В это главе 29 страниц и большую её часть криппокотоминеметр попросту зашкаливает, поскольку физиономии священника беспокоят, а порой самым натуральным образом пугают. Также нам раскрывают правила, показывают силуэты Слуг из прошлой Войны, силуэт Юстиции, обеспокоенную Тосаку и скрежещущего зубами Широ. Котомине - я как я уже сказал, - пугает, а в самом конце уже привычно для нас, но внезапно для Широ, появляется у него за спиной, дабы успокоить парня и сказать, что его мечта скоро исполнится.
Затем идёт разговор Широ и Тосаки на перекрёстке в старом городе, и конечно же появление Илии и Берсеркера, что может означать только одно - в следующей главе будет махач против Геракла. Посмотрим как его нарисуют )
Странное дело, смотря "Повстанцев", чувствуешь что этот сериал ближе к ЗВ, чем Войны Клонов. Наверное всё дело в том, что повстанцы это больше оригинальная трилогия, которую ты хорошо знаешь и помнишь, даже с учетом тех неизвестных, которые собирается вводит или уже ввел Дисней.
Имперцы по-прежнему в меру компетентны и некомпетентны, повстанцы в меру удачливы и время от времени садятся в лужу, и - кто бы мог подумать - взрослая Асока почти не бесит.
И у нас есть новый имперец - адмирал Бром Тит - командующий группой, испытывающий прототип интердиктора, который стараниями Эзры и Чоппера свернётся сам в себя. Да, этот чувак тоже подпадает под определение "стандартной имперской задницы", но во-первых - он выжил, во-вторых - он знает процедуры, и в-третьих - он более компетентен (и более безус), чем показанный ранее Кассий Константин
После небольшого перерыва нам дают посмотреть на кусочки 57-ой главы. В ней нас ждёт разговор Вэйвера и Глена, а также размышления Киритцугу в Рюудоджи и его кратковременная встреча с Сэйбой.
Также - есть цветная иллюстрация предстоящего противостояния Гильгамеша и Искандера, разумеется в виде неполной фотографии.
Если не считать телефильма, то первая половина сезона вышла довольно плавной и неторопливой.
Как таковых плохих моментов для себя я не заметил. Из особо понравившегося - противостояние республиканского и имперских шагоходов, взаимоотношения Кейнана и и Рекса, Седьмая Сестра и её минидроиды и капитан Синдулла за штурвалом прототипа В-Винга.
И вообще, где ещё ИСБшники? Каллус что - является одним курирующим агентом в этой части космоса? Нам ждать его смерти, для введения новых безопасников?
Но ладно, по крайней мере, он всё её злая имперская задница и соответствует стандартам )
Краткий купированный отчёт по недавно законченным играм.
Пятый эпизод Life is Strange вверг меня в пучины печали, потому что это просто Heaven's Feel all over again, только если в ХФ был и позитив и негатив, то тут сплошной негатив. Почему я вообще решил, что играть в неё будет хорошей идеей.
Пятый же эпизод Tales from Borderlands меня из этих пучин печали эпично спас, хотя порой казалось что ещё глубже утопит. And I'll name my firstborn "LoaderBot". Maybe.
- Я говорил с козлом. - Мою крепость атаковали с помощью козла. - Я судил медведя за недостойное поведение. - Меня судил король нагов (что-то вроде местной помеси между кроликом и свиньёй). - Я катался на гигантском рогатом наге породы "Большой ПисПис". - Корифей хоть и уступает Архитектору в Харизме - внушает. - Эпичный бой двух драконов. - Плоттвист с Соласом был неплохой.
Плюнув все попытки играть за мага (как и в первой части из этой затеи ничего хорошего не вышло) я взял себе гнома с двуручным молотом и пошёл расшибать бошки. Набравшись терпения, я с присущей тщательностью очищал сайд локации от побочных квестов, пройдя "Нисхождение" и "Челюсти Гаккона" ещё до штурма Адаманта. Так что, учитывая, что играл я на лёгком уровне, оставшуюся часть игры я просто всех рвал. Особенно на тех локациях, где у врагов был фиксированный уровень. Особенно не повезло драконам.
Открытый мир сам по себе неплох, но вот просторные локации иногда наводили скуку. Я всё же больше привык к чуть менее объёмной? но более линейной первой части. Раскрытию персонажей здесь уделено не так много времени как во второй игре, но учитывая, что во второй игре это было единственное что мне понравилось, то по очкам Инквизиция всё равно выигрывает.
В партии чаще всего попадались Кассандра (за отсутствием Авелин), Солас (который был моим основным магом, и мне нравилось слушать его экспертное мнение; и поэтому мне очень недоставало его боевой и барьерной магии в "Чужаке") и Сера (которая помогала нам не витать в облаках).
Что особо порадовало так это влияние мифологии Тедаса на современный мир, а также раскрытие эльфячьего пантеона, который на самом деле не пантеон и холи щит, истинное предназначение лицевых татуировок.
В итоге - даже с учётом всех недостатков игра неплохая, но NEVER PLAYING AGAIN из-за чёртова сбора ресурсов и чёртовых эльфячьих ритуалов. Которые я всё-таки прошёл.
Седьмая глава знаменует собой явление сэра Инфодампа, но в щадящей форме. Объяснения Тосаки сокращены, само путешествие от дома Широ до церкви вообще вырезано, но уж лучше так. И в этой главе появляется Котомине!
Новая рисовка пошла ему на пользу. Священник похудел, а порой кажется - даже отощал, и немного помолодел. И всё ещё мастер на криппофизиономии.
Если повезёт - в следующей главе увидим Берсеркера. А может и нет. Котомине же ещё не рассказал Широ про пожар и все дела.
Во втором сезоне много больше вырезанного, чем в первом, и я даже не знаю, радоваться ли этому или нет.
Вроде вырезают мелкими частями - то тут, то там, а разница громадная.
13И начинают прямо с самого начала. До той сцены, в которой Кастер эротишно гладила Сэйбу по платью, Кастер со злости разносила в часовне скамьи и алтарь, потому что не могла найти сосуд для Грааля.
То есть, если без этой сцены можно подумать что Кастер - больная задница, то с этой сразу становиться видно, что она пошла пытать Сэйбу чтобы выпустить пар от неудачных поисков. Как и полагается больной заднице. Кхм.
Ещё из серии № 13 вырезан процесс поисков осуществляемых Широ, который при этом пугал окружающих его людей тем, что внезапно хватался за раненное плечо )
14Больше всех ожидаемо пострадала серия с флешбеком Кастер, которая без вырезок длится аж почти полчаса. Тут и сцена призыва, добавляющая ещё один слой ненависти к блондомастеру, и продлённый монолог Котомине, и вырезанный диалог Кастер и Арчера в нижней церкви, и короткий диалог между Сэллой и Лизритт.
К сожалению, внимания бою Лансера и Кастер решили не уделять, зачем, кому он в конце-концов нужен? )))))
15Из серии № 15 много не вырезали, но там по большей части убрана цензура и кажется теперь в известных сценах больше крови, и небольшие фрагменты из флешбека Илии, тот самый момент когда Ахт отправляет Илию на испытание в лес, а Сэлла и Лизритт с грустью провожают её, стоя у патриарха за спиной. Берсеркер же оставленный Илией, стоит, потихоньку покрываясь снежной массой.
16В серии № 16 неожиданно так выпрыгнул оригинальноконтентный и продлённый разговор Арчера и Кузуки. Я понимаю почему его порезали, так как большинство зрителей могло счесть его за инфодамп, но мне нравиться персонаж Кузуки, поэтому я буду ждать субтитров к этой серии, чтобы узнать о чём они говорят.
18В серии № 18 добавили крохотный момент про то как Арчер украл Тосаку из-под носа у Сэйбы, хотя в её защиту нужно сказать, что она пыталась его останвить летальным способом.
Также уфотролли вспомнили, что поход Широ, Сэйбы и Лансера в замок семьи Айнцберн был вечером, поэтому на улице должно быть темно. Собственно теперь там темно. Как и в сцене, в которой Гильгамеш наведывался в Рюудоджи после эндинга.
21В серии № 21 добавили сцену про то, как Гильгамеш рассказывает про подвальчик Котомине и то что ему вообще-то не совсем нужна была эта энергия, раз он уже воплощён.
24В серии № 24 добавлены несколько секунд перед опенингом. В них Сэйбер бежит по лестнице после того, разобралась с Ассассином и беспокоится о Широ и Тосаке.
