пьеса содержит внушительное количество нецензурной лексики, потому что действие происходит в плацкартном вагоне на самом деле
Действующие лица
Четкая телка Ирина – офисная жженщина с четкой челкой и красными когтями.
Гуцул Степан – невозмутимый большой мужик с понятиями.
Охранник – мужик в спортивном костюме цветов украинского флага и в футболке со спайдерменом.
Длинный Юрий – просто длинный мужик.
Мыкола – украинец. Всім похуй, а Миколі крєпко ні.
Проводник, The – мужик с неменяющимся суровым выражением лица.
Мы – Тина и Шагрин на боковых полках.
Продавцы хуеты – бабка с игрушками, мужик с электрошокерами, мужик с зарядными устройствами и другие.
Место действия: поезд Москва-Киев, плацкартный вагон.
Поезд останавливается, входят Гуцул Степан с Ириной.
– Степан, я вас не просто уважаю. Я вас люблю! – вопит Ирина и добавляет, заметив Охранника. – И вас!
– Можно я вас поцелую? – спрашивает Охранник.
– Нет!
– У щечку!
– Нет!
Степан обнимает Ирину, Охранник грустит. Степан целует Ирину, Охранник укладывается спать. Ирина тоже хочет спать и забирается на верхнюю полку. Охранник спит и не может принять Ирину за плюшевых собак. Это меня немного огорчает.
– Чвяк чвяк чвяк, – целуются Степан и Ирина.
Я уже сильно огорчен и готов блевать.
– Ох ох ох, – стонет Ирина с рукой Степана между ног.
Я свешиваюсь с полки и изрыгаю:
– Пиздец вы ахуели. Нажрались, свиньи ебанутые, теперь еще, блять, ебетесь? Еще насрите тут, алкашня хуева.
Степан с Ириной замирают. Я пытаюсь облагородить изрыжение:
– Люди спят!
Ирина вопит:
– Ты! Да как ты… ?! Закройся, дурочка! Ссыкуха! Щас я тебе!
Я молчу, смакуя громогласие Ирины в тишине дрыхнущего плацкарта.
– Щас я тебе растолкую!
Ирина надвигается:
– Будет она мне тут, ссыкуха мелкая! Да у меня дочь твоих лет!
Ирина кладет руку на мою полку, я злобно шиплю. Гуцул Степан пытается угомонить свою самку:
– Та она ребенок ще. Каки родители, таки дети.
– Чего она меня стыдает?! Будет она мне тут свои… нюансы! – негодует Ирина, сползая на пол.
Степан держит Ирину, Ирина вырывается:
– Отпусти! Я ей щас объясню! Девочка в поезде никогда не ездила! Тоже мне тут!
Степан отпускает Ирину, Ирина подходит ко мне и хватает меня за руку. Я вырываюсь и шлепаю Ирину по рукам.
– Не смей меня трогать, – говорю я.
Гуцул пытается удалить Ирину, Ирина вопит:
– Ссыкуха! Ты как разговариваешь! Никакого уважения! Тыкает она мне тут! Стыдает! Да у меня дочь!
Ирина стихает в тамбурной дали.
Через несколько минут тамбурная даль снова наполняется воплями. Я делаю вид, что сплю. Степан с Ириной усаживаются, Ирина громко негодует:
– Это как вообще так?! Никакого уважения! Моя дочь такого возраста и она бы никогда! Слышь, ты! Это мы еще нормально! Это ты еще в поездах не ездила! Это мы еще тихо!
Охранник просыпается и встает. Ирина неустанна:
– У нас вообще компания очень цивилизованная!
Охранник впечатывается лицом в ноги Длинного Юрия.
Пассажиры начинают ворчать. Ирина успокаивает спящих:
– Всё, всё… я это… да.
Какое–то время Ирина действительно это да, и я успеваю задремать. Просыпаюсь от удара куда–то в средину меня. Гуцул Степан уже спешит изъять буйную Ирину, Ирина смакует победу, я зол.
– Бля пиздец, – говорю я и ебашу Ирину по голове. Такой Петрификус Тоталус хорошо действует на Ирину – она замирает и ничего не делает, и ничего не говорит.
Гуцул Степан развеивает заклятие.
– Ой! – говорит он и подхватывает Ирину.
Ирина оживает, цепляет когтем мое покрывало и начинает медленно процарапывать линию вдоль моей ноги. Ноге сильно похуй, нога в джинсах, я ничего не понимаю и придерживаю покрывало. Одной рукой – второй настолько же медленно процарапываю Ирине ее голую руку. Я стараюсь, Ирина не реагирует и тоже старается. Нога закончилась, Ирина дает Степану утащить себя в сторону купе Проводника.
