"Так и вижу себя - в кожаной куртке, надетой на рясу, на двухциллиндровом "БМВ", на шее четки, за поясом напильник (к чему бы это?), за спиной киска, впереди пост ГАИ. Объезжаю пост по дуге - по бурьяну, по канавам, киска визжит, свисток свистит, а я ору: здорово, грешники!" (с)
Лариса Бочарова "ЕСЛИ БЫ Я БЫЛА МУЖЧИНОЙ"
Просвистела
Просвистела и упала на столе.
Чуть поела и скатилась по золе
Убитых песен, да мне нечего терять.
Мир так тесен, дай-ка брат тебя обнять.
Всюду черти - надави брат на педаль.
Час до смерти, да сгоревшего не жаль,
А в чистом поле ангелочки, васильки.
Мы на воле - нет ни гари ни тоски
А на небе встретят Сашка да Илья,
Хватит хлеба, да сто грамм - без них нельзя.
Что нам плакать, здесь не срам - чего страдать.
Рай не слякоть, вьюга - наша благодать.
Все расскажем про восход и про закат,
Горы сажи и про горький мармелад,
Что доели, когда закончили войну.
Да как сели - мы на Родине в плену.
Просвистела и упала на столе.
Чуть поела и скатилась по золе
Убитых песен, да мне нечего терять.
Мир так тесен, дай-ка брат тебя обнять.
Просвистела и упала на столе.
Чуть поела и скатилась по золе
Убитых песен, да мне нечего терять.
Мир так тесен, дай-ка брат тебя обнять.
Всюду черти - надави брат на педаль.
Час до смерти, да сгоревшего не жаль,
А в чистом поле ангелочки, васильки.
Мы на воле - нет ни гари ни тоски
А на небе встретят Сашка да Илья,
Хватит хлеба, да сто грамм - без них нельзя.
Что нам плакать, здесь не срам - чего страдать.
Рай не слякоть, вьюга - наша благодать.
Все расскажем про восход и про закат,
Горы сажи и про горький мармелад,
Что доели, когда закончили войну.
Да как сели - мы на Родине в плену.
Просвистела и упала на столе.
Чуть поела и скатилась по золе
Убитых песен, да мне нечего терять.
Мир так тесен, дай-ка брат тебя обнять.
Потеряный рай
От края до края
Небо в огне сгорает
И в нем исчезают
Все надежды и мечты
Но ты засыпаешь
И ангел к тебе слетает
Смахнет твои слезы
И во сне смеешься ты
Засыпай,
На руках у меня засыпай,
Засыпай
Под пенье дождя...
Далеко,
Там, где неба кончается край
Ты найдешь
Потеряный рай.
Во сне хитрый демон
Может пройти сквозь стены
Дыханье у спящих
Он умеет похищать
Бояться не надо,
Душа моя будет рядом
Твои сновиденья
До рассвета охранять.
Засыпай,
На руках у меня засыпай,
Засыпай
Под пенье дождя...
Далеко,
Там, где неба кончается край
Ты найдешь
Потеряный рай.
Подставлю ладони --
Их болью своей наполни
Наполни печалью
Страхом гулкой темноты
И ты не узнаешь
Как небо в огне сгорает
И в нем исчезают
Все надежды и мечты
Засыпай,
На руках у меня засыпай,
Засыпай
Под пенье дождя...
Далеко,
Там, где неба кончается край
Ты найдешь
Потеряный рай
От края до края
Небо в огне сгорает
И в нем исчезают
Все надежды и мечты
Но ты засыпаешь
И ангел к тебе слетает
Смахнет твои слезы
И во сне смеешься ты
Засыпай,
На руках у меня засыпай,
Засыпай
Под пенье дождя...
Далеко,
Там, где неба кончается край
Ты найдешь
Потеряный рай.
Во сне хитрый демон
Может пройти сквозь стены
Дыханье у спящих
Он умеет похищать
Бояться не надо,
Душа моя будет рядом
Твои сновиденья
До рассвета охранять.