Если и есть что-то ещё то я видимо этого не углядел, буду рад если кто-нибудь подскажет мне - что я упустил )
НАЗВАНИЕ: Angel Dust автор: lt.Day ФЕНДОМ: Valdis Story: Abyssal City ЖАНР: юмор, экшн РЕЙТИНГ: 16+ ПЕРСОНАЖИ: принадлежат EndlessFluff Games СТАТУС: закончено ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ: кровь, кишки, взрывы ОТ АВТОРА: про то, как Рейна и Владин разбирались с Агалат и её войском
– …и поэтому я со всей ответственностью утверждаю, что мы там, где мы должны быть. Я уверен. Мне кажется. Рейзе нахмурился, и в который раз стал разворачивать поспешно сложенную карту. – То есть, я так думаю. Услышав это, Владин чуть не поперхнулся водой, уж слишком медленно перетекающей из фляги ему в рот. Возможно дело было в том, что её там осталось не так уж и много. В любом случае, опыт, накопленный во время путешествий по пустыне, не дал ему этого сделать – Владин усилием воли подавил кашель, и протолкнул противную теплую жидкость с крупицами песка внутрь, не взирая на саднящее горло. – Всё в порядке, Рейзе, – хрипло произнёс он, вешая флягу обратно на пояс. – Ценю твоё желание в точности выполнить мои указания, но я считаю, что ты прекрасно справился. …В конце концов, они же не искали какой-нибудь пиратский клад, хотя после вдохновенных рассказов Синтии о пустынных корсарах, которые прилаживали к своим судам колёса и бороздили барханы ловя попутный ветер, он ничуть не сомневался, что таковые тут найдутся. Нет, объект их поисков нельзя было отыскать одном конкретном отрезке два на два метра, он простирался на столь большой площади, что попытки Рейзе найти точное место были обречены на неудачу. Словно прочитав мысли Владина, Рейзе оторвал свой взор от карты, и беспокойно посмотрел на книжника. – Ты уверен, Владин? Просто у тебя такой вид, будто ты чем-то обеспокоен. Не хочу, чтобы ты сомневался ещё и во мне. В ответ Владин грустно улыбнулся и покачал головой. – Это всё чёртова пустыня. Поверить не могу, что после стольких лет скитаний по ней мне пришлось сюда вернуться. – Это… как её там… ирония? – Она самая, Рейзе. Он лгал. На самом деле у него было достаточно поводов к беспокойству. Это должно было быть секретной миссией по извлечению реликвии, которая, согласно рукописям хранителей знаний, должна была помочь им в битве с богинями, но Гильда… Зубы Владина с силой сжались, и он услышал, как на них хрустят крупицы песка. …Гильда спутала им все карты. И теперь две армии шли на них с двух сторон пытаясь зажать их в клещи. Она всегда была импульсивной. Сперас как-то сказала, что это был её дар как командира чувствовать ситуацию и действовать по наитию. Гильду чутьё никогда не подводило, но более тщательное планирование она всегда оставляла другим. Или ему. …Проклятье, как же долго он её не видел. В любом случае, сейчас это особого значения не имело. Да, они не был готовы к такому повороту событий, но и Агалат с Мигрято – тоже. И поэтому им представилась прекрасная возможность сразиться с ними, когда две старшие дочери Владис поспешно ринулись в атаку, не собрав достаточно сил для уничтожения врага. В отличие от Владина, который будучи советником Новой Богини Смерти, взял для себя за правило просчитывать развитие событий на два, а то и на три шага вперёд. Поэтому, разумеется, он просчитал и этот вариант. Что его задевало, так это то, что она не попыталась поставить его известность о своих планах, и это после стольких лет разлуки… – Владин, почему ты держишься за спину? Ты что, её застудил? Он обернулся и увидел, как к нему спокойно и без суеты шла Рейна Гайюс. Третья дочь Валдис Мораны. Новая Богиня Смерти. Она изучала мягкий тёплый свет, такой непохожий на обжигающе ледяной свет ангелов или удушающие миазмы пламени демонов. Ноги её не проваливались в песок, нет, она шла по нему как по твёрдой почве, когда как Владин стоял в нём по щиколотку. Вырастающие из копны светлых волос рога, казалось были частью причёски и не привлекали особого внимания. Что приковывало к себе взгляд, так это её лицо. В который раз Владин задумался, куда подевалась эта вечно улыбающаяся девчушка, которая заставляла биться сердце Вьятта так, что казалось будто Болверк решил в очередной раз исполнить соло на племенном барабане. Пропала наивность и детскость. Сейчас он смотрел в лицо женщине, которая была готова на всё, чтобы избавить этот мир от тиранов, которые слишком долго мучали их всех. Глядя на Гильду, Владин мог сравнить её с прекрасным клинком, с которым нужно было обращаться в высшей степени осторожно – одно неосторожное движение, и он выпустит тебе же кишки. Глядя же на Рейну, он мог сравнить её лишь с силой природы. То была воистину неземная красота, и её нельзя было полюбить в обычном смысле этого слова. Владин знал лишь одного субъекта, который попытался активно проявить свои чувства к неодушевлённой стихии подобным образом. Правда, скорее всего, это было связано с тем, что Джазрахт выглядел так, словно недели так две провёл за совокуплением с погребальным костром, в результате чего они стали единым целым. Так или иначе, парень был не в себе, а Владин и его товарищи позаботились о том, чтобы этот психованный демон никогда не вернулся в этот мир. Поняв, что Рейна смотрит на него и ждёт ответа, Владин криво усмехнулся. – Так, старые шрамы, – похлопал он по своей спине. – Некоторые раны никогда не заживают. Она понимающе улыбнулась, и продолжая смотреть на Владина, сказала спокойным голосом: – Рейзе, пожалуйста, оставь нас ненадолго. Я бы хотела, чтобы ты пока помог Эдгару с часовыми на тот случай, если лазутчики Агалат доберутся до нас раньше времени. Рейзе кивнул, и убрав карту во внутренний карман, поспешил удалиться. Рейна проводила его взглядом, и пошла дальше, кивком головы позвав Владина следовать за ней. – Прибыл посланник от Даборска, – начала она, сразу перейдя к делу. – Он сообщает, то реликвия стабильна, и он уже начал переводить манускрипт. Владин понимающе кивнул. – Значит время – наша основная проблема. – Да. Поэтому я сняла укрывающие наши души пелену, дабы войско Агалат направилось прямо к нам. Возможно это купит Даборску немного времени. Владин покачал головой. – Не знаю. Это как-то не в духе Агалат – атаковать сломя голову. Это скорее в стиле Миргято. Но по сути выбора у них обеих – нет. Даже самый предвзятый ангел не решился бы назвать Миргято самоуверенной идиоткой. Богиня Демонов славилась любовью к коварным уловкам, но в бою она часто отдавала предпочтение лобовой атаке, просто потому что могла. Её ангельская сестра была более осторожна и исходила из той позиции, что против не верящих в Её Цель все средства хороши. Но, возможно, в этом и состоял план Гильды – откопанная реликвия послужила достаточным стимулом для того, чтобы Агалат выдвинулась вперёд без предварительной разведки. – Что меня беспокоит, – продолжил Владин, – так это то, что нам пришлось разделить наши силы. Да, помощь Моровых Когтей Гильды пришлась как нельзя кстати, но… – Всё как ты сказал, Владин. Эта ночь станет Ночью Богоубийства. Даже если нам придётся отдать всё что у нас есть… даже если это будет стоить мне Моей Руки… – Рейна выразительно посмотрела ему в глаза, – или моей боевой сестры. Владин сглотнул. Об этой возможности он старался не думать, полостью отдав себя хладнокровному прочитыванию вероятностей, но стоило Рейне упомянуть о ней, как его живот свело судорогой. – Хотя… – Рейна приложила палец к губам, – если Агалат надерёт нам задницу, то Гильду это весьма повеселит. С другой стороны, в этом случае на твоём месте я бы не показывалась на глаза Вьятту в течении лет так десяти. Он в последнее время стал ещё менее терпимо относиться к некомпетентности подчинённых. Пока Владин боролся с желанием высказаться на тему того, что Вьятт всегда был задницей, Рейна закрыла глаза и распростёрла руки в стороны, словно взывая к чему-то. – Ты чувствуешь? – Что? – Похолодало. И это не холод ночной пустыни. Ощущение, словно иней, оседающий на ледяных пулях, хрустнул и ангельской пылью взвился в воздух. У Владина свело челюсть судорогой. Желудок отозвался болью, напоминая о том, что он с прошлой ночи ничего не ел. Ну и ладно. В бой всё равно лучше было идти натощак. – Рейнджеры душ? – Да, – подтвердила Рейна. – Не знаю, насколько они близко, но время у нас ещё есть. – Ну…мы вроде на месте. По крайней мере, Рейзе думает, что это так. Глаза Богини Смерти открылись и засияли пронзительно ярким золотым светом. – О да, Рейзе, как ни странно, прав. Даже если бы ты не сказал мне, что здесь произошла битва между с войсками Валдис и Старых Богов, я бы сама это почувствовала. Её кисти сжались в кулаки и песок на многие километры вокруг них пошёл рябью. Владин пошатнулся и невольно сделал шаг назад. Подобная мощь была невероятной. Да, он видел, как изменились Вьятт и Гильда, но возможности Рейны были за границами его понимания. Поэтому он продолжал стоять столбом, даже когда из-под песка стали подниматься оживлённые тела давно павших воинов. Но казавшийся будничным голос Рейны вывел его из транса. – Передай Эдгару приказ выстраивать войска. Потребуется какое-то время, чтобы организовать новые подкрепления. И, Владин… Она обернулась и посмотрела на него. На её лице играла прежняя ухмылка, точь-в-точь та самая, которую он увидел на её лице, когда впервые с ней познакомился. – …будешь моим мобильным резервом. И постарайся, пожалуйста, принести больше пользы, чем в битве с Анемоном. Ведь Гильды здесь нет, а я совершено не хочу делать всю грязную работу в одиночку. Тепло, которое исходило от неё, передалось его телу, расслабляя каждую сведенную судорогой мышцу и прогоняя страх. На его постаревшем и обветренном лице появилась уже позабытая самоуверенная усмешка мужчины, который прекрасно знал, что делает и которому определённо было что терять. И терять он это совершенно не собирался. – Не волнуйся, Золотце. В этот раз отлынивать я не собираюсь.
