Еще ни одному пиратскому галеону и флагманскому “Виктори” адмирала Нельсона не удавалось добиваться стольких побед. Грозная мощь линкоров-дредноутов, отчаянная храбрость немецких рейдеров и выправка “боевых журавлей” японского флота меркнут на фоне успехов U-35. Успехи эти так велики и чудовищны, что верится в них с трудом. “У-бот” установил абсолютный мировой рекорд, который уже никогда не будет побит в обозримом будущем.

За 19 боевых походов немецкая подводная лодка отправила на дно 226 вражеских кораблей. И повредила еще 10.

Только за одно, 11-е по счету, боевое патрулирование “железный гроб” под командованием Лотара фон Арно де ла Перьера отправил на дно 54 транспорта противника. Суммарный тоннаж трофеев перевалил за полмиллиона тонн, что автоматически сделало U-35 самым результативным кораблем в истории человечества, а её легендарного командира — самым выдающимся подводником всех времен и народов.

Самонаводящиеся торпеды, ядерные реакторы, системы загоризонтного целеуказания… Из всего этого у “зондерфюреров” было лишь 9 узлов подводного хода и компас, показывающий, где же Север под этой чертовой водой. На четыре офицера — 30 нижних чинов. 90% времени в надводном положении. Из вооружения — шесть торпед, 105 мм пушка (поначалу 75 мм) и тротил.

Вот и все, воюй.

И она воевала!

— Хроника 10-го боевого похода U-35, суммарный результат за месяц — 40 потопленных транспортов противника.

Уважаемый читатель, наверное, удивился, увидев дату. Да, речь несомненно идет о Первой мировой войне, когда лодки были маленькие, а у противника отсутствовали гидролокаторы.

Встреча U-35 и лодки типа UB-I в открытом море

Впрочем, совсем уж крошечным U-35 назвать нельзя. Двухкорпусный У-бот открытого моря длиной 64 метра и надводным водоизмещением 685 тонн (подводное в/и — 878 тонн). Спущена на воду в 1914 г. Принадлежала к т.н. “грозным тридцатым” — серии из 10 крупных океанских подлодок (U-31…U-41), почти каждая их которых вошла по тоннажу трофеев в элитный клуб “100 000 тонн”.

Увы, изнутри субмарина эпохи Первой мировой представляла собой тихий ужас: семь отсеков, 2 шестицилиндровых тарахтящих дизеля “Germaniawerft” по 950 л. с. каждый, вкупе с электрическими комбинированными мотор-генераторами SSW по 600 л.с.

Полная скорость в надводном положении 16 узлов, дальность плавания на экономической 8-узловой скорости достигала 8790 миль (почти 16 тыс. км). Звучит солидно.

Два носовых и два кормовых торпедных аппарата калибра 500 мм с боезапасом всего в 6 торпед. Дальность стрельбы парогазовыми торпедами G/6 обр. 1906 г. колебалась от 1,2 (при скорости 35 уз.) до 3 миль (при ограниченной скорости 27 уз.).

Никаких гидроакустических станций и шумопеленгаторов. Из средств обнаружения — два перископа с мутным объективом.

Радиосвязь, в её современном понимании, отсутствовала. В надводном положении для связи использовался радиотелеграф со складной антенной.

Из удобств экипажу предлагалось калорийное питание всухомятку и, по желанию, ежедневный освежающий душ на верхней палубе (даже зимой, в Северном море).

Но страшнее всего обстояло дело с характеристиками в подводном положении. Несовершенные технологии 100-летней давности не позволяли погружаться глубже 50 м. Несовершенные свинцовые батареи ограничивались подводную дальность хода на уровне 80 миль при экономической скорости 5 уз. Неслучайно, погружение рассматривалось лишь как временный тактический маневр. Большую часть времени лодка проводила в надводном положении, из него же совершалось основное число атак.