Через несколько секунд:
– Че ты ржешь? Ты чего ржешь, а?! Проводник, называется. Ржет тут! – возмущена Ирина. – Не, ну а че он ржет–то?!
Я засыпаю. Просыпаюсь на следующей остановке от воплей Ирины.
– Проводник! Слышь, ты! Ты должен был предупредить, где моя станция! Проводник! Вот что мне теперь делать?!
Ирина проехала две лишние остановки. Мне немного страшно, что она решит стать поваром у Гуцула Степана и поедет с ним дальше. Но за окном раздается:
– Деньги только на такси, как я блин доеду блин! Проводников понабирали, где только таких берут?! Как я блин теперь!
Ирина пьяна, удручена и уходит в ночь.
Около часа до Киева. Я направляюсь заценить как там дела у туалета. Туалет открыт, но занят. Очень откровенный туалет. Я выхожу в тамбур и курю. Через какое–то время дверь открывается, в проеме торчит Охранник. Фокусирует взгляд на моем лице, сильно пугается и уходит.
Я возвращаюсь на свое место и ковыряю внезапно расхуячившийся наушник. Охранник сидит возле Шагрин, фокусируется на наушнике и пугается совсем сильно.
– Что у тебя в руках?! – ужасается Охранник и вскакивает с места.
– Наушник, – отвечаю я.
Охранник не понимает.
– От плеера, – объясняю я.
Охраннику страшно.
– Музыку слушать, – я надеюсь, что хоть эти слова ему знакомы.
Но Охранник убегает в соседнее купе, долго шарит по карманам и достает электрошокер. Теперь ему не так страшно, зато страшно мне. Охранник надвигается:
– Покажи руки! Покажи руки!
Я роняю наушник, показываю ему пустые руки, но Охранник не доверяет и делает выпады, требуя неведомого. Электрошокер маячит в неприличной близости с коленкой Шагрин, я хватаю Охранника за руку. Появляется проводник, мы с Шагрин дружно орем.
Проводник прибегает и заставляет Охранника грустить. Охранник грустит и уходит.
Через несколько минут возвращается.
– Вы откуда едете? – спрашивает Охранник.
– Из России, – отвечаю я.
– Что вы делаете в России?
– Ничего, нас там нет. Мы тут.
– Что вы делаете в России?
– Вы уже спрашивали.
Охранник виснет, поезд останавливается. Киев.
начало тут
Доверчивое лицо, поездная пьеса-пиздец.
Действующие лица
Четкая телка Ирина – офисная жженщина с четкой челкой и красными когтями.
Гуцул Степан – невозмутимый большой мужик с понятиями.
Охранник – мужик в спортивном костюме цветов украинского флага и в футболке со спайдерменом.
Длинный Юрий – просто длинный мужик.
Мыкола – украинец. Всім похуй, а Миколі крєпко ні.
Проводник, The – мужик с неменяющимся суровым выражением лица.
Мы – Тина и Шагрин на боковых полках.
Продавцы хуеты – бабка с игрушками, мужик с электрошокерами, мужик с зарядными устройствами и другие.
Место действия: поезд Москва-Киев, плацкартный вагон.
Акт VI
Поезд останавливается, входят Гуцул Степан с Ириной.
– Степан, я вас не просто уважаю. Я вас люблю! – вопит Ирина и добавляет, заметив Охранника. – И вас!
– Можно я вас поцелую? – спрашивает Охранник.
– Нет!
– У щечку!
– Нет!
Степан обнимает Ирину, Охранник грустит. Степан целует Ирину, Охранник укладывается спать. Ирина тоже хочет спать и забирается на верхнюю полку. Охранник спит и не может принять Ирину за плюшевых собак. Это меня немного огорчает.
– Чвяк чвяк чвяк, – целуются Степан и Ирина.
Я уже сильно огорчен и готов блевать.
– Ох ох ох, – стонет Ирина с рукой Степана между ног.
Я свешиваюсь с полки и изрыгаю:
– Пиздец вы ахуели. Нажрались, свиньи ебанутые, теперь еще, блять, ебетесь? Еще насрите тут, алкашня хуева.
Степан с Ириной замирают. Я пытаюсь облагородить изрыжение:
– Люди спят!
Ирина вопит:
– Ты! Да как ты… ?! Закройся, дурочка! Ссыкуха! Щас я тебе!
Я молчу, смакуя громогласие Ирины в тишине дрыхнущего плацкарта.
– Щас я тебе растолкую!
Ирина надвигается:
– Будет она мне тут, ссыкуха мелкая! Да у меня дочь твоих лет!
Ирина кладет руку на мою полку, я злобно шиплю. Гуцул Степан пытается угомонить свою самку:
– Та она ребенок ще. Каки родители, таки дети.
