( Скорлупа. Продолжение)
Было такое чувство, что нас ведут в бомбоубежище.
Внизу оказался круглый трубообразный коридор. Вереница круглых проемов, закрытых вполне обычными земными дверями шла по обоим сторонам. Как потом оказалось - это высотное здание. Очень необычное, потому что этажность уходила глубоко под землю. А еще я заметила, что сами стены коридора вырабатывают тусклый свет.
Нас встретил генерал Родимин-старый друг и одноклассник нашего профессора Гаврилова. Могучий, плечистый мужчина совершенно не производил впечатления 60-летнего человека. Гаврилов был другой, да и выглядел старше.
Две старины обнялись, ведь не видели они друг друга 15 лет.
Оба родились в русской глубинке под Архангельском, росли и учились вместе, но в юности каждый пошел по своему пути. Родимин поступил в Международную Военно-Космическую Академию (МВКА), которую окончил с отличием, был в горячих точках, служил в космической разведке, участвовал ренджерских космических операциях, дослужился до генерала, а сейчас командовал военным составом на Альбане и уходить в отставку не собирался.
Гаврилов же сделал научную карьеру, сначала закончив мой факультет МГУ, потом МГИМО, потом Московский Историко-Архивный Институт, участвовал в инопланетных археолого-этнологических научных экспедициях, прошел долгий научный путь от лаборанта до профессора, преподавал на кафедре… Вообщем, дел у него хватало. Человек этот был незлобливый, внимательный, прямой, честный, умный и интересный. Студенты его обожали. А еще он столько всего знал!
Он ознакомил Родимина с научно-исследовательским составом группы. Кроме нас с Федькой туда входили: англичанин Джонатан Кингсли-программист и реконструктор, близнецы-мачо Хуан и Пабло Рамирос из Мексики (один палеоэколог, другой геолог), француз Жак Тьюри-химик, биолог и врач, пара китайцев-техников с труднопроизносимыми именами и двое горячих служак - Григорий Прутко и Иван Тишенко-наши охранники и картографы по совместительству.
Пока Родимин знакомился с нами, в полутьме коридора я заметила еще одного человека в военной форме. Худощавый, слегка угловатый, невысокого роста, он стоял безмолвно в тени. Почему-то я решила, что это юноша-новобранец.
Тем временем Родимин, ознакомившись с нами, повернулся к Гаврилову:
-Вам будет нужен человек, хорошо знающий местность. Поэтому отдаю под ваше руководство своего старшего помошника.- Он указал на человека-в-тени.- Капитан пан Збигнев Ченски теперь к вашим услугам. А пока он расквартирует вас. И генерал как-то по-отечески посмотрел на парня.
-Ест расквартыроват прыбывшых! – козырнул Ченски.
«Новобранец» оказался военным чином. Интересно, как его зовут дома? Збышек?
Пока я размышляла, Ченски поприветствовал каждого из нас на разных языках, чем очень удивил меня. Он оказывается полиглот! Дойдя до меня, негромко поздоровался, спросил, хорошо ли прошел перелет и получил вежливый ответ. Я протянула руку для рукопожатия:
-Алена Думова, аспирант кафедры космической этнологии.
-Збигнев Ченски,- представился он, но не пожал мою руку, а очень нежно поцеловал, чем удивил меня еще больше своей любезностью, и продолжил.-Рад видет.
Голос у него был приятный, мягкий с юношеской хрипотцой.
Я весело улыбнулась ему. Он задумчиво глядел на меня большими серыми с поволокой глазами, очень внимательно, серьезно и по-доброму. Худое и бледное лицо, чуть выдающийся нос с легкой горбиной, красиво очерченные губы… Еле заметный намек на усы делали его еще больше похожим на 18-летнего юношу. Только некоторое время спустя я случайно узнала, что ему не 18 лет, а 34 года. Я никогда бы не подумала, что у него за спиной МВКА, три высших образования, 8 иностранных языков, 3 из которых инопланетные, долгий срок службы в Международных Космических Войсках и высокое звание. Его образ настолько не вязался с армией и был какой-то милый и домашний, что встреть я этого человека где-нибудь в Москве на улице, прошла бы мимо. Но это я узнала о нем позже.
-А Вы-поляк, пан Ченски? – спросила я. Он кивнул, слегка улыбнувшись. Какой же он не многословный! Тут же он почему-то смутился, отошел от меня и призвал нашу группу следовать за ним.
Збигнев провел нас к лифту. На Земле было нечто подобное, но вместо стекла круглую площадку в полу окружало поле, появляющееся при движении. Этот лифт так же был сделан неизвестными. Удивительно, как долго он служит, ведь по земным меркам дом этот покинут 450-500 лет назад…
(Продолжение следует)

Станции метро бывают разные. По декору, тематике, названиям…
Метро-образ самой жизни. Суетливое и постоянное одновременно. Я люблю там ездить. Многое из того, что появляется в этом дневнике, было задумано или написано в огромном Московском метрополитене.
Метро может сниться. Например: приснившаяся в 1998 г. несуществующая станция метро. Теперь ее образ навсегда запечатлен. Только вот произошло это уже в 2009 г.

