пятница, 25 июля 2014
23:29

Генрих фон Клейст "Пентесилея"

Шпенглер & Инститорис
Все повернулось как-то очень внезапно. Я по старой памяти ждала длительный зачин, столь же длительную основную часть и томительную развязку, все многословно и с гомеровским пафосом. Ничего подобного. По сути, не считая нескольких длительных монологов, Пентесилея - очень четкий и немногословный как раз текст, в котором и быстро сменяются обстоятельства, и герои не тратят времени на лишние рассуждения и красивые позы. Отрывистость их речи и то, что в одну стихотворную строку умещаются реплики нескольких человек, для такого текста в моих глазах выглядит как подвиг.
Собственно, сюжет наводит на мысль, что это такой фанфик по Гомеру 18 века. Когда посредине сражающихся троаянцев и данайцев внезапно возникает войско амазонок во главе со своей прекрасной царицей, и никто из участников Троянской войны долго не может понять, чего, собственно, этим бабам надо. По сути, зачем они туда приперлись, я так однозначно и не могу сказать, но я плохой читатель в целом. Как водится, царица Пентесилея сходу влюбляется не в кого-нибудь, а в героя Ахиллеса. Ну а он - в нее. Но в жанре заявлена все-таки драма, так что ничего хорошего у них не выходит. Зато в процессе интересно, что на мой вкус вообще самое главное в художественном тексте.
Пьеса мне не сказать, чтобы безумно, но понравилась. Надо, пожалуй, почитать еще Клейста при случае, тем более что его не так и много.

@темы: клейст

URL
среда, 23 июля 2014
23:20

"Волшебный жезл". Сказки народов Индонезии и Малайзии

Шпенглер & Инститорис
Случайно попалась под руки эта детская книжечка сказок; жаль, что в детстве у меня не было кажется, ничего подобного по степени безумия. Хорошо, что в Советском союзе все-таки разумно подходили к книгоизданию и сказки малых народов никому и в голову бы не пришло редактировать. Хотя если во взрослом состоянии вглядеться, там и кровосмешение, и зоо- и некрофилия, и вообще ужас-ужас. Другое дело, что все это приправлено таким слоем безумия, что легкого отклонения от общепринятых социальных норм уже незаметно. Вообще удивительная вещь мифологическое сознание, когда звери, вещи, небожители и природные явления наделяются не просто разумом, а еще и человеческими ценностями и пороками. К примеру, сказка, в которой потерявшиеся дети через долго время нашли наконец свою мать, но она успела выйти замуж за удава - и им вместе пришлось придумывать, как бы того удава извести. Извели, ок. Но логичный вопрос, а нахрена она, собсно, пошла за удава-то, как-то не задается.
Выяснила, кстати, что же такое "канчиль", которого Денис Кораблев собирался поселить в ванной. То же самое, что и "пеландук". И то, и другое - карликовая лань, основное животное-протагонист в цикле сказок "про животных". И судя по его поведению, та еще свинья.
В общем, читать такие сказки во взрослом возрасте - одно удовольствие. Они не кажутся скучными, наоборот, можно оценить все их перипетии с адекватной позиции взрослого человека, который знает, что даже в Азии вот такого не бывает. Честно говоря, не вижу совершенно никаких различий с точки зрения и интереса, и необычности сюжетов, и градуса безумия между этим народным творчеством и креативами, скажем, Амоса Тутуолы. Впервые он, конечно, производит впечатление, но зная бэкграунд, понимаешь, что на самом деле там нет ничего своего и ничего для его культуры необычного, а лишь обработка того же материала.
Пожалуй, из всех читанных мной сказок именно этот регион, Африка и Азия, отличаются наибольшим - с моей точки зрения, по крайней мере - разнообразием сюжетов и, что наиболее ценно, наименее моралистичны.

@темы: сказки

URL
понедельник, 14 июля 2014
22:10

Лоренс Стерн "Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена"

Шпенглер & Инститорис
Просто феерическая штука во всех отношениях, начиная от содержания и заканчивая объемом. Честно говоря, "Улисс" на фоне Стерна даже как-то слегка бледнеет - и по безумию, по объему, да. Так что любителям Джойса рекомендую этот текст как первоисточник. И да, он тоже оставляет ощущение "какой я молодец" по итогам прочтения.
Формально это вроде как роман-воспитание. Автор рассказывает историю своей жизни начиная с детства. Но на самом деле ничего подобного, потому что первые шесть глав герой вот-вот собирается появиться на свет, а последние три он уже вполне взрослый, чтобы совершать "большой тур" по Европе. По большому счету, мы узнаем о дяде Тоби, его слуге Триме и амурах с соседкой куда больше, чем о самом герое. Повествователь только и делает, что отвлекается - неудивительно, что с таким подходом ему едва-едва удается за тысячу добраться до собственного рождения. Я бы даже сказала, что ему удается уделать Джойса: у того герой куда-то все-таки двигается на протяжении дня, у Стерна не двигается вообще никуда. А точнее говоря, он двигается во многих столь разных направлениях, что по итогам остается на месте, хотя в промежуточных точках оказывается то в битве под Намюром, то на сельском празднике во Франции.
При всем этом в Стерне нет никакой мистики или чего-нибудь подобного - но он перескакивает с предмета на предмет с удивительной легкостью и, я бы сказала, незамутненностью. Похоже, ему все равно, доживет читатель до конца абзаца или длинного отвлеченного пассажа, или нет. Что забавно, читатель всегда доживает, надеясь, что ну вот сейчас эта вставная новеллка закончится и начнется опять основной сюжет. Ан нет, не успевает закончится одна история - literally - как ее тоже прерывают на середине, чтобы ломануться в какую-то совсем другую степь. С таким подходом то, что герой посреди всех рассуждений о носах, планах осады, характерах ближайших и дальних родственников и лошади местного священника умудрился как-то вообще родиться - уже большое достижения.
В общем, и в этом весь "Тристрам Шенди". Его нельзя описать иначе, чем как кривое зеркало, которое, будучи повернутым на банальный сюжет романа-воспитания, умудрилась выпятить и раздуть второстепенные и третьестепенные эпизоды и почти полностью спрятать то, что при стандартном развитии сюжета было бы его основой. Впрочем, роману-воспитанию как зануднейшему из жанров от этого стало только лучше. Видели мы у Диккенса его классические примеры, и Стерн мне куда милее.
Потому что при всех своих кажущихся недостатках он очень легко и весело читается, и от его историй как-то не устаешь. Хотя не могу не признать, что общий объем меня в итоге изрядно утомил - будь он вполовину меньше, он принес бы мне чуть больше радости. С другой стороны, теперь жаль, что Стерн написал всего ничего - я бы как-нибудь при случае почитала еще что-нибудь в его духе и стилистике, чтобы разбавить свое остальное чрезмерно наполненное всякими смыслами и идеями чтение.

