо осторожно: после возвращения горы гномы расчистили несколько выходов наружу, которые раньше были завалены, покои с таким выходом достались и эльфам, отсюда можно было выбраться к одной из дорожек, однако та была довольно узкой, идти по ней нужно было друг за другом, внимательно глядя перед собой*. Все это затрудняло разговоры.
- Никто из гномок тут не заперт, - объясняла девушка короткими фразами, полностью сосредоточившись на тропинке. – Я много говорила с ними, поэтому хорошо знаю. Подгорный народ очень защищает и оберегает своих женщин. Но им никто ничего не запрещает. А они сами уступают многому.
- Не понимаю, - отозвался кто-то из близнецов. – Если никто не запрещает, почему они не покидают гору? Чему они уступают?
- Чувствам, - коротко ответила Аврора, а затем, через несколько шагов, все-таки пояснила подробнее: – Гномы любят очень сильно, они ревнуют, они не хотят, чтобы их женщины даже появлялись рядом с другими. Но при этом они уважают дам, никогда не пойдут против их желаний. Если женщина хочет ковать мечи, она будет их ковать. Если хочет гулять по горе, будет гулять.
Она остановилась ненадолго, отдышалась, затем двинулась вперед: тут оставалось совсем немного до хорошей площадки с очень красивым видом, куда ее приводил Торин, но этот кусок пути был наиболее сложным, потому проделали его молча. Ну, может, для эльфов это не было так непросто, но вот «провидица» предпочитала не рисковать.
- Гномы очень ревнивы, - продолжила девушка, устроившись удобнее на уже устойчивой и широкой площадке. – И это невероятно тяжело поэтому. Наверное, люди просто заперли бы своих жен и сестер, но мужчины этого народа разрываются между своей ревностью и своим уважением к женщинам. По этой причине гномки уступают им, они понимают, насколько непросто их мужчинам дается такое отношение к дамам и хоть немного упрощают, отвечая своими чувствами на их, смягчают их боль.
Обо всем этом ей действительно рассказывали представительницы подгорного народа, но Аврора не была настолько глупа, чтобы не догадаться о многом сначала самой. Все их беседы с Торином ясно показывали ей, насколько ему сложно и больно, когда она поступает против его воли и даже просьб, но при этом гном каждый раз ей уступал. Ни одна из гномьих женщин не чувствовала себя ущемленной или ограниченной ни в передвижениях, ни в ремесле, эта раса очень ценила призвание, потому, если кто-то мечтал шлифовать камни, ей давали шлифовать, а если желала торговать с другими народами – позволяли ездить с караванами, разве что защищать старались больше.
Наблюдая за всем этим, девушка пыталась понять, как эти дамы делают то, что хотят, но при этом оказываются «пленницами», и наконец стало ясно, что подчиняются дамы не своему якобы средневековому сознанию, но своему пониманию чувств любимых и близких мужчин, шли на те уступки, которые считали для себя совершенно неважным, но зато успокаивали сердца мужей и братьев, чтобы те меньше ревновали или беспокоились.
- О таком мы даже не думали, - протянул Элрохир - девушка наконец смогла их увидеть и различить. – Спасибо за разъяснение… Это красивый жест со стороны дам, мы всегда считали гномов плохо подверженным столь глубоким чувствам.
- Не считая ярости, - не удержался от шпильки его брат.
- Нет, не правда, - даже немного нахмурилась от обиды Аврора. – Гномы очень и очень чувствительны!
- Прости, - честно покаялись близнецы.
- Ой, только не рассказывайте другим! – спохватилась девушка. – Пусть все-таки иные народы считают гномов только опасными воинами.
- Хорошо, мы никому не скажем, - успокоил ее Элладан, пряча улыбку.
- А вид тут действительно восхитительный, - добавил второй брат. – Суровый край ничего не портит.