Засыпай,
На руках у меня засыпай,
Засыпай
Под пенье дождя...
Далеко,
Там, где неба кончается край
Ты найдешь
Потеряный рай.
Подставлю ладони --
Их болью своей наполни
Наполни печалью
Страхом гулкой темноты
И ты не узнаешь
Как небо в огне сгорает
И в нем исчезают
Все надежды и мечты
Засыпай,
На руках у меня засыпай,
Засыпай
Под пенье дождя...
Далеко,
Там, где неба кончается край
Ты найдешь
Потеряный рай
Посвящение Стивенсону
Олег Митяев
Обман вполне оплачен и оправдан,
И очень трудно было не соврать.
А нам теперь где вымысел, где правда,
Где бред, где явь - вовек не разобрать.
Сквозь ковш Большой Медведицы прозрачный,
Сквозь ветки яблонь в белых лепестках,
Не разглядеть, и надо однозначно,
Читать, что пишет автор на листках.
А он напишет про все на свете,
Про совпадения из наших снов,
И мы поверим, совсем как дети,
Как в наваждение в порядок слов.
Запахнет морем и эвкалиптом,
Густым настоем индейских трав.
Ах, как же сладко читать запоем,
Покой за это и сон отдав.
Итак, она - жена давно чужая,
Плывет с другим к далеким берегам.
И новый свет, корабль принимая,
Не знает, кто прибудет по следам.
Угрюмым утром, больной и слабый,
И что случится - не угадать.
Ему б лечиться, и вечной славы
У всех шотландцев не отнимать.
А он в коросте и в лихорадке,
Превозмогая сезон дождей,
Все что-то пишет в своей тетрадке
Про честь и храбрость цветных вождей.
И вот, покуда дождь на крышу сыпал,
Из ожиданья, как из сундука,
Вдруг буквой i костыль у Флинта выпал,
А вместе с ним и книга на века.
А по-другому и не бывает,
Из настоящих своей беды,
Выходят сказки, в которых тает
Чужое горе, как будто льды.
И не мешайте ему скитаться
И заблуждаться на всякий счет.
Когда допишет, то, может статься,
Что так и в жизни произойдет.
Распустит ночь серебряную пряжу,
И нитями на волны упадет.
Она придет по утреннему пляжу,
Оставив дом, сама к нему придет.
А что греховно, и что духовно,
Запишет кто-то - не нам судить -
В реестре судеб, но в девять ровно
Он их в то утро соединит.
Олег Митяев
Обман вполне оплачен и оправдан,
И очень трудно было не соврать.
А нам теперь где вымысел, где правда,
Где бред, где явь - вовек не разобрать.
Сквозь ковш Большой Медведицы прозрачный,
Сквозь ветки яблонь в белых лепестках,
Не разглядеть, и надо однозначно,
Читать, что пишет автор на листках.
А он напишет про все на свете,
Про совпадения из наших снов,
И мы поверим, совсем как дети,
Как в наваждение в порядок слов.
Запахнет морем и эвкалиптом,
Густым настоем индейских трав.
Ах, как же сладко читать запоем,
Покой за это и сон отдав.
Итак, она - жена давно чужая,
Плывет с другим к далеким берегам.
И новый свет, корабль принимая,
Не знает, кто прибудет по следам.
Угрюмым утром, больной и слабый,
И что случится - не угадать.
Ему б лечиться, и вечной славы
У всех шотландцев не отнимать.
А он в коросте и в лихорадке,
Превозмогая сезон дождей,
Все что-то пишет в своей тетрадке
Про честь и храбрость цветных вождей.
И вот, покуда дождь на крышу сыпал,
Из ожиданья, как из сундука,
Вдруг буквой i костыль у Флинта выпал,
А вместе с ним и книга на века.
А по-другому и не бывает,
Из настоящих своей беды,
Выходят сказки, в которых тает
Чужое горе, как будто льды.
И не мешайте ему скитаться
И заблуждаться на всякий счет.
Когда допишет, то, может статься,
Что так и в жизни произойдет.
