...и если у вас небольшие сбережения, меньше 1-2 миллионов рублей...

Алексей Кудрин, бывший министр финансов

Котонедельник

читать дальше

Памятка по выживанию среди енотов во время похода

1) Если к вам пришел енот, НЕ КОРМИТЕ ЕГО! Не ведитесь на трогательно сложенные лодочкой трясущиеся, сморщенные, как у старушки, лапы, на проникновенно заглядывающие в душу печальные глаза, на весь его вид, как бы говорящий что ему голодно, холодно и вообще он сирота. Он сожрет все, что ему предложено... и не предложено тоже. Первые десять минут, он пуглив и скромен, норовит от каждого шороха свалить в кусты, минуты на пол, хватая лапами предложенные ему ништяки, дрожа от счастья, блаженно закатывая глаза и радостно урча. Спустя еще десять минут он будет робко есть с ваших рук. Еще через пять минут нагло норовит спереть что-нибудь со стола, либо перехватить кусок пищи на полпути ко рту. Енота НЕВОЗМОЖНО накормить досыта (никогда не видела наевшегося от пуза енота), даже если он и уйдет, в скором времени обязательно вернется, прихватив по дороге друзей, родню, табор цыган. Все вместе они будут устраивать веселые свары и драки полночи, что прямым образом скажется на вашем сне. Отчалить в царство Морфея вряд ли получится.
читать дальше
2) На ночь еда красиво развешивается по веревкам, натянутым между деревьев. Расстояние между деревьев должно быть не менее трех метров, лично видела, как енот, держась на стволе на честном слове задней ногой, растягивается на метр, пытаясь загребущими ручонками притянуть к себе пакет с едой. Если ему это удастся – попрощайтесь с содержимым пакета. Если нет – план переходит в следующую стадию, енот заползает повыше и начинает прыгать, широко раскинув все четыре лапы в полете, пытаясь заключить желаемый объект в свои страстные объятия. Как правило, в большинстве своем эти полеты заканчиваются фиаско и туша с грохотом падает на землю, но енот, сцуко, упорный, из двадцати раз один да долетит. Для пакета этого достаточно, для рюкзака – нет, повисит, погрызет да свалится и… продолжит полеты снова, к утру есть риск получить разгрызенный рюкзак без еды.

3) Не развешивайте провиант рядом с палаткой. Есть риск получить экстремальный подъем с мокрыми штанами от рухнувшего сверху енота.

4) Консервы достаточно просто сложить в пакет и подвесить на прочный сучок, то что не пахнет им не интересно.

5) Сильно пахнущие продукты в палатку не берите, бессонная ночь – обеспечена. Сначала они будут рыть подкопы, невзирая на тычки в морду из палатки, потом начнут ее грызть, вероятность испорченной палатки – высока. Потому см. пункт 2.

6) Если накипятили воду – не ленитесь подождать пока она хоть немного остынет и перелить ее в бутылки. В противном случае, на утро вода будет изгажена, енот помоет в ней все, руки – жопу - найденный кусок селедки.

7) Пластиковые бутылки с ценной жидкостью (спирт) лучше спрятать или привязать. Иначе утром можно их не обнаружить. Зачем они им - непонятно. Привлекают закрученные бутылки стоящие на столе. Мирно лежащие на земле им не интересны. Стол ( если есть ) желательно не сооружать из легко разрушаемых или не скрепленных собой материалов. Разнесут на хрен.

8) Бездумно повторяют некоторые действия за человеком или друг другом. Могут запросто пытаться "кочегарить" костер ворочая горящие ветки. Вероятно, связывают это действие с появляющимися вслед за ним ништяками. Так что дождитесь пока кострище прогорит, во избежании пожара.

9) Посуду на ночь нужно мыть, даже если лень, даже через не хочу. В противном случае утром придется искать ее по всему лесу. То, что хоть немного пахнет пищей уносится, как правило, безвозвратно.