– Чего она меня стыдает?! Будет она мне тут свои… нюансы! – негодует Ирина, сползая на пол.
Степан держит Ирину, Ирина вырывается:
– Отпусти! Я ей щас объясню! Девочка в поезде никогда не ездила! Тоже мне тут!
Степан отпускает Ирину, Ирина подходит ко мне и хватает меня за руку. Я вырываюсь и шлепаю Ирину по рукам.
– Не смей меня трогать, – говорю я.
Гуцул пытается удалить Ирину, Ирина вопит:
– Ссыкуха! Ты как разговариваешь! Никакого уважения! Тыкает она мне тут! Стыдает! Да у меня дочь!
Ирина стихает в тамбурной дали.
Через несколько минут тамбурная даль снова наполняется воплями. Я делаю вид, что сплю. Степан с Ириной усаживаются, Ирина громко негодует:
– Это как вообще так?! Никакого уважения! Моя дочь такого возраста и она бы никогда! Слышь, ты! Это мы еще нормально! Это ты еще в поездах не ездила! Это мы еще тихо!
Охранник просыпается и встает. Ирина неустанна:
– У нас вообще компания очень цивилизованная!
Охранник впечатывается лицом в ноги Длинного Юрия.
Пассажиры начинают ворчать. Ирина успокаивает спящих:
– Всё, всё… я это… да.
Какое–то время Ирина действительно это да, и я успеваю задремать. Просыпаюсь от удара куда–то в средину меня. Гуцул Степан уже спешит изъять буйную Ирину, Ирина смакует победу, я зол.
– Бля пиздец, – говорю я и ебашу Ирину по голове. Такой Петрификус Тоталус хорошо действует на Ирину – она замирает и ничего не делает, и ничего не говорит.
Гуцул Степан развеивает заклятие.
– Ой! – говорит он и подхватывает Ирину.
Ирина оживает, цепляет когтем мое покрывало и начинает медленно процарапывать линию вдоль моей ноги. Ноге сильно похуй, нога в джинсах, я ничего не понимаю и придерживаю покрывало. Одной рукой – второй настолько же медленно процарапываю Ирине ее голую руку. Я стараюсь, Ирина не реагирует и тоже старается. Нога закончилась, Ирина дает Степану утащить себя в сторону купе Проводника.
Через несколько секунд:
– Че ты ржешь? Ты чего ржешь, а?! Проводник, называется. Ржет тут! – возмущена Ирина. – Не, ну а че он ржет–то?!
Я засыпаю. Просыпаюсь на следующей остановке от воплей Ирины.
– Проводник! Слышь, ты! Ты должен был предупредить, где моя станция! Проводник! Вот что мне теперь делать?!
Ирина проехала две лишние остановки. Мне немного страшно, что она решит стать поваром у Гуцула Степана и поедет с ним дальше. Но за окном раздается:
– Деньги только на такси, как я блин доеду блин! Проводников понабирали, где только таких берут?! Как я блин теперь!
Ирина пьяна, удручена и уходит в ночь.
Акт VII
Около часа до Киева. Я направляюсь заценить как там дела у туалета. Туалет открыт, но занят. Очень откровенный туалет. Я выхожу в тамбур и курю. Через какое–то время дверь открывается, в проеме торчит Охранник. Фокусирует взгляд на моем лице, сильно пугается и уходит.
Я возвращаюсь на свое место и ковыряю внезапно расхуячившийся наушник. Охранник сидит возле Шагрин, фокусируется на наушнике и пугается совсем сильно.
– Что у тебя в руках?! – ужасается Охранник и вскакивает с места.
– Наушник, – отвечаю я.
Охранник не понимает.
– От плеера, – объясняю я.
Охраннику страшно.
– Музыку слушать, – я надеюсь, что хоть эти слова ему знакомы.
Но Охранник убегает в соседнее купе, долго шарит по карманам и достает электрошокер. Теперь ему не так страшно, зато страшно мне. Охранник надвигается:
– Покажи руки! Покажи руки!
Я роняю наушник, показываю ему пустые руки, но Охранник не доверяет и делает выпады, требуя неведомого. Электрошокер маячит в неприличной близости с коленкой Шагрин, я хватаю Охранника за руку. Появляется проводник, мы с Шагрин дружно орем.
Проводник прибегает и заставляет Охранника грустить. Охранник грустит и уходит.
Через несколько минут возвращается.
– Вы откуда едете? – спрашивает Охранник.
– Из России, – отвечаю я.
– Что вы делаете в России?
– Ничего, нас там нет. Мы тут.
– Что вы делаете в России?
– Вы уже спрашивали.
Охранник виснет, поезд останавливается. Киев.
___________________________
начало тут
@темы: Проза