***
Гарри Поттер очень спешил – надо было занять место рядом со Снейпом, пока кто другой не успел этого сделать. Впрочем, желающих сидеть рядом с зельеваром, который даже во время трапез, с набитым вкусной едой ртом, умудрялся говорить несомненные гадости, с удовольствием портя соседям аппетит, особо не наблюдалось. Но мало ли какие непредвиденные обстоятельства случаются…

Снейп тоже торопился – желающих сидеть за столом рядом с Поттером хватало. И, право слово, Снейп не понимал, как ни старался, причин данного феномена. Мальчишка умом не блистал, а уж во время трапез и подавно предпочитал молчать, яростно работая челюстями. Что тут интересного-то? Снейп и мысли не допускал, что кто-то мог предпочесть его несомненный талант оратора тупому молчанию мальчишки – но вот поди ж ты, какой парадокс. Нет, следовало поспешить, пока Поттера с двух сторон не зажали Люпин и Хагрид…

Оба так с такой скоростью продвигались к Большому залу, что вполне ожидаемо столкнулись нос к носу. Пузырьки в карманах звякнули, Поттер стремительно покраснел, Снейп столь же стремительно позеленел. Сделав вид, что ровным счетом ничего не случилось, на пару минут оба замешкались во входном проеме, застряв плечами, не желая уступить друг другу дорогу. В конце концов, поднатужившись и дружно крякнув, они ворвались внутрь, не сговариваясь, то и дело косясь друг на друга, строевым шагом прошествовали к столу и вздохнули с облегчением, когда оказалось, что оставшиеся свободными два места находятся рядом. Впрочем, оба постарались не выглядеть при этом подозрительно: Поттер громко чертыхнулся, заработав неодобрительный взгляд директрисы, а Снейп, вспомнив службу у Вольдеморта, состроил подходящую случаю гримасу и искренне пожелал Поттеру приятного аппетита, с наслаждением слушая звуки начинающейся у того икоты.

***
«Вот повезло-то», - думал гриффиндорец, намазывая масло на тост. В любой другой день он счел бы везение в связи с подобным соседством несколько сомнительным, но сегодня Гарри, увлеченный идеей мести, не брал в голову дурные мысли. Теперь оставалось дождаться момента, когда Снейп отвернется, и быстренько капнуть ему в бокальчик зелье. Надо сказать, что соседство Хагрида с другой стороны от Снейпа, весьма способствовало – полувеликан, внезапно оказавшись героем дня, спасшим аж девять человек за раз, радовался как ребенок. Периодически забывая об ужине, он то и дело вспоминал подробности подвига, и в такие моменты Снейпу хотелось быть горным троллем, чтобы достаточно убедительно попросить Рубеуса заткнуться. Впрочем, его несомненное искусство вести диалог оставалось при нем, и когда Хагрид в пятый раз начал пересказывать, как спасал зельевара, тот, позабыв о Поттере, вмешался в разговор. Спустя пять минут Хагрид, уткнувшись носом в тарелку, стремительно заканчивал трапезу, мадам Хуч, имеющая неосторожность улыбаться во время рассказа полувеликана, тщетно пыталась откашляться, а Гарри, удовлетворенно пережевывая седьмую котлетку, наблюдал, как Снейп залпом пьет свое вино с уже добавленной коварной каплей Амортенции. Право, Гарри очень повезло, что у зельевара был насморк, болело горло, а также пересохло во рту после конструктивного диалога – иначе фиг бы Северус выпил приворотное!