Chapter II
Two sides of magic First assault «Artful Dodger II»
– Потрясающе. Поразительно. Эта простота формы, эта изысканность линий… Даборск сидел на корточках, склонившись над объектом восхищения, и словно загипнотизированный смотрел на своё отражение на полированной поверхности. Позади раздался очередной душераздирающий вой Волтера, который продолжал носиться из стороны в сторону, вцепившись в свои торчавшие из-под капюшона чёрные волосы. – Прекрати молиться на этот долбанный самовар, Даборкс, и займись наконец делом! Сюда маршируют две огромные армии, а ты только сидишь и поглощаешь этот горячий сок из травы! Если бы я только знал, чем это обернётся, то точно бы не напомнил Девиану купить его на предпоследнем постоялом дворе! Учёный-маг тем временем налил себе чашечку свежезаваренного чая и втянув ноздрями его аромат, невозмутимо ответил. – При постижении тайн прошлого и мистерий настоящего, разум изыскателя должен быть в покое. Для этого нужна ясный рассудок, размеренное дыхание, достаточно жидкости для потока мыслей… и, конечно же, никаких ударов по голове тупым предметом в виде твоего посоха. Ради всего святого, Волтер, я же вижу в самоваре твоё отражение! Демон-маг с видимым усилием опустил трясущийся в его руках посох и осел прямо на месте, не в силах сдержать дрожь в коленках. – Просто… они все… идут сюда… даже если мы перенесли реликвию и начали перевод… а Рейна укрыла наш шатёр экранирующим магическим покровом… если мы не поторопимся… нам всем каюк! И что хуже всего, ты отправил послание Рейне, в которых говорится о твоих умопомрачительных успехах в переводе этой истлевшей тряпки! Даборск обернулся, посмотрел на Волтера и покачал головой. – Я не сказал ничего что могло бы обмануть её доверие. К тому же я должен держать её в курсе. Прояви терпение и подожди ещё немного. Нам недостаёт ещё одного ключевого элемента, чтобы продолжить перевод. Из-под маски Волтера раздалось нечто напоминающее шипение, но ответом на его было усталое ворчание из угла шатра. Поднявшись из тени, словно рифы при отливе, Фаолан встав на четыре лапы, медленно подошёл к Волтеру и уткнулся мордой в его ладони. Последний же, почти инстинктивно начав почёсывать псу за загривком, поразился тому, каким уставшим казался сейчас питомец Рейны. Будучи псом Новой Богини Смерти, ему очевидно полагались определённые привилегии, но Фаолан и так уже немало повидал на своём веку, и знал, как успокоить соратников своей хозяйки. Рейна оставила его с магами в качестве последней линии обороны, но отчасти и из-за того, что он больше не мог неотрывно следовать за ней в битву, особенно в ту, в которой участие принимали настоящие Боги. «Да и куда я собственно могу отсюда убежать? В худшем случае они прихлопнут этих богинь-переростков, а затем Вьятт с Гильдой меня найдут…» В перспективе такого развития событий провести свои последние часы жизни рядом с Даборском было не так уж и плохо. Погрузившись в свои мысли, Волтер не сразу заметил, как в шатёр влетел сэр Пенкейкс с очень серьёзным выражением на мордочке. В зубах его был один из древних талмудов, найденных Владином во время его путешествий по пустыне. – Отлично, – Даборск одним глотком осушил свою чашку, и улыбнулся Волтеру. – Никогда не начинай перевод древнего магического манускрипта, не имея в запасе достаточного количества удачи. Демон-маг вздохнул. – Давай сюда уже этот чертов текст.
***
Силы Агалат обрушились словно приливная волна, погребая во вспышках света и зарядах льда всё на своём пути, взрывая барабанные перепонки свистом рассекаемого крыльями воздуха и уничтожая моральный дух противника восторженными песнопениями, посвящёнными Богине Света и Справедливого Воздаяния. По крайней мере, так это виделось самим ангелам. На самом деле, подобное видение ситуации не было далеко от истины, но ангелы (будучи ангелами) имели тенденцию всё преувеличивать и нагонять пафосу. События развивались следующим образом – Эдгар и его подчинённые успели организовать несколько линий обороны, и как только передовые отряды разведчиков заметили приближение рейнджеров душ, часовые сигнальными огнями дали об этом знать основным силам немногочисленной армии Новой Богини Смерти. Они отошли на заранее подготовленные позиции, оставив на первой линии обороны лишь воскрешённых Рейной живых мертвецов. Они смогли ненадолго удержать рейнджеров и дали время на перегруппировку, но как только обладателей ледяных ружей поддержали тяжеловооруженные воины и джаггернауты, эту линию обороны буквально смяло. Гигантские мечи рассекали тела немёртвых надвое за один удар, а громадные металлические кулаки превращали их в груду переломанных костей и истлевшей плоти. Сверху, словно освящённые стервятники, пикировали крылатые солдаты и пастыри, выдёргивая из укреплений тех солдат армии Рейны, которые находились на позициях, недосягаемых для пеших воинов армии Агалат. И если на земле для отдельных воинов ситуация могла сложится весьма печально– даже самые сильные из ангелов испытывали трудности, когда на них накидывались сразу по пять-шесть немёртвых, то воины в небесах откровенно пользовались своим преимуществом и безнаказанно атаковали тех, кому было не суждено подняться в воздух. Так было до тех пор, пока в игру не включилось то, что в пору было бы назвать секретным оружием, если бы это не было обычным кораблём на колёсах, который до поры до времени, был укрыт магией и песочным барханами. Со скрипом дерева и под ободряющие крики он появился во фланге армии противника и выпустил заряд взрывной энергии, породивший огненную вспышку в небе и посеявший хаос среди крылатых солдат Агалат. Те, кого не испепелило взрывом в воздухе, опалёнными фигурами падали на песок, где их добивали немертвые. Второй выстрел рассеял ангелов, не давая им собраться вместе и мешая им атаковать укрепления. Однако сделав это, экипаж корабля одновременно поставил себя под удар. Поняв, что с такой очевидной угрозой во фланге необходимо разобраться немедленно, воздушные войска ангелов устремились к сухопутному кораблю, норовя разобрать его на материалы для погребального костра армии Рейны.
