флафф, некрофилия
Наверно, меня сейчас совсем неинтересно читать. Я ведь и не пишу ничего настоящего, только болтаю о том, что не имеет ровным счётом никакого значения.
Я попросту не знаю, о чём говорить.
У меня сейчас - с января - с того вечера, - тянется нечто вроде инкубационного периода. Я чувствую себя куколкой - и сознаю, что всю жизнь, за исключением, разве что, самых первых лет (безоблачного гусеничного детства) была этой вот куколкой, неподвижной и никчёмной; странным, похожим на сухую деревяшку предметом, внутри которого бережно вынашивается будущая бабочка. Не обязательно с красивыми крыльями. Но - завершённая. Имаго.
Догадываюсь, что для других это всё звучит напыщенной детской бессмыслицей. Я пытаюсь описать, как я ощущаю это пустотное своё состояние, и не моя вина, что выходит глупо и непохоже - это как раз тот случай, когда не поймёт никто, когда все люди чужие, как далёкие острова.
Мне совсем не хотелось отправлять эту запись. Стоило промолчать, но само определение дневника то и дело смущает честные умы, вводя в искушение заняться душевным стриптизом... вот и я не устояла, соблазнилась, припомнив, что некогда этот уголок сети был если не исповедальней, то чем-то весьма близким к этому.
Моя хитиновая скорлупа - это та tour d'ivoire, в которой я была заперта практически всю свою жизнь. Мне почему-то казалось, что так правильно. Только так и правильно. Потому что - тепло и тихо. Более того... мне и сейчас так кажется. Но меня ткнули носом в собственную инфантильность, поставили лицом к лицу с неумолимостью возросления.
Мне нужно - нет, не совсем то, что имеют в виду, говоря "изменить себя". Не изменить. Просто... просто стать чуточку старше. И вот я беру молоток, пробую его, примериваюсь. Мою башню не разбить в несколько точных ударов. Это надо делать с величайшей осторожностью: как бы башня не обрушилась внутрь, в себя, как в Таро, - тогда осколки изуродуют лицо и изрежут руки, и... нет, ничего страшного, наверное; но неопрятная выйдет бабочка, с безобразными лохмотьями вместо крыльев.
Но если осторожно - кажется, это не больно.
Я попросту не знаю, о чём говорить.
У меня сейчас - с января - с того вечера, - тянется нечто вроде инкубационного периода. Я чувствую себя куколкой - и сознаю, что всю жизнь, за исключением, разве что, самых первых лет (безоблачного гусеничного детства) была этой вот куколкой, неподвижной и никчёмной; странным, похожим на сухую деревяшку предметом, внутри которого бережно вынашивается будущая бабочка. Не обязательно с красивыми крыльями. Но - завершённая. Имаго.
Догадываюсь, что для других это всё звучит напыщенной детской бессмыслицей. Я пытаюсь описать, как я ощущаю это пустотное своё состояние, и не моя вина, что выходит глупо и непохоже - это как раз тот случай, когда не поймёт никто, когда все люди чужие, как далёкие острова.
Мне совсем не хотелось отправлять эту запись. Стоило промолчать, но само определение дневника то и дело смущает честные умы, вводя в искушение заняться душевным стриптизом... вот и я не устояла, соблазнилась, припомнив, что некогда этот уголок сети был если не исповедальней, то чем-то весьма близким к этому.
Моя хитиновая скорлупа - это та tour d'ivoire, в которой я была заперта практически всю свою жизнь. Мне почему-то казалось, что так правильно. Только так и правильно. Потому что - тепло и тихо. Более того... мне и сейчас так кажется. Но меня ткнули носом в собственную инфантильность, поставили лицом к лицу с неумолимостью возросления.
Мне нужно - нет, не совсем то, что имеют в виду, говоря "изменить себя". Не изменить. Просто... просто стать чуточку старше. И вот я беру молоток, пробую его, примериваюсь. Мою башню не разбить в несколько точных ударов. Это надо делать с величайшей осторожностью: как бы башня не обрушилась внутрь, в себя, как в Таро, - тогда осколки изуродуют лицо и изрежут руки, и... нет, ничего страшного, наверное; но неопрятная выйдет бабочка, с безобразными лохмотьями вместо крыльев.
Но если осторожно - кажется, это не больно.
)