10) Обувь тоже лучше куда-нибудь убрать, можно просто в пакет и подвесить на сучок (собирали как то в реке шлепки поутру, бегая по камням босиком, благо река была мелкая и каменистая).

11) Не стойте на пути енотячьих (или енотовых) разборок, они, блин, кидаются! Кидаются стаканами, кидаются камнями, кидаются всем что под руку под лапу попадется. В общем, есть риск получить железной кружкой в висок, прилетевшей из темноты. Так же вещь, которую енотик только что умильно вертел в руках, может стать ему внезапно ненужной и полететь по совершенно непредсказуемой траектории.

12) В толпе енотов – будь начеку! Расслабленно валяясь на пенке, с чистой совестью, любуясь звездами, надежно спрятав провиант и тапки, есть риск лишиться какой - нибудь ценной вещи, будь то сумка с документами и деньгами, брелок с ключами от машины, небрежно свисающий из кармана. В пылу азарта, еноту может понадобится совершенно не нужная ему вещь. Бегает енот быстро, лес - большой, спертое найти практически невозможно, и тогда судьба тебе жить в лесу, или бомжевать по лесным тропам, добираясь пешком до дома.

13) Если не хотите спать под оркестр из консервных банок – обожгите их в костре (что, собственно, необходимо и при отсутствии енотов), потом заройте. Можно просто расплющить камнем, расплющенные банки им неинтересны. Иначе енот будет задумчиво бродить, держа банку как нищенка, ждущая подачки, и постукивать ею по камням / по другим банкам / по голове сородичей
.

Давно собиралась написать. В среднем 5-10 раз в год ко мне обращаются люди, которые завели волка или планируют это сделать. Почему ко мне? Я занимаюсь много лет изучением вида в дикой природе и я немало работала с волками в неволе. Консультировала владельцев, курировала, тренинговала, наблюдала в зоопарках, содержала сама (не потому что в жизни мало проблем, а потому что некуда было пристроить ненужное никому животное). В целом было шесть животных, которые стали частью моей биографии. И десятки «транзитных» - консультации, пристраивания, одноразовая помощь, интересные или не очень знакомства. В общем, много или мало, но теперь достаточно опыта, чтоб избегать людей, любящих волков .
Проще наверно, один раз написать все, что я думаю по этому поводу и сразу давать ссылку. Тем более, вопросы редко отличаются оригинальностью.
Итак, по порядку. Стандартные типажи:
1. Романтический, пубертантный: «Я решил/ла завести волка. На балконе. Он такой невероятный, с желтыми глазами, всех будет ненавидеть, а меня любить. А еще я на эльфа с ним похож буду и мама в комнату будет бояться ходить без стука».
2. Накопительный: у меня кабак есть, трактор есть, корова есть, алабай есть и мейн кун есть. Пусть и волк будет. Построю ему добротную клетку в сарайчике за банькой. Гости/клиенты придут – а я им самогона налью и волка покажу. А они такие: интересная вы личность, Федор Матвеевич, и природу любите.
3. Изобретательный имени Джека Лондона: на чем бы таком заработать, чтоб сразу миллионером стать. В МММ играл, билетами на электричку спекулировал, гибридов волка с овчаркой/лайкой еще не продавал. Выведу «породу» по быстрому, буду их помоями с кухни кормить и олигархам продавать. А еще можно фотографировать, собаками травить и пусть охотится на фазана. Ну клад же, а не зверь.
4. Случайно поскользнулся: тут такая фигня. В общем, спасибо добрым людям, у меня теперь есть волк. Год думали, что овчарка трусливая. Заберите его куда нибудь или посоветуйте, куда отдать.

Офицерский горжет, гы
Давно хотела узнать, как называется и для чего нужна эта, на мой взгляд, идиотская деталь старинного офицерского мундира, особенно часто встречается в британской армии до XX века.
Портретов разных много, но тут юноша очень симпатичный 22-летний лейтенант Королевских морских пехотинцев Джордж Дайер, портрет 1780 года.


