Какой замечательный диагноз, под него можно танцевать! (с) Хаус
Настроение что-то писать просто никакого. Это было написано еще очень давно. Получилось так, что по заявке Амели. Но пусть будет хотя бы он на всех, хотя, конечно, я понимаю, что это совсем не то, что желалось. Прошу прощения за это. Не думаю, что я сейчас способна на нечто большее. Вряд ли. С Новым Годом, типа.
Итак, Зеленое вино.
читать дальшеНа улице было еще совсем светло, когда он вошел, неуверенно озираясь вокруг, и я сразу же подумал, что не встречал еще более неуместного человека в своем баре. В основном ко мне захаживали ракетчики-дальнобойщики – хмурые ребята, способные за ночь пропить годовой заработок, чтобы завтра вновь улететь к какой-нибудь Альфе Центавра. Порой забегали на огонек молодчики из казармы напротив – эти не гнушались самым отвратным пойлом, лишь бы дешево да поскорей. Попадались единичные офисные работнички и даже федералы, но такой махровой интеллигенции мне еще видеть здесь не доводилось.
В том, что этот тип из интеллигентов, сомнений не было. Училась со мной в школе парочка таких – рубашка наперекосяк, взгляд куда-то внутрь, мистеры-любимчики учителей. Их били методично и с удовольствием, сбрасывали за ужином тарелки под стол, заставляя ползать на карачках, а потом приклеивали клички вроде «Плаксы», «Нытика», «Сопли». За что их так ненавидели – трудно сказать. Может быть, за то, что они отличались от нас – были чуть умнее, чуть глубже, чуть правильнее.
Пока мой странный посетитель шел от двери к барной стойке, я на всякий случай пробил его по базе данных. Никаких сюрпризов – Джеймс Нуо, 21, магистр каких-то там наук. Что магистр – это хорошо, значит, найдется пара десяток на выпивку. Но в том, что кабинетная крыса когда-нибудь пробовала спиртное, я сомневался. Что же ему нужно?
Кивок, дежурная улыбка. Со временем они получаются уже на автомате.
- Что будем пить, Джимми?
При звуке своего имени гость вздрогнул, спотыкнулся, затем под сдержанные смешки неловко плюхнулся на высокий табурет. Повезло ему, что еще не вечер – позже моим ребятам уже даже повод не будет нужен, чтобы кого-то замочить. А уж неудачника интеллигента – сам Бог велел.
- Я… я не хочу пить… я хотел…
Покраснел так, что из ушей пар скоро пойдет. Пришлось наклониться над ним чуть ниже – такая клиентура нам тоже нужна и важна.
- Понимаю, приятель. Хочешь заказать куколку на вечер. Уверен, что тебе не нужны более стандартные отношения? Здесь неподалеку есть один бар, где предлагают отличных парней. И гораздо дешевле.
Кто говорил, что он не может покраснеть еще больше? Я такого не говорил. Интересно, сколько еще оттенков может отразиться на его лице? Замотал головой.
- Хорошо. Тогда ты пришел по адресу. У нас здесь товар штучный, качественный. Нигде больше такого не найдешь. С ассортиментом знаком?
Он снова помотал головой. В глазах ужас. Эх, вот кто-то позабавится с ним сегодня вечером. Да мои-то «дамы» интеллигентов, небось, и в глаза не видели.
- Вариант первый, самый дешевый. Женщина-робот. Пятьдесят разных программ, приятный голос, полимер лучшего качества - в темноте не отличишь. Всего три сотни.
Голова не отвалится от непрерывного мотания?
- Нет? Тогда вариант второй, перевертыши. У всех сертификаты о перемене пола от первоклассных хирургов, кроме того…
- Нет-нет! Я хотел бы настоящую женщину!
- А деньги у тебя есть, Джим?
Молча протягивает мне рыжую карточку. Я быстро проверяю счет – ровно две с половиной штуки. Знал, на что идет, молокосос.
- Ограбил, что ль, кого-то? – как бы невзначай спрашиваю его.
- Накопил.
Это ж он сколько копил-то? Как работать начал, ничего не пил, не ел? Впрочем, я его понимаю – лучше уж лишиться девственности так, чем в паршивом гей-баре с разукрашенными помадой пугалами. И, кажется, я знаю, кто сможет показать юнцу мастер-класс.
Голос Николь в наушнике звучал как всегда так тягуче и томно, что у меня начало сводить зубы. На секунду я даже пожалел, что решил оказать мальчишке услугу – с каких это пор я стал таким добродетельным? Тьфу. Ну да ладно, может, мне там где-то наверху зачтется.
