читать дальше

26.

Кети каким-то чудесным образом вновь подчинила себе
взбесившуюся лошадь.

Девушка во всю прыть гнала коня по берегу ручья, тёкшего в
середине ложбины. Мерлин бросил дракона наперерез, животное фыркнуло, чуть не
сбросив всадницу, и та заставила его резко развернуться.

Дракон выпустил из ноздрей струю горячего пара, как бы
напоминая: не пытайся укрыться под навесом листвы, в лесу ты потеряешь
скорость, а я умею дышать огнём. И она
бросилась к воде. Не для того, чтобы спастись от огня, наверняка прибрежные
воды вскипели бы от дыхания Килгары. Когда Мерлин понял, всё у него внутри
оборвалось. Лошадь на полном скаку неслась к обрыву, где ручей срывался со
скалы в озеро узким водопадом.

- Нет! – что есть мочи закричал волшебник. – Кети! Не смей!

Неужели во второй раз
умирать не страшно?

Кети только засмеялась, обернув к ним лицо.

- Вода не сделает мне зла, Мерлин!

- Огонь! – проорал Артур прямо магу в ухо. – Убей её, или отрежь
ей путь огнём!

Но Мерлин почему-то медлил. Он, словно не видя и не слыша
принца, попытавшегося отцепить одну руку и метнуть во врага меч, пустил дракона
в крутой вираж, прокричав несколько непонятных слов, отнесённых в сторону
ветром.

Артур понял. Слишком низко дракон лететь не мог, а
опустившись на землю, потерял бы преимущество в скорости. Мерлин почему-то
хотел не уничтожить, но изловить беглянку. Они с Килгарой, похоже, собирались
разогнаться, чтобы, проскользив на крыльях над лошадью, дракон мог подхватить леди
Годиву. Но на первом круге это не удалось, поскольку отчаянным рывком девушка
бросила коня в сторону. А повторить манёвр до конца они просто не успели.
Взмыленная лошадь вылетела на край обрыва, всадница пришпорила её и стрелой
взмыла в воздух – на миг, чтобы рухнуть вниз. Они были довольно далеко, но
Мерлин выбросил вперёд руку с криком:

- Fallay!

И окончательно выдохся.

Дракон прянул, словно испуганная лошадь.

Магия, удерживавшая людей на его спине, исчезла, и он с
трудом ухитрился притормозить лапами, а кожистыми крыльями слегка смягчить
паденье всадников.

Когда всё перед глазами перестало вертеться, Артур увидел
яркое красное пятно. Потом очертания стали яснее, и стало понятно, что это
Мерлин, пошатываясь, бредёт к обрыву.

- Что… что?

- …у нас будет вторая Нимуэй?...

То, что юный волшебник увидел там, под скалой, заставило его
в отчаянье опуститься на колени, закрыв руками лицо. Артур наконец смог
подняться, подойти и встать рядом. Прибрежная вода потемнела. Среди торчащих из
воды камней лежали два тела, и лёгкие волны качали кажущиеся розовыми волосы и
подол платья леди Годивы.

- Мерлин, идём. Надо возвращаться. Отец… ему надо…Мерлин, не
плачь, ну что ты каждый раз, в самом деле?

Они изловили возвратившуюся лошадь Утера, погрузили на неё
кое-как бесчувственного короля. Отпустили бесполезного теперь дракона. И
медленно потащились в город. Мерлин, словно неживой, брёл туда, где ему уже
дважды готовили костёр, вспоминая слова Килгары:

- Это не конец, это начало…

27.

Стражники втолкнули в зал связанного Мерлина и поставили
перед троном на колени.

Артур по-хозяйски расположился на отцовском троне. На время
болезни Утера все королевские обязанности перешли к нему. Уже почти неделю
Артур практически управлял Камелотом.

Пришлось тяжеловато. Соседи, особенно бывшие в гостях, разом
вспомнили все старые распри, территориальные претензии, и некоторые даже
оскорблялись результатами неудачного турнира. Гедрик вообще был готов объявить
войну с минуты на минуту, если извинения Артура окажутся неудовлетворительными.
Внутренние враги – недовольные, разбойники, маги, - тоже зашевелились. Всё, что
двадцать лет копилось под спудом, словно выплеснулось разом. Королевство
забурлило. Даже придворные, всю жизнь знавшие Артура, пытались воспользоваться
ситуацией, чтобы ухватить свой кусок пирога в неминуемой, казалось бы, делёжке
после возможной смерти Утера. В лесах около столицы появилась очередная
магическая тварь. И, как назло, сбор урожая, от которого зависело, как много
народу переживёт зиму, никто не отменял.

- Оставьте нас, - приказал Артур.

- Но он…

- Оставьте нас.

-…Как ты, Мерлин?

- Грех жаловаться. У меня самая светлая камера, самая свежая
солома, и стражники не успевают съедать всё, что ты мне посылаешь, - Мерлин
поднялся с колен и уселся на подлокотник трона.

