Go to the Dark Side, they have cookies. We, lightsiders, prefer booze.
Фэндом: Звездные Войны
Название: Сказка старого Джедая
Рейтинг: PG-15, SLASH, get, character death, OOC, POV
Саммари: Это была эпоха героев, про которую теперь рассказывают сказки.
Warning: NO Obi\Anakin SLASH. Тут вооще "Месть Психов" не присутствует ни в каком виде.
Посвящается Кевину Андерсону - отцу главных героев и DieMarchen, чья очаровательная рассеянность позволила мне это придумать
Warning № 2. Тут допушено как минимум три ляпа. Кто найдет - тому конфету)) На данный момент присутствует где-то половина текста. Следите за обновлениями
читать дальше
Это сказка. Как и у любой сказки, у нее нет начала (если, конечно, не считать началом тот биг-бенг, который произошел, когда Бог-Создатель решил изувечить себя в приступе редкостного мазохизма), зато у нее есть конец, и все то, что прилагается к оному.
В этой сказке есть все, что положено. Любовь и ненависть. Радость и горе. Предательство и самоотверженность. Есть даже смерть и пафосные слова.
Это сказка. Как и любой сказке, ей не надо верить. В ней есть многое, но главное – и это самое главное - в ней нет ни слова правды.
Как нет и ни слова лжи.
Глава первая, она же список действующих лиц.
Вот Фридон Надд. К началу повествования он уже более четырехсот лет как мертв, но это, право, крайне незначительная деталь. Когда-то он был Джедаем, но сейчас его уместнее называть Лордом Ситхов. Учитель и наставник, всегда готовый предложить тему для раздумий и артефакт для изучений. Именно им было – или еще будет – произнесено пророчество.
А вот планета Ондерон. Какие битвы бушевали на ее поверхности, какие страшные клятвы произносились, какими проклятиями грозили небесам, в которых и днем и ночью виднеется Дксун, что значит – луна. Но, как и положено в сказках, здесь все закончилось свадьбой. Принцесса нашла своего лорда, и они стали жить-поживать, да стараться не вспоминать, как горела столица, и как умирала старая королева – мать принцессы. И что услышал один молодой Джедай от призрака старого Ситха.
А вот Мастер Арка Джет. Для этой сказки он – ключевая фигура, ведь именно с его смерти все и начнется. Но об этом пока тсссс.
А вот Улик Кель-Дрома. Высокий и блондинистый, истинный ариец. Воин. Один из главных героев нашей истории, хотя пока еще не успел совершить ровным счетом ничего героического. Не считать же за таковое прекращение Войн Ондерона?
А вот Кай Кель-Дрома. Он младший брат Улика, и уже лишился левой руки. В нашем же повествовании фигура эпизодическая почти вплоть до самого конца.
А вот Номи Санрайдер. Она относительно недавно потеряла мужа, но нашла утешение в объятиях Улика Кель-Дромы. Она мила и довольно умна. Слишком импульсивна, пожалуй, но на фоне взбалмошности Кель-Дромы этого не заметно. Еще она училась древним техникам у выдающихся Мастеров - Тона и Одана Урра, и вот об этом-то забывать не следует.
А вот Сатал Кето. Он правит системой Императрицы Теты и спит со своей сестрой. Его богатство уступает только его надменности, а его надменность - только его ревности. Чтобы стать правителем, он убил своих родителей. Чтобы стать Ситхом он не побоялся прийти к Фридону Надду. Впрочем, кто только не приходил к Фридону Надду.
А вот Алима Кето. Она так же красива, как и зла, и так же умна, как и порочна. Она – Sith Witch, что значит "Ситхская Ведьма". Ее иллюзии столь же совершенны, как и ее тело.
А вот Экзар Кан. Лучший ученик Водо Сиоск-Бааса. Лучший ученик Фридона Надда. У него длинные черные волосы, собранные в хвост, и злая улыбка. Он скорее книжник, чем воин, но его искусство владения мечом не знает себе равных. Он также один из главных, а, может быть, и самый главный герой нашей сказки. Ему суждено – или еще будет суждено – познать тайны, дошедшие из тех времен, когда Ситхи считали зазорным брать себе учеников из Джедаев. Ему суждено стать символом всего того, что боятся все здравомыслящие разумные существа. Что ненавидят. Что не понимают. И чему завидуют.
Глава вторая, она же пролог.
Это мастер Арка Джет. Белые волосы и кожа – старый пергамент. Его бьют копьем в спину на Денебе в самый разгар выволочки, устроенной им своему ученику. Улик подхватывает его на руки и слышит его последние слова. Они о Свете. Разумеется, они о Свете? Что же еще может сообщить мастер Джет тому, кому однажды было сказано – и станешь великим Ситхом, и лишь один будет выше тебя? Вот уж воистину так, и пророчество уже несколько месяцев как было произнесено, а как именно, это уже не так уж и важно.
А это мастер Водо Сиос-Баас. Он тоже сейчас на Денебе, и несколькими часами ранее слышал отчаянный крик человека, которого Тьма пожирала заживо. Он вспоминает, и, право слово, эти воспоминания стоят того, чтобы их упомянуть.
***
Это Экзар Кан. Он поклонился своему учителю и отправился в путь. Он не знал, чего ищет, но точно знал, что это ему определенно стоит найти. Путь привел его на луну Ондерона, а Фридон Надд подсказал, куда отправиться дальше.