@темы: стерн

URL
воскресенье, 13 июля 2014
20:45 

Доступ к записи ограничен

Шпенглер & Инститорис
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

URL
четверг, 10 июля 2014
23:31

М.И. Рижский "Русская Библия. История переводов Библии в России"

Шпенглер & Инститорис
Давно хотела что-то почитать по сабжу и вот наткнулась на книжку, имя автора которой мне ничего не говорило. Книжка сама советских времен, о чем заботливо предупреждает современный издатель в очень адекватном предисловии (адекватном с точки зрения отношения к религии вообще и критическому анализу переводов Библии в частности). Спасибо издателю, в современном издании большую часть антирелизиозной карлы-марлы почистили, а в двух-трех местах, где она осталась, она не вызывает особого отторжения, поскольку в тему.
При этом сам по себе текст как исследование по предмету, на мой вкус, вполне хорош, особенно на общем безрыбье. Автор не занимается особо текстуальным анализом, конечно, и не делает выводов о том, какой перевод является *правильным* (не в смысле из имеющихся, а в смысле идеального сферического перевода в вакууме). Он просто по возможности детально, тщательно и аккуратно описывает историю появления всех переводов - от первого кирилло-мефодиевского до работы библейской комиссии в революционные годы. При этом дается вкратце и общая картина соответствующей эпохи, уровень развития языка, культуры, местами даже политические реалии - где это играет роль. Хотя у нас это практически всегда играет роль, чего я. Также рассматриваются и сами переводы: от биографий переводчиков до специфических особенностей их работы, подходов к переводу, использованных источников, и, собственно, текстов. При этом автор отмечает как успехи, так и неточности, а также постоянно сравнивает новый описываемый перевод с предыдущими и дает срез по состоянию переводов Библии в других странах.
Читается все это, как ни странно, как хороший исторический роман - потому что нет никакого религиозного сюсюканья, зато достаточно коммунистической желчи и разоблачения "свинцовых мерзостей" РПЦ. Которая, кстати говоря, на протяжении всей истории упорно сопротивлялась попыткам внести какие-то изменений и тем более исправления в старые переводы, которые чем дальше, тем становились менее понятными и далекими от народа. Потому что буквальный и понятный перевод, ясное дело, с точки зрения "управления стадом", которое искренне привыкло думать, что в Библии написано про крепостное право и десятину, все бы только испортил. Понятно, что последствия Никоновской реформы уже всех напугали. И гнобили всячески энтузиастов-переводчиков, и денег никто не хотел на это выделять. Вот и читают у нас в церквях до сих пор по переводу середины 18 века - кто хоть какие-то слова разбирает, тот уже молодец.
Но это я отвлеклась. В целом - интереснейшая книжка по вопросу, и полная, и легко написанная, и все буквально по делу.

@темы: теология, рижский

URL
понедельник, 30 июня 2014
23:16

Ивлин Во "Сенсация"

Шпенглер & Инститорис
Самая смешная вещь, что я читала у Во. Даже странно, что такой прекрасный юмористический писатель прославился ну абсолютно никаким "Брайдсхедом". Уже "Незабвенная" была очень хороша, несмотря на всю свою странность, а "Сенсация" просто неподражаема. Вообще мало что развлекает так, как точное, но в то же время с юмором описание какой-то профессии "изнутри". Каким бы дело ни казалось сложным, скучным и в целом непонятным со стороны, внутри люди всегда найдут, над чем посмеяться, пусть их шутки и не будут понятны больше никому. С другой стороны, неясно, что забавнее - восприятие юмора "изнутри" либо восприятие "снаружи" совершенно безумных ситуаций, которые самим участником в силу проф. деформации кажутся вполне нормальными.
"Сенсация" - изумительный в этом роде роман на тему журналистики. Честно говоря, я искренне верю, что вот именно так она и делается. По сюжету в результате бестолкового стечения обстоятельств, начальственного произвола, усталости подчиненных и беспомощности главного героя невинного автора колонки "Луг и чаща" отправляют в некую далекую африканскую страну в качестве военного корреспондента вместо известного путешественника-однофамильца. Причем по прибытии он выясняет, что никакой войны там отродясь не было, а есть просто безумный быт бывшей колонии, куда понаехала куча других корреспондентов, жаждущих новостей.
Во удивительно талантливо строит интригу. Сложить мозаику и провести своего героя-недотепу по узкой тропинке к обладанию единственной верной и сенсационной информацией относительно того, что в африканской стране таки происходит - это дорогого стоит. Бедолага переживает множество приключений, не то чтобы опасных, но невыносимо смешных. При этом он не стремится к ним, а как тихий домашний человек, делает все возможное, чтобы избежать их и устроить свое существование максимально комфортно - но за отсутствием соответствующего опыта и общей бытовой бестолковостью только создает себе дополнительные проблемы. В итоге, правда, наш герой из колонки "Луг и чаща" таки становится поставщиком вожделенной сенсации об африканском перевороте, который все-таки случился. Но это производит впечатление на кого угодно, только не на него самого.
По сути, даже и забавнейший сюжет в Во не главное. Зато его язык - это нечто потрясающее. Пожалуй, из английских писателей только Джером-Джерому удавалось сделать так смешно буквально на пустом месте. До такой степени, что этими цитатами потом разговаривают семьи и поколения. Жаль, что не прочитала "Сенсацию" давно, но теперь, видимо, буду перечитывать временами - такое практически физическое удовольствие доставляет этот текст. Можно открыть с любого места, прочитать абзац и посмеяться. Во прекрасно удаются стилистические приемы - от той же "Луг и чащи" до речи лорда и телеграфных сообщений, которыми обменивались специальные корреспонденты со своими изданиями. Русский перевод Аллы Бураковской изумителен, к слову. Так прям и чувствуется, что переводчик сам писал и перся. Послушайте только, какая это песня :lol: :
«от полей медленно движутся телеги, груженные золотыми снопами, — писал он, — взрослые грызуны заботливо ведут своих пушистых детенышей по жнивью…»

@темы: во

URL
22:32

Лоренс Стерн "Сентиментальное путешествие"

Шпенглер & Инститорис
У меня было какое-то неправильное мнение о Стерне и вообще английской литературе соответствующего периода. Все эти годы я пребывала в искренней уверенности, что Стерн должен быть безумно длинным и занудным, чем-то средним между "Письмами русского путешественника" и "Опасными связями" - таким очень медлительным чтением, когда то и дело заглядываешь, сколько там еще осталось. Но ничего подобного. В "Путешествии" нет никакого размазывания соплей или тяжеловесной сентиментальности русских сентименталистов, простите за каламбур. Он очень легок и вполне весел и читается на одном дыхании. Пресловутый сентиментализм заключается, разве что, в том, что Стерн изрядную часть повествования\посвящает переживаниям героя, раздувая и растягивая некоторые весьма мимолетные, по сути, моменты. Для привыкших к классицистской триаде такой дисбаланс оказывается странным - даже учитывая достижения постмодерна. Казалось бы, герой совершил какое-то простое действие, например, взял стакан по стола. Далее идет десяток страниц его эмоций и переживаний, по окончании которых он ставит стакан обратно - но читатель-то уже и думать про него забыл, и удивляется, как это столько жизни пронеслось в один короткий миг. В общем, своими приемами Стерн очень забавен.
Не могу сказать про сюжет "Путешествия" ничего конкретного, и вряд ли кто-то сможет, учитывая, что он начинается ниоткуда и заканчивается ничем, будто у полноценного романа отодрали начало и конец. Очень сюрреалистическое впечатление производит в целом, хотя казалось бы, простейший прием, ломка стандартной композиции. Вспоминая сейчас, какое впечатление производил этот текст, думаю, что он больше всего похож на такой "модерновый" советский мультик, где пропущено ряд логически необходимых связок, однако происходящее на экране настолько интересно и красочно, что не оторваться, и тем более привлекательно, что чего-то ощутимо не хватает. Вроде бы автора не поймать за руку на каких-то конкретных неувязках и пропусках сюжета, но ощущение неполноты, недоговоренности.
По итогам - так и не поняла, понравилось или нет. Было интересно посмотреть, что это такое, и довольно забавно в процессе.

