Кошка Ночной Луны. Morgenmuffel
Они ведь не в курсе, что я пишу такие книги и перевожу таких авторов, что мои читатели, узнав о совершенном мной хищении десяти пластиковых крышечек в гипермаркете, проникнуться ко мне еще большим благоговением. А любая огласка этого факта, в свою очередь, способна привести к значительному росту тиражей моих книг. Куда там! У меня не было ни малейшего сомнения, что ни стоявший у дверей маньяк, ни сидевшая напротив меня сотрудница магазина никогда в жизни даже не слышали слова «постмодернизм».Вляпалась перед праздниками в жуткую историю. Зашла в Ашан и в отделе посуды увидела салатницы, которые по своим габаритам как раз подходят для заливного, которое я наметила сделать на Новый год. Причем одни – французские и с пластиковыми крышечками, а другие – наши, без крышек, но в остальном точно такие же, кроме цены, так как французские стоили на сто рублей дороже. И всего из-за каких-то жалких кусочков пластика! Поэтому я решила взять десять штук наших, а потом подумала, что крышки мне тоже пригодятся - с ними все же заливное гораздо проще переносить до подоконника, пока оно не застыло. Однако не переплачивать же за такую ерунду целую тысячу! И я поступила так, как сделал бы на моем месте любой здравомыслящий человек. Просто переставила десять крышечек на уже лежавшие в моей тележке дешевые тарелочки и двинулась к кассе. Но тут меня вдруг охватили сомнения: не слишком ли получилось явно, кассир ведь может обратить на них внимание. Тогда я решила подстраховаться, сняла все крышки и, оглядевшись по сторонам, спрятала к себе в сумку. На кассе, как я и предполагала, никто ничего не заметил. Однако, когда я, уже окончательно успокоившись, направлялась к выходу, ко мне вдруг подвалил прыщавый тип в форме охранника и подчеркнуто вежливо предложил проследовать за ним. При других обстоятельствах я бы, наверняка, выразила громкое негодование по поводу столь бесцеремонного посягательства на мою свободу перемещения, но в данном случае от сознания, что у меня в сумке лежит десять противозаконно присвоенных крышечек, на меня напало настоящее оцепенение. Но как они догадались? Во-первых, там по всему магазину развешаны объявления: «Улыбнитесь! Вас снимает видеокамера», - а я почему-то не придала им никакого значения. Кроме того, рядом со мной в отделе посуды довольно долго крутилась похожая на крысу старуха, которая мне сразу не понравилась, а антипатия, я заметила, почти всегда бывает взаимной. Так что она тоже запросто могла отследить мои манипуляции с крышками и пойти на меня настучать. Все же, решившись на столь серьезный поступок, мне следовало быть предельно осторожной и при первом же подозрении вернуть все на место. А я поступила, как настоящий лох, практически как профессор из фильма про Штирлица, который не обратил внимания на предупредительный цветок на подоконнике и попал в руки гестапо. В детстве меня этот персонаж больше всего раздражал своей безмятежной тупостью и невнимательностью, а теперь меня, вероятно, саму отправят в милицию, где я и проведу новогоднюю ночь…
В крошечной комнатке, недалеко от входа в магазин, меня уже ждала сидевшая за столом девица в очках: «К нам поступили сведенья, что у вас имеются неоплаченные в кассе товары, поэтому мы хотели бы провести досмотр ваших вещей». Я не возражала, так как решила больше вообще ничему не противиться и ничего не говорить, воспользовавшись дарованным мне американскими сериалами правом хранить молчание. Между тем, исчезнувший на время охранник снова вернулся и встал возле дверей, видимо, чтобы я не сбежала. Теперь я смогла его получше разглядеть: лицо у него оказалось вовсе не прыщавым, а просто было все изъедено оспой. Совершенно отвратительный тип, классический извращенец, какие обычно подстерегают маленьких девочек у подъездов домов. Странно, что он устроился охранником в магазин, а не в школу, где бы ему, наверняка, было поинтересней. Плюс ко всему, от него еще и ужасно воняло – это я заметила сразу, как только он ко мне подошел. Такое впечатление, что он уже несколько месяцев не мылся. Но самые жуткие рожи глядели на меня с противоположной стены, где была представлена целая галерея тех, кто когда-либо пытался совершить кражи в этом магазине. Там, точно, были собраны фотографии всех окрестных бомжей и алкоголиков. Я сразу же представила себе, как чудесно будет смотреться мое фото среди этих уродов и даунов. По сравнению с такой перспективой даже праздничная ночь в милиции стала казаться мне безобидным приключением.