- Я ещё не король, и не могу отменить запрета на магию. Я
приостановил следствие по твоему делу, но если сейчас выпущу тебя, королевский
совет сожрёт меня с потрохами и узурпирует власть. Все последние события со
стороны выглядят достаточно странно и…

Когда они возвращались в Камелот с озера, вымотанный Мерлин
упал чуть ли не на руки рыцарям из отряда, спешившего на помощь королю. Только
присутствие Артура спасло волшебника от немедленной расправы. Очнувшись в
камере, юноша запаниковал, но увидел склонённое над собою озабоченное лицо
Гаюса.

- Тихо, тихо, мой мальчик. Ты как?

- Где Артур?

- С ним всё в порядке. Так как ты?

- Ооох, меня словно под мельничным колесом протащили.

- Гвен сказала мне…

- Что с ней?

- Мы под домашним арестом, она живёт в твоей конуре…

- …и там наконец-то порядок, - приятно было представить, как
Гвен хозяйничает в его комнате, напевает, ставит на окно цветы. Пару лет назад
юноша всерьёз подумывал об этом, но слишком многое с тех пор изменилось. И
слишком многие.

- Да, но вот ты…

- …если бы ты не сбежал тогда на глазах у всего Камелота!

- О да, - закивал Мерлин, - сейчас у тебя было бы одной
проблемой меньше.

- Идиот! Почему бы тебе сейчас не улизнуть, воспользовавшись
магией?

- Я берегу силы для неизбежной и скорой войны с Гедриком, -
вздохнул Мерлин. – Сам видишь, что вокруг творится. Кто-то же должен прикрывать
твою королевскую задницу?

- Да-да-да! – ухмыльнулся Артур, на которого даже дракон не
произвёл должного впечатления, настолько принц привык ко всеобщему послушанию.
– Вся хозяйственная утварь Камелота строем двинется на врага.

- А что? Это идея. Посадим рыцарей на мётлы, а самобойные ухваты
поддержат их с флангов…

- Мерлин! Ты ничего не хочешь мне сказать?

- Да я и не молчу вроде?

- Может быть ты, в конце концов, просветишь меня, Мерлин,
что же происходит? Я должен как-то объясниться с королем Гедриком,

- Она ундина, - отводя глаза, тихо сказал Мерлин. – Я
постараюсь вытащить короля, но у меня пока мало сил. Мы с тобой моложе и
здоровей, а ему нахождение рядом с этой красоткой совсем не пошло на пользу.
Она отняла слишком много жизни. Как бы это тебе объяснить… Мужчины любят в них
часть себя. И чем больше эта отнятая часть, тем сильнее любовь. И тем труднее
человеку чувствовать себя целым без своей ундины.

- Тьфу, - Артуру подурнело. – Да ведь он с ней целовался.
Тролль, теперь вот ундина ещё. Тьфу, дерьмо собачье, да ведь я с ней тоже
целовался!

А я с ней не только
целовался, хочешь поговорить об этом?

- А тролля у тебя не было? – с невинным видом спросил
Мерлин. – Так, для сравнения.

- Не увиливай, - Артур сжал его руку. – Как ты снял её чары?

- Это не я, - объяснил волшебник оторопевшему принцу. – Это
ты. И цветок папоротника. И… - он замялся. – Вода не приняла её, потому что она
стала человеком.

- Именно это мне сказал дракон, - важно кивнул Артур. – Ну
что ж, главное, чтобы Гедрик не решил, что у нас от большой нелюбви к магии
валят на неё всё подряд. Ещё войны нам не хватало. Пока ты там отсыпаешься…

Мерлин зевнул. С тех пор, как пришёл в себя, он постоянно
находился в сонной одури, на грани сна и бодрствования, но заснуть по-настоящему не мог.

- Постой, - будущий
король пристально взглянул на Мерлина. – А ведь я думал, это ты её поразил
своим заклятьем. Когда мы все чуть не убились. Что это было?

Артур вновь заметил слёзы в глазах волшебника, которого била
крупная дрожь. Мерлин внутренне метался, не зная, стоит ли добавлять ещё груза
ответственности Артуру, высказанное или
недосказанное снова встанет между «двумя сторонами». Можно, конечно, сейчас
обмануть человека, несведущего в магии, но это, возможно, означает подставить его:
наверняка у Гедрика грамотные советники. Наконец маг решился.

- Я хотел удержать её в воздухе, но мне не хватило сил.

- И рисковал всеми нами?! Ради чего?!

- Ундина может стать человеком, только зачав ребёнка. Это
сразу и необратимо меняет её природу. Однако некоторые замечают слишком поздно.
Потому что магические силы тают постепенно, вместе с тем, как дитя растёт у неё
под сердцем, и…

- Ты… - Артур смотрел на своего верного Мерлина
расширившимися от ужаса глазами. – Я… Она… Ты ведь назвал её Кети там, на
берегу?!

- Да… - еле слышно подтвердил Мерлин. – Да. Да! Да!!!

- И как прикажешь объяснить всё это Гедрику?

Мерлин гневно вздохнул и закатил покрасневшие от сдерживаемых
слёз глаза.

28.