Это Коррибан. Двадцать тысяч лет истории, неучтенной в Храмах Джедаев. Сотни пирамид. Тысячи леденящих душу историй. Десятки тысяч тех, кто умер не своей смертью, и много меньше тех, кто при этом сохранил себе жизнь, и не так уж и важно, что до того момента, как Джедаи откроют для себя путь к бессмертию пройдет добрых три тысячи девятьсот семьдесят восемь лет. Это планета Ситхов. Если бы нашелся умелец, способный расшифровать все иероглифы на могилах, он бы сошел с ума.
Это Экзар Кан. Он хотел знаний, как можно больше знаний, а теперь он не менее отчаянно хочет сохранить себе жизнь. Что с того, если для этого придется перейти на Темную Сторону. Иначе зачем бы Фридону Надду отправляться с ним в столь долгий и опасный путь? Пророчества должны сбываться, даже если его участники и трепыхаются как могут, отнекиваясь и отталкиваясь всеми конечностями. Экзар кричит. Это бесполезно, если твой крик выказывает твою боль, а не твою ярость. Но урок усвоен, и путь теперь ведет на Явин IV, там ждут ужасы, достойные нового повелителя.
***
Это Номи Санрайдер. Она цепляется за руку Улика и, как ребенка, уговаривает его перестать думать о мести. Но красивые слова с восторгом выслушает ее дочь, и с презрением отвергнет Улик. Он сейчас не способен ее слышать, он не слышит даже Одана Урра, и она пускает в ход более безотказные средства, утаскивая Улика в спальню и теша себя надеждой, что тот, изможденный любовью, никуда от нее не денется. Хотя бы на несколько дней. Где-то перед рассветом она понимает, что она его любит. Возможно, даже сильнее, чем своего мужа. Но поздно, на следующее утро Улик, как ни в чем ни бывало, целует ее на прощание и отправляется в систему Императрицы Теты. Она смотрит в глаза Каю и понимает, что не у нее одной плохие предчувствия.
***
Это Зитмнр. Он не появлялся в первой главе по вполне объективным причинам - его роль в происходящем ограничивается простым наблюдением. Да и то будет длиться недолго.
Это Явин IV. Четвертый спутник газового гиганта. Здесь джунгли и подобия коррибанских пирамид. Нага Садоу возвел здесь когда-то свое убежище. Он был Mnnynnt Gythnm, что значит "Ситхский Алхимик". Джунгли щедро предоставляли ему исходное сырье, а основой для опытов служили верные массасси. Убежище старого алхимика только что подверглось набегу. Но несколько неудачно, ибо верные массасси сурово бдели, и теперь жаждут не менее сурово наказать нарушителя.
Это Зитмнр. Он скромный жрец в храме Наги Садоу. Разумеется, он массасси, как и все, кто собрался посмотреть, как будут умерщвлять нарушителя. У нарушителя длинные черные волосы, собранные в хвост, отчаянная жажда жить и слабеющее с каждой минутой желание остаться на Светлой Стороне.
Это Экзар Кан. Он прикован к чему-то, подозрительно напоминающему кельтский крест, и не отрываясь смотрит на Зитмнра. Тот надевает на статую Наги Садоу странную вещь, древний ситхский амулет, и, повинуясь его призыву, на свет божий выползает один из удачнейших экспериментов Наги Садоу. Да, бронированная фиолетовая шкура и отвратительная пасть, метров тридцать длины и запах, о котором не принято упоминать в приличном обществе. При его виде все живое жалеет, что не умерло еще накануне. Экзар не хочет слушать Фридона Надда, но и умирать он тоже не хочет, и поэтому все, что остается – это подхватить амулет. Амулет словно врастает в его руку. Экзар никогда больше с ним не расстанется. Ни на одну секунду. Даже в постели Улика.
Это Фридон Надд. Он давно так не веселился. Упрямый Джедай тянется за амулетом и начинает азартно изничтожать тварь, выползшую невесть откуда. После твари он переходит на массасси. После массасси на стены храма. Увлекся, право слово, но ничего, это с непривычки. Масасси впечатлены. Фридон Над доволен. С таким учеником, что ему будут Джедаи и что – все трудности по окончательному возвращению к жизни? Он хвалит Экзара, улыбается покровительственно. Но он забывает, что тот – еще пока Джедай.
Это Фридон Надд. Он кричит, второй раз умирать намного больнее, чем первый.
***
Это Алима Кето. Ей невыносимо скучно демонстрировать свои прелести толпе, что собралась посмотреть на казнь одного из мятежников против власти Кето. Ей надоело показывать всем свой дикий норов и свои иллюзии. Но все внезапно меняется, когда она понимает, что толпа не глазеет, а пытается убить ее. "Ведьма!" – кричат они. Подумаешь, ведьма. Но рядом встает воин в темном плаще. У него лайтсабер синего цвета и глаза холоднее горного льда. Алима никогда не думала, что он так красив. И она бы не была собой, если бы не постаралась выжать из своей улыбки и кокетливой походки все, что можно. И еще кое-что сверх этого.
Это Сатал Кето. Он в ярости. От него не укрылись ни внезапная перемена настроения его сестры, ни походка, внезапно ставшая походкой первостатейной шлюхи, ни медовая сладость улыбки. Он в ярости. Но в еще большую ярость он приходит, когда она изъявляет желание оставить воина при себе. В качестве пета. Он бы убил воина по имени Улик Кель-Дрома, да вот незадача – внезапно возникший дух Фридона Надда требует оставить всех воинов мира в покое, а вместо этого заняться поиском и уничтожением Экзара Кана, человека, посмевшего предать его. А Кель-Дрома, он еще пригодится. Какая досада.
