Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Вот и подошёл конец новой истории о мьюнанах, их друге парсинанине и нескольких других людях, которые были по воле случая втянуты двумя проказниками в опасное приключение, которому случилось встать поперёк дороги злым и безжалостным умыслам жестокого тирана. История, о которой я говорю – «Магическое Перо» Ойзина Макганна (в оригинале «Проект Урожайный Прилив»), и, пожалуй, слова «новая» по отношению к ней немного неуместна, потому что это первая часть Аркизанских Хроник, которые мне выдалось прочесть в обратном порядке.
Книга попала ко мне добрым сказочным чудом: в нашем городе её уже не продавали, да и в Интернет-магазинах все экземпляры были раскуплены, и не мудрено: сказку издали аж в 2006 году. Когда я уже мало надеялась достать книгу в бумажном виде, мне друг написали на Букривере и предложили обмен на то самое «Магическое Перо», причём издание было специально куплено для меня Оксаной, и вскоре долгожданная книга уже лежала на моём столе, вытащенная из почтовых упаковок, такая красивая и новенькая, которую так и хотелось открыть и прочесть в тот же самый момент.
Если во второй истории маленькие мьюнане Тайя и Локрин показали себя как стойкие храбрецы, готовые превозмогать опасности ради других, то в первой книге они предстали с ещё одной своей стороны: в качестве шаловливых проказников, любящих совать носы везде и всюду, любопытные и непослушные. Именно они заварили кашу, в которая из маленького снежного кома постепенно выросла в огромную лавину, втягивающую в себя новых и новых персонажей. А всё лишь из-за того, что они пробрались куда не следует и ненароком стянули у своего дядюшки весьма опасный волшебный предмет – перо, которое может писать само, а в неумелых рыках способно на разрушения. Именно разрушением и обернулась попытка детей написать им пару строк: сбежав из дома и прячась от дядюшки, который, рассерженный их непослушанием, отправился на поиски хулиганов, в подземном коллекторе, Тайя и Локрин, дабы скоротать время, решили попробовать свои волшебные силы и написать на одной из удерживающих потолок колонн свои имена. Проломив таким образом колонну, они разрушили подземелья, и обрушение утянуло в их тайное место ученого Шешила Хруча, который и был пусковым механизмом всех их приключений. И сколько же неприятностей посыпалось со всех сторон на участников книжного путешествия. Бедный Шешил, около десяти лет не видевший мира за пределами лаборатории, то и дело оказывался в трудных даже для бывалого путешественника ситуациях, Тайя и Локрин вынуждены были преследовать его, чтобы вернуть перо, которое учёный по ошибке взял с собой, а Эмос большую часть книги неустанно искал сбежавших племянников, делая крюки и петли по их следу, волнуясь и из последних сил стараясь нагнать.
А ведь не зря проказники устроили весь этот переполох: именно благодаря ему на поверхность всплыла страшная тайна научного проекта, которым занимался Шешил, его секретная жестокая цель, которую вынашивал правитель грубой страны Нораньи – Рак-Эк-Наймен…
Книга оказалась не менее интересной, чем вторая, и я с удовольствием прочла её, погружаясь в созданный Ойзином Макганном мир, полный самых необыкновенных обитателей, в чём-то похожих на людей, а в чём-то совершенно от нас отличающихся. Но, как бы ни выглядели обитатели этого мира, они все – его часть. И, возможно, в конце, когда два враждующих народа объединились между собой, чтобы дать отпор злому и предательскому племени, они в какой-то мере почувствовали это.
Не говоря уже о разношёрстной компании главных героев, которые дополняли друг друга в течение сложных приключений: ведь в каждом из них было что-то, чего не было у других, и только будучи вместе они сумели выкарабкаться из утомительного путешествия.

Я плохо помню, как всё началось. Но началось оно как-то глупо и немного по-дурацки. Мы приехали на старую дачу, где не были много-много лет. Всё здесь уже покосилось и обветшало, и нам предстояло изрядно поработать, чтобы привести здание в божеский вид. Нам – это мне, моему другу-волшебнику и кому-то третьему, он был старшим из всех нас (страшно подумать сколько в таком случае ему было лет). Дача стояла близ морского берега, и до нас доносился приятный аромат солёных волн. Мы принялись за работу. Вытаскивали какие-то коробки и вещи из большой залы, складывали всё по местам, чтобы латать дом изнутри. Помню, мой друг тащил какие-то коробки, когда выяснилось, что я сломала его механическую (или какая она там была) рыбку. Нечто вроде домашнего питомца, который хранился здесь, на даче, и которого он намеревался включить, когда мы сюда вернёмся. Когда рыбка сломалась, он как раз вышел с коробом во двор, и мы со старшим остались одни. Старший пожурил меня, дескать, как он расстроится, когда увидит поломку. И мы придумали план – самый нелепый план, который мне когда-либо доводилось приводить в действие во снах: я должна была притвориться этой самой рыбиной! Не помню, каким образом мы меня закомуфлировали, но друг не заметил подмены и очень обрадовался, что его неживой питомец цел и невредим. Для большей достоверности я даже немного побултыхалась в прибрежных волнах, будто наслаждаюсь новым включением, как и положено механорыбке. Потом я отплыла немного поодаль от дачи, а, когда вернулась, оказалась в новом сне и в новой истории. Я уже не притворялась рыбой, и жила теперь на корабле. Причём у меня определённо случилась «очистка памяти», как во сне про волшебников и тень, которой я приделывала конечности обратно.