Распустит ночь серебряную пряжу,
И нитями на волны упадет.
Она придет по утреннему пляжу,
Оставив дом, сама к нему придет.
А что греховно, и что духовно,
Запишет кто-то - не нам судить -
В реестре судеб, но в девять ровно
Он их в то утро соединит.
Оставь меня дома, захлопни дверь,
Отключи телефон, выключи свет.
С утра есть иллюзии, что все не так уж плохо
С утра есть сказка со счастливым концом...
Иду в поход, два ангела вперед
Один душу спасает, другой тело бережет
Иду в поход, два ангела вперед -
Один душу спасает, другой тело бережет.
Собака выла всю ночь под окном,
Мы все прекрасно знаем, что случается потом.
А она, закончив дело, - под чужое окно,
Развенчивая сказку со счастливым концом...
Иду в поход, два ангела вперед
Один душу спасает, другой тело бережет
Иду в поход, два ангела вперед -
Один душу спасает, другой тело бережет.
Но вера осталась и надежда живет,
Я знаю, что любовь никогда не умрет.
Лишь дай мне иллюзию, что все не так уж плохо,
И расскажи мне сказку со счастливым концом...
Пойду в поход, два ангела вперед -
Один душу спасает, другой тело бережет.
Последний поход, два ангела вперед -
Один душу спасает, другой тело бережет.
Отключи телефон, выключи свет.
С утра есть иллюзии, что все не так уж плохо
С утра есть сказка со счастливым концом...
Иду в поход, два ангела вперед
Один душу спасает, другой тело бережет
Иду в поход, два ангела вперед -
Один душу спасает, другой тело бережет.
Собака выла всю ночь под окном,
Мы все прекрасно знаем, что случается потом.
А она, закончив дело, - под чужое окно,
Развенчивая сказку со счастливым концом...
Иду в поход, два ангела вперед
Один душу спасает, другой тело бережет
Иду в поход, два ангела вперед -
Один душу спасает, другой тело бережет.
Но вера осталась и надежда живет,
Я знаю, что любовь никогда не умрет.
Лишь дай мне иллюзию, что все не так уж плохо,
И расскажи мне сказку со счастливым концом...
Пойду в поход, два ангела вперед -
Один душу спасает, другой тело бережет.
Последний поход, два ангела вперед -
Один душу спасает, другой тело бережет.
Сапер
Сапер (Сауроныч)
Am C D F
Есть за горами затерянный край.
Am C E
В нем хоббиты мирно живут.
Am C D F
И сеют, и пашут, и курят, и пьют,
Am E Am
И кексы все время жуют.
И скрип тетивы не нарушит покой,
И лязга мечей не слыхать.
Живет припевая свободный народ,
Но что-то случилось не так.
Из норок огонь, над Широм дымок:
То Гэндальф привез фейерверк.
Но жаль фитилечек не тот он зажег…
Бабах! И его с ними нет…
Какая потеря! О, бедный Гэндальф!
И слезы ручьями из глаз.
Но хоббиты помнят древнейший закон:
Сапер ошибается раз.
Огромная яма на месте его
И струйкою вьется дымок.
"О, бедный наш друг! Ты так рано ушел!",-
Тут Фродо сдержаться не смог.
"Ты был мне за брата, за мать, за отца,
За бабушку и за сестру!
За тетю и дядю, за свекра, свекровь,
За сына, за дочь и жену!
Теперь молчаливого Мандоса мир
Заменит тебе отчий дом.
И звездами Варда твой путь озарит.
Мы с чаркой тебя помянем.
Закатим поминки на весь белый свет:
Пускай Средиземье скорбит!
И гномы нам спляшут, а энты споют,
А эльфы здравура нальют."
Тут голос сорвался на резком ветру,
И Фродо в слезах утонул…
А с дерева кто-то ехидно: "Ку-ку!"
Все глядь… Это Гэндальф живой…
Сапер (Сауроныч)
Am C D F
Есть за горами затерянный край.