***
– Мистер Болверк, пожалуйста, утройте ваши усилия. Мы должный выйти на позицию для последнего выстрела до того, как они до нас доберутся! Стоило Синтии оказаться у штурвала, как она начинала добавлять «мистер» при каждом обращении к собеседнику. Была ли это сила привычки или же побуждение к проявлению профессионализма и командной работе, за которое был ответственен прежде всего капитан корабля – сейчас сказать было сложно. Тем не менее, срочность в её голосе подстёгивала тех в машинном отделении, кто слышал её голос через переговорную трубу так, как не подстегнул бы надсмотрщик с кнутом. Словно гигантский левиафан, сродни тому, кто потопил первую «Бестию», корабль шёл вперёд, пытаясь достичь позиции на бархане, которая выходила на уже почти взятые противником укрепления первой линии обороны. Закусив губу, Синтия напряжённо держала штурвал, готовая каждую секунду сделать поправку к курсу, поскольку песок был совсем не похож на старую добрую морскую пену, которая при условии целостности корпуса, всегда удерживала корабль на плаву. Песок был обманчив, и стоило колесу или днищу наткнуться на препятствие или вскрыть воздушный карман – и судно могло перевернуться. Пустыня была коварным врагом, а в данный момент их у них было и так уже предостаточно. – Мисс Шунафи? – процедила Синтия сквозь сжатые зубы, обращаясь к маленькой девочке, которая стояла позади неё. Мастер фантомов тяжело дышала, с её лба на палубу струями стекал пот, а воздух вокруг неё застыл словно желе. – Ещё держусь, – глухо выдавил она. – Но друзяшек надолго не хватит… не знаю сколько… Магические обереги Даборска и Волтера, как и защитная магия Рейны, отказали после первой ангельской волны, которая обрушилась на «Бестию II». На данный момент лишь фантомы Шунафи сдерживали атаки противников, которые, не жалея своих ангельских жизней, перли напролом, словно своими телами желая остановить продвижение корабля, и направляли в него ледяные и энергетические атаки все видов, которые только были в арсенале ангельской армии. Они были почти на позиции. Только толку от этого было мало. Для того чтобы основное орудие «Бестии II» могло выстрелить, Шунафи придётся снять защиту. Дальше всё становилось просто как мычание коровы. Корабль превратится в огненный шар до того, как они успеют сделать что-либо. Однако с каждой секундой Шунафи теряла силы, и здравый смысл подсказывал Синтии, что уж лучше сделать свой ход первой, чем пытаться довериться судьбе. – Нам в любом случае конец, так? – оскалилась она, сдвинув штурвал в сторону, обходя скопление крупных камней, находившихся на пути корабля. – А как уважающий себя пират я не могу не поднасрать им под конец. – О, ты тоже так думаешь? – раздался откуда-то из капитанской каюты голос Девиона. – Ты знаешь, большая часть команды поставила на то что мы выживем, и куш получился такой огромный, что я не мог ничего поделать и поставить против этого. – Тысяча морских чертей, можешь хоть когда-нибудь не думать о деньгах?! – прорычала Синтия. – Клянусь, мистер Девион, если я выживу, то я буду использовать твой череп в качестве ночного горшка независимо от того будешь ли ты на тот момент жив или нет! А теперь закрой дверь и молись кому угодно, только не мешай мне! Мистер Болверк, сушите весла! То есть, стоп колёса! Стоп! Корабль тряхнуло, и он замер на дюне так, будто стоял на ней с того момента, как его построили. Синтия бросила взгляд на основное орудие, которое уже наводили на цель, потом на Шунафи и кивнула мастеру фантомов. Девочка вздрогнула и попросту осела на палубу. Всем своим существом понимая, что им уже не успеть, Синтия открыла рот… …как вдруг слова, которые она собиралась произнести, раздались откуда-то сверху. – А ну смотреть всем сюда, крылатые ублюдки! Это был Кантае. Находясь в «вороньем гнезде» наверху матчы, он презрительно смотрел на подлетающих крылатых созданий, которые, став свидетелями столь безумной и идиотской храбрости, на мгновение растерялись. И этого мгновения Синтии хватило на то чтобы махнуть рукой наводчикам и скомандовать: – Панда, пли. Первые два выстрела были лишь закуской перед главным блюдом. Чем дольше Чан Лап Ким вел огонь из своей пушки, тем больше он распалялся, поэтому третий выстрел, сверкнув чуть ли ни всеми цветами радуги, опалив палубу и превратив песок на пути своего следования в стекло, испарил всю ту часть армии ангелов, что заняла оставленные силами Рейны укрепления в мести с самими укреплениями. Однако этот ощущение победы и торжества длилось всего пару секунд, потому что в следующий момент Синтия поняла, что её окутывает пламя.
***
Когда она пришла в себя, то обнаружила, что лежит перекинутой через остатки мачты корабля. Вокруг неё были лишь горящие обломки, словно судно воспламенилось изнутри и взорвалось. Синтия почувствовала, что кто-то осторожно снимает её с обломка мачты. В поле зрения возник окровавленный Девион, который положил её на песок. Не закрытый повязкой глаз сразу стало заливать чем-то вязким. Сперва она подумала, что это был пот, но конечно же это оказалась кровь, которая сочилась из рассечённого виска. – Да ладно, тебя не так уж и сильно потрепало – произнёс Девион таким голосом, будто он больше убеждал в этом себя, чем её. – Шунафи и её фантомы сумели укрыть нас с последний момент. Как ты себя чувствуешь? Синтия попробовала приподняться, опершись на руку, но её тело сразу же пронзила боль, поскольку конечность была вывернута под не совсем правильным углом. Поэтому эту затею пришлось оставить. – Я-то чувствую себя на редкость дерьмово. Что я пропустила? – спросила она мертвецки усталым голосом. – Ну, если вкратце – мы в достаточно глубокой заднице, так что «дерьмово» – вполне подходящее описание ситуации, – Девион оторвал от своей рубахи кусок и запихнул его Синтии под шляпу, чтобы хоть как-то остановить кровотечение. – Болверк разгребает остатки и ищет выживших, Кантае и Даеман помогают раненым. Шунафи утихомирила эту долбанную панду. Похоже угодивший в нас энергетический заряд детонировал его запасы, чем он был очень недоволен. С другой стороны, взрыв нехило так потрепал их крылатых молодчиков, и их остатки после потери наземных сил отступили для перегруппировки. Новые подкрепления немёртвых уже вылезают из-под земли, правда, не знаю, какой от них будет прок без укреплений. Синтия внезапно поняла, что смеётся. Ей было при этом очень больно, и смех получался какой-то сухой и каркающий, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что они смоги выполнить поставленную перед ними задачу и выжить. – Ну, похоже, ты проиграл пари, – сказала она отсмеявшись, но к её удивлению Честный Девион покачал головой. – Об этом ещё слишком рано судить, – возразил он, помогая ей встать, и вложил ей в здоровую руку чудом уцелевшею подзорную трубу. Даже без его подсказки она знала куда смотреть. Кисть, держащая подзорную трубу, сжалась с такой силой, что чуть не привела этот столь полезный для мореплавания инструмент в негодность. Толпа ангельских фанатиков. Три сотни элитных джудикаторов и почти столько же рейнджеров душ, выстроившихся перед фигурой в синем облачении. А над ними всеми, словно гора из света и снега возвышалась Богиня Света и Справедливого Воздаяния. Агалат прибыла на поле битвы, дабы лично разобраться с дерзкой претенденткой на её престол.