Не успев в полной мере насладиться картиной, Гарри отвлекся на Флитвика, который попросил передать ему соль. Надо сказать, что такие просьбы были вполне обычными для маленького профессора – ну не дотягивался он до средины стола, что поделать. Пользоваться же палочкой в подобных случаях Флитвик не любил – в самом деле, не самая лучшая идея взмахивать локтями, когда вплотную к тебе сидит сосед с острой вилкой или полным стаканом в руках. Неприятные инциденты уже имели место быть, а потому Флитвик предпочитал попросить…

«Вот повезло-то», - подумал Снейп, наблюдая, как Поттер тянется за солонкой. Капля Амортенции благополучно перекочевала в стакан с тыквенным соком, и теперь Северус мог позволить себе расслабиться. В самом деле, если бы не Флитвик, фиг бы Поттер отвлекся – так и продолжал бы с дебильным выражением лица пялиться на Снейпа, пережевывая очередной кусок. Снейп всегда поражался, сколько разнообразной еды вмещается в мальчишку – так и подмывало под горячую руку препарировать и внимательно рассмотреть, что и как там у него устроено. Снейп не сомневался, что аномалий у Поттера в организме хватало – уже одна голова с начисто отсутствующим мозгом была ярким тому примером. С удовольствием схряпав очередную котлету, впечатляющую своими размерами, Поттер потянулся за соком. Скрестив пальцы на удачу, Снейп с умилением наблюдал, как кадык мальчишки перекатывается по горуу при каждом глотке – и получал почти оргазменное удовольствие.

8Теперь остается только ждать*, - они одновременно поднялись из-за стола, в очередной раз покосились друг на друга, испытывая почти физическое отвращение при мыли о том, что хотя бы в своих действиях могут быть похожи, и ринулись на выход. Правда, на сей раз обошлось без столпотворения – Снейп предпочел воспользоваться боковой дверью, в то время как Гарри гордо удалялся центральным проходом, как и подобает Герою.

***

Что-то явно было не так – Гарри обладал большим опытом и наработанным умением чувствовать неприятности на свою задницу. В данный момент индикатор влипания в истории зашкаливало далеко за критическую отметку – и, черт бы все побрал, Гарри до скрежета зубовного хотелось оттрахать Снейпа. Предварительно закидав того букетами цветов и зацеловав до ярких, выражающих всю полноту его страсти, фиолетовых засосов. Или, что тоже вызывало согласное подрагивание неожиданно перевозбужденного члена, быть самому этим самым Снейпом оттраханным – долго и тщательно. Где-то на задворках сознания Гарри понимал, что все положительные чувства, которые он внезапно стал испытывать касательно носатого мерзавца – явно продукт иррациональный, искусственный, а потому подлежащий немедленному изгнанию из организма, но поделать с собой ничего не мог.

Видимо, в силу хорошей устойчивости к Империо, стадия настоящей, безоговорочной и безграничной влюбленности так и не наступила, а вот стадия возбуждения – очень даже присутствовала… Вцепившись скрюченными пальцами в растрепанные волосы, Гарри забегал по комнате, периодически вцепляясь пятерней в возбужденный пенис. Тут же опомнившись, он отдергивал руку, вгрызался зубами в ноготь на указательном пальце – и судорожные метания начинались с самого начала. Волосы, член, ноготь… чувствуя, что Мунго начинает маячить в опасной близости, Гарри попытался подумать, что было вовсе нелегко, учитывая чрезмерно поднявшийся уровень спермы. Она явно добралась до логики, похоронив ее под толстым слоем живчиков, коварно оставив на поверхности бурлящие эмоции. Правда, кое-что Гарри успел понять – прежде чем окончательно слетел с катушек от перевозбуждения. В сущности, если исключить невероятный даже для его везения вариант, что он ошибочно капнул зелье в собственный стакан – куда предварительно и совершенно случайно упал незамеченным волос с башки Снейпа - объяснение могло быть только одно.