Am C E
В нем хоббиты мирно живут.
Am C D F
И сеют, и пашут, и курят, и пьют,
Am E Am
И кексы все время жуют.
И скрип тетивы не нарушит покой,
И лязга мечей не слыхать.
Живет припевая свободный народ,
Но что-то случилось не так.
Из норок огонь, над Широм дымок:
То Гэндальф привез фейерверк.
Но жаль фитилечек не тот он зажег…
Бабах! И его с ними нет…
Какая потеря! О, бедный Гэндальф!
И слезы ручьями из глаз.
Но хоббиты помнят древнейший закон:
Сапер ошибается раз.
Огромная яма на месте его
И струйкою вьется дымок.
"О, бедный наш друг! Ты так рано ушел!",-
Тут Фродо сдержаться не смог.
"Ты был мне за брата, за мать, за отца,
За бабушку и за сестру!
За тетю и дядю, за свекра, свекровь,
За сына, за дочь и жену!
Теперь молчаливого Мандоса мир
Заменит тебе отчий дом.
И звездами Варда твой путь озарит.
Мы с чаркой тебя помянем.
Закатим поминки на весь белый свет:
Пускай Средиземье скорбит!
И гномы нам спляшут, а энты споют,
А эльфы здравура нальют."
Тут голос сорвался на резком ветру,
И Фродо в слезах утонул…
А с дерева кто-то ехидно: "Ку-ку!"
Все глядь… Это Гэндальф живой…
пятница, 09 сентября 2005
Грустный голос старой псины горло давит тишине,
Ночь густа как мед пчелиный, все во мраке и во сне,
А собака воет слезно, голос плачущий дрожит,
Может быть еще не поздно, может кто еще не спит!
Запущу краюху хлеба я луною в небеса,
Горстью слезы брошу в небо - станут пусть созвездьем пса!
Разорву аккордом в клочья душу и раздам друзьям,
Налетайте, дети волчьи, разберайте по кускам!
А округа молча дышит, тишь да гладь, да благодать
Да ужель меня не слышат да хотят еще поспать?
Отворите окна, двери, прогоните упокой!
Выходите люди-звери, будет пляска под луной!
Надевайте шкуры песьи, шерсть разгладьте на боках,
Запевай многоголосье, да так, чтоб эхо в небесах!
Нам нельзя сегодня молча, нам нельзя сегодня так!
Запевай, потомки волчьи, - сверху смотрит наш вожак!
Но нигде не скрипнут двери, не откинется засов -
Позабыли правду звери, позабыли жизнь отцов!
В сундуках побиты молью шкуры пыльные лежат,
Смотрит пес-родитель с болью на давно слепых щенят.
Что ж, Отец, давай поплачем: ты да я, да и струна!
И в моем зрачке собачьем отражается луна,
Филин кружит над поляной - желтый свет лучит из глаз,
Я кружусь как будто пьяный, начиная дикий пляс!
(c)
Ночь густа как мед пчелиный, все во мраке и во сне,
А собака воет слезно, голос плачущий дрожит,
Может быть еще не поздно, может кто еще не спит!
Запущу краюху хлеба я луною в небеса,
Горстью слезы брошу в небо - станут пусть созвездьем пса!
Разорву аккордом в клочья душу и раздам друзьям,
Налетайте, дети волчьи, разберайте по кускам!
А округа молча дышит, тишь да гладь, да благодать
Да ужель меня не слышат да хотят еще поспать?
Отворите окна, двери, прогоните упокой!
Выходите люди-звери, будет пляска под луной!
Надевайте шкуры песьи, шерсть разгладьте на боках,
Запевай многоголосье, да так, чтоб эхо в небесах!
Нам нельзя сегодня молча, нам нельзя сегодня так!
Запевай, потомки волчьи, - сверху смотрит наш вожак!
Но нигде не скрипнут двери, не откинется засов -
Позабыли правду звери, позабыли жизнь отцов!
В сундуках побиты молью шкуры пыльные лежат,
Смотрит пес-родитель с болью на давно слепых щенят.