В общем, я вернулась «домой», на корабль, залезла на палубу. Не помню, что случилось в первое моё возвращение. Команда корабля состояла из трёх человек, включая меня – отголоски предыдущего сна. Другими двумя был какой-то темноволосый человек и его отец-рулевой-и-капитан. Рулевой жил в огромной каюте, занимавшей почти весь корабль, где помещался штурвал и большой стол, за которым он откушивал свои трапезы.
Я походила по кораблю, поговорила с ними, а потом встретилась с подругами. Среди них определённо была Наташа. Все вместе мы пошли плавать, и там, в воде, взяли и отрастили русалочьи хвосты. Несколько раз мы проплывали вокруг корабля, а потом попали в очень быстрое течение, которое понесло нас в открытый океан, там мы сумели из него выбраться и вновь вернулись к кораблю, но коварное течение подхватило нас вновь, и вновь понесло в океан. И, если подруги смогли вовремя выбраться из него, то меня мощный поток тащил дальше и дальше, пока не принёс к обрыву (несмотря на то, что это был океан, он оканчивался не берегом, а отвесной скалой), с которого вода низвергалась прекрасным водопадов в огороженное скалами зачарованное озеро. Меня отнесло прямо к водопаду, и я вместе с водой рухнула в озеро. Падая, я успела разглядеть красивый пейзаж, окружавший озеро, прекрасные растения, росшие у кромки озёрной воды, и нежное сиреневое освещение, которое придавал этому месту закат…
Я погрузилась под воду. Чистейшую, кристальную воду, свежую и прозрачную, через которую мягко и вкрадчиво текли лучи света. На дне озера покоился древний затонувший город. В этой чистой воде он сохранился нетронутым и невредимым, красивым – почти таким, каким он был до погружения в пучины вод. Водоросли и тина не коснулись поверхности белокаменных зданий, а на дне можно было даже заметить красивые мощёные тропинки, по которым когда-то прогуливались местные жители. А поплыла вниз, чтобы разглядеть окружающие меня красоты, и машинально поплыла вдоль дорожки. И вдруг, во время любования, я заметила на тропинке красивый лиловый жезл, а рядом с ним что-то ещё. Не помню, чем был второй предмет, но помню, что он был маленький – умещался в ладонь, и сиял. Я хотела подобрать обе вещи, но вдруг услышала что-то позади и обернулась. Прямо за мной из озёрной тени выплывали огромные остроносые акулы, жадно скалившие свои зубы и злобно смотревшие на меня. Я поняла, что нужно бежать и со всей силы ударила плавником, чтобы ринуться вперёд и попытаться оторваться от хищных преследователей. В этот момент я так же исхитрилась и успела подхватить с тропинки сверкающий предмет.
Я неслась, акулы плыли за ними. Убегая, я свернула в какой-то длинный коридор, ограждённый с двух сторон стенами зданий, акулы неторопливо свернули вслед за мной. А, когда я почти достигла другого конца коридора, прямо из-за угла впереди на меня выплыли ещё две огромные акулы. Они окружили меня, а я с ужасом отплыла в середину тоннеля, где до акул было дальше всего, и в отчаянии, понимая, что бежать мне теперь некуда, я села на какой-то большой плоский камень, и закрыла лицо руками. Но отчаиваться было рано. Как оказалось, происки акул были замечены озёрными русалками, который приплыли мне на помощь и быстро разогнали хищных бандитов волшебными морскими словами (только после этого до меня дошло, что я их тоже знаю). Они радостно поприветствовали меня, и стали расспрашивать о том, кто я и откуда, я с облегчением рассказывала им, что я с корабля, и что я не настоящая русалка, лишь умею превращать ноги в хвост и знаю несколько волшебных морских слов. Они рассмеялись и сказали что-то вроде того, что у всех начинается с этого, а потом они становятся настоящими русалками, и мне не стоит расстраиваться по пустякам, я тоже когда-нибудь смогу всё, что могут они. Озёрные русалки решили, что меня, пожалуй, стоит отправить домой, ведь сама я не доберусь отсюда до Океана. Специально для того, чтобы подняться из озера за скалы и попасть в океан, у них была специальная катапульта, только мягкая, как батут, и механизм приводили в действие большие морские звёзды и крошечные киты.