От увиденной когда-то картины «Механизм»** родились довольно странные ассоциации. Впечатления, нанизанные на происходящие события, сложились в слова. Результат оказался неожиданным.

Механизм

Работая, как механизм,
Горю в лучах немого солнца,
Стремлюсь не вверх, иду не вниз
И жду, когда сей круг замкнется.
Бегу на длинном поводке,
Пока не будет он натянут,
А держит кто его в руке-
Свободой манит и обманет.
Живу одним я: «от и до»,
Сознание спит, а разум бодр.
Сломаюсь, не прийдет никто
И не услышит слабый стон мой.
Трясет и сковывает дрожь,
Спина, немея, тяжелеет.
Конструктор мой мне в душу вхож…
Меня не любит и не ценит.

________________________________________
**Стихотворение "Механизм" в усеченном варианте присутствует на www.qazimodo.ru

Любишь ли кошек,
Поющих любвь, на бархатных ложах?
Мягкие лапы, острые когти,
Белые зубы, гибкие кости.
Любишь ли кошек,
Затасканных, грязных, у лавочных ножек,
Глядящихся в лужи,
На шапки похожих,
Пинка заслуживших,
От злобных прохожих?
Любишь ли кошек
Загадочных, хищных и невозможных?
Кошки-солдаты, кошки-рабочие,
Кошки-философы и всякие прочие.
Кошки пятнистые и полосатые,
Однотонные, лысые и волосатые.
Разнообразие на них не кончается.
Видишь меня ли ты? Что получается?
Кошки во мне и снаружи немножко.
Люди как кошки. Любишь ли кошек?
3. 04. 2005