Штука идиотская потому, что исходно была явно предназначена для защиты горла, но так, как ее носят, защищает разве что кость грудины, которая и так способна остановить удар шпаги Но естественно, за столетия нормальная деталь доспеха трансформировалась в знак отличия, не более (статья с вики). Бедняги офицеры, таскать металлический ошейник Собственно, в сериале "Террор" его тоже носят, в полярную зиму, в -50 Британцы такие британцы.
Кстати, они часто продавали индейцам эти штуки, и те их с удовольствием носили. Что кагбэ уравнивает их с бусиками

Картинко

Самое, пожалуй, знаменитое внутреннее перерождение в российской истории продемонстрировал знаменитый граф Федор Иванович Толстой по кличке "Американец" или "Татуированный дьявол".



Будучи совершенно безбашенным в молодости, к старости Американец стал очень набожным и богобоязненным человеком. Причем слово безбашенный следует понимать буквально, товарищ реально был без башки, в 90-е его бы окрестили "отморозком".

Чтобы было понятно - "Американцем" и "Татуированным дьяволом" он стал после одной истории, в которой как нельзя ярче проявился весь его характер. Окончив Морской Кадетский Корпус, тогда еще просто Федор служил в элитнейшем Лейб-гвардии Преображенском полку. Однажды, устраивая полеты на супермодной новинке - воздушном шаре, он "пролетал" смотр полка и по возвращении полковник отчитал его при всех. Фёдор обиделся и плюнул старику в лицо. Они стрелялись, полковник получил тяжелое ранение, а Федора ожидали серьезные неприятности.

Тогда родственники решили спрятать прошрафившегося, и отправили его в кругосветное плавание с экспедицией Крузенштерна вместо другого Федора Толстого - кузена дуэлянта и будущего художника–медальера. Родственники - знаменитый клан Толстых - у Федора были хоть и обедневшие, но все еще очень влиятельные и, кстати, весьма известные. Писатель Лев Толстой, например, доводился ему двоюродным племянником, а Мария Лопухина со знаменитого портрета Боровиковского - родной сестрой.

дальше здесь vad-nes.livejournal.com/582055.html

Одно из древнейших стихотворений про котика
«Пангур Бан» — стихотворение на староирландском языке, написанное примерно в IX веке на территории или вблизи аббатства Райхенау (Германия) ирландским монахом о своём коте. «Пангур Бан» (Pangur Bán), «белый валяльщик» — кличка кота. Хотя автор неизвестен, его стиль похож на стиль Седулия Скотта.
Кадр из полнометражного цветного мультфильма 2009 года "Тайна Келлс" (The Secret of Kells), который рассказывает историю создания Келлской книги в начале IX века. Котик по имени Пангур Бан - персонаж этого мультфильма, хотя он никак не может быть тем же самым котиком, которому посвящено стихотворение


Пангур Бан
(пер. Виктора Заславского, из вики)

Я и Пангур — два монаха.
Трудимся ночами.
Я наукой занимаюсь,
А мой кот — мышами.
Делать то, что сердцу мило —
это ль не чудесно?
И хоть мир вокруг широкий —
В келье нам не тесно.
читать дальшеЯ люблю читать Писанье,
Бой вести с грехами.
У кота — своё призванье:
Бегать за мышами.
Он зверей незваных ловит,
Мне во всем послушный.
Я же — книжною наукой
Назидаю душу.
Кот все дыры в нашей келье
Зорко изучает.
Я ж — научные вопросы
Трудные решаю.
Большей нет коту отрады —
Дичь прыжком настигнуть.
Ну, а мне — ответ достойный
На вопрос увидеть.
Я и Пангур — два монаха,
Любим своё дело.
Я философ хитроумный,
Кот — охотник смелый.
Делать то, что сердцу мило —
это ль не чудесно?
И хоть келья не большая —
Нам вдвоем не тесно.