Увы, как бы не были слабы и несовершенны противолодочные системы Антанты, недооценивать их было бы неразумно. Даже простейшие из принятых мер представляли смертельную угрозу для такой несовершенной субмарины, как U-35.

Противолодочная оборона в годы Первой мировой держалась на нескольких принципах. Первый — поддержание максимально возможной скорости хода, с выполнением противолодочного зигзага. Второй — наблюдение за поверхностью моря по секторам, расчеты мелкокалиберной артиллерии получили приказ немедленно открывать огонь по любому объекту, похожему на перископ подлодки. С учетом низкой скорости субмарин под водой, минимальной дальности хода торпед, и отсутствия каких-либо других средств обнаружения, помимо перископов, данные меры позволили существенно сократить потери среди боевых кораблей стран-союзников.

Тем не менее, потеря трех крейсеров в одном бою (“Хок”, “Альбукир” и “Крейсси” против единственной немецкой U-9), успехи “грозных тридцатых”, как и гибель легендарной “Лузитании” по-прежнему свидетельствовали о страшной опасности, исходившей от подводного флота.

Зарождалась морская авиация. В борьбе с подводными хищниками применялись технические новинки (сетевые заграждения в Ла-Манше, с электрической сигнализацией о прошедшей сквозь них подлодке), все боевые корабли массово оснащались шумопеленгаторами. Был изобретен искажающий очертания камуфляж.

U-35 торпедирует транспорт «Мэйплвуд» (3239 брт), апрель 1917 г.

Моряки пробовали пойти на хитрость, применив вооруженные до зубов пароходы-ловушки — ведь большинство атак субмарин производилось ими из надводного положения. Были созданы новые тактики противодействия и построен целый флот катеров-охотников за подлодками, вооруженных гидрофонами и глубинными бомбами.

Казалось бы, все это не оставляло шансов несовершенными “первенцам” подводного флота, однако…

Результаты боевых походов U-35 свидетельствуют об обратном, “малышка” продолжала свирепствовать на морских просторах. В начале 1916 года на её торпеду нарвался быстроходный лайнер “Ла Прованс”, перевозивший французские войска. Жертвами атаки стали 990 солдат, половина из находившихся в тот момент на борту.

За все время боевых действий U-35 потопила и повредила 236 кораблей и судов, суммарным водоизмещением 575 387 тонн. Лодка действовала в районах с самым оживленным судоходством: в Ирландском и Северном морях, позже перебралась в Средиземное море, став причиной 20% всех морских потерь в том регионе. Воевала под флагами Германии и Австро-Венгрии.

U-35 в Картахене, Испания

Лотар фон Арно де ла Перьер ( Lothar von Arnauld de la Perière). Германский морской офицер, герой Первой мировой войны. Был командиром подводных лодок U–35 и U–139 и потопил 193 корабля общим водоизмещением более 450 000 тонн став самым результативным подводником всех времен. (По данным разных источников цифры побед могут несколько варьироваться).

В начале Первой мировой вряд ли кто мог предположить, что подводные лодки внесут какой либо значимый вклад в деле завоевания господства на море. Скорее, им отводилась скромная роль в патрулировании, защите береговой линии и задачи скрытой постановки мин у берегов противника.

Атака 22 сентября 1914 года лейтенанта Отто Веддигена, командира подводной лодки «U–9», в результате которой были потоплены крейсеры «Абукир», «Кресси» и «Хог» не только нанесло серьезный удар британцам, но и привела к пересмотру всей дальнейшей стратегии развития ВМФ обеих стран. Менее чем за час 28 человек на 500–тонной подлодке уничтожили британские корабли общим водоизмещением 36 000 тонн с 2 265 членами команд на борту, из которых едва ли треть спаслась. Германский флот ускорил подводного флота, потребовались новые командиры.

Возможно, это была одной из причин, по которой Лотар фон Арно решил расстаться с авиацией и в конце 1915 года, после прохождения интенсивного курса обучения в Кильской школе подводников, получил назначение на Средиземноморье, где принял командование U–35.