Что ж, Отец, давай поплачем: ты да я, да и струна!
И в моем зрачке собачьем отражается луна,
Филин кружит над поляной - желтый свет лучит из глаз,
Я кружусь как будто пьяный, начиная дикий пляс!
(c)
Вот одна из тех историй
Вот одна из тех историй,
О которых станы спорят,
И Раздол, и Гондор, и Мордор,
Началась она с Мелькора,
Эльфы шли из Валинора
Бурям и штормам наперекор.
Завершая путь
Оркам не дадим вздохнуть -
Пусть увидят яркий свет
В конце тоннеля лет.
Будет гнев и кровь,
Будет радость и любовь.
Мы пройдем в любую щель.
А Элберет Гилтониель!
Отчего всех тролль тупее?
Для чего Гэндальф белее?
И зачем Бродяжнику Нарсил?
Солнце выйдет из-за тучи.
Горлум хочет быть всех круче,
Кто бы там кого не победил.
Завершая путь
Оркам не дадим вздохнуть -
Пусть увидят яркий свет
В конце тоннеля лет.
Будет гнев и кровь,
Будет радость и любовь.
Наши стрелы видят цель.
А Элберет Гилтониель!
Мы покрасим Гондор в синий,
ЧТобы стал он самым сильным,
Назгулов покрасим в голубой.
Саурон, от злости красный,
Вдруг поймет, что так напрасно
На Гондор отправился войной.
Завершая путь
Оркам не дадим вздохнуть -
Пусть увидят яркий свет
В конце тоннеля лет.
Будет гнев и кровь,
Будет радость и любовь.
Проживем мы тыщу лет.
Гилтониель а Элберет!
Вот одна из тех историй,
О которых станы спорят,
И Раздол, и Гондор, и Мордор,
Началась она с Мелькора,
Эльфы шли из Валинора
Бурям и штормам наперекор.
Завершая путь
Оркам не дадим вздохнуть -
Пусть увидят яркий свет
В конце тоннеля лет.
Будет гнев и кровь,
Будет радость и любовь.
Мы пройдем в любую щель.
А Элберет Гилтониель!
Отчего всех тролль тупее?
Для чего Гэндальф белее?
И зачем Бродяжнику Нарсил?
Солнце выйдет из-за тучи.
Горлум хочет быть всех круче,
Кто бы там кого не победил.
Завершая путь
Оркам не дадим вздохнуть -
Пусть увидят яркий свет
В конце тоннеля лет.
Будет гнев и кровь,
Будет радость и любовь.
Наши стрелы видят цель.
А Элберет Гилтониель!
Мы покрасим Гондор в синий,
ЧТобы стал он самым сильным,
Назгулов покрасим в голубой.
Саурон, от злости красный,
Вдруг поймет, что так напрасно
На Гондор отправился войной.
Завершая путь
Оркам не дадим вздохнуть -
Пусть увидят яркий свет
В конце тоннеля лет.
Будет гнев и кровь,
Будет радость и любовь.
Проживем мы тыщу лет.
Гилтониель а Элберет!
Четыре ветра
Разводит огонь в очаге - каждый свой -
Каждый смертный под кровом своим,
И Четыре Ветра, что правят землей,
Отовсюду приносят дым.
То по холмам, то по далям морским,
То в изменчивых небесах -
Все Четыре Ветра несут ко мне дым,
Так, что слезы стоят в глазах.
Так, что слезы от дыма стоят в глазах;
Что от скорби сердце щемит -
Весть о прежних днях, о былых часах
Каждый ветер в себе таит, в себе таит.
Стоит раз любому из них подуть -
Тут же весть различу я в нем:
В четырех краях пролегал мой путь,
И везде мне был кров и дом.
И везде был очаг средь ночей сырых,
В непогоду везде был кров.
Я скорблю и ликую за четверых
В память всех четырех краев.
И могу ль я с бесстрастной душой судить,
В чьем дому огонь горячей,
Если мне в одних довелось гостить,
А в других принимать гостей, принимать гостей...