Оригинальный текст на староирландском, перевод на английский и еще три перевода на русский можно найти тут. Собственно,  Мистический карась мне про него и рассказала, а поводом послужила картинка кошачьих следов на манускрипте

Впечатления от мультфильма "Тайна Келлс"В общем и целом мило и красиво, хотя квадратные пальцы доставляют Фоны в мультфильме стилизованы под реальные миниатюры из Келлской книги, атмосфера средневековой миниатюры чувствуется, но все же рисовка иногда слишком уж примитивная. Сюжет тоже адаптирован больше для детей, главный герой - мальчик Брендан, ужосы набега викингов показаны схематично, между делом.
Собственно, котик - лучшее, что есть в этом фильме, он такой милый, даже несмотря на рисовку, и мурлыкает очень музыкально. Нет, не разговаривает, но мог бы! Удивительно, что его мордочке даже при такой рисовке смогли придать обаяние и выразительность!


В мультфильме используется кусочек стихотворения про Пангура Бана частично на староирландском, частично на английском - так эльфийка Ашлинг превращает котика в прелестного духа

Патапсихология феминизма

Леволибералы любят вешать всяческие ярлыки на свободных и вменяемых граждан. Они ненавидят естественную сексуальность, поэтому для гетеросексуальных контактов: от флирта до коитуса - у леваков подготовлена своя обойма "терминов". Дадим симметричный ответ и посмотрим под патопсихологическим углом на истерию вокруг домогательств и эксплуатации.

Статья составлена на основе опубликованных научных и научно-популярных работ автора, например "Путеводитель по психопатам" (АСТ, 2018)

Виктимная психопатия

Ужасно и непростительно, если человек — вне зависимости от пола, возраста, расы, социального положения — подвергается сексуальному насилию. Юридически и фактически он или она — потерпевший, пострадавший, расчеловеченный. Жертва. И виновник должно наказать по всей строгости закона (а то и строже), если вина такового будет объективно доказана следствием и судом.

Вроде бы все правильно. Откуда возмущенный вой? А это виктим сделал квадратные глаза, раззявил квадратный рот и орет квадратным ором. Какие еще доказательства? Какое следствие? Какой суд? Ясно же сказано — его домогались!

Подождите. читать дальшеДомогательство это не изнасилование.

Пространство потонуло в криках радикальных феминисток и леваков, то есть тех самых виктимных психопатов. Они никому ничего не хотят доказывать. Они требуют, чтобы их весьма спорные заявления были приняты на веру. Почему? Потому что сами психопаты в них свято верят. Не могут не верить. Это у них врожденное — считать себя жертвой обстоятельств, домогательств, надругательств. Из-за них западные суды завалены сфабрикованными делами, а настоящие насильники (как показывает статистика, большинство из них — мигранты) продолжают безнаказанно насиловать “неправильно одетых” девушек, а иногда и парней. По непроверенным данным, в некой казачьей станице сексуальному насилию со стороны лица предположительно кавказской национальности подвергся казак предположительно мужского пола. Всякое бывает.

Чтобы автора не обвиняли в скрепоносности и патриархальности, необходимо сослаться на “рукопожатный” источник. Таковым является статья журналистки Юлии Латыниной в “Новой газете” от 09.11.17. Латынину точно нельзя заподозрить в антизападных и традиционалистских взглядах. Обратите внимание, что журналистка не совсем точно использует термин “истеричка” — речь идет именно о виктимных психопатках. Просто этот термин еще никто не рискнул ввести в околонаучный обиход, опасаясь шквала леволиберальной критики.

"Десятилетняя девочка Элизабет Пейдж Каст залезла на компьютере на порносайт, за чем ее и застукала религиозная мама. Чтобы объяснить маме свое поведение, Элизабет заявила, что ее изнасиловал сосед. Соседа посадили. Он отмотал четыре года, после чего Элизабет призналась, что соврала.

Студентка University of Virginia долго рассказывала о страшном групповом изнасиловании, которому она подверглась на вечеринке Фи Каппа Пси. Эти рассказы способствовали ее общественной карьере. Она сделала себе имя как rape survivor, вошла в комитеты и заседала в комиссиях. Журнал Rolling Stone был так впечатлен ее историей, что сделал об этой героической жертве огромную статью. После чего выяснилось, что никакого изнасилования не было вообще, а девушка-истеричка высосала его из пальца, чтобы оправдать плохую учебу.

