@темы: OTP, Моё, WK, Fan-Fiction

@темы: OTP, Моё, WK, Fan-Fiction

@темы: OTP, Моё, WK, Fan-Fiction

Название: 17
Автор: Izzzida
Бета: -
Фандом: Weiß Kreuz
Пейринг/персонажи: Брэд Кроуфорд, Шульдих
Категория: слэш
Рейтинг: где-то между R и NC-17, пожалуй...
Жанр: AU, OOC
Размер: драббл
Дисклаймер: Шульдих с Брэдом (и остальные) не мои. Текст и только текст – вот всё, что имею
Предупреждение: В этом тексте нет смысла – только игра словами.
Note: Taro Amoretti, кто бы знал, что выйдет из твоих рандомных «ключей» Джедайт, пожалуй, единственный, кто доволен больше всех

читать дальше1.
Шульдих рыж, веснушчат и толщиной запястий может косплеить кузнечика – если бы у кузнечиков были запястья. Ему 17. Почти. И это его первое в жизни назначение.
Кроуфорду 22. У него команда. И он совершенно не знает, что делать с этим новеньким.
Безусловно, есть ещё двое, но они совсем младшие и с ними всё понятно.
Но этот…
Шульдих не умеет готовить. Он готовит так же, как Наое танцует — то есть, никак. Оракул закатывает глаза и становится к плите утром воскресенья. Никогда не думал, что придется учить подростков азам кулинарии. Рыжий телепат смешно морщится и весь уделывается в муке, но попыток испечь блинчики не оставляет.
Шульдих отлично умеет промывать мозги, но, кроме этого, он мало приспособлен к обычной жизни вне стерильных стен РкЦ. А ещё он ужасно молод, ужасно звонок и до одури притягателен. Вкупе с личной паранойей и проблемами с доверием это гремучая смесь – в особенности потому, что Кроуфорду он отчего-то доверился сразу. И мысли о новичке заставляют Оракула плохо о себе думать. Очень плохо. Хотя, казалось бы, куда хуже…
- Кроуфорд, - рыжий вихрь стремительно врывается в кабинет. – Мы идём на первую миссию завтра?
«Ему едва ли 17, Брэд. Успокойся.»
- Нет.
- Нет? – Брови смешно взлетают вверх, пока юный телепат непринужденно сдвигает своей задницей в обтягивающих джинсах бумаги на столе прямо перед носом Оракула.
«Дыши, Брэд. Ему пока даже пиво нельзя.»
- Нет, мы: я, Наое и Фарфарелло – идём на миссию.
- А мне что делать? Кисели вам варить?! Или тапочки охранять?!
Телепат склоняется над Круфордом, желая выглядеть угрожающе, но не выглядит.
- Ты будешь прикрывать отход команды.
«Это смешно, Брэд, его учили убивать также, как и тебя. Как и всех.»
Впрочем, внутренний голос быстро затыкается на тему безопасности – Оракул старается планировать миссии с минимальной долей крови для всех, предпочитая работать так чисто, как только возможно – ехидное: «Ещё своим личным телохранителем его сделай» теряется в шуме других мыслей.
- Как прикажете, Босс! – Юное дарование резво спрыгивает со столешницы, шутливо беря под козырёк и улыбается так обезоруживающе красиво, что Оракул смотрит перед собой, молча считая до пяти, прежде чем поднять на него осознанный взгляд. Кажется, что столь явное желание невозможно спрятать даже за бликующими стёклами очков. Кажется, что столь явное желание невозможно спрятать в принципе. – Тогда, я пошёл готовиться!
Кроуфорд кивает, не пытаясь заговорить: его голос сейчас вряд ли будет отражать нейтралитет, а собственноручно подливать масла на личную адскую сковородку тоже не хотелось бы. Дверь, наконец-то, закрывается и можно снова дышать. До следующего раза.