- К тебе гости, Ники. Когда сможешь принять джентльмена?
Интеллигентик навострил уши так, будто сейчас решится его судьба. Впрочем, может, и решится – не скоро ему удастся вновь выложить такую кругленькую сумму.
- Посиди здесь часок, - сказал ему я. – Дама должна подготовиться к твоему приходу. Сейчас налью тебе чего-нибудь для храбрости, - и, видя, что он начинает протестовать, добавил: - За счет заведения.
Вернувшись с очередной разборки между моими дальнобойщиками и откатив в сторону для починки очередного робота-официанта, я застал Джима в той же позе – сутулая спина, застывший взгляд, губы едва заметно шевелятся. Только желтая с прозеленью поверхность вина в бокале слегка рябила от его дыхания. Странно еще, что никто на него еще внимания не обратил и не прихлопнул ради развлечения. Трупы в моем баре появлялись нечасто, и всегда от них была куча мороки.
Оглянувшись на изрядно притихших после моей тирады посетителей – а своим умением приложить крепким словцом не хуже космодромщика я гордился всегда – мне подумалось, что смочить горло за необычной беседой не помешает. Ведь когда еще дождешься таких залетных пташек?
- Вот скажи мне, Джимми, - начал я, подстраховав бокал на случай, если он опять начнет дергаться, - ты человек образованный, университеты кончал? Так может, вы там уже выяснили, отчего так происходит, что мужиков – хоть с возу скидывай, а баб и нет вовсе? Ведь, кажись, раньше иначе было, всем хватало?
Интеллигентик вновь покраснел, будто я чего постыдного спросил.
- Ну… считается, что сейчас соотношение полов примерно один к ста. Лет двадцать назад этот показатель был не меньше двух. А вообще… - мальчишка оживился, в то время как я уже спрашивал себя, какой леший тянул меня за язык, - существует любопытная теория, что электромагнитное излучение определенной длины волны воздействует на факторы хемотаксиса и адгезии яйцеклетки…
Тихое жужжание в ухе оповестило, что Николь готова принять клиента, тем самым прервав мой благородный порыв по расквашиванию носа этого умника. Бокал зеленого вина так и остался стоять нетронутым на краю стойки.
Поздно ночью, когда из бара наконец выкатились последние пьяницы и я наслаждался долгожданным отдыхом, Николь вдруг спросила:
- Что за чудика ты мне сегодня подсунул?
Я так увлекся размеренными движениями ее расчески по рыжеватым прядям, что ответил не сразу.
- Что он натворил? Мне он показался весьма безобидным.
Николь рассмеялась.
- Представляешь, он ни разу ко мне даже не прикоснулся.
- И что же он делал все это время?
- Ты знаешь, что такое стихи?
Я припомнил ту чушь, под которую мне так сладко спалось на уроках старика Флабета.
- Он читал тебе стихи?
- Угу. Сказал, что сочинил их сам специально для меня.
- Бедная моя девочка, и ты выдержала час этого издевательства?
Николь нахмурилась.
- А по-моему, это очень мило. Что-то про луну, и про глаза, и про… Что ты смеешься? Между прочим, потом он поцеловал мне руку, представляешь? И подарил вот это, - она поднесла к лицу крошечную красную розочку, втянула запах и скорчила огорченную гримасу, - надо же, совсем не пахнет.
Впрочем, несмотря на то, что последнее заявление было просто бальзамом на душу, этой ночью мне так и не удалось уснуть. В голову все лезли дурацкие мысли о том, что в этот момент только один человек из ста может вот так лежать, прижимая к себе теплое тело, и говорить: «Это моя женщина». А всем остальным – страшно подумать - девяносто девяти процентам федералов, служак, звездолетчиков или вот таких вот затюканных интеллигентов суждено всю жизнь общаться лишь со своей пятерней или вовсе сменить ориентацию или пол. А что будет через сотню лет? Одна на тысячу? Одна на миллион? От этой мысли становилось жутковато.
Уже под утро, когда красноватый свет голографической рекламы почти слился с рассветным небом, я осторожно поднялся, стараясь не разбудить Николь, подошел к окну и медленно оборвал лепестки у розы – один за другим…
Итак, Зеленое вино.
читать дальшеНа улице было еще совсем светло, когда он вошел, неуверенно озираясь вокруг, и я сразу же подумал, что не встречал еще более неуместного человека в своем баре. В основном ко мне захаживали ракетчики-дальнобойщики – хмурые ребята, способные за ночь пропить годовой заработок, чтобы завтра вновь улететь к какой-нибудь Альфе Центавра. Порой забегали на огонек молодчики из казармы напротив – эти не гнушались самым отвратным пойлом, лишь бы дешево да поскорей. Попадались единичные офисные работнички и даже федералы, но такой махровой интеллигенции мне еще видеть здесь не доводилось.