Chapter III
Second assault Zealot rush Death is out there
Вторая атака ангелов прошлась ледяным мечом по уже несуществующей первой линии обороны и ворвалась на укрепления второй, несмотря на героические усилия солдат и рыцарей Эдгара, и невзирая на нечеловеческую стойкость воскрешённых Рейной воинов. Практически лишённые поддержки тяжеловооруженной пехоты, большинство которой было уничтожено последним выстрелом «Бестии II», ангельские фанатики, тем не менее, продвигались вперёд сея смерть на своём пути. Противостоящие им солдаты не успевали затыкать открывшиеся бреши в обороне. За фанатиками следовали джудикаторы и рейнджеры душ. Их ролью было добивать выживших и последовательно занимать завоёванные укрепления. Оттуда они прикрывали продвижение фанатиков и дожидались подхода остатка джаггернаутов, чтобы развить наступление на третью и последнюю линию обороны. Сердце подсказывало Эдгару, что они должны костьми лечь здесь, но не пустить ангелов за пределы второй линии. Разум же открыто говорил о том, что поступи он так – и их всех всё равно тут вырежут, а если отступить, то третья линия хотя бы продержится немногим дольше, чем вторая. – Рейзе! – крикнул он, обращаясь к своему оруженосцу, который находясь на сторожевой башне, метнув бумеранг, размозжил затылок очередного ангельского фанатика. – Пройдись по оставшимся укреплениям второй линии и уводи всех на третью! – Что?! – в голосе парня честно слышались обида и удивления. – Мы не бросим тебя здесь! Я не брошу! – Ты никого не бросаешь, ты выполняешь приказ! – Но вас же всех вырежут! – Не вырежут, нам нужно лишь дать вам время отойти, после чего мы сами выйдем из боя. Думаешь, почему я расположился с моими рыцарями в ключевой точке укреплений? В его словах была определённая логика. Доспехи Эдгара и его рыцарей были достаточно прочными, чтобы защитить их от атак ангельских фанатиков, но и достаточно легкими для того чтобы сражаться с ними на равных. Однако Рейзе понимал, что тут уже было не в умениях или доспехах. Дело было в количестве. Если Эдгар и его люди замешкаются, то фанатики попросту сомнут их, сведя все их усилий на нет. – Я останусь с тобой, – упрямо крикнул он, метая один, второй, третий бумеранги, каждым броском убивая одного противника. Однако на место каждого убитого им ангела вставали трое новых, и похоже они уже начали понимать манеру его атак. – Рейзе Сеатлан! – в голосе Эдгара прорезался металл. – Я приказываю тебе спуститься сюда. Немедленно. Поняв, что пререкаться бесполезно, Рейзе поймал возвращающиеся бумеранги и соскользнул по лестнице к Эдгару. – На колени, – произнёс рыцарь, и вытащил свой меч из ножен. – Рейзе Сеатлан, мой оруженосец, властью, дарованной мне Рейной Гайюс, Новой Богиней Смерти, этим мечом я посвящаю тебя в рыцари и нарекаю тебя Сэр Рейзе Упрямый. Помни базовые правила рыцаря в бою! Горячее сердце… – …холодная голова, – продолжил Рейзе, всё ещё не до конца осознавая реальность происходящего, – длинные руки… – И быстрые ноги, – завершил Эдгар. – Поэтому собирай всех, кто остался и дуй отсюда, пока я не придумал тебе более неприличный титул! Рейзе поднялся с колен, осмотрел себя, поднял взгляд на Эдгара и заключил его в самые тесные объятия, на которые был способен. – Только не смей здесь умирать. – Рейзе, мы выбрались из Ситейла. Это я как-нибудь переживу. Парень бросил последний взгляд на своего наставника, и бросился выполнять приказ. Внезапно осознав, в каком направлении побежал его новоиспечённый рыцарь, Эдгар вздохнул, и сложив ладони рупором прокричал: – Рейзе! В другую сторону! Убедившись, что отступление было начато в правильном направлении, Эдгар обратился к своим рыцарям. – Господа. Не то, чтобы я гнался за славой, но мне кажется это будет интересно. В ответ на его слова, оставшиеся рыцари обнажили мечи, и, встав щитом к щиту, начали наблюдать за тем, как удар за ударом деревянные ворота, открывающие путь ко ключевой точке укреплений второй линии обороны, начали поддаваться.
***
– Рейна. Она стояла посреди медленно осыпающегося песка. Её глаза были закрыты. Вытянув руки вперёд и разведя их в стороны, она перевернула их кистями вверх, словно ожидая подношений. Так могло показаться с первого взгляда. Однако если присмотреться повнимательней, то становилось понятно, что она протягивала руки кому-то, видимому лишь ей. – Рейна. Она чувствовала смерть людей, которые отдавали за неё жизни. Их души покидали искалеченные тела, и тянулись к ней, ища успокоения, спасаясь от боли и боясь одиночества. Это единственное что она могла для них сделать. Даже сейчас, постигая истинную силу Валдис Мораны, она не знала, насколько полно себя осознавало воскрешённое магией создание. Возвращалась ли душа обратно в тело, или же тело просто имитировало её присутствие, просто повторяя то, что привыкло делать перед смертью? Имела ли она право использовать подобную силу? – Рейна. С одной стороны – это была война на выживание. Ангелы и демоны видели в людях лишь кормовую базу, скот, рабов и ещё один способ пополнить свою численность. И если Мигрято просто желала власти, то Агалат прикрывалась лицемерным морализаторством, говоря о том, что под её властью лучше будет всем. «С другой стороны, чем же по сути я от неё отличаюсь?» Отдалённый грохот сражения постепенно возвращал её к реальности. Рейна внезапно поняла, что всё это время не дышала, и наполнив свои лёгкие воздухом, послала ещё одну волну воскрешения, поднимая уже не тех солдат, кто погиб древней битве, а тех, кто умирал за неё сейчас. – Рейна, пожалуйста. Их там всех перебьют! – голос Рейзе. – Рейзе, не мешай ей. Она должна сохранять концентрацию! – голос Владина. – Если она продолжит так стоять, они займут вторую линию укреплений и уже будет слишком поздно! Эдгар… и все, кто с ним остался, чтобы дать нам шанс… – Они поступают так, потому что знают, что стоит на кону. Богиня Смерти открыла глаза, и взглядом, в котором пылало расплавленное золото посмотрела на пререкающихся Владина и Рейзе. – Мы зашли слишком далеко. Если мы… если я пойду в бой без подготовки, то всё что мы сделали до этого будет лишено смысла. Я не могу предать смерти тех, кто пожертвовал собой ради того, чтобы мы оказались здесь. Услышав это, Рейзе выронил бумеранги из рук и рухнул на колени. По его лицу беззвучно стекали дорожки слёз. Рейна подола к нему и коснулась его плеча. – Я не буду просить у тебя прощения. Я просто не имею на это права, – она чуть сжала его плечо и посмотрела на книжника. – Владин. Докладывай. Владин поиграл желваками, и оторвав взгляд от Рейзе, ответил: – Мы отразили первую атаку, но это стоило нам «Бестии II». Сейчас разведчики подбирают и уводят выживших. Как мы и планировали, армии Агалат был нанесён серьёзный урон, когда мы уничтожили первую линию обороны, однако появление их резерва во главе с Агалат смешало нам все карты. Мы потеряли уже треть нашего войска, а как только они окончательно займут укрепления второй линии обороны, наше поражение станет вопросом времени, так что… – глаза Владина сузились, придавая его лицу зловещий вид, –…если мы не контратакуем в самое ближайшее время, то у нас не будет шанса этого сделать вообще. – Благодарю за анализ, Владин, – Рейна сдержано кивнула. По её лицу нельзя было понять, о чём она думает, но сжатые в кулаки кисти говорили о чрезмерном напряжении. – От Даборска есть какие-нибудь вести? – Он сказал, что пошлёт второго посланника, как только добьётся заслуживающих внимания результатов. Но учитывая, что в воздухе теперь шныряют крылатые бестии Агалат… – Р-р-р-ртяф! Все трое обернулись, и уставились на парящего в воздухе сэра Пенкейкса, у которого в зубах был свиток в футляре. – …ну или так, – озадачено завершил Владин, наблюдая за тем, как Рейна взяла из пасти Пенкейкса футляр, вытащила свиток и развернула его. Рейзе вскинул голову будто одинокий пёс, который вдруг услышал голос хозяина. Владин бочком подошёл к Рейне и осторожно заглянул ей через плечо. Учитывая, насколько он ценил свой образ собранного книжника и уверенного в себе мужчины, по тому, как распахнулись его глаза, можно было судить о степени его удивления. – Что там? – спросил Рейзе, подхватив бумеранги, и рывком поднявшись с колен, подбежал к Рейне. Та лишь покачала головой и мрачно хмыкнула. – Ну, для начала мне придётся умереть.