Яростно рыкнув, Гарри оставил в покое ширинку, которую в процессе безостановочной беготни каким-то образом умудрился расстегнуть, схватил мантию, трясущимися руками закутался в нее – и рванул в сторону подземелий. Картины, мимо которых он проносился, подсвечивая себе люмосом, просыпались, ругались со сна, слепли от света и глохли от топота, ошалело переглядывались и шепотом переговаривались, пытаясь понять, что это было. Альбус Дамблдор, сонно усмехаясь, закидывал в рот лимонные дольки одну за другой, понимающе улыбался в седую бороду и мечтательно закатывал глаза, раздражая всех остальных своим знающим видом…

***
Что-то явно было не так – в процессе служения двум великим магам Снейп обзавелся большим опытом в самодиагностике, а также внутренним компасом грядущих неприятностей, что для двойного шпиона было навыком совсем нелишним. Именно потому он отдавал себе отчет, что внезапное желание кормить Поттера из рук пирожными и клубникой со сливками, попутно наблюдая, как мальчишка в процессе потребления лакомств развратно облизывает губы, было не только раздражающе-провоцирующим, но и совершенно невозможным.

Видимо, в силу того, что за долгие годы в организме зельевара скопилось немалое количество самых разнообразных ингредиентов – обладая натурой трепетной, Северус жалел белых мышек и проводил эксперименты на себе самом и себе подобных – зелье подействовало не так, как описывалось в учебной литературе. Стадия безоговорочной влюбленности, не добравшись до сердца Снейпа, каким-то непостижимым образом трансформировалась в возбуждение и устремилась прямиком в пах, а воображение, обычно тщательно подавляемое, ударило в голову, рисуя перед мысленным взором картины, прямо скажем, неприличные. Хотелось разложить обнаженного Поттера прямо на столе – впрочем, кровать тоже играла немалую роль в его видениях – и оттрахать до умопомрачения, поттеровского и своего собственного. Впрочем, против варианта «я снизу» Снейп тоже не возражал – и от осознания данного факта самочувствие его нисколько не улучшалось.

Вцепившись одной рукой в грязные волосы, другой Снейп то и дело яростно сжимал член, представляя в эти минуты, что под ладонью не затвердевшая от перевозбуждения плоть, а тонкая шея Поттера. Вздрагивая от боли, смешанной с удовольствием, несчастный зельевар отдергивал руку от паха, засовывал указательный палец в рот и впивался зубами в ноготь – дурная привычка детства, напоминающая о себе только в критических случаях. Понимая всю невозможность сложившейся ситуации, не успев еще окончательно растерять остатки логики, Снейп проанализировал свое состояние, учитывая наличие Поттера рядом с собой во время ужина, временное отсутствие у себя в силу простуды обоняния и вкуса, приплюсовал ко всему этому Хагрида – и взвыл от полученного результата, одновременно с этим расстегивая ширинку. Неожиданно громкий в тишине подземелий «чок-чок-чок» отскочившей на пол пуговицы привел его в себя.

С остекленевшим взглядом, сквозь стиснутые зубы бормоча что-то об антидоте, зельевар устремился в лабораторию. Правда, дойти до нее он так и не успел – охранные заклинания, наложенные щедрой рукой Снейпа, жалобно звякнули, спадая одно за другим, и в комнату ворвался растрепанный, красный и потный Поттер с палочкой наперевес, распахнув громко скрипнувшую дверь пинком ноги. Увидев перед собой Северуса, не менее растрепанного, в распахнутой мантии, расстегнутой рубашке и почти расстегнутых штанах, Гарри ухнул не хуже филина и ошалевшими круглыми глазами жадно уставился на выпирающее внушительное достоинство Снейпа. Тот открыл было рот, собираясь послать наглого мальчишку куда подальше, втянул в себя внушительную дозу воздуха – и пропал, захлебнувшись запахом Поттера, молодым, горячим и откровенно жаждущим. Гарри всхлипнул, потея еще больше под откровенно голодным взглядом зельевара, попытался ладошкой прикрыть собственную эрекцию – волшебная палочка выскользнула из ослабевших пальцев…

- Это все ты виноват, - в один голос прокричали Гарри и Северус, слегка отойдя от шока и тыча друг в друга указующими перстами с обкусанными в нервной трясучке ногтями. – На коленях будешь ползать, сука…