2.
Шульдиху 17 и отказаться от этой сладкой дрожи не хватает сил. И Господь есть, и Кроуфорд будет гореть в Аду, но сам. Он не втянет в это телепата.
Дверь спальни распахивается с ноги, являя встрёпанное рыжее создание с подносом в руках.
- Так-так, значит, есть не хотим?
Кроуфорд мученически закатывает глаза, испытывая крайне смешанные эмоции, глядя на это зрелище.
- Я не голоден.
- А кто словил две пули, а?!
«Твои, между прочим»
Поднос угрожающе приближался, но что бы там ни было – есть это действительно себе дороже.
- Кто-то мог бы быть и порасторопней.
- Согласен, каюсь и обещаю исправиться в самое ближайшее время!
Задорная улыбка отражается полумесяцем в нагромождении посуды.
- Но и тебе – пардон! – вам, сиятельный Господин Кроуфорд, не гоже издеваться над собой. В конце концов, кто из нас начальство?
- Я над собой не издеваюсь.
«Для этого у меня есть ты»
- Да? А вот я ни разу за два дня не видел, чтобы хоть что-то было съедено!
На удивление, из тарелки пахнет вполне съедобно, хоть цвет содержимого и вызывает сомнения.
- Шульдих, я не хочу.
- А надо! Ещё ласты склеишь и кого мне тогда охранять?
- Могилку.
Рыжий усаживается в опасной близости от и без того несчастного Оракула.
- Это неинтересно, непрофессионально и я не могу допустить подобной скоропостижной кончины обожаемого Босса под моим надзором, а с могилкой даже не поговорить.
- Не велика потеря. Готов поспорить, ты не заметишь разницу.
Инстинктивно откинуться на подушки, увеличивая физическую дистанцию насколько возможно.
- Замечу! Ещё как замечу!
Юное дарование почему-то продолжает перетекать по кровати, закидывая ногу в ясном намерении взобраться верхом на Кроуфорда. С подносом в руках.
- Что. Ты. Делаешь?
Не шипеть не получается, но это сейчас последнее, что заботит Оракула. Шульдиху 17 и если Старейшин никогда не интересовали подобные «мелочи», то внезапно проснувшееся благородство, пожалуй, новость даже для самого Кроуфорда. И это смешно и глупо, но он готов ждать, стойко и мучительно, пока Шульдих не повзрослеет достаточно, чтобы жажда жгучего желания к нему не шла рука об руку с отвращением к себе. Или бежать, причем лучше прямо сейчас, потому что рядом с несовершеннолетним подопечным у взрослого паранорма напрочь отключаются мозги.
- Кормить буду. – «Невинное» хлопанье глазами.
- Слезь! Немедленно!
- И не подумаю, - хитрый взгляд и ёрзания не добавляют спокойствия и рассудительности – Я должен тебя оберегать, вот я и оберегаю.
- Шульдих, что бы там ни было, я не буду это есть. Поем что-то позже, а сейчас слезь.
Кроуфорд старается не орать от ужаса хотя бы вслух. Внутри нарастает паника. «Ему едва исполнилось 17, Брэд. Он пьёт по утрам слабый мятный чай и путает левый и правый выключатели в коридоре. Соберись, ты не можешь...»
- Не боись, не я готовил.
Самодовольство горе-телохранителя бьёт через край, но у объекта охраны сейчас, кажется, случится сердечный приступ и охранять точно будет некого.
- Значит, Наое, что вряд ли лучше, или Фарфарелло, и тогда там гарантировано отрава. А я, ты не поверишь, хочу жить. Слезай!
Но дергаться бесполезно – Шульдих цепкий и неугомонный, его вес почти не ощущается, даже когда он оставляет поднос около подушки, почти распластываясь сверху. Тёплый, сладкий, близкий. Возбуждение настолько острое, что обезоруживает полностью.
- Ну, хотя бы ложечку, - это невыносимо. – Ради меня.
Кроуфорд не может дышать. Не может шевельнуться. За месяцы со дня назначения телепата он сократил количество прикосновений до минимума. Старался не тронуть его даже краем одежды, не то, что пальцем – и внезапный почти полный контакт выбивает сознание в нокаут.
- Я. Поем. Потом.
Брэд впервые надеется, что «потом» не наступит никогда. Прямо сейчас он готов влить в себя любое варево, если это поможет больше не просыпаться, день за днём оказываясь рядом с рыжим ходячим соблазном. Его начинает мелко трясти.
- Ого, да ты и вправду не очень… – взгляд напротив внезапно становится серьезней – Знобит? И зрачки расширены…
«Видел бы ты себя! Я едва держусь…»
- Или ты слезешь, или я за себя не отвечаю…
Голос почти не дрожит, почти грозен, но телепат смотрит недоверчиво, решая – верить или нет, и Кроуфорд молится, чтобы рыжий не уловил подтекст в этом признании.
«О, ты лучше поверь. Ещё одно прикосновение, и я не знаю, что с тобой сделаю…».
- Ладно-ладно! – Ладони примирительным жестом взлетают вверх и Шульдих непостижимым образом в мгновение ока оказывается вновь возле двери. – Ухожу. Не сердись. И обязательно поешь.
- Хорошо.
Кроуфорд шумно выдыхает, хоть это и доставляет боль из-за ранения.
- Можно подумать, я не вижу, как ты на меня смотришь, - бросает телепат через плечо прежде, чем выйти. Дверь с тихим скрипом закрывается за рыжим недоразумением, и в глухой внутренней тишине сердце Оракула пропускает удар.