Chapter IV
Hero of Greyvale Audience Godlike Defiance
Один взмах мечом, второй, прикрыться щитом, отбросить врага, ударить краем щита в открывшееся горло и пронзить противника до позвоночника. Вновь взмахнуть мечом и раскроить голову подкравшемуся сбоку фанатику так, что лезвие остановилось лишь у верхней челюсти. Упереть ступню в оседающее тело, чтобы спихнуть его с меча, будто кусок шашлыка, и вонзить его в сочленение доспеха тяжеловооруженного воина, который не рассчитал силы и замахнулся чересчур широко своим оружием. Закрыться щитом от полдюжины выстрелов из ледяного пистолета, и улыбнуться, увидев, как твой друг обезглавливает перезаряжающего хладнострельное оружие рейнджера одним ударом. Повторить. Эдгар двигался по полю боя словно боевой голем, работая мечом и щитом, прорубаясь сквозь толпу ангельских фанатиков, ничуть не уступая им в скорости. Он был покрыт кровью, бело-синей эссенцией, ангельской пылью, и ещё какой-то непонятной жидкостью. При каждом вздохе он слышал непонятное бульканье, при каждом выдохе из его груди вырывался надсадный хрип. От его отряда осталась лишь пятая часть. Они продолжали отчаянно сопротивляться, но к сожалению, об отступлении уже не могло идти и речи. Их отрезали. Крохотная горстка воинов удерживала силы ангельского прорыва на месте только потому, что они не хотели оставлять у себя врага в тылу. Он потерял счёт убитым противникам. На каждое столкновение ему требовалось не более одного-двух ударов, чтобы оставить врага на земле, но ангелов было слишком много. Его доспех был измят и посечён. Выстрел из ледяного пистолета попал в щит под неудачным углом и выбил его из руки Эдгара. Рыцарь парировал атаку, крутанул мечом и вогнал его в глазницу рейнджеру, который дернулся и соскользнул Эдгару под ноги. Плечо пронзила тупая боль, когда очередной фанатик нанёс молниеносный удар по лишённой защите левой части тела. Эдгар разобрался и с ним, нанеся ему удар в живот, и буквально выпотрошил ангела. Его дыхание становилось прерывистым. Ноги заплетались. Тело достигло пика своего утомления, и он уже ничего не мог с этим поделать. Всюду куда не глянь были ледяные вспышки, сине-белое свечение и отблески стальных доспехов. Только в направлении третьей и последней линии обороны непонятным образом алело фиолетовое свечение, которое вскоре очень заинтересовало окружавших его ангелов. Что-то буквально начало расшвыривать их в стороны, а к настовому хрусту перезаряжаемых пистолетов рейнджеров присоединились старые добрые хлопки пороховых выстрелов. Внезапно кольцо было прорвано, и Эдгару устремились фиолетовые тени, которые по своей скорости превосходили фанатиков, и ангелов начали оттеснять. Из последних сил Эдгар вскинул свой меч и, зарубив ангельского крылатого солдата, перехватил его копьё и швырнул его в шлем джаггернаута, который отступая, чуть не расплющил одного из его рыцарей в лепешку. Этого оказалось достаточно, чтобы отвлечь его внимание на Эдгара, так что когда парочка фиолетовых демонов забралась гигантскому ангелу под доспех и начала рвать его изнутри, для него уже было слишком поздно. Ещё пару минут, и ангелы были отброшены. Они всё ещё занимали большую часть укреплений второй линии, но теперь их победа в битве за обладание этим рубежом была не так очевидна. Там, где всего несколько минут назад были одни ангелы, сейчас находились фиолетовые демоны Владина, живые солдаты Рейны и воскрешённые воины. Эдгар хотел было засмеяться, но его смех перерос в кашель, который завершился лишь тогда, когда источающая исцеляющее тепло рука не коснулась его плеча. Она была здесь. Как и ухмыляющийся Владин. И заплаканный Рейзе. «Проклятье, Сеатлан, ты же теперь рыцарь, держи себя в руках». Эдгар вдруг почувствовал, как к нему возвращаются силы. Недоумевая, он посмотрел на Рейну. Та помогла ему подняться на ноги и утвердительно кивнула. Затем послышался ободрительный рёв и по команде Эдгара силы Новой Богини Смерти пошли в контратаку.
***
Их контрудар был быстр, настолько быстр, что ангелы сперва не осознали истинной цели противника. Прорвав их ряды, буквально вся армия Рейны единой массой продвигалась вперёд, словно пытаясь совершить ритуальное самоубийство, будучи окружённой солдатами Агалат. Слишком поздно они поняли, что целью Рейны была сама Матерь Света. Однако к самой Агалат это не относилось. Поэтому, когда армия Рейны прорвала последний кордон, и развернулась, чтобы не дать всей армии ангелов ринуться на защиту своей богини, Рейну, Владина и его демонов, встретили четверо элитных джудикаторов и священник в синем балахоне. – Если вы хотите добиться аудиенции, то вы должны склонить головы перед Агалат, Матерью Света, и молить о прощении. Тогда возможно она вас примет. – Как насчёт того, чтобы заткнуться и просто пропустить нас? – предложил Владин. Священник в синем балахоне огорчённо покачал головой. – Ну, если вы не хотите проявить уважение, придётся позаботиться о том, чтобы вы познали своё место и прожили остаток своих жизней, пресмыкаясь. Внезапно одно из копий, которое до этого было воткнуто в песок позади священника, взвилось в воздух, устремившись к Рейне. Один из парящих демонов Владина бросился ему на перехват, но был буквально разорван на части вращением копья, и только когда оно приблизилась к Рейне, она, вскинув руку, отбила его так, как если бы оно было сделано из папье-маше. Одновременно с этим, Владин, который успел разрядить дробовик и пистолет в сторону преграждавших им путь ангелов, замер как вкопанный. Выстрел из дробовика оставил истекать кровью одного из джудикаторов на песке этой злосчастной пустыни. А что касается выстрела из пистолета, то пуля, выпущенная в священника в синем балахоне, была разрублена надвое ещё в полёте, и одна из её половинок, изменив траекторию, чиркнула Владина по щеке. – Нолан, – раздался мелодичный голос, который навевал мысли о снеге, оседающем на горных вершинах. – Пропусти Рейну Гайюс. Я хочу услышать, как она будет молить пощадить её друзей. А что касается тебя, Владин… посмотрим, как долго ты сможешь продержаться против Копьесвята. В конце концов, вы оба решили сражаться, используя порабощённых демонов, вот только он не делает вид, что является их друзьями… Рейна бросила взгляд на Владина, однако тот продолжая сверлить глазами фигуру священника в синем лишь коротко кивнул. – Ступай. Я сразу за тобой.
***
Рейна шла вперёд, стараясь не обращать внимание на пустоту в области желудка, и абстрагироваться от звуков битвы, которая шла за её спиной. Каждый шаг был тяжелее предыдущего, однако собрав волю в кулак, она продолжала двигаться, пока, наконец, не приблизилась настолько, чтобы увидеть очертания лица Агалат, которая сложив ладони в молитвенном жесте, закрыв свой оставшийся глаз, собирала энергию душ ангелов, что гибли в этом сражении. Затем, словно только что почувствовав Рейну, она открыла глаз и, царственно посмотрев на её сверху вниз, произнесла. – Что же, Рейна Гайюс. Ты пришла. Ты здесь. Если хочешь сказать что-нибудь, то так и быть, говори. Мой долг как Матери Света выслушать твои последние слова, чтобы твоя душа не была обременена печалью, когда она присоединиться к нам. Рейна покачала головой и встала в боевую стойку. – Если бы ты действительно могла прислушаться хоть к кому-нибудь, то тогда не было бы никакой нужды тебя убивать. Так что, может быть, просто начнём? Взгляд единственного глаза Агалат полыхнул холодной яростью, выдавая её плохо скрываемое желание уничтожить Новую Богиню Смерти на месте. – Как пожелаешь, Рейна Гайюс. Как пожелаешь.