В том, что этот тип из интеллигентов, сомнений не было. Училась со мной в школе парочка таких – рубашка наперекосяк, взгляд куда-то внутрь, мистеры-любимчики учителей. Их били методично и с удовольствием, сбрасывали за ужином тарелки под стол, заставляя ползать на карачках, а потом приклеивали клички вроде «Плаксы», «Нытика», «Сопли». За что их так ненавидели – трудно сказать. Может быть, за то, что они отличались от нас – были чуть умнее, чуть глубже, чуть правильнее.
Пока мой странный посетитель шел от двери к барной стойке, я на всякий случай пробил его по базе данных. Никаких сюрпризов – Джеймс Нуо, 21, магистр каких-то там наук. Что магистр – это хорошо, значит, найдется пара десяток на выпивку. Но в том, что кабинетная крыса когда-нибудь пробовала спиртное, я сомневался. Что же ему нужно?
Кивок, дежурная улыбка. Со временем они получаются уже на автомате.
- Что будем пить, Джимми?
При звуке своего имени гость вздрогнул, спотыкнулся, затем под сдержанные смешки неловко плюхнулся на высокий табурет. Повезло ему, что еще не вечер – позже моим ребятам уже даже повод не будет нужен, чтобы кого-то замочить. А уж неудачника интеллигента – сам Бог велел.
- Я… я не хочу пить… я хотел…
Покраснел так, что из ушей пар скоро пойдет. Пришлось наклониться над ним чуть ниже – такая клиентура нам тоже нужна и важна.
- Понимаю, приятель. Хочешь заказать куколку на вечер. Уверен, что тебе не нужны более стандартные отношения? Здесь неподалеку есть один бар, где предлагают отличных парней. И гораздо дешевле.
Кто говорил, что он не может покраснеть еще больше? Я такого не говорил. Интересно, сколько еще оттенков может отразиться на его лице? Замотал головой.
- Хорошо. Тогда ты пришел по адресу. У нас здесь товар штучный, качественный. Нигде больше такого не найдешь. С ассортиментом знаком?
Он снова помотал головой. В глазах ужас. Эх, вот кто-то позабавится с ним сегодня вечером. Да мои-то «дамы» интеллигентов, небось, и в глаза не видели.
- Вариант первый, самый дешевый. Женщина-робот. Пятьдесят разных программ, приятный голос, полимер лучшего качества - в темноте не отличишь. Всего три сотни.
Голова не отвалится от непрерывного мотания?
- Нет? Тогда вариант второй, перевертыши. У всех сертификаты о перемене пола от первоклассных хирургов, кроме того…
- Нет-нет! Я хотел бы настоящую женщину!
- А деньги у тебя есть, Джим?
Молча протягивает мне рыжую карточку. Я быстро проверяю счет – ровно две с половиной штуки. Знал, на что идет, молокосос.
- Ограбил, что ль, кого-то? – как бы невзначай спрашиваю его.
- Накопил.
Это ж он сколько копил-то? Как работать начал, ничего не пил, не ел? Впрочем, я его понимаю – лучше уж лишиться девственности так, чем в паршивом гей-баре с разукрашенными помадой пугалами. И, кажется, я знаю, кто сможет показать юнцу мастер-класс.
Голос Николь в наушнике звучал как всегда так тягуче и томно, что у меня начало сводить зубы. На секунду я даже пожалел, что решил оказать мальчишке услугу – с каких это пор я стал таким добродетельным? Тьфу. Ну да ладно, может, мне там где-то наверху зачтется.
- К тебе гости, Ники. Когда сможешь принять джентльмена?
Интеллигентик навострил уши так, будто сейчас решится его судьба. Впрочем, может, и решится – не скоро ему удастся вновь выложить такую кругленькую сумму.
- Посиди здесь часок, - сказал ему я. – Дама должна подготовиться к твоему приходу. Сейчас налью тебе чего-нибудь для храбрости, - и, видя, что он начинает протестовать, добавил: - За счет заведения.
Вернувшись с очередной разборки между моими дальнобойщиками и откатив в сторону для починки очередного робота-официанта, я застал Джима в той же позе – сутулая спина, застывший взгляд, губы едва заметно шевелятся. Только желтая с прозеленью поверхность вина в бокале слегка рябила от его дыхания. Странно еще, что никто на него еще внимания не обратил и не прихлопнул ради развлечения. Трупы в моем баре появлялись нечасто, и всегда от них была куча мороки.