Это Улик Кель-Дрома. Он висит в странной позе, а пыточный дроид вежливой скороговоркой скрашивает его ожидание новых мучений. Плевать на боль, это не так уж и страшно. Главное, чтобы поверили. Поверила эта девка, поверил ее сумасшедший братец, поверили, что он - падший. Что хочет учиться, а не убить. Что хочет помочь, а не уничтожить. Сатал подходит с неприятной ухмылочкой. В руке черный стилет. Алима смотрит испуганно. А потом – боль.
***
Это Номи Санрайдер. Сказать, что она потеряла голову от беспокойства, означает ничего не сказать. Притащила Кая в систему Императрицы Теты. Прилетела в гордом одиночестве в Циннагар. Пошла за Уликом. Очень романтично. И увидела Алиму. А затем Сатала, с каждым днем все больше звереющего от ревности, причем беспочвенной – его новый главнокомандующий никак не реагировал на вызывающие шмотки и провокационное поведение. По-крайней мере, пока его господин находился рядом. Глаза главнокомандующего были пусты, а голос резок. А в тюремной камере холодно, да и цепи слишком тяжелые, не сделать лишнего шага в сторону. Отвратительно. Надо уходить.
Это Улик Кель-Дрома. Он страдает. Женщина, которая была для него опорой на Денебе и Оссусе, сейчас находится в подземельях самого большого маньяка во всей системе. И в голову не приходит ничего умнее, кроме как передать послание с пыточным дроидом. Уходи, если сможешь. Приходит Алима. Говорит комплименты. Почему ее чары стали действеннее? Или Улик хочет отвлечь ее от той, что сейчас в подземельях? Губы Алимы горячи, а дыхание сладко. На коже татуировка-иллюзия, зеленые змеи. Ее комнаты уставлены странными безделушками, а кровать застелена белым шелком. Все мысли уходят, когда Алима обхватывает его ногами, прижимаясь теснее.
Это Сатал Кето. Он тоже страдает. Во-первых от того, что его шлюха-сестра таки заволокла в койку неуступного Улика, во-вторых от того, что он пошел у нее на поводу и не придушил Улика, когда была такая возможность. Пыточный дроид разлетается под напором его ярости. Но от его страданий мало толку, да и ревность напрочь отбивает всяческую охоту мыслить рационально. А посему убийцу – в комнаты к Алиме, а что до сбежавшей таки джедайки, пусть даже она позвала на помощь своих друзей. В его подземельях много места, хватит на дюжину Храмов. В разгар веселья врывается Улик. Сатал даже не успевает поднять толком меч.
Это Улик Кель-Дрома. Только что он убил своего врага. Только что он поддался гневу. Только что он перешел на Темную Сторону и яд, тот самый ситхский яд, затаившийся в его венах, вырвался наружу смерчем, отбросившим к стенам его друзей. Кая. И Номи. Он кричит. А что ему, по большому счету, еще делать?
***
Это Экзар Кан. Он получил все, о чем только мечтал. Целый мир, новое предназначение. Лаборатории и библиотеки. Звездные корабли и воинов, жадных до крови. Но, насытив свою жажду знаний, он теперь хочет встретиться с другими учениками Фридона Надда. Новоиспеченному Лорду не нужны конкуренты, не так ли?
***
Это мастер Водо Сиоск-Баас. Несколько месяцев назад он отдал своего ученика Фридону Надду. На блюдечке, можно сказать, протянул. А поэтому он теперь проповедует принцип свободы воли. И Номи, сбежавшей из системы Императрицы Теты Номи, не найти у него утешения. Мастер видит, что происходит. Видит воинов, собирающихся с набегом в систему Императрицы Теты, видит Кая и Номи, упорно не желающих принять очевидные факты. Он все видит. И это ему не нравится.
Глава третья, она же действие первое, она же начало.
Это Циннагар. Столица Кето. Центральный город системы Императрицы Теты. Славен ареной для казней и уродливым каменным сооружением, довлеющим над городом – там живет правительница и ее военачальник. Больше не славен ничем, архитектура на редкость уродлива, жители на редкость запуганы. По одной из унылых улочек идут трое. Два нечеловека с ярко-красной кожей и странными выростами на головах и один человек. У него длинные черные волосы, собранные в хвост, и странная то ли перчатка, то ли пес знает что на левой руке. Человек задумчиво смеряет взглядом стены крепости, в которой живут те, кто правят городом, а затем пристально смотрит на небо. И ухмыляется.
Это Улик Кель-Дрома. Он лежит на кушетке, ему безнадежно лениво после отменного секса. Алима ходит в уродливом неглиже. Но впечатление от общей убогости ее костюма и ее речей скрадывается подарком – ситхским медальоном на тонкой цепочке. Медальон холодит кожу и будит воспоминания о том, чего никогда в его жизни не было. Зато было в жизни предыдущих его владельцев.
А это опять Номи Санрайдер. Она прилетела за своим драгоценным Уликом. Стоит ли говорить, что при первых же попытках Номи ухватить его за руку, Алима начинает шипеть злющей кошкой, а затем и вовсе становится в позу и начинает вызывать иллюзии. Но что иллюзии по сравнению с не на шутку вышедшей из себя джедайкой? Улик стоит между ними, медленно пятясь, до него почти сразу же доходит, что при попытках их разнять, он получит в морду сразу от обеих. Кай и команда поддержки стоит рядом, готовые действовать.
А это Алима Кето. Она злится. Ее иллюзии не срабатывают. Ее Улик стоит и ничего не делает. А эта джедайская дура бросает драку и переходит к уговорам. Будто она не знает, что тот, в ком есть хоть капля яда, которым Сатал по макушку накачал Улика, уже никогда не будет прежним. Улик посылает джедайку по матери. Алима отходит в сторонку и начинает с интересом наблюдать за шоу. К делу подключается второй блондинчик, брат Улика. Его посылют даже дальше, чем джедайку. Наконец, до кого-то из них доходит, и они очищают от себя дворец. Сцена вышла весьма уродливой, на прихотливый вкус Алимы. Слишком уж уродливой. Но Улик остался с ней, а это теперь главное. Она его судьба.