Chapter V
Spearsaint vs Demon Hand Tools and allies Social experiment
Обычно джудикаторы были вооружены парными короткими клинками. Также у каждого было по одному ледяному пистолету. Их одеяния были укреплены вшитыми в ткань стальными пластинами, вокруг них витала защитная аура, мешающая противникам творить заклинания, и они были экспертами в плане уничтожения демонов. Нолан разительно отличался от тех джудикаторов, с которыми Владину приходилось сталкиваться. Наверное, священник в синих одеждах и не принадлежал к этой касте убийц-дознавателей, которые были фанатично преданы Агалат. Это, по крайней мере, объясняло то, почему сопровождавшие Нолана джудикаторы были мертвы, а он сам до сих пор – нет. Четыре белых словно раскалённых до предела копья защищали его ото всех атак, нейтрализовали угрозу во всех направлениях, рассекали, пронзали, потрошили и увечили каждого демона, который вздумал атаковать их обладателя. Они были повсюду и одновременно везде. Они также могли вдруг материализоваться позади Владина и устремиться к нему, чтобы нашпиговать его как подушечку для иголок. Тело книжника уже было покрыто порезами с головы до ног, однако царапины на демонической руке отзывались болью гораздо ощутимей, чем остальные. «Да что с этим типом не так!» – Ты относишься к своим миньонам как к товарищам, а не как к оружию, – словно прочитав его мысли произнёс Нолан. Он продолжал стоять на том же месте, на котором он находился в начале битвы. Он был всё также невредим. Самому Владину пока не удалось приблизиться к нему ни на шаг. – Поэтому ты проиграешь, – продолжил Нолан. – Доверив свою жизнь этим демонам, ты проявил слабость, воспротивившись воли Матери Света, ты проявил неверие, пойдя против неё ты погряз в невежестве, а примкнув к узурпатору ты впал в ересь. Твоё тело обратится в пепел, а твои демоны будут переработаны и станут оружием во славу Богини Света и Справедливого Воздаяния. Умри! Владин не знал, скольких демонов удалось поработить Нолану, но одной демонической души вряд ли хватило бы на то, чтобы выковать хотя бы одно из этих копий. Скорее всего, копья были созданы из множества демонических душ, расплавленных и слитых воедино. Неудивительно, что одиночным демонам, неважно насколько они были сильны, не удавалось выстоять против ударов этих смертоносных ангельских орудий. Они побеждались совокупной силой душ, и отступали обратно внутрь руки Владина, чтобы набраться сил и регенерировать. Что было плохо, так это то, что у самого Владина, казалось, энергия уже была на исходе. Однако поражение в его планы совсем не входило. Этот Нолан Копьясвят был типичным ангелом. Уверенный в своей собственной непогрешимости и непогрешимости Агалат, он считал себя и её единственным мерилом правильности и праведности в этом мире, а те, кто пытался с этим не согласиться записывались в предатели и еретики. Проблема в том, что Владин сейчас сражался даже не с Агалат, не за идею Рейны, и что уж точно – не с тиранией ангелов и их догм. Он сражался за свою жизнь, за право существовать. Вся его сущность основывалась на том, что да, с демонами оказывается можно договориться, и, нет, они при этом не разорвут твою душу на тысячи кусков, пытаясь её сожрать. Сама идея этого рушила основы притязаний Агалат на то, что она являлась тем самым божеством, которое знает, что лучше для всех и каждого. Ведь если с противниками можно договориться, это значит, что есть вероятность того, что он тебе противником уже не будет. Агалат не хотела ни с кем договариваться. Она просто хотела перебить всех, кто мешал ей жить в согласии с миром и с самой собой, разводить людей на убой ангелам, и поглощать души последних, чтобы жить себе припеваючи. Владин был категорически не согласен с тем, что сейчас говорил Нолан, но это не значило, что он не мог воспринимать того, что ангел делал правильно. Сейчас сила была не в количестве, а в качестве. А если говорить о концентрации силы и массы, то у него под рукой было как раз самое лучшее олицетворение этого выражения. Хе-хе. Под рукой. В воображении Владина возник образ закатывающей глаза Гильды, и он понял, что всё делает правильно. Множество фиолетовых демонов внезапно исчезли, словно растворившись в воздухе. На первый взгляд могло показаться, что они все покинули Владина, как и полагалось трусливым демонам, однако стоило взглянуть на его руку, как становилось понятно, куда подевалась их совокупная энергия. Демоническая рука книжника сейчас налилась энергией и пульсировала, разрастаясь и увеличиваясь чуть ли не вдвое. – Этот самодовольный тип считает, что я должен использовать вас как оружие, – мрачно усмехнулся книжник. – Что скажете, ребят? Надерём ему задницу, а? Ему не пришлось долго ждать ответа. Ноги сами бросили его вперёд, а рука, продолжая увеличиваться в размерах, устремилась к фигуре священника, одетого в синий балахон. Конечно же, копья Нолана отреагировали на угрозу с прежней скоростью. Что изменилось, однако, так это то, что эффект, с которым они вонзались в плоть, разительно отличался от того, что имел место быть ранее. Вместо того чтобы рассекать и пронзать насквозь, они увязали в демонических мускулах, а вокруг того места, где они вонзались в плоть формировалось бесчисленное количество рук и кистей, которые удерживали копья на месте не давая им врываться и вернуться к своему обладателю. Но. В демонической руке Владина увязли лишь три копья. Четвёртое, словно поняв тактику врага, устремилась к груди книжника, намереваясь окончить бой этим последним ударом. Пронзив одеяние Владина, копьё вонзилось в плоть. На лице Нолана появилась довольная ухмылка, однако через секунду он понял, что-то пошло не так. Ещё бы, ведь движения Владина ничуть не замедлились. Продолжая нестись вперёд с засевшими в его теле копьями, он обрушил кулак демонической руки на священника. Удар сбил Нолана с ног, и он рухнул на песок с такой силой, что сыпучая поверхность подбросила его обратно в воздух, где его опять поджидала пульсирующая фиолетовым сиянием монструозная конечность. В этот раз его просто впечатали в песок. Священник потерял сознание на пару секунд, а когда очнулся, то обнаружил, что лежит в глубокой воронке. Владин возвышался над ним, держа свою демоническую руку наготове. Теперь было видно, что копьё, которое пронзило его тело, вошло под неправильным углом из-за того, что демоническая плоть руки разрослась под его одеждой и приняла на себя основной удар копья, отводя его в сторону. Через несколько мгновений от руки стали отделяться демоны, которые крепко-накрепко держали копья Нолана, не давая им вырваться на свободу и снова вступить в бой. Священник попытался подняться, но Владин поставил ему ногу на грудь, и покачал головой. – Это ничего не меняет, – прошипел Копьесвят. – Матерь Света убьёт узурпатора, поглотит её силу, и тогда вы все… Владин вздохнул и опустился на одно колено, надавливая им на грудь ангела. Затем, обычной рукой он достал из кобуры пистолет, и запихнул его дуло Нолану в рот. – Послушай, у меня сегодня был очень плохой день, так что если ты не хочешь, чтобы твои праведные мозги испарились на песке этой пустыни после того, как я их тебе вышибу, то я советую тебе заткнуться. Я в самом ближайшем будущем собираюсь провести небольшой социальный эксперимент, так что не заставляй меня сожалеть о том, что я выбрал тебя в качестве одного из подопытных. Поскольку глаза Нолана были скрыты под слоями ткани, сложно было сказать, прожигает ли он взглядом победителя или нет. Однако то, что его тело расслабилось, а его голова откинулась на песок, говорило о том, что он совсем не горел желанием расставаться со своими мозгами. «Это в том случае, если они у него они вообще есть… ну вы понимаете… думать своей головой и все дела…» Усмехнувшись над собственной шуткой, Владин посмотрел в ту сторону, куда отправилась Рейна. Вспомнив, что его бой по сравнению с её битвой был не более чем закуской к главному блюду, он рывком поднял Нолана на ноги, и под прицелом пистолета и охраной демонов, повёл его вперёд.
Chapter VI
Golden comet Blade of the Living Soul Death of the Light
Волна слепящей глаза бело-синей энергии вновь устремилась яркой комете из расплавленного золота, которая, двигаясь по совершенно непредсказуемой территории, поднырнула под неё, и устремилась к источнику, эту волну породившему. В ответ к комете устремились ещё две волны, и в этот раз они пересекали друг друга, чтобы лишить её возможности уйти от удара. Рейне пришлось принять удар грудью. Обжигающе-ледяное бело-синее пламя морозным огнём окутало её естество, и чуть было не превратило в кучку замершего пепла, но золотая аура, покрывающая тело Новой Богини Смерти внезапно сверкнула вспышкой ярче солнца и развеяла атакующую её энергию. К удивлению Рейны, но всё же к её большому удовольствию, Агалат сражалась молча. Богиня ангелов сражалась так же, как и жила – методично прессовала своего противника, ожидая момента, когда можно будет нанести смертельный удар. Каждая её атака могла убить Рейну на месте, однако эти атаки были точно выверены, для того, чтобы не развеять её по ветру вместе с её душой. Агалат нужны были силы и знания, хранившиеся в теле и душе Рейны, поскольку Валдис, вложила в неё остатки того, чего так желали получить обе богини – силу поднимать мёртвых. С этой способностью Агалат уже никто не сможет остановить. Что, конечно же, было Рейне на руку, так как для исполнения её плана требовалось соблюсти несколько условий, но абсолютная и преждевременная дезинтеграция в их число не входили. Сейчас было подгадать момент и точно рассчитать время, но, помимо этого, ей нужно было сделать так, чтобы урон, нанесённый ей во время боя, был достаточным, чтобы позволить ей осуществить задуманное и не столь масштабным чтобы ей помешать это сделать. Найти золотую середину. Достичь мира с самой собой, разорвать этот круг страдания и боли, разрушить эти весы Агалат и Миргято, которые тянули вместе с собой этот мир навстречу уничтожению. Всего-то и нужно было позволить ранить ей себя посильнее, чтобы она расслабилась и открылась для удара. Всего-то. Сейчас, наедине сома с собой, сражаясь против самого сильного врага в своей жизни, Рейна Гайюс, Новая Богиня Смерти, могла признаться себе – что боится. Боится смерти, боится проиграть Агалат и быть поглощённой ею, боится за своих товарищей и собратьев по оружию, которые так много для неё сделали. Вьятт буквально превратил себя в живое оружие, совершая то, что было необходимо для противостояния богиням-тиранам; Владин пересёк пустыню вдоль и поперёк, нашёл хранителей знаний, узнал об угрозе Лота, и нашёл место захоронения древней реликвии, которая дала им шанс на победу; а Гильда… Хм. Хм-хм-хм. Да нет, Гильда вроде ничего особенного для неё не сделала. Но она, по крайней мере, полностью отдала себя делу возрождения клана Моровых Когтей и стала сильным и быть может когда-нибудь станет надёжным союзником. Но для этого ей нужно победить и выжить. А перед этим – вообще умереть. Проклятье, неужели нельзя было придумать ритуал попроще? Мрачно усмехнувшись, она метнула что-то в песок, и усилив свою защитную ауру рванула прямо на серию впущенных Агалат волн энергии.