Аврора согласно кивнула. Здесь было не очень высоко, однако отсюда как на ладони были видны не только строящийся Дейл, но и озеро, и стоящий на нем Эсгарот, и начинающие ныне зеленеть шапки леса эльфов, и даже, совсем краешком, пики Мглистых гор – в общем, шикарная смотровая площадка, получше, чем с какого-нибудь небоскреба, и любуешься при этом вовсе не другими высотками, а блеском озера, дубравой леса и синеющими вдали будто облака горами.
- Я знала, что вам понравится, - довольно улыбнулась девушка, счастливая от такой оценки эльфов. – Думаю, теперь вы понимаете, где гномы набираются идей для своего строительства.
- Сочетание высоты, гор и величия? – угадал ее мысль Элладан. – Возможно, ты права… Когда смотришь отсюда, когда видишь такое постоянно, то невольно пытаешься это повторить в собственных залах и их украшениях, может быть, отсюда и уходящие в небеса своды залов, но заполненные светом.
- Все мы пытаемся повторить что-то из того, что нам близко и нравится, не так ли? – пояснила свои мысли Аврора. – Ну у нас в мире всегда было так.
- Да, наверное, - поддержал Элрохир. – Мы рады, что смогли второй раз посетить эту гору, царство гномов пока не вернуло себе все, чем оно было когда-то, но мы увидели нечто… по-настоящему изумительное! А зная, каким все было полгода назад, мы впечатлены тем, сколько всего успели сделать за это время. Конечно, мы знали, что камень бывает разным, но чтобы он мог переливаться стольким числом цветов!
- Гномы очень умело играют со светом, - продолжил его брат. – Мы ожидали, что тут будет темно, но так было только у дракона, сейчас… разумеется, здесь нам не достает света, как в нашей Долине, мы привычны к другому, но все-таки нельзя больше сказать, что темно, здесь все сделано, чтобы подчеркнуть то, что этот народ хочет выделить.
- Меня это тоже поразило, - признала Аврора. – Но подгорный люд словно бы чуть иначе видит мир, они играют со светом, играют с формами, вылепляя и вырезая нечто необъяснимое, угадывают, как и что может сотворить свет с тем или иным камнем, с любой фигурой, как может изменить то, что мы видим. Постепенно я начинаю к этому привыкать, хотя вряд ли смогу научиться такому взгляду. Я могу фантазировать, что-то придумывать, но не умею это реализовывать.
Парни помолчали, любуясь вновь красотами с высоты. Ну, девушке так казалось, потому что сама она следила за тем, как сгущающиеся сумерки скрывают даль, а садящееся солнце в этот момент выхватывает силуэты домов Дейла, в том числе почти восстановленную ратушу, и отроги Эребора, превращая их то ли в фигуры людей, то ли в неизвестные существа – каждый может увидеть свое, додумав целую причудливую картину.
- Ты подходишь гномам, - вдруг заявил Элладан.
- Подхожу? – удивилась девушка.
- Ты стремишься к чему-то неизвестному, хочешь узнать и изменить, переделать мир под себя, - пояснил эльф отчего-то немного грустно. – Мы не желаем ничего менять, мы стараемся стать частью него…
- Но наше время уходит, - подхватил его брат. – Мир ждет чего-то другого, даже наши владыки не знают, чего. Возможно, изменения необходимы и неизбежны, их могут принести гномы, люди, скорее всего, подхватят это и тоже преобразуют, чтобы облегчить свой очень короткий век.
- И могут продлить его, - предположила Аврора.
- Могут, - согласился Элрохир. – Ты прекрасно подойдешь этому времени и этому миру. А подгорному народу ты подойдешь тем более.
- Спасибо, - покраснела от такой похвалы Аврора. – Хотя я очень жалею, что вы… ну, эльфы вообще уходят из Средиземья, но я понимаю, что остаться вы здесь не можете. Мне повезло, я застала вас.