Богатые родители устроили свою дочку в одну из самых престижных лондонских школ. Девочка плохо училась, страдала пищевыми расстройствами и испытывала приступы паники. Когда родители стали ее расспрашивать о причинах, она заявила, что ее изнасиловал учитель географии Като Харрис.

На беду Харриса, родители девочки тоже были немного психопаты. Они наняли супердорогих детективов, чтобы во что бы то ни стало покарать обидчика — среди нанятых ими оказалась даже бывшая замначальница Скотленд-Ярда Сью Акерс, которая всячески давила на следствие.

Дело рассыпалось в суде. Присяжным понадобилось 26 минут, чтобы полностью оправдать Харриса. Однако карьера его и психика к этому времени были непоправимо разрушены. Что же до маленькой истерички, искавшей, на кого переложить ответственность за свои неуспехи в учебе, — она осталась анонимной".

На этом можно и закончить, но мы попытаемся чуть-чуть структурировать разрушительный вихрь, надвигающийся на нас из-за океана. Может статься, наши психоаналитические камлания помогут усмирить стихию.

Виктим упивается разговорами о телесной власти
Есть огромная дистанция между настоящей жертвой, которая пришла поплакаться вам в жилетку, и виктимным психопатом. У жертвы — настоящая проблемы, настоящее горе. Жертва сломлена внешними обстоятельствами непреодолимой силы. Например, ей некуда пойти работать (и жить), поэтому приходится терпеть домашнее насилие. Рассказ жертвы вызывает у вас праведный гнев и желание пойти разобраться с подлецом и домашним тираном. Или пролоббировать наконец закон о самообороне, который позволит жертвам семейного насилия пустить кровь своему обидчику и потом не бояться нашего «самого гуманного в мире» суда.

Когда же к вам приходит виктим и вдохновенно расписывает свои похождения и страдания, агрессия тоже пробуждается. Но в отношении не предполагаемого «хищника», а в отношении «жертвы». Есть такие паршивые овцы, которые заставляют сочувствовать волку. Не будем называть фамилию скандально известной виктимки. Напомним только, что почтенная публика не раз признавалась в желании нанести юной «звезде» легкие травмы, несовместимые с легким поведением.

Пожалуй, это первый признак. Главный звоночек. Прислушивайтесь к себе. Верьте своим ощущениям. Если вы смотрите на кривляния «жертвы» на ток-шоу, а из бессознательного поднимается дракон агрессии, то что-то тут не так. Однако леваки и феминистки вновь пытаются лишить вас главного оружия — интуиции. Оказывается, некорректно и нетолерантно высказывать (и даже испытывать!) негатив по отношению к неприятной вам особе. Вот так и осуществляется психическая кастрация нации.

Но вы имеете уникальную историческую возможность быть умнее европейских партнеров. И не просто быть, а использовать свой ум по назначению. Не стесняйтесь называть психопата психопатом (виктима — виктимом) и действовать соответственно. Именно из-за виктимных любительниц попиариться на ток-шоу настоящим жертвам насилия потом никто не верит.

Отличить настоящую жертву от виктима можно по стилю разговора и отношению к болезненной теме. Жертвы насилия крайне неохотно рассказывают о своей беде. Им это физически трудно. Чтобы помочь несчастным выговориться и хоть как-то облегчить их страдания, нужны квалифицированные специалисты. Труд психологов, работающих с жертвами насилия, заслуживает уважения. Профессиональное выгорание там происходит стремительно.

Виктим получает удовольствие от бесконечного словесного поноса по поводу эксплуатации, домогательства, притеснения, угнетения. Обобщая, виктим не желает быть объектом чьей-либо власти, не хочет нести эволюционное бремя объективации. Для психики естественно и полезно абстрагироваться от более слабых соплеменников. У вас наверняка есть “круг ближних”, при желании вы можете озаботиться и проблемами “дальних”. Но, как правило, большинство окружающих — это фон, зачастую не самый приятный. Так мы экономим ресурсы и естественным образом совершенствуем свои навыки управления обществом. Смысл учитывать волю тех, кто давным-давно променял волю на дешевые радости и сомнительное утешение?