@темы: стерн

URL
среда, 25 июня 2014
23:04

Владимир Набоков "Ада, или Радости страсти"

Шпенглер & Инститорис
Самый удивительный роман Набокова, что я читала (а читала уже почти все, в последнее время закрываю остатки) и, возможно, самый лучший. Во всяком случае, судя по "Взгляни на арлекинов", сам Набоков считал его лучшим и важнейшим - хотя с его постоянным подсмеиванием над собой и над всем никогда нельзя был уверенной. В "Аде" слишком много всего, чтобы объяснить ее сходу: и любовная история, и параллельная реальность, и развитие личности, и традиционные чисто литературные игры.
Честно скажу, "великая любовь" между родными (фактически, но не формально - у родителей тоже все было не так просто) братом и сестрой оставили меня вполне равнодушной - кроме легких ассоциаций с "Избранником" мне нечего сказать на эту тему. Начало их истории, когда девочке 12, а мальчику 14, живо ассоциируется с классическими "нимфетками" и этой общей темой ВВН, хотя, надо сказать, за счет близости возрастов героев оно не воспринимается как нечто грязное. Тем не менее, из всей многолетней истории, которая продолжается, когда героям уже хорошо за 80, именно этот период - одно лето - остается в памяти как наиболее достоверный, живой и яркий. Оставим вопросы о допустимости подобной юношеской любви и о достоверности столь быстрого перехода в плотскую сферу - мне на эту тему сказать ну совершенно нечего. Другое дело, что именно в том возрасте и в тот период герои похожи на живых людей, а не на картонные копии идеальных себя. Особенно заметно это по преображению мальчика, Вана Вина. В детстве и юности он молодец и красавец, но лет после 20 начинает как-то неизбежно гаснуть, блекнуть, долгие десятилетия его жизни упоминаются в паре абзацев - как скучное и никчемушное преподавание в каком-то заштатном вузе. Герой, который возникает потом, чтобы вернуть свою Аду после десятилетий же скучного брака с этаким "Костей Левиным", не вызывает доверия или узнавания.
Аналогично и с Адой - и тут действует этот приемчик из "Лолиты", когда потрясающе привлекательная, живая и очень яркая девочка, стоит ей едва стать женщиной - тут же теряет всю свою прелесть, становится скучной, грубой, глупой. Юная Ада привлекательна и интересна в своей юности и неполном совершенстве. Годам к 25 она становится фарфоровой куклой, а потом и вовсе "сошлась с инженером-химиком и, судя по письмам, чудовищно поглупела". Встреча любовников на заре их жизни всего этого не исправляет: в них уже не веришь, да и они изменились настолько, что стали неузнаваемыми.
Гораздо интереснее в мире "Ады" сам волшебный параллельный мир, Антитерра. Наш мир упоминается вскользь, как бы ненароком, то в виде шутки, то в качестве объекта нерегулярных научных исследований героя, и представляется неким аналогом рая, куда попадают после смерти. Время там течет примерно так же, и действие начинается с конца 19 века и продолжается до середины 20. Крайне забавны все выдумки Набокова и шутки на этот счет - а их по тексту рассеяно великое множество, очень жаль, что недостаток образования не позволяет все собрать. И альтернативная история: безмерно расширившаяся Британская Империя, одним из языков которой является русский, с тихо противостоящей ей Татарией, скрытой за Золотым Занавесом, какие-то военные действия на горизонте. И альтернативная культура: в одном из искренне восхитивших меня мест приводятся реальные стихи русских поэтов и вообще народные песни, очень качественно переведенные на английский, без потери звучания - будто в этом мире они так и написаны. И альтернативная техника и прочие детали - этого мало, но все равно забавно. ВВН балуется столько, сколько позволяет вместить текст, приятно смотреть просто!
Кстати, что до литературы: герой, Ван (то есть Иван) Вин периодически ведет вялую литературную деятельность, как философ и психиатр, прежде всего. Потому что отдельные больные грезят наяву о нашей Терре, ее истории и устройстве. По ходу действия к автору и привычкам автора неоднократно аппелируют (почти всегда в юмористическом ключе) как к ВВ, причем так ловко, что неясно, идет ли речь о Ване Вине либо о Владимире Владимировиче, да, в общем, и невелика разница.
Удивительно яркий текст и при этом удивительно легкий для чтения. В нем нет ничего болезненного, ничего неприятного, ничего об унижении человеческого достоинства (самый сильный из всех неприятных моментов, какие вообще есть у ВВН). Я могу понять, за что его так любил сам автор: "Ада" какой-то очень аккуратный и точный роман, в котором нет ничего лишнего, несмотря на обилие всего, и нет ничего, что вызывало бы неприятие, читательскую усталость или напряжение. Она веселит, но не задевает за живое. И при этом - с точки зрения вечности - это прекрасная литература, безусловно.

@темы: набоков

URL
воскресенье, 25 мая 2014
20:47

Сергей Лукьяненко "Рыцари Сорока Островов"

Шпенглер & Инститорис
Я хотела чего-то максимально простого, короткого и легкого для восприятия - вот это и получила. Это не просто фэнтезятина средней руки - это еще и фэнтезятина средней руки для детей и подростков. Во-первых, потому что она *про детей и подростков*, во-вторых, потому что она про хороших, в большинстве своем, мальчиков и девочек, которые стремятся к свободе от инопланетного гнета, верят в Дружбу и Любовь и все такое. "Онижедети", короче. Взрослые-то люди прекрасно знают, что если собрать группу подростков, выдать им оружие и пообещать не просто безнаказанность, а еще и какие-то плюшки, получится режим Пола Пота, а вовсе не платоновское государство.
Вкратце: группу мальчиков и девочек крадут таинственные инопланетяне, размещают их на 40 островах и подталкивают к войне друг с другом, а сами при этом за ними наблюдают. В итоге, конечно, бобро побеждает зло, детишки объединяются и костыляют инопланетянам, но это очень краткий и какой-то очень неловкий финал. Увы, искусственный "экспериментальный полигон" инопланетян, как и все искусственные миры, выглядит не особо достоверно. Тупость детей можно объяснить разве что тем, что они дети, хотя вообще я бы сказала, что нежелание исследовать местность и проверять ее на прочность подходит скорее более старшим людям, чем более молодым.
Читается, как и все у Лукьяненко, легко, но при этом как-то не захватывает ни на секунду. Большая часть романа - растянутое описание того, как дети пытаются пойти по инопланетянскому пути и таки покорить все 40 островов. Развязка наступает неожиданно, и с сюжетной точки зрения ее особо ничего не предвещает, складывается впечатление, что автору надоело. Читателю, правда, тоже уже изрядно все это надоедает, так что все радуются. Обоснуй насчет птецеобразных инопланетян и их экспериментов устроит разве что шестилетних, как и все остальные обоснуи.
В общем, если бы мне было лет на 20 меньше, чем есть, возможно, мне бы и понравилось, а так - слишком много недоработанных моментов, и вообще не могу сказать, что в этом романе доработано так, чтобы к нему нельзя было придраться. Пробелы в логике и сюжете, видимо, должно заполнять читательское бурное воображение. Кого-то, может быть, смутит упоминание секса и даже сексуального насилия применительно к тому, что я называю детской книгой - ну так извините, "Бедная Лиза", которую то ли в 8, то ли в 9 классе проходят, тоже должна смущать тогда. Зато в отличие от остальных романов Лукьяненко для детей и про детей этот, пожалуй, наименее слащавый (хотя не могу сказать, чтобы вообще не). А в остальном - он как все остальные книги автора, жвачка определенного рода, хорошо подходит на небольшой перерыв между сложными и серьезными вещами.