3.
- Ты запросил мой перевод в другую команду!!! – Тень напрыгивает из-за угла кабинета, обжигая шею горячим дыханием.
- Эй! – Неожиданная хватка в яростном порыве оказывается не такой уж слабой – Ты что творишь?! – Голос звучит хрипло из-за пальцев рыжего на горле. За спиной оказывается что-то мягкое – вероятно, диван.
- Вот придушу тебя и успокоюсь!
- Давай… - Кроуфорд расслабляется, прекращая всякое сопротивление, только опирается на кожаную спинку, не давая им обоим упасть. Телепат смотрит неверяще и отпускает захват.
- Ч-что?!
- Что ты хочешь услышать?
Горло саднит, но сейчас это не важно: игры в молчанку закончились – на прошлой неделе из штаба пришло официальное уведомление.
- Почему?!
«Что тебе сказать? Что я больной психопат, которого нельзя подпускать к…»
- Больше перспектив. И напарники надёжней.
- Я настолько тебя взбесил, что ты мне даже шанса не оставляешь?! Я настолько плох?! Настолько не нравлюсь, да?!
«Ты даже не представляешь, насколько нравишься»
- Я не стою и минуты твоего драгоценного внимания, чтобы выгнать меня лично?!
Голос из злого постепенно становится обиженным.
«О, всё моё внимание давно и безраздельно принадлежит только к тебе»
- Шульдих, всё не так…
- Ты не хочешь со мной работать?
Кажется, он вот-вот заревет, совсем как ребенок. Чёрт!
- Я не могу работать с тобой, - чистая правда приносит пусть малое, но облегчение. – И дело здесь вовсе не в твоих профессиональных качествах.
- А в чём? Я смотрел заключения, мы совместимы на 98%! Это почти идеал!
«О, да!»
- Шульдих…
- Это потому, что мы до сих пор не прошли слияние?!
При мысли о слиянии Кроуфорда парализует: слияние означает пустить партнёра внутрь, за щиты. За щиты, где Оракул не может и не хочет останавливать фантазии о рыжем несовершеннолетнем телепате. Любая из публичных казней, включая «крикнуть в общежитии берсерков что-то обидное и остаться» кажется гораздо более приемлемой идеей в сравнении с этим. Твою ж мать, ну жил же он как-то двадцать с лишним лет без Шульдиха! А теперь…
- Ты боишься, что я не выдержу?
- Да
«Да»
В самых страшных кошмарах Кроуфорд не может представить, как он переживет, если телепат узнает, чего на самом деле хочет его идеальный начальник. Шульдих еще что-то говорит, взмахивает руками, наклоняет голову, совсем как Брэд – они чертовски много времени проводят вместе… Кроуфорд думает только о том, что не может предать его доверие, не может наклониться и поцеловать, не может уложить на диван и…
Даже будь у него немыслимое – добровольное осознанное согласие самого телепата – это кажется слишком большим счётом, Небеса таких кредитов не выдают.
- Послушай, всё решено… - На этом стоит остановиться, просто приказать, но Брэд пытается улучшить ситуацию, представить всё не как отказ, а скорее, как услугу. – Ты узнал достаточно обо мне, чтобы понимать: стремящийся к гипер-контролю эгоистичный ублюдок с манией величия – не лучший кандидат в наставники…
Шульдих больше ничего не говорит, только упрямо смотрит и уходит после короткого кивка, оставляя Оракула медленно оседать на пол. Кроуфорд отдал всё из того немногого, что у него было, и ни секунды не колеблясь сделал бы это снова. Потому что, положа руку на сердце, вряд ли перевод – последняя черта, после которой он перестанет хотеть телепата, но он не втянет рыжего в свое сумасшествие. Или не сможет себя простить.