Оглянувшись на изрядно притихших после моей тирады посетителей – а своим умением приложить крепким словцом не хуже космодромщика я гордился всегда – мне подумалось, что смочить горло за необычной беседой не помешает. Ведь когда еще дождешься таких залетных пташек?
- Вот скажи мне, Джимми, - начал я, подстраховав бокал на случай, если он опять начнет дергаться, - ты человек образованный, университеты кончал? Так может, вы там уже выяснили, отчего так происходит, что мужиков – хоть с возу скидывай, а баб и нет вовсе? Ведь, кажись, раньше иначе было, всем хватало?
Интеллигентик вновь покраснел, будто я чего постыдного спросил.
- Ну… считается, что сейчас соотношение полов примерно один к ста. Лет двадцать назад этот показатель был не меньше двух. А вообще… - мальчишка оживился, в то время как я уже спрашивал себя, какой леший тянул меня за язык, - существует любопытная теория, что электромагнитное излучение определенной длины волны воздействует на факторы хемотаксиса и адгезии яйцеклетки…
Тихое жужжание в ухе оповестило, что Николь готова принять клиента, тем самым прервав мой благородный порыв по расквашиванию носа этого умника. Бокал зеленого вина так и остался стоять нетронутым на краю стойки.
Поздно ночью, когда из бара наконец выкатились последние пьяницы и я наслаждался долгожданным отдыхом, Николь вдруг спросила:
- Что за чудика ты мне сегодня подсунул?
Я так увлекся размеренными движениями ее расчески по рыжеватым прядям, что ответил не сразу.
- Что он натворил? Мне он показался весьма безобидным.
Николь рассмеялась.
- Представляешь, он ни разу ко мне даже не прикоснулся.
- И что же он делал все это время?
- Ты знаешь, что такое стихи?
Я припомнил ту чушь, под которую мне так сладко спалось на уроках старика Флабета.
- Он читал тебе стихи?
- Угу. Сказал, что сочинил их сам специально для меня.
- Бедная моя девочка, и ты выдержала час этого издевательства?
Николь нахмурилась.
- А по-моему, это очень мило. Что-то про луну, и про глаза, и про… Что ты смеешься? Между прочим, потом он поцеловал мне руку, представляешь? И подарил вот это, - она поднесла к лицу крошечную красную розочку, втянула запах и скорчила огорченную гримасу, - надо же, совсем не пахнет.
Впрочем, несмотря на то, что последнее заявление было просто бальзамом на душу, этой ночью мне так и не удалось уснуть. В голову все лезли дурацкие мысли о том, что в этот момент только один человек из ста может вот так лежать, прижимая к себе теплое тело, и говорить: «Это моя женщина». А всем остальным – страшно подумать - девяносто девяти процентам федералов, служак, звездолетчиков или вот таких вот затюканных интеллигентов суждено всю жизнь общаться лишь со своей пятерней или вовсе сменить ориентацию или пол. А что будет через сотню лет? Одна на тысячу? Одна на миллион? От этой мысли становилось жутковато.
Уже под утро, когда красноватый свет голографической рекламы почти слился с рассветным небом, я осторожно поднялся, стараясь не разбудить Николь, подошел к окну и медленно оборвал лепестки у розы – один за другим…
-
-
30.12.2007 в 00:07-
-
30.12.2007 в 14:43-
-
04.01.2008 в 13:47-
-
04.01.2008 в 14:31Спасибо. Тебя тоже с новогодними. А у меня наоборот от светлых болят, сорри.
-
-
04.01.2008 в 16:31Так я же не настаиваю на снежно-белом
-
-
05.01.2008 в 16:12Я прочла. Ты умница. Грустно, конечно, зато интересно
-
-
05.01.2008 в 17:29-
-
07.01.2008 в 20:45-
-
07.01.2008 в 21:21-
-
07.01.2008 в 21:38но у меня последнее время кривизна восприятия приближаетсяк пределу шкалы.
-
-
08.01.2008 в 13:04Жутенько, но очень увлекательно! И грустно, да.
С Новым годом, Анита!
-
-
08.01.2008 в 18:07слуш, ну где жутненько?
В-общем...
-
-
08.01.2008 в 19:40Ладно, ты меня убедила.
Lileia
жутенько?
-
-
08.01.2008 в 19:48-
-
10.01.2008 в 12:35Жутенько то, что женщин осталось так мало, и что ими - да, торгуют собственные мужья. Уж извини, ничего светлого и доброго я в этом не вижу.
А вот что парень ей стихи читал за скопленные деньги - это замечательно и романтично. Потому и понравился рассказ. Ясно?