Это Улик Кель-Дрома. Он вымотан словесной схваткой больше, чем десятком поединков. Алима подходит к нему, и ее пальчики пробегаются по его предплечью в томной ласке. Ему хочется ударить ее, но вместо этого он подхватывает ее и целует. За поцелуем они пропускают самое интересное – появление свидетеля их страсти. У свидетеля длинные черные волосы, собранные в хвост, и ехидная ухмылка. А речи его ядовитее отравы Сатала. Алиму отбрасывает от Улика и впечатывает в стену при ее попытке напасть на прервавшего их уединение.
Это Экзар Кан и Улик Кель-Дрома. Пророчество вело их навстречу друг другу. Амулеты из полузабытого прошлого, стеная, молили о встрече. Предназначение распростерло над ними свои крылья. А их гордость и неуемные амбиции заставили их схватиться за мечи.
Это Экзар Кан и Улик Кель-Дрома. Они прекрасны в дуэли.
***
А это Марка Рагнос. Он тоже не появлялся в первой главе, и этому тоже есть все из себя рациональное объяснение, видите ли, он мертв вот уже как тысячу с копейками лет. Но что еще было делать первому из темных владык, когда два его наследника всерьез собрались убить друг друга насмерть? Весь пафос речи духа можно уложить в одно слово – Renaissance - что значит "Возрождение". И Ситхи завоюют этот мир.
Это Экзар Кан и Улик Кель-Дрома. Они стоят, как пристыженные школьники, и молча внимают Марке Рагносу. Их медальоны рвутся друг к другу, окутывая фигуры владельцев серебристо-синей и жарко-алой аурой. Рагнос дотрагивается до лба Экзара – ты Лорд. Затем до лба Улика – ты его ученик. Татуировки, а может быть, клейма горят нездешним огнем, прожигая до самой души. Лорд Рагнос исчезает, не произнеся более ни слова.
Это Экзар Кан и Улик Кель-Дрома. Они стоят рядом и смотрят друг другу в глаза. Вызов отброшен, но не забыт. Рука в руке, и по их лицам расплываются почти одинаковые улыбки. Вот только у Экзара она чуть более самодовольна, а у Улика чуть более яростна. Он никогда не забудет унижения повторного ученичества. И при ком? При мальчишке, младше его на несколько лет.
А это Алима Кето. Она пришла в себя и теперь удивленно взирает с пола на парочку, что застыла, не в силах расцепиться взглядами. Темная Сила овевает их фигуры, превращая в почти ирреальную скульптуру. И Алиме не нравится, как они друг на друга смотрят. Совсем не нравится.
***
Это система Куар. В ней нет ничего необычного. В ней вообще ничего нет. Поправка, в ней ничего не было до тех пор, пока разведчики на диковинных полуразумных василисках не нашли разрушенные подземные города на одной из планет системы. И не позвали своих друзей.
Это мандалорцы. Они – Dha Werda Verda, что значит – "Воины Тени". Их ярость огненным смерчем катится по галактике. Они перебрались в систему Куар из системы по соседству после того, как им надоело терроризировать тамошнее население. Да по большому счету, терроризировать там было уже некого. Крестоносцы без крестового похода. Пугало обитаемых миров. Их главнокомандующий носит особую маску и не имеет имени. Его называют Мандалорец. Он единственный, кто имеет право говорить с чужаками от имени своих соплеменников.
Это система Куар. В ней нет ничего необычного. Она просто перевалочный пункт по направлению к системе Императрицы Теты.
***
Это Алима Кето. Правительница, которая больше не распоряжается своими владениями. Ее военачальник спешно реорганизует армию и строит планы военных кампаний, а его учитель роется в библиотеках и походя громит все теоретически выкладки своего ученика. Ей скучно. На нее больше не обращают внимания. Ее иллюзиями никого уже не удивишь. А еще она ревнует.
Это Экзар Кан и Улик Кель-Дрома. Подчеркнутая обоюдная вежливость никого не обманывает – эти двое ждут не дождутся возможности вцепиться друг другу в глотки. Но – не могут. А посему каждый старается перещеголять соперника своими планами и действиями. Пока видимое преимущество у Кель-Дромы – выучка армии Теты с каждым днем становится все отменнее и отменнее. Кан читает древние фолианты и хмурит брови. А затем начинает говорить изысканные гадости Кель-Дроме. В этом преимущество за ним.
Это Экзар Кан и Улик Кель-Дрома. Их отношения слишком напряженные и слишком двусмысленные, чтобы так могло долго продолжаться без развязки.
Это Экзар Кан и Улик Кель-Дрома. Сплелись на кровати в единое целое, ситхские амулеты тихонько пульсируют в такт стонам. Портреты неизвестных владык со стен смотрят неодобрительно. Кан откидывается на подушки, когда Кель-Дрома прокусывает ему плечо до крови. Засыпают вместе.
Это Экзар Кан. Перед восходом тихонько встает с постели и собирает одежду. Грудь Улика вздымается безмятежно, за ночь на коже остались ссадины от острых краев медальона. Экзар смотрит на него. Но ни дарить любовь, ни требовать ее взамен нет времени. Поэтому он осторожно проводит по щеке Улика и пусть не сразу, но уходит. И не замечает взгляда полного тоски и злости.