@темы: лукьяненко

URL
19:01

Джованни Боккаччо "Декамерон"

Шпенглер & Инститорис
Все могут бросить в меня, чем хотят, но до чего же "Декамерона" много! По-моему, это основное его свойство как романа вообще, и даже Лев Толстой со своими сочинениями ему в этом отношении уступает. Потому что в ВиМ что-то куда-то все-таки движется, а внешнего сюжета у "Декамерона" нет в принципе. Люди собрались и рассказывают друг другу сто историй в таких тошнотворно-пасторальных декорациях, что дурно становится и очень хочется, чтобы их всех побыстрее скосила чума и историй стало не 100, а меньше.
Истории, впрочем, очень и очень хороши, этого нельзя не признать. Боккаччо отличный выдумщик, и у него нет ни одного банального сюжета, концовку которого можно было бы предсказать с самого начала - редкое достоинство и в наши-то дни. Собственно, количество - это единственная претензия, которая есть у меня к внутреннему сюжету. Истории очень живые и очень разнообразные, и становится даже удивительно, что в 14 веке было написано нечто настолько легкое и интересное. Особенно в сравнении с тем представлением о тяжеловесности слога, которым мы обязаны куда более поздней итальянской литературе, на самом деле. Хотя подозреваю, что Боккаччо такой один - не то чтобы в своем роде (последователей, писавших в том же духе, было наверняка множество), а в своем качестве.
Что до самих историй, то они удивляют дважды: одни - своей наивностью, а другие - своей хитроумностью. В каких-то действуют хрестоматийные идиоты, какие бывают только в сказках, и за счет их дурацких приключений истории также приобретают оттенок бытовых сказок. В других, напротив, герои внезапно проявляют такую разумность, логичность в действиях и осмотрительность, что остается только восхищаться. В целом большинство историй заканчиваются двумя главными ценностями: достижением богатства либо достижением физической близости с желаемым предметом. Второй аспект делает "Декамерон" несколько неподходящим для детского чтения, несмотря на то, что по своей сути это была бы отличная книга для чтения детям на ночь, как авторские сказки. Довольно-таки скабрезных историй "про это", кажется, чуть ли не половина, при этом они, видимо, отражают фривольные нравы эпохи. Даже как-то странно, как в наше время духовных скреп "Декамерона" еще не запретили. В целом все это очень мило и забавно, хотя бесконечное "полюбил, едва увидев" и "полюбил, услышав о том, что кто-то красив", уже набило оскомину за десятки сюжетов, в которых повторяется эта формула.
В целом - "Декамерон" был бы очень хорош, будь он на две трети короче. В имеющемся же размере, несмотря на все разнообразие историй (и тем более томительное однообразие внешнего сюжета) он несколько утомляет, хотя слог у Боккаччо действительно отличный.

@темы: боккаччо

URL
суббота, 03 мая 2014
21:21

Гарри Гаррисон "Неукротимая планета"

Шпенглер & Инститорис
Читала с интересом и не без удовольствия, хотя, увы, это даже не близко к великолепной "Фантастической саге". Где тот прекрасный тонкий юмор, на который я так рассчитывала, и множество безумно комических моментов? - увы, видимо, я выбрала не ту книгу в качестве продолжения. В "Неукротимой планете" ни одной полноценной шутки нет, зато много бегают и стреляют, как в современных экшнах. И вообще, увы, роман похож не столько на полноценное произведение, сколько на краткий сюжетный план, который Гаррисон быстренько пересказал легким и хорошо воспринимающимся языков. Но ни деталей, ни характеров. Только "он пошел туда-то и сделал то-то" или "и тут героя внезапно осенило". Мастер типа Ле Гуин мог бы сделать на этой почве потрясающую классическую вещь: долгую историю о том, как люди сживались с непокорной планетой и преодолевали взаимную ненависть. Но у Ле Гуин никаких накачанных героев и стрелялок бы не было, а у Гаррисона этого в достатке.
В целом - полное ощущение, что ты читаешь новеллизацию хорошего фантастического боевика. Идея есть, но она сильно за кадром. Главный герой, девушка, антагонист, спецэффекты - все как положено. Даже странно, что это написано тыщу лет назад, когда в кино ничего подобного еще не было. Кино такое я бы посмотрела с удовольствием: про населенный злобными монстрами мир, с которыми борются поколения героических людей, и про одного человека, который находит способ примирить их. А вот в романе мне откровенно не хватило деталей, характеров, психологии и, пардон, обоснуя (внятного и длительного, а не просто из серии "все вокруг дебилы, а главгер за полчаса разобрался, как сломать вековую вражду"). Хорошо читать его разве что в детстве, когда воображение еще с готовностью восполняет недостатки текста, а взрослому ленивому человеку хочется увидеть, как это сделает за него автор.
Надо попробовать что-нибудь еще почитать у Гаррисона, но при этом очень хочется нечто вроде "Фант.саги", чтобы было смешно. Подумываю про "Специалиста по этике", что скажете?

@темы: гаррисон

URL
воскресенье, 27 апреля 2014
22:03

Гюстав Флобер "Госпожа Бовари"