Когда стихло эхо двойного полузадушенного вопля, Поттер и Снейп, еще разок посмотрев друг на друга долгим взглядом, одновременно брякнулись на колени и, путаясь в мантиях, рубашках и брюках, которые так и норовили сползти с задниц, поползли вперед. Встретившись на полдороге, в очередной раз столкнувшись носами и трясущимися губами, они поцеловались непривычно и жадно. В следующее мгновенье все завертелось и закрутилось, не понять было, где и чьи руки-ноги, одежда разлеталась по комнате, весело раструшивая вокруг себя клочки и ниточки. Гарри, повалив и подмяв Снейпа под себя, остервенело скусывал с его ширинки оставшиеся пуговки. Те не поддавались, и Гарри, вцепляясь в каждую последующую с все усиливающейся бульдожьей хваткой, то и дело прикусывал чего не надо. Снейп отбрыкивался, томно всхлипывая и матерясь в промежутках, когда слишком уж остро чувствовал зубы Поттера. Оставшись, наконец, без штанов, он потерся о мальчишку, и глухо застонал от разочарования, наткнувшись членом на джинсовую жесткую ткань. Извернувшись, перекатившись на раскинувшегося под ним мальчишку, зельевар ухватил губами язычок полурасстегнутой «молнии», потянул его вниз, горбатым носом прочерчивая дорожку по открывающейся полоске лишенной загара кожи с темными колючими волосками. Гарри тонко поскуливал, вскидывая бедра, вжимаясь членом в ноздри Снейпа, мешая ему дышать… Северус крутил головой, то и дело закашливаясь, но отстраниться не пытался…

Прозрачная капелька смегмы на кончике красной головки пахла одуряющее, не удержавшись, Снейп слизнул ее и чуть не сошел с ума от пронзительного вкуса и гортанного вскрика Поттера. Это оказалось здорово – доводить мальчишку до умопомрачения, всасывая в себя его член, перекатывая во рту яички, трахая его задницу мокрыми от слюны пальцами… и сперма мальчишки, сладкая, густая, ударившая в небо тугой струей, оказалась последней чертой, за которой Снейп себя больше не контролировал. Развернув не сопротивляющегося Поттера попой кверху, он вошел в податливое тело одним плавным сильным движением, замер на несколько ударов сердца, осваиваясь по-хозяйски в горячей тесноте, шевельнулся неторопливо, примеряясь и давая Поттеру возможность привыкнуть, дождался сдавленного шипения и требовательного «шевелись давай!» - и окончательно потерял голову.

Он двигался все быстрей, вколачиваясь мстительно в развратно раскрытую дырочку мальчишки, слушал свои и его жаркие вскрики и хрипы, наслаждался каждым движением подмахивающего как заправская шлюха Поттера, проклиная перевозбуждение, от которого хотелось кончить немедленно. Оргазм волной прокатился по позвоночнику, по поджавшимся пальцам ног, Снейп застонал разочарованно, выскальзывая из Поттера, откатываясь в сторону – и застонал еще раз, когда, спустя очень короткое время, язык мальчишки толкнулся в его анус, неуверенно пробуя на вкус… Опьянев от неожиданной настойчивой смелости Поттера, Северус широко раздвинул колени, приглашая и поощряя. Любопытство мальчишки вкупе с желанием попробовать абсолютно все давало поистине неподражаемый эффект – Снейп хрипел сквозь стиснутые зубы, борясь с желанием заорать в голос, извивался на полу, напоминая самому себе дождевого червя на крючке, и совершенно не протестовал, когда Поттер, пристроив его ноги у себя на плечах, слепо тыкался в задницу членом, отыскивая вход…