Глава четвертая, она же действие второе после полугодового антракта
Название: Сказка старого Джедая
Рейтинг: PG-15, SLASH, get, character death, OOC, POV
Саммари: Это была эпоха героев, про которую теперь рассказывают сказки.
Warning: NO Obi\Anakin SLASH. Тут вооще "Месть Психов" не присутствует ни в каком виде.
Посвящается Кевину Андерсону - отцу главных героев и DieMarchen, чья очаровательная рассеянность позволила мне это придумать
Warning № 2. Тут допушено как минимум три ляпа. Кто найдет - тому конфету
)) На данный момент присутствует где-то половина текста. Следите за обновлениями читать дальше
Сказка старого Джедая.
Это сказка. Как и у любой сказки, у нее нет начала (если, конечно, не считать началом тот биг-бенг, который произошел, когда Бог-Создатель решил изувечить себя в приступе редкостного мазохизма), зато у нее есть конец, и все то, что прилагается к оному.
В этой сказке есть все, что положено. Любовь и ненависть. Радость и горе. Предательство и самоотверженность. Есть даже смерть и пафосные слова.
Это сказка. Как и любой сказке, ей не надо верить. В ней есть многое, но главное – и это самое главное - в ней нет ни слова правды.
Как нет и ни слова лжи.
Глава первая, она же список действующих лиц.
Вот Фридон Надд. К началу повествования он уже более четырехсот лет как мертв, но это, право, крайне незначительная деталь. Когда-то он был Джедаем, но сейчас его уместнее называть Лордом Ситхов. Учитель и наставник, всегда готовый предложить тему для раздумий и артефакт для изучений. Именно им было – или еще будет – произнесено пророчество.
А вот планета Ондерон. Какие битвы бушевали на ее поверхности, какие страшные клятвы произносились, какими проклятиями грозили небесам, в которых и днем и ночью виднеется Дксун, что значит – луна. Но, как и положено в сказках, здесь все закончилось свадьбой. Принцесса нашла своего лорда, и они стали жить-поживать, да стараться не вспоминать, как горела столица, и как умирала старая королева – мать принцессы. И что услышал один молодой Джедай от призрака старого Ситха.
А вот Мастер Арка Джет. Для этой сказки он – ключевая фигура, ведь именно с его смерти все и начнется. Но об этом пока тсссс.
А вот Улик Кель-Дрома. Высокий и блондинистый, истинный ариец. Воин. Один из главных героев нашей истории, хотя пока еще не успел совершить ровным счетом ничего героического. Не считать же за таковое прекращение Войн Ондерона?
А вот Кай Кель-Дрома. Он младший брат Улика, и уже лишился левой руки. В нашем же повествовании фигура эпизодическая почти вплоть до самого конца.
А вот Номи Санрайдер. Она относительно недавно потеряла мужа, но нашла утешение в объятиях Улика Кель-Дромы. Она мила и довольно умна. Слишком импульсивна, пожалуй, но на фоне взбалмошности Кель-Дромы этого не заметно. Еще она училась древним техникам у выдающихся Мастеров - Тона и Одана Урра, и вот об этом-то забывать не следует.
А вот Сатал Кето. Он правит системой Императрицы Теты и спит со своей сестрой. Его богатство уступает только его надменности, а его надменность - только его ревности. Чтобы стать правителем, он убил своих родителей. Чтобы стать Ситхом он не побоялся прийти к Фридону Надду. Впрочем, кто только не приходил к Фридону Надду.
А вот Алима Кето. Она так же красива, как и зла, и так же умна, как и порочна. Она – Sith Witch, что значит "Ситхская Ведьма". Ее иллюзии столь же совершенны, как и ее тело.
А вот Экзар Кан. Лучший ученик Водо Сиоск-Бааса. Лучший ученик Фридона Надда. У него длинные черные волосы, собранные в хвост, и злая улыбка. Он скорее книжник, чем воин, но его искусство владения мечом не знает себе равных. Он также один из главных, а, может быть, и самый главный герой нашей сказки. Ему суждено – или еще будет суждено – познать тайны, дошедшие из тех времен, когда Ситхи считали зазорным брать себе учеников из Джедаев. Ему суждено стать символом всего того, что боятся все здравомыслящие разумные существа. Что ненавидят. Что не понимают. И чему завидуют.
Глава вторая, она же пролог.
Это мастер Арка Джет. Белые волосы и кожа – старый пергамент. Его бьют копьем в спину на Денебе в самый разгар выволочки, устроенной им своему ученику. Улик подхватывает его на руки и слышит его последние слова. Они о Свете. Разумеется, они о Свете? Что же еще может сообщить мастер Джет тому, кому однажды было сказано – и станешь великим Ситхом, и лишь один будет выше тебя? Вот уж воистину так, и пророчество уже несколько месяцев как было произнесено, а как именно, это уже не так уж и важно.
А это мастер Водо Сиос-Баас. Он тоже сейчас на Денебе, и несколькими часами ранее слышал отчаянный крик человека, которого Тьма пожирала заживо. Он вспоминает, и, право слово, эти воспоминания стоят того, чтобы их упомянуть.
***
Это Экзар Кан. Он поклонился своему учителю и отправился в путь. Он не знал, чего ищет, но точно знал, что это ему определенно стоит найти. Путь привел его на луну Ондерона, а Фридон Надд подсказал, куда отправиться дальше.
Это Коррибан. Двадцать тысяч лет истории, неучтенной в Храмах Джедаев. Сотни пирамид. Тысячи леденящих душу историй. Десятки тысяч тех, кто умер не своей смертью, и много меньше тех, кто при этом сохранил себе жизнь, и не так уж и важно, что до того момента, как Джедаи откроют для себя путь к бессмертию пройдет добрых три тысячи девятьсот семьдесят восемь лет. Это планета Ситхов. Если бы нашелся умелец, способный расшифровать все иероглифы на могилах, он бы сошел с ума.