Хроника одного концерта
Антикризисная мера по повышению жизненных сил
21.05.09
Глядя на расписание концертов группы Пикник я грустно вздыхала об их отсутствии весной в Москве. «Что же случилось?-Думала я.-Неужели такой родной и любимый ЦДХ сломали? Как же быть без весенних концертов?» Но опасения были напрасными. Одним холодным весенним днем (именно холодным, потому как, чувствуя назревший мировой кризис, даже погода решила, что тепло-это роскошь) на мобильный телефон пришло сообщение от одного очень дорогого мне человека о том, что концерты в ЦДХ будут. Два дня. В мае.
Долго пытаясь разобраться с рабочими делами, я никак не могла найти время для поездки за билетом. И вот, в конце апреля заветная мечта осуществилась. Правда, в качестве билета на один день. Кризис, однако. Но я и этому была рада. Все же место на четвертом ряду не часто можно достать.
Ради любопытства, избыток которого у моей кошки будет поболее, заглянула на сайты. О, чудо! Тот долгожданный художественный альбом должен презентоваться как раз в ЦДХ, два дня подряд. О, Боги, разделите со мной радость!
21.мая выдался очень дождливым. Я напевала «Еще один дождь» и собиралась на концерт. Незадолго до выхода я на миг замерла и подумала: «А как же Эдмунд Мечиславович?» По сему было решено сквозь дождь и ветер направится за презентом. И презент нашелся: тихий Лунный Ангел. Он был настолько мил, он словно ждал своего часа, словно просился сам… «Надеюсь, -подумала я, спеша поскорее попасть в метро, - Это развлечет маэстро.»
Когда я, наконец, добралась до метро, дождь вдруг прекратился, облака расползлись по небу рваной ватой, и выглянуло солнце. «Наверное, - опять подумала я, -у Эдмунда Мечиславовича сегодня хорошее настроение.»
Антикризисная Москва, собственно, ничем не отличается от Москвы докризисной. Все те же бабки около метро, торгующие тряпками и цветами с зеленью, те же иномарки возле ЦДХ…
Только в кафэ самого ЦДХ было как-то малолюдно. То ли все свой пар выпустили еще 20 мая, то ли кризис выпить чашку чая (или кофе, а может и чего погорячее) не дает. Своих форумцев не видела давно, а в этот день наших было крайне мало. Может потому, что на второй день каждый пришел сам по себе? А может опять все дело в кризис упирается?
Перед концертом у сцены раскинулась торговля дисками, книжками и прочей пикниковой атрибутикой. Я была уже предупреждена заботливой подружкой и потому первым делом прошла именно туда. Толпа гудела. Кто не был или не успел приобрести художественный альбом картин Э. Шклярского – приобретали. Среди них была и я. Издание оказалось увесистым, но от этого не менее интересным. Альбом был чудесным!
И вот, свет погас. На сцену неспеша и очень тихо вышел Шклярский…
Запоминать по названиям весь плей-лист слишком трудоемко. Ведь остается в памяти только то, что реально понравилось. А понравилось немало.
Прежде всего не ожидала, что в программе будут такие песни как «Не кончается пытка» и «Иероглиф». Прежде все запомнились они необычными инструментами, использующимися на концерте. В «Пытке», например, терминвокс. Принцип действия похож на Гиперболоид, но вместо света высота звука управляется вполне обычной человеческой рукой. Почему-то в тот момент вспомнилась Живая Виоланчель. Видимо эффект от странных звуков был схожий.
Эдмунд Мечиславович порадовал всех возвращением «Иероглифа», ведь после ухода С.И. Воронина, казалось, уже ничего не реанимирует и не воскресит эту песню, в которой 60 % -клавишные. Но стараниями Шклярских-старшего и младшего (Станислава Эдмундовича) песня все же ожила и приобрела первоначальный вид. Однако, нововведения в виде восточных песнопений и Электрического Голоса, коими порадовал нас пан Шклярский, было весьма завораживающим.
А «Заратустру» дружно подпевал расшевелившийся зал.
Была и еще одна песня, ранее не исполнявшаяся почему-то на концертах-«С тех пор как сгорели дома». Концертное исполнение мне понравилось больше, чем студийная версия. Все же песня в записи имеет большой процент стрема, а вот на концерте-нет. И слушается хорошо. Обработка что ли другая? А еще были «Нигредо» и «Ночь».
Я сразу заметила, что Марат был без микрофона. Удивилась. Заинтересовалась. Узнала только то, что у Марата горло болит. А вот почему, наверное, надо было спрашивать у него самого. Мне стало его жаль. Такого большого, смешного и милого. Держись Марат! Но все же простуда не помешала ему веселить весь зал.
Прошло время и руководитель группы объявил:
-Пятнадцать минут пе-ре-рыв!
Но прошло только три минуты, после начала перерыва, а его уже вытащили на сцену. Окинув толпу, гудящую в партере умным, спокойным и добрым взглядом, Эдмунд Мечиславович уселся на сцене на комбик, поближе к народу и терпеливо стал подписывать альбомы. Рядом стоял помошник-посредник и передавал альбомы на подпись и обратно, спрашивая у каждого на чье имя кому подписывать. Кусочек счастья достался и мне. Эдмунд Мечиславович, спасибо большое!
Если первое отделение было достаточно медленным, то во втором темп ускорился. «Серебра» в этот раз обошлось без Гиперболоида, впрочем, как и «Египтянин» в 1-ом отделении без Новоегипетского инструмента. Очень хорошо было слушать «Говорит и показывает», «Железные мантры», «Фиолетово черный», «Недобитый романтик», «У шамана 3 руки» и др. Марат, весьма раззадорился во втором отделении, призывая зрителей мимикой и жестами веселиться в полную силу. В тот момент я сочла, что даже если вышел он, не дай Бог, с температурой на сцену, то, получив огромную дозу энергии, температуру эту сбил.
Леонид Кирнос и Стас Эдмундович старались вовсю. Клавиши уже хорошо слушались юношу. А ударная установка под руками Кирноса пела в 100 раз лучше, чем барабаны шаманов мира, и вводила в приятный транс.
Все когда-нибудь кончается. Вот и закончилось основное отделение концерта. Зал требовал «на бис». Пикник вышел. Отыграли песню «Шарманка» и традиционный «Край земли».
К сожалению или к счастью на этом празднике отсутствовал лишь И. Васильев, поэтому концерт прошел без театрализации, а шаманизации на нем и так хватало.
Вот и финал. Подарки раздарены. Афтографы получены. Пора домой.
Постояв перед ЦДХ еще немного, наша небольшая компания из тех, кто дошел на данный концерт, отправилась до метро. Оглянувшись, издалека мы видели, как спешат к своему миниавтобусику уставшие музыканты.
Стоял тихий ясный московский вечер. И тут я подумала: «А НУ ЕГО, ЭТОТ КРИЗИС!»
Спасибо администрации ЦДХ,
всей группе Пикник, включая
техработников сцены, а так же
большое спасибо Эдмунду
Мечиславовичу
Шклярскому
за тепло, доброту и терпение.
Мари-Джей Кеноби (Марыся)

Когда-то они были лицом и совестью, выражающими волю Бога или нескольких Богов. Сейчас им в этом Мире отражения не осталось, как почти так, же не осталось и их самих. Настоящих. Среди нас. А может они просто спрятались и поселились в нас, а мы и не знаем того? Или просто ушли, оставив нас самих ждать голоса Бога?