Кому первому пришла в голову идея наконец-то перебраться в кровать, Снейп знать не знал, но был весьма за нее благодарен. Выяснилось, что иметь Поттера на шелковых простынях слизеринской расцветки так же замечательно, как и трахаться на полу. И мальчишка ничего не имел против – у кровати Снейпа оказалось чертовски удобное изголовье, в которое можно было с силой вцепиться для удобства, насаживаясь на твердый длинный ствол Снейпа. А еще у кровати были совершенно чудесные резные столбики, и Снейп, привязанный разорванным пополам гриффиндорским поттеровским галстуком за эти самые столбики, издавал совершенно чудесные звуки, когда Гарри задевал его простату…

***
Проснувшись утром под боком у Снейпа, Гарри долго пялился в потолок в попытках осознать, какого лешего он забыл в подземельях. Неудачно повернувшись, он моментально все вспомнил – действительно, трудно не освежить память, когда задница весьма красноречиво напоминает о бурной ночи.

Снейп проснулся одновременно с Поттером, попытался привычно потянуться, и, охнув от боли, основная часть которой сосредоточилась в определенном месте, вспомнил прошедшую ночь. Где-то в районе подмышки заворочался, покряхтывая, Поттер, Снейп усмехнулся было, но, почувствовав нарастающее снежной лавиной однозначное желание, одновременно с мальчишкой застонал в голос:

- Антидоооот…

В следующие полчаса проблема отодвинулась на задний план, а Поттер и Снейп, перекатываясь по широкой постели, целовались и обтирались друг о друга, как мартовские обезумевшие коты. Совместный душ – ни один, ни другой уступать свою очередь не собирались – превратился в очередное испытание и растянулся еще на сорок минут. Оказалось, что вжиматься спиной и задницей в холодный мрамор плит, когда тебе на грудь льется горячая вода, а не менее горячий язык партнера тщательно вылизывает мошонку и уздечку – донельзя будоражащее ощущение! Расслабленные, закутанные в огромные махровые полотенца, Гарри и Снейп, в конце концов, умудрились перебраться в лабораторию. Тут, в окружении стеклянных пробирок, заспиртованных эмбрионов и дохлых засушенных тараканов, они более-менее пришли в себя, правда, убедившись предварительно, что лабораторный стол не слишком удобен для занятий сексом.

… Лениво размазывая по столу пальцем лужицу спермы, Снейп внимательно изучал список необходимых ингредиентов. В принципе, у него в лаборатории имелись почти все составляющие для приготовления антидота... да, почти. Порошок из высушенного языка дракона был достаточно дорогим, достаточно редким и в данный момент тем самым отсутствующим ингредиентом, без которого сварить зелье никак не получалось. Разумеется, Снейп знал, где можно заказать необходимую составляющую, вот только была одна проблема…

- Месяц? – Поттер задыхался от возмущения. Это ж надо, целый месяц готовить противоядие? Ситуация, еще сегодняшней ночью не лишенная приятности, начинала походить на кошмар.

- Это в лучшем случае, Поттер, - устало произнес Снейп – все-таки, годков ему было в два раза больше, чем Гарри, и ночные упражнения в совокупности с утренними изрядно утомили. – Для приобретения драконьего порошка в среде зельеваров существует строгая очередность, нарушить которую я вряд ли смогу…

- И чего делать? – уныло поинтересовался Поттер, изучая листики и веточки белладонны, вышитые на покрывале кровати.

- Ждать, - не менее уныло произнес Снейп, что-то прикидывая в уме. – Знаете что, Поттер, вам видимо придется перебраться ко мне. Не очень-то удобно будет, если вы каждую ночь станете вламываться в мои покои, снося дверь с петель.