Это Экзар Кан. Он хотел знаний, как можно больше знаний, а теперь он не менее отчаянно хочет сохранить себе жизнь. Что с того, если для этого придется перейти на Темную Сторону. Иначе зачем бы Фридону Надду отправляться с ним в столь долгий и опасный путь? Пророчества должны сбываться, даже если его участники и трепыхаются как могут, отнекиваясь и отталкиваясь всеми конечностями. Экзар кричит. Это бесполезно, если твой крик выказывает твою боль, а не твою ярость. Но урок усвоен, и путь теперь ведет на Явин IV, там ждут ужасы, достойные нового повелителя.
***
Это Номи Санрайдер. Она цепляется за руку Улика и, как ребенка, уговаривает его перестать думать о мести. Но красивые слова с восторгом выслушает ее дочь, и с презрением отвергнет Улик. Он сейчас не способен ее слышать, он не слышит даже Одана Урра, и она пускает в ход более безотказные средства, утаскивая Улика в спальню и теша себя надеждой, что тот, изможденный любовью, никуда от нее не денется. Хотя бы на несколько дней. Где-то перед рассветом она понимает, что она его любит. Возможно, даже сильнее, чем своего мужа. Но поздно, на следующее утро Улик, как ни в чем ни бывало, целует ее на прощание и отправляется в систему Императрицы Теты. Она смотрит в глаза Каю и понимает, что не у нее одной плохие предчувствия.
***
Это Зитмнр. Он не появлялся в первой главе по вполне объективным причинам - его роль в происходящем ограничивается простым наблюдением. Да и то будет длиться недолго.
Это Явин IV. Четвертый спутник газового гиганта. Здесь джунгли и подобия коррибанских пирамид. Нага Садоу возвел здесь когда-то свое убежище. Он был Mnnynnt Gythnm, что значит "Ситхский Алхимик". Джунгли щедро предоставляли ему исходное сырье, а основой для опытов служили верные массасси. Убежище старого алхимика только что подверглось набегу. Но несколько неудачно, ибо верные массасси сурово бдели, и теперь жаждут не менее сурово наказать нарушителя.
Это Зитмнр. Он скромный жрец в храме Наги Садоу. Разумеется, он массасси, как и все, кто собрался посмотреть, как будут умерщвлять нарушителя. У нарушителя длинные черные волосы, собранные в хвост, отчаянная жажда жить и слабеющее с каждой минутой желание остаться на Светлой Стороне.
Это Экзар Кан. Он прикован к чему-то, подозрительно напоминающему кельтский крест, и не отрываясь смотрит на Зитмнра. Тот надевает на статую Наги Садоу странную вещь, древний ситхский амулет, и, повинуясь его призыву, на свет божий выползает один из удачнейших экспериментов Наги Садоу. Да, бронированная фиолетовая шкура и отвратительная пасть, метров тридцать длины и запах, о котором не принято упоминать в приличном обществе. При его виде все живое жалеет, что не умерло еще накануне. Экзар не хочет слушать Фридона Надда, но и умирать он тоже не хочет, и поэтому все, что остается – это подхватить амулет. Амулет словно врастает в его руку. Экзар никогда больше с ним не расстанется. Ни на одну секунду. Даже в постели Улика.
Это Фридон Надд. Он давно так не веселился. Упрямый Джедай тянется за амулетом и начинает азартно изничтожать тварь, выползшую невесть откуда. После твари он переходит на массасси. После массасси на стены храма. Увлекся, право слово, но ничего, это с непривычки. Масасси впечатлены. Фридон Над доволен. С таким учеником, что ему будут Джедаи и что – все трудности по окончательному возвращению к жизни? Он хвалит Экзара, улыбается покровительственно. Но он забывает, что тот – еще пока Джедай.
Это Фридон Надд. Он кричит, второй раз умирать намного больнее, чем первый.
***
Это Алима Кето. Ей невыносимо скучно демонстрировать свои прелести толпе, что собралась посмотреть на казнь одного из мятежников против власти Кето. Ей надоело показывать всем свой дикий норов и свои иллюзии. Но все внезапно меняется, когда она понимает, что толпа не глазеет, а пытается убить ее. "Ведьма!" – кричат они. Подумаешь, ведьма. Но рядом встает воин в темном плаще. У него лайтсабер синего цвета и глаза холоднее горного льда. Алима никогда не думала, что он так красив. И она бы не была собой, если бы не постаралась выжать из своей улыбки и кокетливой походки все, что можно. И еще кое-что сверх этого.
Это Сатал Кето. Он в ярости. От него не укрылись ни внезапная перемена настроения его сестры, ни походка, внезапно ставшая походкой первостатейной шлюхи, ни медовая сладость улыбки. Он в ярости. Но в еще большую ярость он приходит, когда она изъявляет желание оставить воина при себе. В качестве пета. Он бы убил воина по имени Улик Кель-Дрома, да вот незадача – внезапно возникший дух Фридона Надда требует оставить всех воинов мира в покое, а вместо этого заняться поиском и уничтожением Экзара Кана, человека, посмевшего предать его. А Кель-Дрома, он еще пригодится. Какая досада.
Это Улик Кель-Дрома. Он висит в странной позе, а пыточный дроид вежливой скороговоркой скрашивает его ожидание новых мучений. Плевать на боль, это не так уж и страшно. Главное, чтобы поверили. Поверила эта девка, поверил ее сумасшедший братец, поверили, что он - падший. Что хочет учиться, а не убить. Что хочет помочь, а не уничтожить. Сатал подходит с неприятной ухмылочкой. В руке черный стилет. Алима смотрит испуганно. А потом – боль.