4.
До отъезда остается пара дней. Они едва пересекаются в коридорах, едва перебрасываются парой слов и Кроуфорд почти не спит, старательно уходя раньше всех по утрам, приходя хорошо за полночь и поднимаясь наверх последним. Совсем скоро его горячая мечта, его безумная одержимость будет в безопасности. А в свою спальню можно будет не проскальзывать украдкой, чтобы ненароком не столкнуться с…
- Хей... – телепат карой Небес сидит на разобранной постели в футболке и пижамных штанах. Оракул замирает на пороге, судорожно сглатывая ставшую вязкой слюну. – Тебя не застать…
- Что ты здесь...?
- Я пришёл… к тебе… - Небрежно говорит Шульдих, мягко поднимаясь с постели, словно в этом нет ничего особенного, но Кроуфорд выглядит так, будто телепат только что собственноручно всадил ему нож в грудь. Пара шагов, спальня не так велика, и вот он уже совсем рядом.
- Брэд… - Тихий, почти ласковый голос.
«Может я всё-таки спятил...?»
Так близко, что если смотреть в глаза – можно потеряться в переливах радужки... Но Оракул не смотрит – он считает вдохи, с ужасом ощущая спиной закрытую дверь. В голове начинает звенеть: «Чёрт! Чёрт! Чёрт!»
- Брэд, у тебя лицо, словно живым ты не дашься...
«Смешно...»
- Уходи… - Горло перехватывает, слова даются с трудом – Сейчас же…
«Он правда хочет... меня... прямо здесь...? О, Господи, помилуй!»
Шульдих не отвечает. И не слушает. Вместо этого он протягивает руку, легко касаясь плеча замершего на месте Оракула кончиками пальцев.
«Нет! Нет! Нет!» - Бьется набатом – «Нельзя! Нельзя! Нельзя!»
Между ними почти нет пространства, кожа ловит тепло тела: всего-ничего до момента, когда Оракул окончательно потеряет рассудок, не сумев удержать в узде свою жажду обладания.
- Я не... – Пальцы телепата продолжают скользить по плечу, не встречая активного сопротивления.
- Шульдих…
«Ты же знаешь, к чему всё идёт. Чёрт тебя побери, ты – Оракул. Ты же видел. Ты же хочешь…»
Кроуфорд чувствует, как начинают подгибаться колени, тело предательски горит, чувства сжимаются до единственной точки прикосновения – его ожившая фантазия во плоти стоит перед ним и…
«О, поздравляю, идиот! Это ж надо быть настолько слепым! Твой юный телепат на поверку оказался куда хуже...»
Это уже слишком. Всё это уже слишком.
«Ему 17 и ты это не изменишь…»
- Я сказал, уходи… - голос звучит глухо – Ты не понимаешь, что делаешь…
Шульдих не уходит, не убирает руку, не…
- Я понимаю, Брэд. Лучше, чем ты думаешь…
Пальцы пробираются под пиджак и Оракул – застывший, как мальчишка, перед бездной – наконец, осознает весь оглушительный ужас происходящего.
«НЕТ! ОСТАНОВИ ЭТО!»
Мысли путаются, липнут, тонут одна в другой. Паника начинает затапливать сознание: еще чуть-чуть и контроль будет потерян, еще полшага – и пути назад не будет. Черт, они так близко, это сводит с ума!
- Ладно… Хорошо… - Кроуфорд наконец поднимает взгляд на горячее рыжее недоразумение: плечи чуть подрагивают, нервно; губы припухли – видимо, кусал в нетерпении; пряди растрепались по плечам. – Ладно…
Это его сделка с Дьяволом. Он заплатит. И не втянет в это телепата.
«О, ты такой же как Ромео в твоей любимой книжке – горячий и безрассудный: сладкое бесстрашие, дарованное незнанием…»
- Ты хотел знать, почему мы не прошли слияние… - Пальцы резким рывком вцепляются в ворот пижамной футболки, кажется, рвётся ткань. Пульс гулко стучит в висках, тело горит, его жажда заглушает все остальное. Телепат мгновенно подается навстречу...
«Это невыносимо…»
- Иди ко мне…
«Иди ко мне…»
И прежде, чем Шульдих успевает что-то понять или даже моргнуть – Кроуфорд опускает щиты.