Гарри, уже открыв рот для возражений, призадумался. Конечно, можно было бы потребовать, чтобы Снейп перебрался к нему, но кровать зельевара была в два раза шире его собственной, кресло у камина – в два раза удобней кресла Гарри, а ковер на полу полностью отвечал запросам его… хм… спины… в общем, побурчав для приличия, Поттер в рекордно короткие сроки собрал свои пожитки и переселился в комнаты Северуса, уверяя при этом зельевара и самого себя, что через месяц они все забудут, как страшный сон. Пока же, в ожидании порошка, была только одна возможность скрасить тягостное совместное существование – и Снейп, активно соглашаясь с Гарри, каждую ночь, а по выходным и в течение дня, то и дело применял проверенный способ…

***
Северус Снейп, прижавшись пылающим лбом к прохладной поверхности зеркала, с силой сжимал в пальцах пакетик с последним ингредиентом. Странное дело, получив, наконец-то, возможность окончательно избавиться от Поттера, пользоваться ею Снейп категорически не хотел. Всего за каких-то тридцать дней выяснилось, что жить с мальчишкой под одной крышей вовсе не так страшно, что он категорически не похож на Джеймса, что трахаться с ним – одно сплошное удовольствие, а просыпаться по утрам рядом так же здорово, как и засыпать ночами… Несомненно, он был ходячей катастрофой, притягивающей к себе все возможные и невозможные неприятности, невыносимой растеряхой, разбрасывающей свои и его, Снейпа, вещи, по всем углам – а еще заботливым любовником и верным другом. И терять этого противоречивого невозможного Поттера Снейп не хотел…

Глубоко вздохнув, Северус тонкой струйкой высыпал порошок в унитаз и для уверенности дважды спустил воду…

- Как это – отодвинули очередь? Ты же говорил, что это невозможно, – Гарри пристально уставился в глаза Снейпа, но бывший шпион, твердо решивший оставить Поттера себе, даже не вздрогнул. – Ладно, тогда я сам достану этот чертов порошок. Напишу Чарли, он пришлет…

Гарри развернулся и стремительно вышел из комнаты, громко хлопнув дверью, Снейп откинулся на подушку и тоскливо уставился в потолок…

***
Гарри Поттер, устроившись на краю ванной, пристально рассматривал присланный Чарли спустя три недели маленький пакетик с драконьим порошком. Странное дело, отдавать его Снейпу совершенно не хотелось. Конечно, Гарри отдавал себе отчет, что Снейп не подарок – со своей жутковатой внешностью, пронзительным взглядом и острым языком, который совершенно не желал держать за зубами, даже во время самого потрясающего секса способный озвучить очередную гадость. И в то же время, никто и никогда так не заботился о Гарри, как этот малоприятный, в общем-то, человек. И что с того, что временами его забота гораздо больше напоминала корриду, а общение с Поттером в обществе других учителей – холодную войну? Он неизменно искупал свои промахи – так, как умел – и наутро, потирая задницу, гриффиндорец охотно мирился со всеми его недостатками…

- А пошло оно все к троллю! – Гарри решительно зашвырнул пакетик в унитаз, захлопнул крышку и для уверенности дважды спустил воду…

- Как это – Чарли переехал, и никто не знает, куда именно? – Северус, прищурившись, пристально рассматривал Гарри, но тот, за полтора месяца переняв не самые лучшие черты зельевара, и не думал краснеть. – Мда, судя по всему, приготовление антидота откладывается на неопределенное время.

- И что мы будем делать? – робко пискнул Поттер, от всей души надеясь, что в обширной библиотеке Снейпа не завалялся еще какой-нибудь рецепт.

- В принципе, есть неплохой вариант, - Гарри на минуточку перестал дышать… - Мы можем подождать, пока зелье со временем само выведется из организма естественным путем.

- Я согласен, - завопил счастливый Поттер, мгновенно просчитав вариант, что в данном случае можно врать без зазрения совести, уверяя, будто Амортенция все еще бушует в его крови. С боевым кличем обезумевшего дикаря он набросился на Снейпа, явно намереваясь показать всю степень своего нежданного счастья. И Северус, охотно роняя Гарри на уже местами продавленную кровать, подумал, что ни за что не признается, если действительно его организм избавиться от зелья…
***
Время шло, как и предсказывал Снейп, в один прекрасный день Амортенция перестала действовать… но и Северус, и Гарри предпочли ничего не менять, до конца жизни оставаясь в приятном заблуждении, что ловко обманывают друг друга…

Конец.