***
Одна волна; вторая; третья. На четвёртой защитная аура дрогнула и поблекла; пятая ударила по её телу с силой гигантского тарана; шестая прервала её полёт и рывком послала вниз к земле. Если бы не восстановившаяся аура, то при падении Рейна бы переломала все кости, а так ей удалось хоть как-то смягчить приземление. От её тела шёл пар. Волосы обгорели, а не закрытая одеждой кожа обуглилась, и в то же время её трясло, будто она внезапно оказалась вмороженной в вечную мерзлоту. Рейна попыталась подняться на ноги, однако они не выдержали напряжения, и она рухнула на колени. Она почти видела торжествующую улыбку Агалат, когда ветвистый разряд золотистой молнии прошёл сквозь её тело, поджигая его насквозь. – Прощай, Рейна Гайюс, – снисходительно произнесла Богиня Ангелов протягивая руку и раскрываясь, чтобы поглотить душу Рейны. Однако, вместо того, чтобы преобразоваться в некое сферическое образование, тело Рейны мигнуло ярким светом, и потеряв очертания, словно кусок плавящегося золота, преобразилось в гудящий энергией клинок, который выстрелил в Агалат концентрированным лучом, пробивая её тело насквозь. Крик, который вырвался из груди Богини Света и Справедливого Воздаяния разнёсся по всему полю боя, и заставил всех ангелов заткнуть уши и рухнуть на колени от боли, что пронзила их сущности. Золотой клинок, выкованный из плоти и крови души Новой Богини Смерти, пробил в теле Агалат рваную зияющую дыру, что была сродни зашитой ране, который сейчас шрамом тянулась через пустую глазницу богини. Части плоти Агалат, оставшиеся на клике стали плавиться и поглощаться им, заставляя его сиять её сильнее. Но это был далеко не конец. Словно повинуясь чьей-то воле, смертоносный золотой клинок, став похожим на энергетическое жидкое копьё, развернулся и устремился обратно к земле, второй раз поразил Агалат, ещё больше разрывая её тело на части, и окончил своё путешествие, поглощённый объектом, который Рейна метнула вовремя боя. Собиратель Душ налился золотым светом поглощённого золотого клинка, мигнул пару раз и взорвался, оставив после себя уже знакомое расплавленное золото. Остыв, оно приняло форму тела Новой Богини Смерти, и наконец, погасло, оставив после себя лишь тепловую ауру опустошения. Рейна бесстрастно посмотрела на Агалат, которая тщетно пыталась затянуть две зияющие рваные раны у себя на груди, и пошла вперёд, ступая по невидимым ступеням, поднимаясь на уровень груди возвышающейся над ней богини. – Невозможно… как…? – Ты же была знакома с Мойрой, так? – голос Рейны был полон усталости и боли, но она продолжала приближаться к раненой богине. – Ведь с помощью техники «Меча Жизни» она смогла лишить тебя и Миргято глаз. Вот только я использовала твою атаку, чтобы соединить воедино силы моей души и тела, и превратить его в цельное оружие. Стоило мне поразить тебя, как этот оно поглотило твою энергию, и дало мне возможность воплотиться обратно благодаря магии нашей с тобой матери. Удобно, не так ли? – Я всё ещё… Матерь… Света… я принесу этому миру… порядок и процветание… ты… лишь ввергнешь его во тьму… Рейна остановилась. – Возможно, – согласилась она, вытягивая руки вперёд. – Однако ты этого уже не увидишь. Кисти налились золотистым жёлтым цветом, и она, схватившись за края одной из ран, разорвала Агалат на две части, вбирая в себя её душу. И всё что было всем, стало ничем.
Chapter VII
Promise of coexistence Godlike bluff Newborn World
Когда она опустилась на землю, то увидела стоящих неподалёку Владина и Нолана, на лицах которых можно было увидеть спектр самых разнообразных эмоций, начиная от самого настоящего ужаса до чрезмерного удивления. – Почему ты всегда делаешь что-то крутое, когда меня нет рядом? – пробормотал книжник. – Смотри, я притащил тебе кое-кого, чтобы ты могла понять, что со всеми ими делать. – Спасибо, Владин, но нам похоже придётся говорить перед большей аудиторией. Пойдём. Вскоре они добрались до того места, где оставили своё войско сдерживать силы ангелов, и, как и ожидала Рейна, всякие бои прекратились. Солдаты армии Агалат либо лежали на земле, либо бесцельно шатались по полю боя, потерянные и замкнувшиеся в себе. Рейна набрала воздуха лёгкие и заговорила. Голос её разносился по всей пустыне, звучал в голове каждого ангела, и звенел яростью и металлом. – Матерь Света, Богиня Света и Справедливого Воздаяния, Дочь Валдис Мораны, Агалат – мертва! Я самолично поразила её и поглотила её душу. Если у Вас есть что сказать по этому поводу, то я с радостью вас выслушаю, однако имейте в виду одно. Вы больше никогда не будете использовать людей как вам заблагорассудиться. Я не Агалат, и я не буду заботиться о ваших интересах в ущерб другим. Что я вам предлагаю, так это взаимовыгодное мирное сосуществование. Она замолчала, чтобы дать возможность высказаться присутствующим. Молчание было ей ответом. Поняв, что нужно ковать железо пока горячо, она взвилась в воздух и продолжила. – Ступайте обратно в свои города, разнесите весь о случившимся. Готовитесь к переменам. Я не могу обещать вам, что они будут безболезненными, но я могу обещать одно. Либо бы научитесь жить в мире с людьми, либо вы не будете жить вовсе. Ступайте. И да пребудет с вами воля Валдис Мораны, Богини Смерти. Она вновь опустилась на землю, и двинулась к своим людям, не обращая внимания на ангелов, словно они были не больше, чем ещё одним камнем в пустыне. Владин всё ещё тащивший с собой Нолана, подбежал к Рейне, и прошептал: – Думаешь, мы можем отпускать их вот так? – Ну, они всё ещё превышают нас количеством десять к одному, – пояснила Рейна, стараясь поддерживать величественный вид. – Если у кого-нибудь из них возникнет мысль о том, чтобы поквитаться с нами за смерть Агалат, то у них на это будут вполне реальные шансы. Потом будем думать, что делать дальше. Посмотрим, сможет ли Нолан помочь нам с этим. – А как быть с Миргято? – Я доверяю своей Правой Руке. – А как же Гильда? Рейна помолчала. – …Я доверяю своей Правой Руке. В любом случае, нам нужно сперва вернуться на укрепления и позаботиться о раненых. И пошли кого-нибудь за Даборском. Мне сейчас категорически необходим его самовар. Сказав это, Рейна ускорила ход и оставила Владина и Нолана позади. Книжник посмотрел на священника и внезапно осознал, что тот не произнёс ни слова с того момента, как он стал свидетелем богоубийства. Нолан Копьесвят поднял голову и его взгляд, скрытый под тканью, обратился к восходящему солнцу, который знаменовал собой рождение нового дня. – Матерь Света мертва. Этот мир воистину проклят. Владин покачал головой. Типичный ангел. Много придётся потратить времени и сил для того, чтобы они все не угробили себя, пытаясь жить по старым правилам. – Что отнюдь не означает, что мы ничего не должны с этим делать, – произнёс он вслух, вновь принуждая ангела идти с ним. Это были его первыми шагами в новый мир, который рождался в агонии старого, но он прекрасно понимал, что настоящие трудности только начинаются. Ещё бы, ведь чай Даборска он совершенно не переваривал.