Никто не ждал от молодого капитана особенных успехов, но за первые четыре похода, с февраля по июль 1916, его U–35 записывает на свой счет 48 потопленных судов. Итоги пятого похода заставили померкнуть предыдущие достижения фон Арно. «U–35» потопила 54 вражеских судна (более 90 000 тонн). Для этого было израсходовано 900 шт. 105 мм снарядов и всего 4 торпеды. Этот рекорд не был превзойден никем и никогда.

«Мое рекордное крейсерство, например, было совершенно вялым и однообразным. Оно продолжалось свыше трех недель, с 26 июля по 20 августа 1916 года, и охватило почти все Средиземное море. Мы потопили пятьдесят четыре корабля …однако, мы не встретили ни одного интересного приключения. По установившемуся шаблону мы останавливали корабли, команды которых садились на шлюпки. Осмотрев судовые документы, мы давали команде инструкции по плаванию к ближайшему берегу и затем топили захваченные призы.

Наиболее крепким орехом, который нам пришлось раскусить (в конце февраля этого же года), явился британский охотник за подводными лодками «Праймула». Это был небольшой корабль, едва ли достойный торпеды, но положение было такое, что если бы мы его не прикончили, то он прикончил бы нас. Наша торпеда попала ему в нос, и его передняя мачта с треском свалилась вниз. Мы недоуменно смотрели на то, что собирался делать этот корабль. Его машинам дан был задний ход, и «Праймула» полным ходом пошел на нас, собираясь таранить лодку своей кормой. Это был блестящий маневр. «Прамула» шел назад с такой скоростью, которая уменьшала давление воды на его разбитую носовую часть, так как иначе он сразу бы потонул. Одновременно он вынуждал нас к обороне.

Я выпустил по нему вторую торпеду. «Праймула» имея задний ход, развернулся кругом, чтобы избежать попадания; торпеда промахнулась, и поврежденный корабль продолжал пытаться таранить нас… Выстрел третьей торпеды. Но этот корабль с разбитым носом был увертлив, как угорь. Торпеда снова промахнулась. Наконец, четвертая торпеда попала, и «Праймула» затонул. Четыре торпеды для такой маленькой осы чересчур большая цена. Я не хотел больше встречаться ни с какими «Праймулами»».

«Я очень редко торпедировал суда, — объяснил капитан уже после войны, — даже когда это было оправданно. Я всегда старался произвести предупредительный выстрел, после чего потопить жертву орудийным огнем или поместив на борт взрывчатку».

«Таким путем я сохранял торпеды и, кроме того, используя спасательные шлюпки своих жертв, мог просматривать судовые документы и узнавать их названия и тоннаж. Преимущественное использование артиллерии приводило к тому, что мои крейсерства не зависели от наличия торпедного боезапаса. Я находился в море до тех пор, пока хватало снарядов и пищи».

Действительно, за всю войну капитан выпустил всего 74 торпеды, 39 из которых достигли цели и более 3000 снарядов. Позже, эта 85 мм пушка была заменена на 105 мм.

Но у этого корректного немецкого капитана–подводника было темное пятно в истории, которое редко упоминают почитатели его памяти. Капитан явился ответственным за одну из самых страшных морских катастроф в истории Франции. 4 октября недалеко от Сардинии он заметил 14 996–тонный вспомогательный крейсер «Галлия», который шел переменным галсом на скорости 18 узлов. Фон Арно потребовалось изрядное умение, чтобы не упустить его из виду. «У меня осталась только одна торпеда в кормовой аппарате, а я не мог как следует прицелиться: корабль слишком часто менял курс».

В конце концов, фон Арно уловил нужный момент и выстрелил, после чего сразу скомандовал погружение. Услышав взрыв, он приказал всплыть на перископную глубину, чтобы удостовериться в гибели жертвы.