Эта естественная логика чужда виктимным психопатам. Они требуют, чтобы с ними и с их больными фантазиями считались. Классический пример – феминистки “четвертой волны”. Напомним. Первые три волны феминизма были прогрессивным явлением. Женщины добились равных возможностей: политических, экономических, сексуальных. Шандор Ференци первым из психоаналитиков провозгласил и научно обосновал “право на оргазм”, призвал к сексуальному просвещению и равным сексуальным отношениям. Логичный итог: политические и экономически женщины изящным жестом стряхнули ржавые оковы патриархата. Отныне они выбирают партнеров сами, исходя из своих духовных. эмоциональных и сексуальных предпочтений. Сексуальное равенство позволило совершить колоссальный рывок в плане самопознания. Мужчины были поставлены перед выбором: либо открыть для себя новые грани сексуального взаимодействия и заботиться о своем теле, либо сидеть и теребить патриархальное самолюбие.

К сожалению, не все женщины захотели воспользоваться полученными свободами. Многие по-прежнему отказываются от самообразования и самореализации, лишь бы вступить в брак с нелюбимым, но социально стабильным мужчиной. Мы не можем и не хотим их за это осуждать. А вот виктимы их осуждают. Если послушать феминисток “четвертой волны”, то можно убедиться: психопатки ненавидят не столько мужчин, сколько “неправильных” женщин. Это гнев неполноценных и невостребованных.

Четвертая волна феминизма подняла на гребень всех тех женщин, которые и самостоятельность не обрели, и для семейной жизни оказались органически непригодны. Речь, конечно, не о бытовых навыках. Они просто не могут похвастаться ни внешностью, ни адекватность, ни интеллектом. Это мы еще мягко выразились (посмотрите на лидеров радикальных феминисток — сами все поймете).

Могут возразить, что по мере эмансипации успешных и свободных женщин будет все больше. И ряду отсталых мужчин придется искать утешение в объятиях тех самых феминисток четвертой волны. Опять же, можно услышать распространенное заблуждение, что феминисткам “просто надо найти нормального мужика”. Это ошибка. Ни мужик, ни тем более “нормальный” им не нужен. Их агрессивно-виктимное поведение не зависит от социального статуса и наличия половых партнеров. Психопатию нельзя убрать, просто поменяв социальные условия. Если же чудо произошло, и феминистка действительно отказалась от своих взглядов, то она была не психопаткой, а жертвой пропаганды. Однако психопатическое ядро этого дегенеративного движения никогда никуда не денется, если только нация сама его куда-нибудь не денет.

Мы отвлеклись, чтобы показать, откуда ноги растут у проблемы объективации. Виктимные психопатки одержимы этой темой. Они стараются любой ценой лишить здоровых людей естественного права: не учитывать интересы тех, кто не смог доказать свою субъектность, не воспитал в себе воли к жизни. Что остается делать читателю? На деле отстаивать свое естественное право. Каким образом? Брать и пользоваться. Правом, а не феминистками. То есть попросту не обращать внимания на виктимов, не вестись на их провокации, на корню пресекая любые разговоры о домогательствах, феминитивах, дискриминации, угнетении. Объективируйте — и будет вам счастье.

2. Виктим — это агрессивная жертва, выслеживающая охотника

Разговоры о якобы свершившихся домогательствах — это только повод, плацдарм для дальнейшей охоты на охотников. Виктим устремлен в будущее: постоянно ожидает нападения, предвосхищает бурное развитие событий. Вся его жизнь — это поиски идеального домогателя и угнетателя. В отличие от истероида, виктим ищет не среди реальных объектов, а внутри своего мирка.