Шпенглер & Инститорис
Меньше всего ожидала, что "Госпожа Бовари" окажется "Анной Карениной", перенесенной на соответствующую почву. Много слыша об этом романе раньше, я умудрилась сохранить полную невинность относительно его сюжета и окончания, и к лучшему, иначе бы и читать не стала. С другой стороны, текст Флобера выгодно отличается от Толстого полным отсутствием моральных суждений автора (да и других персонажей, в общем-то) и трагипафоса и наличием прекрасного чувства юмора. Не то чтобы у Флобера были прямые шутки - однако он так ловко тасует эпизоды, что любой трагизм, пафос, романтика и тд тут же оказываются разбавлены чем-то необычайно приземленным. Родольф соблазняет Эмму красивыми фразами, которые перекликаются с совершенно дурацкой речью представителя власти в честь открытия сельскохозяйственной выставки. Аналогично - бдение над телом Эммы и переругивание фармацевта со священником: героиня умерла, но жизнь-то продолжается. И так - во многих эпизодах, что создает неизменно комический эффект и снижает общую "высоту ноты". Возможно, в этом как раз суть пресловутого флоберовского реализма: когда у кого-то похороны, у других молоко убежало или еще что-нибудь такое забавное произошло, совершенно приземленное. В общем, все страдания и метания Эммы Бовари происходят "while someone else is eating or opening a window or just walking dully along", как метко подмечено у Одена.
Еще одно отличие от Толстого: Флобера действительно легко и интересно читать. Честно признаюсь, в "Анне Карениной" наибольшую неприязнь вызывает не дура-героиня, а бесконечное это размазывание, повторение, сплетни света, третьестепенные персонажи и тоска-тоска-тоска. Любители Толстого, простите! По классификации "чай, кошка и тд" я отношусь к поклонникам Достоевского, а не Толстого, вы. Так вот, текст Флобера следует прямо, практически не отвлекаясь на сторонние линии, не размениваясь на длинные описания и не повторяясь. Казалось бы, банальная история, обычная жизнь, обычная женщина, но не оторваться, настолько это достоверно и настолько похоже на реальную жизнь и реальные характеры.
С другой стороны, именно из-за своей гиперреалистичости Эмма и раздражает куда больше, чем Анна Каренина. Учитывая, что она героиня, ей по традиции больше всего и сочувствуешь (как всегда, читатель невольно встает на точку зрения основного персонажа), и я почти всю книгу как-то внутренне оправдывала ее закидоны, потому что со стороны Эммы все это выглядит ну очень логично. Нелюбимый муж, положение женщины в то время, деваться из брака совершенно некуда, а сердце-то просит любви и романтики, бывает. Но первый раз меня как-то царапнуло на истории с нелюбимой и нежеланной дочерью - очень все это напоминает ни за что пострадавшего сына Карениной, да и вообще, между нами, мать, которая с презрением и отвращением относится к своему маленькому ребенку, выглядит мерзко в любой ситуации. Дальше больше. В принципе, ее хождения налево можно понять и простить - тут она действует очень по-женски, не скажу, что это хорошо, но весьма распространенно. Чего я в упор не могу понять, так это небрежного отношения к деньгам, которое и привело ее туда, куда привело (а вовсе не многочисленные измены). Как показывает практика, нечистоплотность и небрежность в делах любовных еще иногда сходит с рук, если сильно повезет, а вот в делах денежных - практически никогда. Потому не надо путать эти две сферы и думать, что если все так ловко получилось в одной, то и в другой так же выйдет. Каренина, кажется, таких фатальных ошибок не допускала - ну так у Толстого ее "трагедия" была выше такой приземленной вещи, как деньги. Зато Флобер отражает вопрос именно так, как происходит в жизни (и по сей день ситуация, когда человек набрал кредитов и не думает, как за них расплачиваться, а в итоге все расхлебывают его ближние, ой как распространена), и это доставляет какое-то мстительное удовольствие даже. Потому что обычно в литературе таким дамам все сходит с рук, необходимую сумму приносит очередной поклонник, и они порхают, порхают... А вот реакция мужчин Эммы зато печально похожа на то, с чем можно столкнуться в жизни - они, конечно, не убивцы по натуре и, может, не самые и плохие люди, но никто не желает принять на себя обременительную роль спасителя.
Вообще это очень печально, когда человек живет не в реальном мире, а в своих фантазиях. И пока эти фантазии касаются принца на белом коне, это еще куда не шло, а вот когда они начинают влиять на материальную часть жизни - тут все и сыпется. И нет, имхо, лучшего лекарства от фантазий, чем работа. Я в глубине души убеждена, что если бы Комиссаржевская днем стояла у станка Эмме было, чем себя занять весь день и она понимала бы, откуда берутся деньги, проблем и тараканов у нее в голове было бы чуть меньше. Хотя это мои личные тараканы уже как человека, неизменно продвигающего идею целительного труда :trud: Но с этой позиции очень сложно тихо не злорадствовать на судьбу этой нахальной лентяйки и эгоистки, хоть я и осознаю, что это не совсем хорошо. По-человечески-то ее, конечно, жалко, но только издали - а вблизи с таким человеком, у которого кроме своего волшебного мира романтических иллюзий вообще ничего в ценностях нет, ничего общего иметь бы не хотелось.
Приятно, опять же, что открыла наконец для себя французского писателя, который не вызывает у меня невыносимой скуки с первых страниц. Хотя не уверена, что язык Флобера будет для меня достаточно прост, чтобы подтягивать французский.

@темы: флобер

URL
суббота, 26 апреля 2014
10:54

Гай Саллюстий Крисп "Заговор Катилины"

Шпенглер & Инститорис
Не знаю, не знаю, по мне так "Югуртинская война" просто на голову выше. В ней есть и живые персонажи, и какие-то неожиданные повороты сюжета, за счет чего реальные исторические события воспринимаются как чистый фикшн. И героям сочувствуешь, и убить хочешь других. А "Заговор" - это какие-то сплошные позы: вот злодей Катилина, вот "хорошие" его противники. Я от Саллюстия ожидала какой-то большей глубины, что ли, в проработке и персонажей, и мотивации их действий. А то получается, что Катилина устроил свой заговор, потому что он был "испорчен с детства" и вообще злобный гад. И при этом за ним пошло изрядное количество народу. Более того, описывая финальную битву, Саллюстий признает исключительное мужество войск Катилины (умерли где стояли).
Особенно комично, как заядлый взяточник Саллюстий осуждает нечистого на руку Катилину.
С другой стороны, понятно, что "Заговор" писался по горячим следам, а поскольку историю пишут победители, никакого более ли менее объективного отношений и уже тем более апологии заговорщиков быть не могло. Хотя жаль, что Саллюстий дает так мало фактического материала (и так много домыслов и слухов относительно предполагаемых злодейств Катилины) - учитывая, насколько он был близок к происходящему, он мог бы написать гораздо содержательнее. С третьей стороны, возможно, детальное изложение всех обстоятельств со всех сторон было именно в силу близости к происходящему невозможно.
В целом - легко написано и отлично читается, как и "Югуртинская война", жаль, что так мало.

@темы: саллюстий, античность

URL
вторник, 22 апреля 2014
21:48

Павел Муратов "Образы Италии". Том 1

Шпенглер & Инститорис
Муратова хорошо читать, если ты уже побывал в описываемых им местах и тебе есть, что вспомнить. С первым томом, который я ухватила - Венеция, Флоренция, города Тосканы - мне в этом плане повезло. Несмотря на культовость сочинения (или, возможно, как раз в силу этого), "Образы Италии" - это что угодно, только не путеводитель. Путешественник не узнает из текста ничего практически полезного из серии куда съездить, как организовать логистику, где поесть и тд. Тем более, что почти за век все изрядно изменилась (разве что города остались на месте).
Прежде всего, "Образы" - это путеводитель по истории итальянского искусства, причем не современного автору, а эпох Средневековья-Ренессанса. Во всяком случае, не помню, чтобы Муратов много писал о чем-то более позднем (не считая обширной и интереснейшей главы про Казанову). При этом не могу сказать, чтобы я была таким уж большим поклонником истории искусства - при любви к искусству как таковому, рассказы о жизни художников, техниках художественных школ и тд нагоняют на меня некоторую скуку. До сих пор удивляюсь, как Муратову удалось этого не сделать - видимо, дело в очень легком и ненавязчивом повествовании. Он не упирается в одну тему, пытаясь раскрыть ее полностью и *научить* читателя, просто ненавязчиво рассказывает по ходу дела, что знает. Это практически как ходить по тем же соборам и галереям с крайне образованным сопровождающим, который выдает тебе некоторую информацию об окружающем мире по ходу дела. К тому же в моем издании прорва цветных иллюстраций, который изрядно облегчали мне жизнь, поскольку я органически не способна воспринимать экфрасисы, нет у меня такого органа, увы.
Но с другой стороны, если сама мысль о том, чтобы прочитать книгу, которая более, чем на половину посвящена истории искусства (живописи прежде всего), кажется вам ужасной, то за Муратова браться точно не стоит.
Что касается описаний городов (которые за искусством у него практически теряются), они очень предвзяты, скажем так. Муратов не стесняется хвалит и ругать какие-то города, поминает, как Данте заклеймил жителей Лукки взяточниками, восхваляет Флоренцию, длинно пишет про историю Венеции, но почти ничего - про Венецию современную (ему). Это интересно почитать на фоне собственного впечатления (которое у меня лично было совсем другое во многих случаях) и сравнить. Если бы мы послушались Муратова, то не поехали бы в Лукку, которая оказалась чудесным тихим городом. С другой стороны, именно из него было почерпнуто знание о Сан-Джиминьяно, который вообще воплощает рай на земле для туриста определенного типа.
C другой стороны, даже несмотря на некоторую скудность информации о том, что может увидеть современный турист, я, пожалуй, не стану пока читать следующие тома, описывающие места, где я еще не была. Он все равно пишет очень заманчиво, и сразу хочется туда-туда))

@темы: муратов

URL
понедельник, 14 апреля 2014
23:03

Ирвин Ялом "Проблема Спинозы"