В принципе, у меня с собой было удостоверение Международной федерации журналистов, у которого из всех имеющихся у меня подобных документов наиболее внушительный вид. Самое главное, что там на обложке крупными серебряными буквами вытиснено слово «ПРЕССА». Поэтому я всегда и ношу его с собой, просто на всякий случай. Обычно, оказавшись в какой-нибудь затруднительной ситуации, я его даже не предъявляю, а начинаю рыться в сумочке в поисках носового платка, например, и как бы невзначай выкладываю на стол. И, как правило, этого бывает вполне достаточно. В последний раз я так поступила в Гостином Дворе, чтобы вернуть деньги за туфли, у которых в первую же неделю сломался каблук, когда заметила, что продавщица не расположена брать у меня заявление. Но на сей раз даже трюк с удостоверением проделывать было бессмысленно. Наоборот, информация, что к ним в руки попался не очередной бомж, а публичный человек, который должен дорожить своей репутацией, могла только простимулировать этих личностей окончательно вцепиться в меня мертвой хваткой. И тогда новогодняя ночь в милиции будет мне практически гарантирована, а так, я еще не теряла надежды как-то с ними договориться и все утрясти. Они ведь не в курсе, что я пишу такие книги и перевожу таких авторов, что мои читатели, узнав о совершенном мной хищении десяти пластиковых крышечек в гипермаркете, проникнуться ко мне еще большим благоговением. А любая огласка этого факта, в свою очередь, способна привести к значительному росту тиражей моих книг. Куда там! У меня не было ни малейшего сомнения, что ни стоявший у дверей маньяк, ни сидевшая напротив меня сотрудница магазина никогда в жизни даже не слышали слова «постмодернизм». Последняя, конечно, была в очках, но те только еще больше делали ее похожей на дауна.
Тем временем, девица берет у меня чек и начинает последовательно выкладывать из моего пакета продукты на стол, сверяя каждый из них с соответствующей графой в чеке. После того, как все, включая десять отечественных салатниц, оказалось полностью мной оплачено, она, уже почти не скрывая своего злорадства, просит меня показать ей сумочку. Мне кажется, она даже специально оттягивала этот момент, чтобы слегка продлить удовольствие от предчувствия своего окончательного торжества. Я протягиваю ей сумку. Она вытаскивает оттуда крышки и без видимого интереса произносит: «А-а-а, это крышки от этих салатниц». Я, естественно, утвердительно киваю головой. Она их пересчитывает: все правильно, десять штук. «А что там у вас еще?» Я демонстрирую ей остальное содержимое – больше ничего интересного там не оказывается. После чего на ее лице отражается страшное разочарование, и она утрачивает ко мне всякий интерес. Все, теперь я могу идти. Она приносит мне свои извинения, но к ним, видимо, поступила неверная информация и т.п. И тут наконец до меня доходит, что мне, вероятно, просто не следовало прятать крышки в сумку. Это была моя главная ошибка. Именно это действие и зафиксировали камеры наблюдения, а что конкретно я туда положила, они не разобрались. Черт! А я еще сомневалась. Стоит ли сразу брать все десять крышек, не слишком ли это будет? Может, сначала взять пять, а в следующий раз добрать остальные? И если бы я так поступила, то меня теперь, скорее всего, ждал бы провал. Кроме того, у меня до самого последнего момента в голове вообще не было никакой отступной легенды на случай, если бы она вдруг меня спросила, а что это за крышки, и почему они у меня в сумке. Она сама все за меня озвучила, а я ведь в ответ на ее вопрос, если бы таковой вдруг был задан, могла сказать вообще неизвестно что, начать оправдываться, и тогда меня тоже бы, наверняка, разоблачили. Но тут вдруг все так удачно завершилось и совершенно неожиданно для меня. Как будто я села играть в карты с достаточно высокой ставкой, и вот партия подошла к самому концу, и я вижу, что у меня на руках осталась некозырная семерка, так что рассчитывать мне фактически не на что, а остается просто сидеть и со смирением ждать неизбежной развязки. И тут твой противник выкладывает шестерку, причем в масть. Короче, этот Новый год я справила в хорошем настроении.
(с)marussia.livejournal.com/263716.html