5.
Взгляд теряет фокус, комната начинает кружиться, расплываясь от внезапного контакта подобной силы.
- Брэд…
Шульдих пошатывается, почти повисает у него на руках, яростно впиваясь в плечи до синяков – Оракул не чувствует. Он подставляет бедро, подхватывает ладонью под поясницу, опирая на себя, пока разум телепата прожигает его сознание, отзывается в висках, пульсирует под кожей.
- Брэд…
Шульдих тонет в бесконечном океане памяти, хлынувшем одним махом, заполняя до краёв, грозя перелиться через край: грохот идей, образов, событий, связей, теорий, векторов, смутных предчувствий, необработанных ощущений...
Он видит всё. Разом. Одновременно.
Мириады картин дробятся, словно фрагменты разбитого стекла: накладываются друг на друга, бликуют, искажаются и вновь собираются в замысловатую мозаику. Он видит улицы, которых никогда не знал; шрам от ножа; дрожащие пальцы, сжимающие пистолет; залитые кровью коридоры; лаборатории; схемы; развязки дорог; чьи-то лица; их кодовые имена. Слышит крики: немецкий, английский, японский – сливаются в безумный коллаж, оседающий на стенках сознания, как гарь после пожара. Он не успевает разобрать, не может остановиться.
- Брэд… - Почти мольба.
Руки Оракула не дают упасть, но разум продолжает гореть: он видит сумасшедшие глаза Брэда, когда смотрит ими на себя… Ощущает дыхание, горячие прикосновения губ к коже… Слышит шёпот: «Мой... Мой... Мой...»… Их первый раз... И ещё один... И ещё… И ещё… И ещё… В спальне, когда младших не было дома... В кабинете на кожаном диване... В машине, по пути в Аэропорт… В каком-то недостроенном небоскрёбе после миссии… В токийском бизнес-центре вовремя приёма... В отеле, где, кажется, за окнами мелькнула Эйфелева башня...
Он чувствует это безумие на вкус: лихорадку Оракула под собственные жаркие, рваные вздохи...
«Брэд, пожалуйста… Мне так хорошо… Пожалуйста… О, Боже… Да...»
- Брэд…
Поцелуи. Нетерпеливые. Настойчивые.
Неутолимая жажда, с которой Кроуфорд входит в него… раз за разом… как горячо он сам подаётся навстречу, насаживаясь сильней, не сдерживая своих отчаянных криков… С губ срывается стон, тело выгибается, задыхаясь от возбуждения. Он бы сейчас все отдал, только чтобы ощутить это по-настоящему.
Сознание рвётся. Мысли вязнут. Внутри – сплошной гул.
Он слышит, как Оракул рядом захлёбывается воздухом, как дрожит от раздирающего изнутри желания, как тяжело дышит глубоко, рвано – пока телепат проваливается в него целиком.
- Брэд… - слова тонут, как камни в холодной воде.
Мир трещит по швам, вот-вот разойдётся лоскутами. Мозг плавится на пределе: прикосновения Оракула – здесь, сквозь тонкую ткань; там – языком по обнажённой коже. Тело бьётся в сладкой агонии, вторя горячим толчкам там; продолжая двигаться, вжимаясь в бедро Кроуфорда здесь...
Кажется, он сейчас кончит. Кажется, он кончает – не разбирая, там или здесь. Кажется, одновременно…
«…пожалуйста, Брэд…»
- …пожалуйста, Брэд…
Сознание застилает пеленой.
- Шульдих! Ты меня слышишь? - «…пожалуйста, Брэд…» - Ну же, давай, ответь мне…
- Брэд…

