1. Каждый файл имеет длину. Длина файла может меняться.
2. Каждый файл имеет ширину. Ширина файла чаще всего постоянна для одного файла и равна размеру одного блока информации в файле.
3. Под размером файла подразумевается площадь файла. Для простых файлов площадь равна произведению длины файла на ширину файла, для сложных — поверхностному интегралу по файлу.
4. У каждого жесткого диска есть объем.
5. Жесткий диск может вместить в себя ограниченное количество файлов.
6. Следовательно, файлы имеют толщину.
7. Слишком толстые файлы не влезают на большинство носителей информации.
8. Из-за этого, например, крайне сложно переписать файл с жесткого диска БЭСМ-6 на современный винчестер.
9. Файл можно сплющить. Архиватором.
10. Масса файла равна количеству полезной информации в файле.
11. Таким образом, плотность файла прямо пропорциональна полезности файла.
12. Среди двух файлов одного объема более тяжелым будет тот, чья плотность выше.
13. Следовательно, при равных объемах полезные файлы тяжелее бесполезных.
14. Поэтому бесполезные файлы постоянно болтаются на поверхности, а полезные уходят на дно.
15. Поиск файлов всегда начинается с поверхности, потому что:
16. Плотность информации среднестатистического человека невысока.
17. Следовательно, чем полезнее файл, тем тяжелее его найти.
18. Оптимизация диска — процесс перемешивания файлов.
19. Это объясняет, почему при оптимизации диска есть риск повреждения данных.
Теория файлов применима не только к файлам. Вот некоторые ее следствия, касающиеся людей:
20. Когда человек насыщается информацией, он погружается под поверхность.
21. Поэтому через некоторое время у него начинает болеть голова.
22. И он забывает простые вещи, которые лежат на поверхности.
23. А когда смотрит на них, то видит их снизу — в перевернутом виде.
24. Поэтому гении чаще всего со странностями.
25. А дурачки способны легко ходить по поверхности и потому издавна считаются на Руси святыми.
Я вот все думаю одну мысль и никак не могу ее додумать.
Возьмем двух абстрактных людей: Васю и Петю.
Правильнее было бы, конечно, взять разнополых. Но это предлагается уважаемым читателям в качестве самостоятельного упражнения.
Итак. Предположим, что Вася хочет дружить с Петей. Ну или даже они какое-то время дружили. Да, дружили.
Но вот Петя расхотел дружить с Васей. Неважно, почему и кто виноват.
И вот вопрос: кто кому должен уступить? Должен ли Петя продолжать (вопреки своему желанию) дружбу с Васей, или Вася должен (вопреки личному спокойствию) оставить Петю в покое?
Вот на этот вопрос я никак не найду ответа.
Интуитивно — да и естественно — предлагается второй ответ: Вася должен отстать от Пети. Потому что Петя волен сам выбирать себе друга. Потому что нехорошо навязываться. Ну и так далее.
Но. Разве Вася не волен выбирать себе друга? Он выбрал Петю.
Дружба против воли не принесет счастья Пете? Да. А отсутствие дружбы с Петей сделает несчастным Васю. Как ни крути — меньше одного несчастного не получить.
Каждый имеет право на личное пространство? Да, но что это означает? Что мы можем обустраивать наше личное пространство так, как хотим? В случае с Петей — понятно: он не хочет допускать в это пространство Васю. А в случае с Васей? Вася не хочет допускать в это пространство отсутствие Пети.
У обоих есть личное пространство. Ситуация требует нарушить личное пространство одного из них. Так почему преимущество за Петей? Только потому, что Вася все еще заботится о Пете, а Петя о Васе — уже нет?
Стало быть, окончательно отвергнуть можно только альтруиста?
И мужчина, и женщина, собираясь "по магазинам", точно знают, чего они хотят.
Но. Мужчина знает, какой именно предмет ему нужен. Поэтому, увидев необходимую ему вещь на прилавке, он покупает ее, разворачивается и уходит.
А женщина знает, какое ощущение она хочет получить от покупки. Характеристики будущей покупки она зачастую представляет лишь смутно: например, "мне нужна люстра" или "мне нужен телефон". А какая именно модель даст ей это желаемое ощущение — она не знает и потому смотрит все подряд, тратит уйму времени, сил, и ищет, ищет...)
И вполне может увидеть вместо люстры понравившиеся крючки в ванную и купить их. Потому что то самое ощущение может вдруг оказаться в них, а вовсе не в люстре.
Мужчина же — если в списке его покупок крючки не значились — на такой подвиг не способен.
Высматривать в окружающем мире хорошо известные и предсказуемые черты — удел пессимистов. Это не приносит никакой радости, кроме мрачного удовлетворения верностью своей логики.