***
Это Номи Санрайдер. Сказать, что она потеряла голову от беспокойства, означает ничего не сказать. Притащила Кая в систему Императрицы Теты. Прилетела в гордом одиночестве в Циннагар. Пошла за Уликом. Очень романтично. И увидела Алиму. А затем Сатала, с каждым днем все больше звереющего от ревности, причем беспочвенной – его новый главнокомандующий никак не реагировал на вызывающие шмотки и провокационное поведение. По-крайней мере, пока его господин находился рядом. Глаза главнокомандующего были пусты, а голос резок. А в тюремной камере холодно, да и цепи слишком тяжелые, не сделать лишнего шага в сторону. Отвратительно. Надо уходить.
Это Улик Кель-Дрома. Он страдает. Женщина, которая была для него опорой на Денебе и Оссусе, сейчас находится в подземельях самого большого маньяка во всей системе. И в голову не приходит ничего умнее, кроме как передать послание с пыточным дроидом. Уходи, если сможешь. Приходит Алима. Говорит комплименты. Почему ее чары стали действеннее? Или Улик хочет отвлечь ее от той, что сейчас в подземельях? Губы Алимы горячи, а дыхание сладко. На коже татуировка-иллюзия, зеленые змеи. Ее комнаты уставлены странными безделушками, а кровать застелена белым шелком. Все мысли уходят, когда Алима обхватывает его ногами, прижимаясь теснее.
Это Сатал Кето. Он тоже страдает. Во-первых от того, что его шлюха-сестра таки заволокла в койку неуступного Улика, во-вторых от того, что он пошел у нее на поводу и не придушил Улика, когда была такая возможность. Пыточный дроид разлетается под напором его ярости. Но от его страданий мало толку, да и ревность напрочь отбивает всяческую охоту мыслить рационально. А посему убийцу – в комнаты к Алиме, а что до сбежавшей таки джедайки, пусть даже она позвала на помощь своих друзей. В его подземельях много места, хватит на дюжину Храмов. В разгар веселья врывается Улик. Сатал даже не успевает поднять толком меч.
Это Улик Кель-Дрома. Только что он убил своего врага. Только что он поддался гневу. Только что он перешел на Темную Сторону и яд, тот самый ситхский яд, затаившийся в его венах, вырвался наружу смерчем, отбросившим к стенам его друзей. Кая. И Номи. Он кричит. А что ему, по большому счету, еще делать?
***
Это Экзар Кан. Он получил все, о чем только мечтал. Целый мир, новое предназначение. Лаборатории и библиотеки. Звездные корабли и воинов, жадных до крови. Но, насытив свою жажду знаний, он теперь хочет встретиться с другими учениками Фридона Надда. Новоиспеченному Лорду не нужны конкуренты, не так ли?
***
Это мастер Водо Сиоск-Баас. Несколько месяцев назад он отдал своего ученика Фридону Надду. На блюдечке, можно сказать, протянул. А поэтому он теперь проповедует принцип свободы воли. И Номи, сбежавшей из системы Императрицы Теты Номи, не найти у него утешения. Мастер видит, что происходит. Видит воинов, собирающихся с набегом в систему Императрицы Теты, видит Кая и Номи, упорно не желающих принять очевидные факты. Он все видит. И это ему не нравится.
Глава третья, она же действие первое, она же начало.
Это Циннагар. Столица Кето. Центральный город системы Императрицы Теты. Славен ареной для казней и уродливым каменным сооружением, довлеющим над городом – там живет правительница и ее военачальник. Больше не славен ничем, архитектура на редкость уродлива, жители на редкость запуганы. По одной из унылых улочек идут трое. Два нечеловека с ярко-красной кожей и странными выростами на головах и один человек. У него длинные черные волосы, собранные в хвост, и странная то ли перчатка, то ли пес знает что на левой руке. Человек задумчиво смеряет взглядом стены крепости, в которой живут те, кто правят городом, а затем пристально смотрит на небо. И ухмыляется.
Это Улик Кель-Дрома. Он лежит на кушетке, ему безнадежно лениво после отменного секса. Алима ходит в уродливом неглиже. Но впечатление от общей убогости ее костюма и ее речей скрадывается подарком – ситхским медальоном на тонкой цепочке. Медальон холодит кожу и будит воспоминания о том, чего никогда в его жизни не было. Зато было в жизни предыдущих его владельцев.
А это опять Номи Санрайдер. Она прилетела за своим драгоценным Уликом. Стоит ли говорить, что при первых же попытках Номи ухватить его за руку, Алима начинает шипеть злющей кошкой, а затем и вовсе становится в позу и начинает вызывать иллюзии. Но что иллюзии по сравнению с не на шутку вышедшей из себя джедайкой? Улик стоит между ними, медленно пятясь, до него почти сразу же доходит, что при попытках их разнять, он получит в морду сразу от обеих. Кай и команда поддержки стоит рядом, готовые действовать.
А это Алима Кето. Она злится. Ее иллюзии не срабатывают. Ее Улик стоит и ничего не делает. А эта джедайская дура бросает драку и переходит к уговорам. Будто она не знает, что тот, в ком есть хоть капля яда, которым Сатал по макушку накачал Улика, уже никогда не будет прежним. Улик посылает джедайку по матери. Алима отходит в сторонку и начинает с интересом наблюдать за шоу. К делу подключается второй блондинчик, брат Улика. Его посылют даже дальше, чем джедайку. Наконец, до кого-то из них доходит, и они очищают от себя дворец. Сцена вышла весьма уродливой, на прихотливый вкус Алимы. Слишком уж уродливой. Но Улик остался с ней, а это теперь главное. Она его судьба.