Шпенглер & Инститорис
Наконец сформулировала, чем мне так нравится Ялом, и не качеством психоанализа, который происходит перед глазами у читателя. Он удивительно талантливый и усердный реконструктор исторических событий, которые не происходили, но могли бы произойти с великими людьми - его героями. По сути, то, что он делает - это такой фанфик от истории: Ялому надо использовать конкретного известного исторического персонажа в отражении психоанализа - в том или ином понимании. И он достраивает остальные событие так ловко, так минимально воздействуя на историческую реальность, что получается удивительно хорошо и совершенно достоверно.
При этом - если уж говорить о психологизме - это как раз удается автору, как никому (что, впрочем, малоудивительно). На мой вкус, он потрясающе точно угадывает и конструирует характеры своих великих персонажей, основываясь на исторических свидетельствах и, в первую очередь, на их собственных произведениях. Во всяком случае, его Ницше - это вообще единственный пример Ницше-героя, что я читала (а его беллетризованных биографий я прочитала немало в свое время), который не вызывает отвращения и изумления по поводу того, как этот невзрачный человечек мог на самом деле написать такие удивительные вещи. То же с Шопенгауэром - в "Лекарстве" буквально слышится его голос, хотя в живой ипостаси он там не присутствует. Речь даже не об описании героя, а об общем впечатлении, которое от него остается: вот это, кажется, Ялому удается очень точно. Потому что от их произведений впечатление остается *такое же*. К слову, про двух моих любимцев автор уже написал, теперь жду, когда напишет роман про Кьеркегора.
А вот про Спинозу я раньше, конечно, слышала, но ничего у него не читала и вообще не обращала на него особого внимания. Да и к этому периоду философии я отношусь с подозрением, что мне впарят опять какого-нибудь, простигосподи, "Левиафана". Но - мерси Ялому - судя по цитатам и общему описанию, это оказалось удивительное, очень ясное и интересное открытие. В книге применительно к философии Спинозы раз за разом повторяются термины типа "покой", "ясность", и, опять же судя по цитатам, очень верно. Приятно похоже на Беркли, но, кажется, даже гораздо лучше. Сразу остро захотелось почитать сабжа, видимо, в ближайшее время доберусь.
Текст, как уже было у Ялома, строится на переплетении двух историй, только в данном случае это истории не одного, а двух знаменитых людей, один, впрочем, только с эпитетом "печально". Вторая история - нацистский журналист Альфред Розенберг, много лет бывший главой "Фелькишер беобахтер", пока его наконец не повесили по итогам Нюрнбергского процесса. Возможно, автор счел, что сама по себе история Спинозы - бессобытийная, если не считать изгнания из общины в ранней юности - недостаточно богата событиями и слишком спокойна и тиха для романа. Розенберг разбавляет текст - мало того, что его история по сути повторяет историю нацистского движения в Германии, так и сам он еще, в противоположность Спинозе, исключительно неприятен и неадекватен. Тут нет никакой лирики, и две истории в итоге не "сходятся", и Розеберг, само собой, не обретает прозрения за счет философии Спинозы. Притом, что на протяжении всей его истории чудом нашедшийся у него друг постоянно толкает его в этом направлении, но успех его усилий длится недолго и заканчивается ничем. Вообще история Розенберга очень мерзкая, как и все нацистские истории - притом, что никаких деталей там нет, да и вообще он был тихим редактором газеты, но сами его воззрения (которых он, судя по процессу, действительно искренне придерживался), нападки на евреев и ненормальная увлеченность Гитлером - все это вызывает невольное отвращение. Спинозовские главы после этого воспринимаются как облегчение и отдохновение. Притом, что в них нет почти никакого действия, а одни лишь разговоры.
В целом - отличный роман, на высоте двух предыдущих. Ялом все-таки большой молодец, что пишет такие вещи, которые никто больше не пишет, и за тихой сапой популяризацию философии ему отдельное спасибо.

@темы: ялом

URL
четверг, 10 апреля 2014
23:01

Терри Пратчетт «Пехотная баллада»

Шпенглер & Инститорис
Первым делом хочу выразить большое мерси переводчикам и редакторам официального издания за очень бережное отношение к материалу. И пратчеттовский смысл, и наши чисто русские аллюзии - все очень удачно подогнано и, по-моему, достигнут тот самый главный эффект перевода - приближение к читателю, как будто текст писался на его родном языке. Учитывая, что буквально только что я прочитала два других перевода Пратчетта, сделанных той же В. Сергеевой, и они были совершенно *не такие* и в плане стилистики, и по качеству перевода, тут, видимо, мерси редактору.
Забавно и с точки зрения перевода, на мой взгляд, очень удачно спародированное "Ще Польска не сгинела!" под видом "пирожка с вишней", хотя неясно, за что так опустили Польшу, но жест я все равно оценила :-))) Интересно, что там было в оригинале.
Не знаю только, верно ли это, что текст получился совершенно не смешной. В нем нет того легкого пратчеттовского юмора, когда даже смерть и все с ней связанное кажется веселым приключением. Там, где у автора явные шутки, они и остались шутки, конечно, но в общем от прочтения не остается впечатление привычного задора и безвредности, что ли. Не могу понять, "смена регистра" - это сознательное действие самого автора или издержки перевода в данном случае. И не могу решить, хорошо это или плохо, но разница ощутима. Ведь это очень тонкий вопрос, выбор эпитета может полностью изменить настроение, а еще и такая нелегкая и невеселая тематика. В целом, за счет смены слога (не важно, автором или переводчиком) и самой темы женщин на войне, роман получился гораздо серьезнее и тяжелее, чем у ПТерри обычно бывает.
Возвращаясь к сюжету: это внецикловый роман про далекую нищую страну, которая постоянно с кем-то воюет и вообще "в кольце врагов". Русским-советским людям особенно узнаваемо, уж не знаю, откуда такие идеи у ПТерри, но нам недавняя история придает горький осадок. Тем более, что в сюжете нет привычной пратчеттовской няшности: хотя с основными героями по ходу действия все хорошо, очень заметно, что до и после действия с ними нехорошо вовсе, и это изрядно портит позитивное впечатление. Тем более, что все герои - девицы, переодевшиеся мужчинами, дабы пойти на войну, потому что живых мужчин призывного возраста с комплектным числом конечностей уже не осталось. С таким раскладом как ни пиши и какой хэппиэнд в конце не придумывай, все равно осадочек останется, тем более, что дела не самых давних дней.
Хотя это не значит ни разу, что роман плохой. Он хороший, просто такое чувство, что Пратчетт решил взять и написать серьезный текст, только формально впустив его в Плоский мир и набросав скудной рукой по верхам немного шуток. Не скажу, что текст не удался - но он оставляет такой тяжеловатый привкус, как "Кавалерийский марш" Веллера: вроде и смешно, но очень не хотелось бы оказаться на их месте.