Русалки взяли меня за руки и потянули к катапульте, но я вдруг что-то вспомнила, и вытащила свою руку из их ладоней, рванувшись вниз. Одна из русалок поплыла следом.
- Куда ты? – спросила она.
- Когда я спасалась от акул, я кое-что нашла на тропинке внизу.
Я поплыла к тому месту, где видела жезл. Он, нетронутый, оставался там же. Я подняла волшебный предмет и показала сопутствующей мне русалке. Та пришла в восторг: как оказалось, это был давно потерянный русальим народом жезл, который у них когда-то выкрали акулы или кто-то там ещё, и который может принести много блага и добра. Она повела меня к другим, среди которых теперь плавала и королева русалок, жезл я несла в руке, и по дороге он начал мягко светиться лиловым светом, разгораясь всё сильнее и сильнее. Мы приплыли к оставленной мной группе, и те, увидев жезл, также пришли в восхищение, они всплескивали руками и наперебой рассказывали, как невероятно, что сокровище, которое они не могли найти, всё время было у них под носом. Потом они сказали, что, раз я вернула его, то я должна им колдовать. А потом выяснилось, что я не могу: хоть жезл и светился в моих руках, но чтобы творить с помощью него волшебство, русалка должна уметь слышать Музыку Чистоты – эти звуки наполняли мир, это была песня мира, но мало кто мог слышать её, и я была не из их числа.
- Что ж, - сказали они, забирая у меня жезл и укладывая его на подушечку, - Если вдруг начнёшь слышать пение, приплывай к нам.
Затем они уложили меня на катапульту-батут, натянули тросы, позвали китят и звёзд, которые тоже растянулись, как тросы, и резко отпружинили, запуская меня в воздух по направлению к Океану. Русалки махали мне руками и прощались, я тоже крикнула им «до свидания», но лишь половина моего крика добралась до их слуха: так быстро пролетела я нужное расстояние и оказалась перед длинной вереницей кораблей, последним в которой был как раз наш. Чтобы сократить путь и не вызвать ненужных догадок о моём русальем хвосте, я забралась на первый корабль, решив пройти по ним до нашего: был вечер, и все спали. Я шла, пробравшись через корабль какой-то графини, какого-то императора, пока, наконец, не добралась до нашего корабля. Там я встретила на палубе того второго, который – о ужас! – оказался ещё и моим мужем. Оо Он что-то стал мне рассказывать, а потом сообщил, что рулевой-капитан хочет отобрать меня у него и женить на себе. По-моему, я подумала, что чёрта-с два он это сделает, я и уплыть могу, и мы пошли отдыхать в свою маленькую каюту. Когда мы улеглись, он свернулся калачиком и прижался ко мне головой, уткнувшись в меня макушкой, как какой-нибудь домашний питомец, и я погладила его по голове, говоря ему что-то мягкое и успокаивающее.
Что было потом? Чего только потом не было. Мой секрет оказывался почти раскрытым, и я выдумывала хитроумные планы, чтобы увести вынюхивающих по ложному следу, так мне пришлось сыграть перед графиней спектакль, будто бы я плавала в город и покупала дорогущие вещи – графиня обожала эти «тряпки», поэтому тут же забыла о своих догадках, - и полчаса распинаться о прелестях ткани, фасона и прочей ерунде, которая меня не заботит. Мы также ходили со вторым к капитану-рулевому и старались стоять подальше от него, причём этот капитан пытался переманить меня всякой ерундой, увещевал и обещал что-то, что мне было не нужно. Это не произвело на меня впечатление, я думала, как нам поскорее увильнуть из его огромной, неуютной каюты… Это был ворох всего, который смещался перед просыпанием в снежный ком, в котором мало что было понятно.
По-моему, корабельная жизнь была глобальной мистификацией: какое-то тёмное сообщество, которое стащило меня на корабли, стёрло мне память и внушило мне жизнь на корабле. И в процессе до меня стало это доходить.
Ближе к моменту просыпания я услышала в воздухе отголоска красивой музыки. Это была Чистая Песня, и я тогда так обрадовалась, что слышу её.
Я проснулась.
А перед тем, как открыть глаза, я почувствовала мысленно, как от меня отстраняется тень, до этого находившаяся рядом.