- Пока мы еще не отправились за море, - поделился Элладан, - нам будет любопытно взглянуть, как будет меняться мир. И твоя роль в нем нам очень интересна. Кстати, открою секрет: наш отец тоже за всем этим следит, он предполагает, что ты можешь многое, даже, кто знает, отсрочить наш уход.
- Не думаю, что это в моих силах, - вздохнула девушка. – Возможно, что и наоборот… То, что мне кажется важным и нужным, способно приблизить преображение Средиземья. И увы, я боюсь от этого отказываться.
- Делай просто то, что надо, - успокоил ее Элрохир. – Никто не обладает такими силами, чтобы точно предсказать будущее. Да и угадав, мы не можем знать, чем это обернется, спустя годы, опасаясь худшего, вдруг увидим лучшее, то, на что не могли надеяться, пусть и об ином стоит помнить.
- Что ж, пока я считаю, что у меня и выбора другого нет, - пробормотала Аврора. – Просто расскажу Гэндальфу то, что знаю.
- Это самая лучшая мысль, - согласился Элладан.
- А сейчас давай возвращаться, - предложил второй близнец, - пока твой жених не измучился ревностью и страхами за тебя.
Девушка хотела бы ему возразить, но понимала, что это и вправду может быть так, тем более, что когда-то она, пусть и в шутку, описала эльфийский облик как свой идеал мужчины, и Торин все это хорошо помнит, если он узнает, что его невеста столько времени проводит с этими идеалами, чувство ревности его захватит полностью, как бы не взялся за меч. Но и любое напряжение с гостями ни к чему.
- Уже сильно стемнело, поэтому первым пойду я, - продолжил Элрохир. – А брат будет замыкающим, так мы сможем за тобой следить, все-таки мы сейчас отвечаем за невесту самого Подгорного владыки.
Говорил он так, словно споров не принимал, поэтому Аврора предпочла промолчать: хоть здесь не так опасно, как было когда-то в дождь, но она не была скалолазом, а парни ходили всюду, как по бальному паркету, так что лучше им просто довериться. В этом молчании они и проделали обратный путь.
- А как вам путешествие с Дис? – спросила девушка, возвращаясь в покои эльфов. – Она тоже решила заехать в Ривенделл?
- Не думаю, что у нее были такие намерения, - покачал головой Элладан. – Мы встретили ее высочество в дороге и присоединились к ней. Она очень рада была узнать, что мы шли часть похода с ее братом, поэтому мы пересказывали приключения в Мглистых горах на привалах, пока добирались сюда.
- Да, ей очень приятно, что вы так расхвалили ее сыновей, - улыбнулась Аврора. – От воинов другого народа такое всегда непривычно услышать.
- Чужой славы нам не надо, - усмехнулся Элрохир.
- Нам и своей довольно, - заявили от дверей – на пороге стояли, конечно же, вездесущие Фили и Кили.
- Сбежала от дяди, - добавил младший из братьев.
- Мы заглянули – а вас никого нет, - упрекнул старший. – И что мы теперь скажем твоему жениху?!
- Лучше как можно меньше, - покаянно вздохнула девушка.
- Ладно, - смягчился Фили. – Мы скажем, что были с вами.
- Но в следующий раз куда-то идем вместе, - тут же оговорился Кили. – Невесте нашего рода нельзя гулять с посторонними мужчинами.
- Я больше не буду, - Аврора произнесла эту фразу, стараясь не рассмеяться. – Но мы лишь поднялись выше, полюбоваться на закат, просто я хожу медленно – наверное, поэтому вы нас не застали.
Братцы, вопреки их привычному облику, не посмеялись, переглянулись с самым серьезным видом, оценивая, насколько можно верить ее словам, отчего девушка потеряла веселое настроение, мысленно дав себе слово и вправду больше не испытывать гномье терпение, ей не сложно брать кого-то с собой, а не уходить одной к посторонним.
- Больше не буду, - повторила Аврора уверенно.
Вроде бы мир был восстановлен. Да и Торин будет спокоен, уверенный, что его невеста была под присмотром.