6.
Спальня насквозь пропахла сексом. Кажется, с момента, как самонадеянный телепат припечатал «начальство» к стене, прошло лет десять. Ну, пять точно. Он и не заметил, как они вместе сползли на пол; совершенно не заметил, как почти оседлал бедра Оракула.
- Брэд…
Шульдих мелко моргает, пытаясь понять, куда подевались вездесущие очки Кроуфорда – без них он кажется совсем другим, гораздо моложе. Эта дурацкая мысль возвращает контроль. И можно перестать моргать как заводная кукла. И мир снова становится управляемым.
- Я…
Телепат, наконец, поднимает голову – каждое движение даётся с трудом – глядя Оракулу в глаза. Он дышит. Снова по-настоящему дышит. Кроуфорд не отводит взгляд, не двигает ни единым мускулом. Застыл, ожидая приговора.
- Теперь ты видел, - голос едва узнаваем - Теперь ты знаешь…
Рыжий чуть хмурится, словно не понимая, о чем речь… в сознании эхом проносятся кадры… Так вот что на самом деле…? Ну, он, конечно, идиот! Круглый! И пусть ему 17, и думает он чаще задницей, а точнее – «нижним» мозгом, но он чёртов паранорм! И не заметить за своей одержимостью даже намека на весь груз необратимых решений, запечатанных признаний, спаянных вероятностей – всей той тьмы, которую Кроуфорд держал в себе, чтобы не потерять его…
- Ты сошёл с ума, если решил, что теперь я уйду, – губы впиваются в губы, вышибая остатки воздуха из лёгких – с той самой безумной яростью, с которой он будет подаваться навстречу, подстёгивая Оракула вколачиваться сильнее. Вживую, чистая реальность ощущений сметает всё.
- «Попробуешь от меня избавиться – я тебя убью!» - Впервые ясно «звучит» в гудящей голове. Кроуфорд отрывается первым, чуть откидываясь назад, не разжимая кольца рук.
- Хоть сейчас…
- Это было «Да!», если ты вдруг не понял, - Шульдих тянется снова, обвивает рукой за шею, чтобы его благородная «жертва» меньше сопротивлялась. Оракул медлит ровно одну секунду, решаясь, и отвечает, целуя глубже, запоминая вкус этой минуты, все ещё слабо веря зыбкому будущему.
«Если тебе нужны ещё доказательства...»
- Я спрошу тебя ещё раз через год
- 10 месяцев и 4 дня
«Мой…»
«Мой!»
Одна мысль на двоих взрывается нервным смешком.
Шульдих теперь уверен, что Кроуфорд ни за что не пропустит его следующий День Рождения. Он сам подарит ему для этого отдельный календарь – чтобы считал дни. Кроуфорд уверен, что Шульдих теперь тоже будет считать.

@темы: OTP, Моё, WK, Fan-Fiction

@темы: OTP, Моё, WK, Fan-Fiction

@музыка: Maruv & Hatters - Bullet

@темы: OTP, Моё, WK, Fan-Fiction

@темы: OTP, Моё, WK, А просто так, Fan-Fiction

@темы: OTP, Для любимых, Моё, WK, Fan-Fiction

@темы: OTP, Для любимых, Моё, WK, Fan-Fiction

@темы: OTP, Для любимых, Моё, WK, Fan-Fiction