@темы: пратчетт

URL
22:10

Серен Кьеркегор "Философские крохи, или Крупицы мудрости"

Шпенглер & Инститорис
Честно признаюсь, это была самая для меня сложная вещь из всего читанного из К. В ней до неприличия много Гегеля, и несмотря на то, что К. с ним в целом полемизирует и диалектику его оспаривает, уже одних цитат и попытки рассуждать в том же ключе более чем достаточно. По сути, вся книга построена на базисе двух философов - Сократа и Гегеля. Первый мне крайне симпатичен, интересен и совершенно понятен, ну а по поводу Гегеля я всецело разделяю точку зрения Шопенгауэра, включая ее нецензурную часть.
Не могу сказать, что мне было интересно все, о чем говорит К. Часть его доводов, в частности, "Интермеццо", вообще прошла мимо меня - это слишком отвлеченные рассуждения, не относящиеся непосредственно ни к кьеркегоровскому горькому взгляду на христианство, ни к его издевательски-ироническим заигрываниям с читателем.
Основная тема этой книги - механизм восприятия христианской истины, то, каким образом она приходит к человеку (ученику). К. рассматривает, действительно, именно механику познания в рамках отношений ученик-учитель, при этом учителем, разумеется, выступает сам Бог. И необходимо отталкивается от Сократа с его идеями майевтики и "высшего рода человеческих отношений". Другое дело, что К. вынужден тут же и отказаться от сократовской философии, поскольку, среди прочего, она говорит о познании истины как "припоминании" уже ранее известного, но забытого, а с божественным откровением эта штука не проходит. Зато сократовские "повивальные" идеи внезапно и как-то очень удачно сочетаются к К. с христианским "рождением", то есть крещением как актом принятия веры: "Поскольку ученик прежде был вне истины, а теперь вместе с условием воспринял и истину, то с ним происходит такая перемена, как будто до этого его не было, а теперь он есть. Но ведь переход от небытия к бытию называется рождением".
О том, что же такое это за "условие", о котором говорит К. выше. Тут следуют очень интересные рассуждения о том, что человек не способен воспринять истину христианства (то есть прийти к вере) ни в того, ни с сего. Необходимое условие для этого - сошествие бога на землю, смерть на кресте и воскрешение. Это - условие необходимое и достаточное, чтобы дать человеку в рамках свободы воли возможность осознать и сделать выбор. Но при этом бог - используя свое всемогущество - принижается до уровня человека. "Ибо каждый человек в отдельности - слабый росток, смять который так же легко, как любую былинку в поле. Вот такая у этого бога жизнь - одною любовью и одною печалью. Хотеть проявить единство через любовь, но не быть понятым; терзаться страхом за всякого, кому грозят вечные муки, а быть в силах по-настоящему привести к спасению лишь поодиночке". Но сделать это, обеспечить еще не спасение людям, но создать условие для спасения, можно только таким образом - снизойдя до уровня человека.
И вот тут проявляется парадокс: "ведь любишь ты того, кто все может, всемогущего, способного творить чудеса, а не того кто умалился настолько, что стал равным тебе", - замечает К. И далее "воистину легче пасть ниц, когда горы задрожат от гласа божьего, чем сидеть рядом с богом как с равным, а ведь его забота как раз в том и состоит, чтобы именно так и было". С К. тут трудно спорить, и получается парадоксальная ситуация, когда создание необходимого условия для спасения все же значительно уменьшает шансы на него в силу действия самого этого условия. [А вообще, в скобках, К. бывает удивительно и красиво поэтичен, за что я его люблю.] Появление живого бога на земле снижает шансы поверить в него именно как в бога: если он *равен* человеку, что же в нем божественного и чему верить, а если не равен, то, получается, не работает необходимое условие спасения. "Рассудок не может мыслить абсолютно ему внеположное, поэтому то, что его превосходит, рассудок мыслит по себе". Увидеть и осознать божественность в воплощенном боге, получается, невозможно, как ни старайся. "Но ведь бог именно что захотел быть учителем, как это и явствует из нашего сочинения; собственно, ради этого бог пожелал уподобиться человеку - для того, чтобы тот до конца мог понять его. Но тем самым парадокс, о котором идет речь, становится еще ужаснее". Условие создано, бог снизошел, и теперь человек может его понять и принять христианскую истину. Только вот не хочет, в чем беда, видя такое воплощение бога, очеловеченное, приземленное.
К. продолжает развивать эту тему, подходя к еще одному принципиальному понятию работы - понятию "момента времени": "То, чтоб бог однажды и навеки дал человеку условие постижения истины, есть вечная Сократовская предпосылка <...> Но ученик получает условие постижение истины в определенный момент времени". Тут, конечно, не может быть никакого сократовского припоминания - иначе мы вышли бы на всеми опровергнутую идею циклизма, а ведь жертва и спасение совершились только один раз.
Один из последних вопросов, который рассматривает К. - это соотношение ученика-современника Христу и ученика из других поколений. Казалось бы, у современника несравненно больше преимуществ: он мог увидеть истину воочию и стать свидетелем всем чудесам. Но все не так просто, потому что к этому плюсу добавляется множество минусов современности; "поколение современников должно было очень глубоко осознать и болезненно выстрадать парадокс, перед которым оно вдруг оказалось - парадокс, как ты это называешь, врастания самого бога в человеческую жизнь; и все же новый порядок вещей пробивает себе дорогу и побеждает, и придет, наконец, счастливое поколение, которое будет петь от радости, пожиная плоды, посеянные первым поколением в слезах". Что неудивительно, если задуматься: появление живого бога и открытие истины в твое время - это ломка всех устоев, старой нравственности и верований, ломка самого общества. Более того, это ломка внутри одного человека, который должен внезапно принять то, чего раньше для него вообще не существовало. Последователям гораздо проще, ведь "условие", о котором говорит К., дано им в виде знания изначально, грубо говоря, они знают, что путь к спасению есть, и знают, как им воспользоваться, а вот пользоваться или нет - их дело. Из этого К. приходит к выводу, что на самом деле с точки зрения принятия веры нет никакой разницы, является человек современником событию или нет. Более того, современность даже осложняет ситуацию, поскольку служит "соблазном": современник видит и помнит вещи какими они были еще до того, как на них, пафосно выражаясь, пролился божественный свет, и переменить свое мнение ему гораздо сложнее.
В целом эта вещь - рассуждение, действительно, на очень узкую тему, или точнее - очень узкий (не значит плохой) взгляд на нее, но при этом, как всегда, тонкое, умное и с потрясающими переходами от иронии до драмы, как умеет только К.
Ну и напоследок:
"Танцевать тогда легче, ибо мысль о смерти для меня - отличный партнер по танцам, с ней я и выступаю в паре. Всякое человеческое существо для меня слишком тяжелый партнер".

@темы: кьеркегор

URL
четверг, 03 апреля 2014
22:48

Терри Пратчетт "Незримые академики"

Шпенглер & Инститорис
Печально признавать, но большую часть книги мне не было ни смешно, ни интересно. Я долго ждала, когда же закончится это затянутое и запутанное вступление и начнется что-нибудь, но так и не дождалась. Притом, что это как бы не первый роман Пратчетта по поводу, скажем так, массовых увлечений, ведь была еще "Роковая музыка" и "Движущиеся картинки", но с ними вышло как-то куда веселее, а вот с футболом - увы. И дело даже не в том, что к футболу я равнодушна в принципе - к року я тоже равнодушна. Просто, простите, не удалось сделать историю о возрождении футбола захватывающей и сколь-либо интригующей, увы. Более того, и возрождать-то было нечего: по тексту Птерри футбол и так был в Анк-Морпорке изначально, просто его, скажем так, слегка легализовали и облагородили. Не без помощи некоего не пойми откуда взявшегося орка с таинственной историей. Но, имхо, вот этого "слегка облагородили" для сюжета недостаточно. Предыдущий том - "Шмяк!" - я читала не отрываясь, потому что помимо обычного восторга от того, как смешно написано, было еще и очень интересно. А здесь мне откровенно не хватило именно сюжетной составляющей, сколь-нибудь внятного действия.
Нет, Незримый Университет со всеми его обитателями по-прежнему прекрасен, но я слишком давно его знаю, чтобы их самих по себе было достаточно. Единственное очень удачное новое изобретение, скрасившее мне весь роман - это мистер Икс со своим перстнем с черепом и любительскими спектаклями, с помощью которых он сеет мрак и отчаяние (наверняка небезуспешно). Вот этого персонажа, пожалуй, действительно, не хватало))
А что до истории с орком - в ней не хватает ясности, мне кажется, и, опять же, накала. Не вижу ничего интересного в том, что изначально спокойный и симпатичный персонаж и под конец остался спокойным и симпатичным персонажем, даже узнав нечто неприятное о своем происхождении. Вялые попытки окружающих героев (под авторским надзором) сделать из этого трагедию с треском провалились.
Отдельно скажу нехорошее про зайцев про перевод. То ли предыдущую книгу в переводе Сергеевой так хорошо редактировали, то ли просто "не пошло", и неясно, кого винить за то, что привычно смешной текст не смешон - автора или переводчика, но факт. Вроде как бы и не поймать за руку на откровенно плохом переводе - но и нет ни одного места, которое хотелось бы процитировать, кроме любительских спектаклей, опять же. Возможно, дело в том, что, как говорят, Пратчетт перестал писать свои романы и начал диктовать - нет той отделки текста. Короче, с некоторой тоской вспоминаю про первый книги в переводах Жикаренцева.
Это все еще ПТерри, но определенно не из лучших романов Плоскомирья.