И могу ль я чужим огнем пренебречь,
Пусть хозяин мне незнаком?
Разве просто было мне свой разжечь?
Как я бился над очагом!
И могу ли другого я не понять,
Скорбь и радость в его очах?
Это все и мне пришлось испытать,
Это помнит и мой очаг.
О Четыре Ветра, вас нет быстрей,
Вы же знаете - я не лгу.
Донесите же песнь мою до друзей,
Пред которыми я в долгу.
Кто меня отогрел средь ночей сырых,
В непогоду - пустил под кров.
Я, любя и ликуя за четверых,
Спел им песнь Четырех Ветров, Четырех Ветров.
Кто меня отогрел средь ночей сырых,
В непогоду - пустил под кров.
Я, любя и ликуя за четверых,
Спел им песнь Четырех Ветров, Четырех Ветров (c)
Разводит огонь в очаге - каждый свой -
Каждый смертный под кровом своим,
И Четыре Ветра, что правят землей,
Отовсюду приносят дым.
То по холмам, то по далям морским,
То в изменчивых небесах -
Все Четыре Ветра несут ко мне дым,
Так, что слезы стоят в глазах.
Так, что слезы от дыма стоят в глазах;
Что от скорби сердце щемит -
Весть о прежних днях, о былых часах
Каждый ветер в себе таит, в себе таит.
Стоит раз любому из них подуть -
Тут же весть различу я в нем:
В четырех краях пролегал мой путь,
И везде мне был кров и дом.
И везде был очаг средь ночей сырых,
В непогоду везде был кров.
Я скорблю и ликую за четверых
В память всех четырех краев.
И могу ль я с бесстрастной душой судить,
В чьем дому огонь горячей,
Если мне в одних довелось гостить,
А в других принимать гостей, принимать гостей...
И могу ль я чужим огнем пренебречь,
Пусть хозяин мне незнаком?
Разве просто было мне свой разжечь?
Как я бился над очагом!
И могу ли другого я не понять,
Скорбь и радость в его очах?
Это все и мне пришлось испытать,
Это помнит и мой очаг.
О Четыре Ветра, вас нет быстрей,
Вы же знаете - я не лгу.
Донесите же песнь мою до друзей,
Пред которыми я в долгу.
Кто меня отогрел средь ночей сырых,
В непогоду - пустил под кров.
Я, любя и ликуя за четверых,
Спел им песнь Четырех Ветров, Четырех Ветров.
Кто меня отогрел средь ночей сырых,
В непогоду - пустил под кров.
Я, любя и ликуя за четверых,
Спел им песнь Четырех Ветров, Четырех Ветров (c)
понедельник, 05 сентября 2005
Во сне связал нас дивный звездный мост
В алмазной радужной пыли.
Вдвоем всю ночь бродили между звезд,
Наговориться не могли.
Но дивный сон унес рассвет,
С тех пор к тебе иду,
Ищу, зову, но где ответ?
Лишь эхо вторит мне:"Ау!"
Семь пар надежных, крепких башмаков
Сносил без отдыха и сна.
Семь раз я шел сквозь сумерки снегов,
Семь раз сияла мне весна.
Лишь раз, во сне, я знал любовь,
Найду ли наяву?
Пою я песню, вновь и вновь,
И эхо вторит мне:"Ау!"
Тебя узнал, лишь только я узрел,
Сомнений нет - ведь это ты!
Но видно, я в дороге постарел -
Не узнаешь мои черты.
Меня тогдашнего ты ждешь,
Не видя наяву...
Зову тебя, и ты зовешь,
И эхо вторит нам:"Ау!" (с)
Милый мой Единорожик!
С днем рождения тебя, чудо!
Удачи во всем, понимания и радости! пусть те, кого ты любишь всегда будут с тобой рядом!
Люблю тебя!
С днем рождения тебя, чудо!
Удачи во всем, понимания и радости! пусть те, кого ты любишь всегда будут с тобой рядом!
Люблю тебя!