Сон, который насылают заклятия, не даёт ни сил, ни отдыха
разуму. А настоящий сон к Мерлину не шёл. И это было плохо. Надо было
восстанавливать силы, отнятые ундиной, здоровье, окончательно подорванное
палачами. Теперь для полного букета не хватало разве что простуды, подхваченной
в каменном мешке.

Сила вырывается с
любовью и болью, но прибывает – в покое.

А какой уж тут покой, когда от любых шагов вскакиваешь в
холодном поту: за мной пришли, потому что Утер очнулся, или, хуже того, Артура
убили…

Стражник у двери, из верных Артуру людей, сочувствовавший
Мерлину, вскрикнул и упал. Загремели засовы, несколько человек ворвались в
камеру, повалили волшебника на пол и деловито стали вязать по рукам и ногам.

- Что происходит?! – заорал он что есть сил, пытаясь
привлечь внимание других охранников. – Где Артур?! Эй, кто-нибудь!!!

- Заткните его, - и Мерлин почувствовал во рту собственный
платок. Седой благообразный человек нагнулся к уху юноши и почти ласково
шепнул: - Цена мира – твоя голова, мальчик. Ты ведь согласен пожертвовать за
Камелот такую малость? Нет, – ответил он на немой вопрос в глазах пленника, -
мы не убьём тебя здесь. Гедрик заказал тебя живьём. Твой неблагоразумный
зачарованный принц отправился в свой последний поход, но мы сохраним страну и
людей…

Мерлин узнал сэра Перидора – главу королевского совета. Прежде,
чем парню накинули на голову мешок и поволокли.

А, всё равно мне в ту
сторону, не придётся тратить силы на перемещение, устало подумал Мерлин.

Он уснул от мерного шага лошади, перекинутый поперёк седла,
и проснулся лишь когда кто-то, встряхнув, поставил его на подгибающиеся ноги. С
головы сорвали мешок. Ещё не до конца соображая, юноша увидел перед собой сэра
Велинора, брата сэра Дайна. И с губ волшебника само собой сорвалось:

- Flama!

В тот же миг превратившийся в факел, Велинор заметался по
шатру – а они, оказывается, были в шатре! – и стоявшие вокруг рыцари и солдаты
бросились прочь из-под занявшегося полога, уже не видя, как Мерлин освободился
от пут. Не дрожавшие в бою, перед огненной стихией бывалые воины на миг
растерялись. И этого было довольно.

Всё ещё встряхивая шумевшей головой, юноша выбрался наружу и
огляделся. Он стоял посреди опустевшего лагеря армии Гедрика. В поле видимости
шёл бой, и Мерлин различил ало-золотые стяги Пендрагонов. Недолго думая, он
вскочил на первую попавшуюся лошадь и понёсся в сторону битвы.

29.

Ситуация была явно не в пользу Камелота. Несколько
разделённых врагами групп из последних сил бились с превосходящим противником.
Артур, в одиночку оторвавшийся от своих, тяжело и устало взмахивал мечом,
хрипло выдыхая:

- За! Любовь! За! Камелот!

На него наседали сразу четверо, нет, уже трое мечников, а
сзади летел конник с копьём наперевес, метя в спину. Растрёпанный,
всклокоченный, забрызганный своей и чужой кровью, принц то и дело бросал всё
более безнадёжные взгляды в сторону леса. Словно кого-то ждал.

Уж не меня ли?

Два всадника наперегонки неслись к Артуру, и один явно
проигрывал, но не собирался уступать.

- Агрх! – проревело над полем, и нападавших отшвырнуло от
Артура, словно котят.

- Jo to flamawinn hassa!

Крутящийся огненный вихрь заплясал невдалеке от дерущихся, и
голос мага прозвучал как будто негромко, но достигая ушей каждого:

- Уходите с нашей земли!

Магия – зло. Магия
несёт разрушение и смерть.

Мне уже всё равно, маг
ты или не маг. Всё равно? Ой ли?

Артур не сразу и понял, кто это перед ним. Где покорно
опущенные плечи? Детская улыбка? Наивный? Светлый? Трогательный? Грозный
повелитель стихий, прямой, звонкий, как натянутая струна, глаза пылают золотом,
лицо искажено гневом и струящейся магической силой. Никто бы не назвал его
сейчас беззащитным, даже без кольчуги и оружия, да что там говорить, даже без
привычного платка на всегдашней цыплячьей шее.

Копьё, метившее волшебнику в грудь, рассыпалось в воздухе.

- Бросьте оружие и ступайте по домам.

По домам. Дом. Эалдор.

Артур в ужасе и смятении не мог оторвать глаз от этого
нового Мерлина, думая, что многое готов отдать, только бы вернуть всё, только
бы Мерлин остался прежним чудаковатым мальчишкой из Эалдора.

Конец.

плюс мои иллюстрации кривенькие, но с рейтингом http://www.diary.ru/~dunkelseite/p109852142.htm#more1

Решено: здесь остаётся онгоинг-версия. Свежая трава уже закуплена и начат следующий фик... Но не будем забегать вперёд.