@темы: пратчетт

URL
воскресенье, 30 марта 2014
17:12

Ф.М. Достоевский. Дневник. Статьи. Записные книжки. Том 2: 1875-1877

Шпенглер & Инститорис
Основное содержание этого тома - "Дневник писателя 1876 года", и в отличие от предыдущего дневника, не скажу, что мне было приятно или интересно читать этот. Во многом потому, что ФМ описывает политические события и общественные настроения, подозрительно похожие на события и настроения наших дней. Идет 1876 год, турки режут братьев-славян в Сербии и Черногории, а также в Болгарии, российское общество активно возмущается, но Россия вступит в войну только в следующем году. А пока Горчаков всячески пытается маневрировать, чтобы и кусок земли отхапать у Австрии под сурдинку, и не воевать при этом. Ничего не напоминает?
В целом, несмотря на формальную несхожесть ситуации, по текстам ФМ очень понятно, что на самом деле все одно и то же. В одном месте мусульмане притесняют православных, в другом притесняют русскоговорящих, но реакция общества совершенно одинаковая. Было бы познавательно, если бы не оказалось, что так противно за этим наблюдать. Я не к тому, что не надо защищать своих, конечно, надо, но, как говорится, соразмеряйте цель и средства, чтоб не дойти до людоедства. Особенно учитывая, что и сам ФМ, и все остальные, чьи публикации по этому поводу он разбирает и с кем полемизируют, только и делают, что сотрясают воздух, и на ход кампании это ни в коей мере не влияет, разумеется. Даже не ожидала от ФМ настолько политизированного текста, честно говоря
Самое симпатичное из этого дневника - художественные его отрывки, типа "Столетней".
А вот то, что ФМ пишет про геополитику, даже несколько изумляет - не потому, что я не согласна с ним, а потому, что согласна. Более того, это актуально и сейчас, что самое удивительное.
"Я убежден, что самая страшная беда сразила бы Россию, если бы мы победили, например, в Крымскую кампанию, и вообще одержали бы тогда верх над союзниками! Увидав, что мы так сильны, все в Европе восстали бы на нас тогда тотчас же, с фанатическою ненавистью. Они подписали бы, конечно, невыгодный для себя мир, если бы были побеждены, но никогда никакой мир не мог бы состояться в самом деле. Они тотчас же стали бы готовиться к новой войне, имеющей целью уже истребление России". И так далее, ФМ замечает, что если какие-то "домашние победы" вроде завоевания Кавказа нам еще могут простить, то победы в направлении Европы - уже нет. Так, нам со скрипом простили "независимость" Абхазии и Осетии, и сейчас мы все с интересом наблюдаем, как Европа думает, считается ли Крым "домашним" или "диким".
Еще очень точные и при этом комичные замечания - о двух "рубриках" противников войны (имеется в виду война с целью помощи угнетенным братьям, понятное дело), которых выделяет ФМ: "Первая рубрика - это, так сказать, жидовствующие. Такие стучат про вред войны в отношении экономическом, пугают крахами банков, падением курсов, застоем торговли, даже нашим бессилием не только перед Европой, но и перед турками..." Короче, это все те доводы, которые обычно привожу я :alles:
"Вторая рубрика - это европействующие, застарелое наше европейничание. Со всех сторон раздаются до сих пор вопросы самые радикальные: К чему славяне и зачем нам любить славян? Зачем нам за них воевать? Не повредим ли, гоняясь за бесполезным, собственному развитию, школам? Гоняясь за национальностью, не повредим ли общечеловечности? Не вызовем ли, наконец, у нас религиозный фанатизм?"
В наши дни к этим словам ФМ изобрели прекрасную иллюстрацию:

В целом, и смешно, и больно смотреть, как повторяется не столько история, сколько восприятие оной. И нет чтобы чистый фарс (хотя он и преобладает), все равно ведь трагедия остается, что печально.
ps Крым и иже с ним запрещенная тема, если что.

@темы: достоевский

URL
четверг, 20 марта 2014
22:17

Терри Пратчетт "Шмяк!"

Шпенглер & Инститорис
После долгого перерыва с опаской бралась за очередного Пратчетта - а ну как за годы моего взросления я успела его перерасти, и будет несмешно? Нет, товарищи, так же смешно, как и раньше. Тем более, что это самый любимый мной цикл про Стражу, крайний на данный момент официальный русский перевод.
На этот раз тема - этническое, тскзть, противостояние "малых наций" в Анк-Морпорке, сиречь троллей и гномов. Учитывая, что троллями ПТерри занимался уже в предыдущих вещах (Конане в частности, если не вру), тут пришло время погрузиться в историю и культуру гномов. Очень здорово вышло и даже неожиданно интересно - потому что обычно я читаю ПТерри скорее ради смешных эпизодов, чем ради сюжета в целом, но тут и сюжет получился очень глобального плана, и при этом очень хорошо сделанный. Древняя вражда, великая битва древности, а теперь, в настоящем, вновь ожили старые распри... Плюс ко всему таинственное проклятие, кража знаменитой картины, "глубинные" гномы, проповедующие, что "верхний" мир есть сон и не смотрящие на солнце.
Про гномов, повторюсь, действительно очень интересно: ПТерри нарисовал - достаточно неожиданно - очень интересную и необычную культуру, и, надеюсь, еще к ней вернется. Если до сих пор шутки про гномов и их описания заканчивались отсутствием гендерных различий, то теперь мы знаем про них едва ли не больше, чем про другие расы Плоского мира. Не ожидала, что вся эта часть - про рудничные знаки, социальную иерархию, поверья, принципы и тд - так меня захватит, даже больше, чем остальной сюжет.
Ну а в остальном - Сэм Ваймс, как всегда, на высоте. И все, кого мы любим, включая, конечно, Шнобби Шнобса, тоже. Пожалуй, единственный недостаток романа: в нем маловато Витинари, а в тех трех репликах, когда появляется, не жжет, как обычно.
Переводчик новый (в смысле, не Жикаренцев и не под его редакцией), но прекрасно держит тот уровень. А то я боялась, что это опять будет формат совершенно несмешных сетевых переводов, но нет. И шутки, и имена и названия, и вообще все на месте. Единственное различие, которое заметила: Quirm (откуда Leorand of Quirm) таки переведен как Квирм, хотя в предыдущих переводах был Щеботан, но это не судьбоносно, по-моему.
А в остальном - Пратчетт все так же прекрасен, слава богу!

@темы: пратчетт

URL