Позже он вспоминал: «То, что я увидел, было воистину ужасным. Корабль перевозил войска, в момент катастрофы на борту находилось около 2000 человек. Началась страшная паника. Спасательные шлюпки спускались людьми, слишком перепуганными, чтобы выполнить свою работу спокойно. Солдаты сотнями прыгали в воду и плавали вокруг тонущего корабля. Всюду виднелись перевернутые шлюпки, переполненные шлюпки, высовывающиеся из воды головы и руки людей».

Фон Арно позволил членам своего экипажа взглянуть в перископ. Увиденное потрясло людей ничуть не меньше, чем их командира. Атмосфера на борту субмарины стала мрачной… При гибели «Галлии» Франция потеряла более 600 отлично обученных солдат; но фон Арно был слишком угнетен картиной массовой гибели людей, чтобы праздновать победу. «После увиденного, — признался он, — я не мог ликовать».

За время военных действий немецкий подводный флот потерял 515 офицеров и 4894 матроса. Материальные потери составили 178 субмарин, еще 14 затонули в Адриатическом море или у берегов Бельгии Британское судоходство только при атаках немецких подводных лодок потеряло суда общей грузоподъемностью 6 692 000 тонн. Всего подводные лодки уничтожили 5708 судов общей грузоподъемностью 11 018 865 тонн.

В своём последнем — четырнадцатом, по счету, походе на современной подлодке океанского типа «U–139» капитан потопил ещё 4 судна, но война уже была фактически проиграна.

По условиям перемирия, к 1 декабря для сдачи в Харвик прибыли 122 немецкие лодки.

«U–139» фон Арно вернулась в Киль через три дня после подписания перемирия. Она закончила свои дни, плавая под французским флагом с названием «Хальбронн». Ас из асов немецкого подводного флота оставил подводную лодку молодому лейтенанту и пешком, в поношенной гражданской одежде выбрался по берегу с базы, чтобы его не узнали революционные матросы.

Во время последнего, тринадцатого похода на U–35 на борту подлодки находился кинооператор. Его задачей была съемка 45 минутного пропагандистского фильма «Magische Gürtel». Поразительно, но этот фильм не только сохранился, но и доступен для свободного просмотра.

Разумеется, такая лодка просто так погибнуть не могла. Испытав судьбу ровно 19 раз, она благополучно встретила конец войны, интернировавшись в испанском порту. Увы, самый победоносный корабль в истории не удостоился чести плавучего музея. Переданная по репарациям Великобритании, она была сдана на металл и утилизирована в 1920 году, как обычное ржавое ведро.

Вот, собственно, и все история. Где в жизни справедливость?

Эпилог

U-35 вошла в историю как самый разрушительный, результативный и самый победоносный боевой корабль. И никакие возражения не могут поколебать данный факт, будь то упоминание о страховых выплатах судоходным компаниям или слабой противолодочной обороне Антанты (системы ПЛО были так же убоги, как и сама лодка U-35).

Все это не имело значения, по сравнению с главным: лодка была, есть и остается самым страшным из морских противников. И пусть среди трофеев U-35 было всего 2 вспомогательных крейсера, 1 эсминец и 4 сторожевых корабля. Главное — торговый флот и перевозимые им грузы, ведь в этом и есть весь смысл всех войн на море. Лодки наносят катастрофический ущерб армиям, флотам и экономикам воюющих стран.

U-35. Закат в Средиземном море

И никакие конвои и эскорт тут не панацея. Уже сам факт введения конвойной системы есть мощный “тормоз” для перевозок, экономики и производства: корабли и капитаны вынуждены терять недели и месяцы, на то, чтобы сгруппироваться, дождаться остальных и потом следовать в один выбранный порт.

Неслучайно, даже в разгар Второй мировой войны, несмотря на свирепствующие “волчьи стаи” немецких подлодок, 2/3 всего торгового флота по прежнему ходило вне конвоев. “Черные королевы” компании Кунард полагались на свою скорость, остальные — на удачу. Повезет, не повезет. 2700 судам и 123 боевому кораблю не повезло.