Это Улик Кель-Дрома. Он вымотан словесной схваткой больше, чем десятком поединков. Алима подходит к нему, и ее пальчики пробегаются по его предплечью в томной ласке. Ему хочется ударить ее, но вместо этого он подхватывает ее и целует. За поцелуем они пропускают самое интересное – появление свидетеля их страсти. У свидетеля длинные черные волосы, собранные в хвост, и ехидная ухмылка. А речи его ядовитее отравы Сатала. Алиму отбрасывает от Улика и впечатывает в стену при ее попытке напасть на прервавшего их уединение.
Это Экзар Кан и Улик Кель-Дрома. Пророчество вело их навстречу друг другу. Амулеты из полузабытого прошлого, стеная, молили о встрече. Предназначение распростерло над ними свои крылья. А их гордость и неуемные амбиции заставили их схватиться за мечи.
Это Экзар Кан и Улик Кель-Дрома. Они прекрасны в дуэли.
***
А это Марка Рагнос. Он тоже не появлялся в первой главе, и этому тоже есть все из себя рациональное объяснение, видите ли, он мертв вот уже как тысячу с копейками лет. Но что еще было делать первому из темных владык, когда два его наследника всерьез собрались убить друг друга насмерть? Весь пафос речи духа можно уложить в одно слово – Renaissance - что значит "Возрождение". И Ситхи завоюют этот мир.
Это Экзар Кан и Улик Кель-Дрома. Они стоят, как пристыженные школьники, и молча внимают Марке Рагносу. Их медальоны рвутся друг к другу, окутывая фигуры владельцев серебристо-синей и жарко-алой аурой. Рагнос дотрагивается до лба Экзара – ты Лорд. Затем до лба Улика – ты его ученик. Татуировки, а может быть, клейма горят нездешним огнем, прожигая до самой души. Лорд Рагнос исчезает, не произнеся более ни слова.
Это Экзар Кан и Улик Кель-Дрома. Они стоят рядом и смотрят друг другу в глаза. Вызов отброшен, но не забыт. Рука в руке, и по их лицам расплываются почти одинаковые улыбки. Вот только у Экзара она чуть более самодовольна, а у Улика чуть более яростна. Он никогда не забудет унижения повторного ученичества. И при ком? При мальчишке, младше его на несколько лет.
А это Алима Кето. Она пришла в себя и теперь удивленно взирает с пола на парочку, что застыла, не в силах расцепиться взглядами. Темная Сила овевает их фигуры, превращая в почти ирреальную скульптуру. И Алиме не нравится, как они друг на друга смотрят. Совсем не нравится.
***
Это система Куар. В ней нет ничего необычного. В ней вообще ничего нет. Поправка, в ней ничего не было до тех пор, пока разведчики на диковинных полуразумных василисках не нашли разрушенные подземные города на одной из планет системы. И не позвали своих друзей.
Это мандалорцы. Они – Dha Werda Verda, что значит – "Воины Тени". Их ярость огненным смерчем катится по галактике. Они перебрались в систему Куар из системы по соседству после того, как им надоело терроризировать тамошнее население. Да по большому счету, терроризировать там было уже некого. Крестоносцы без крестового похода. Пугало обитаемых миров. Их главнокомандующий носит особую маску и не имеет имени. Его называют Мандалорец. Он единственный, кто имеет право говорить с чужаками от имени своих соплеменников.
Это система Куар. В ней нет ничего необычного. Она просто перевалочный пункт по направлению к системе Императрицы Теты.
***
Это Алима Кето. Правительница, которая больше не распоряжается своими владениями. Ее военачальник спешно реорганизует армию и строит планы военных кампаний, а его учитель роется в библиотеках и походя громит все теоретически выкладки своего ученика. Ей скучно. На нее больше не обращают внимания. Ее иллюзиями никого уже не удивишь. А еще она ревнует.
Это Экзар Кан и Улик Кель-Дрома. Подчеркнутая обоюдная вежливость никого не обманывает – эти двое ждут не дождутся возможности вцепиться друг другу в глотки. Но – не могут. А посему каждый старается перещеголять соперника своими планами и действиями. Пока видимое преимущество у Кель-Дромы – выучка армии Теты с каждым днем становится все отменнее и отменнее. Кан читает древние фолианты и хмурит брови. А затем начинает говорить изысканные гадости Кель-Дроме. В этом преимущество за ним.
Это Экзар Кан и Улик Кель-Дрома. Их отношения слишком напряженные и слишком двусмысленные, чтобы так могло долго продолжаться без развязки.
Это Экзар Кан и Улик Кель-Дрома. Сплелись на кровати в единое целое, ситхские амулеты тихонько пульсируют в такт стонам. Портреты неизвестных владык со стен смотрят неодобрительно. Кан откидывается на подушки, когда Кель-Дрома прокусывает ему плечо до крови. Засыпают вместе.
Это Экзар Кан. Перед восходом тихонько встает с постели и собирает одежду. Грудь Улика вздымается безмятежно, за ночь на коже остались ссадины от острых краев медальона. Экзар смотрит на него. Но ни дарить любовь, ни требовать ее взамен нет времени. Поэтому он осторожно проводит по щеке Улика и пусть не сразу, но уходит. И не замечает взгляда полного тоски и злости.
Глава четвертая, она же действие второе после полугодового антракта
@музыка: Voda En - Mandalorian cry for glory