Виктим требует бесконечных привилегий и безусловного сочувствия. Реальность мешает психопату, потому что ни один матерый сексуально невоздержанный хам никогда не приблизится к виктимным стандартам. Не дотягивают Вайнштейны и Слуцкие, не годятся на роль охотников, поэтому им достается двойная порция агрессии.

Расплата с проклятыми угнетателями всегда откладывается на потом. Вместо реальных дел, которые гипотетически могли бы снизить уровень сексуального насилия, виктимы продвигают совершенно дикие законопроекты и идеи. Объективная реальность их не интересует. В арабских республиках женщины до сих пор лишены гражданских прав? Очень хорошо: виктим будет продвигать политкорректные феминитивные суффиксы и стыдить «сексистов», чтобы когда-нибудь в будущем их родной язык выродился в шизофазическую кашу.

Виктимы транслируют свой жизненный опыт, то есть передают молодому поколению. Этим объясняется их патологическая потребность влезть в систему образования и в чужие семьи.

Кроме западной породы, есть еще постсоветский подвид виктима. Например, виктимная тетка яростно ненавидит холостую успешную племянница, у которой свой бизнес и свободное время, насыщенное спортом, хобби и мужчинами. При каждом удобном случае психопатка заводит шарманку: “Меня в твои годы знаешь, как муж бил? Потому что любил. И я терпела, потому что любил. И детей мы растили в нищете, но растили! А ты так и помрешь холостая и бездетная!». Разумеется, тетка скромно умолчит, что все ее вырод… ой, простите, отпрыски выросли кончеными алкашами. Сама идея уйти от мужа, распускающего кулаки, кажется виктимной тетке кощунственной и оскорбительной. Потому что не могут виктимы жить в свое удовольствие. Только в свое страдание. И в чужое тоже.

Мораль? Держите своих молодых и перспективных отпрысков подальше от виктимов. И сами подальше держитесь. Ни в коем случае им не сочувствуйте, а то из вас сделают жилетку, потом салфетку, потом левретку, потом креветку, а потом и обвиняемого.

3. Виктим воспринимает молчание как агрессию

Если мы ничего не путаем, в США сексуальным домогательством считается пристальный взгляд в течение пяти секунд. Получается, нужны два виктима. Один ловит взгляды, второй стоит с секундомером. Интересно, долгий зрительный контакт с секундомером достаточен, чтобы обвинить прибор в харассменте?

Отмолчаться, прикинувшись шлангом, не получится. Все, что вы не скажете, будет использовано против вас. Вы либо собираетесь напасть, либо молчаливо поддерживаете угнетателей.

Внутри психопата кипит суп из аффектов. Виктиму ничего не стоит выпустить пар в случайного человека. Никакой повод не нужен, потому что виктимы обожают строить прогнозы, экстраполировать муху в слона.

Сравним виктима и истероида. Истероид обрадуется, поймав случайный взгляд любопытного прохожего. Виктим ощетинится и рявкнет: «Что пялишься?». Утешать виктима также категорически не рекомендуется. Виктим громко требует сочувствия, но тихо жаждет мести. Мести всем и каждому: проклятым мужикам, проклятым капиталистам, проклятым мясоедам, проклятым поклонникам Трампа, проклятым фашистам. Виктимность — переходящее радужное знамя леволиберальной армии.

Немного нейропсихологии

Небольшое наблюдение. Есть определенная мимическая маска, которая производит на виктима гипнотический эффект. Смотрите на виктима свысока, брезгливо и немного злобно. По какой-то причине именно такая мимика гарантирует вам успех. Возможно, это связано с врожденными нейропсихологическими особенностями виктима. Мы рискнем предположить, что виктимные психопаты имеют некоторые проблемы с миндалевидными телами мозга, или миндалинами (не путать с теми, которые в носоглотке).

Во-первых, миндалины отвечают за распознавание лиц и за “считывание” эмоций собеседника по его мимике. Мы давно заметили, что виктимы любят комментировать выражение лица слушателя и давать странные интерпретации: в частности, упрекать в неуместной улыбке или равнодушном взгляде. И только смесь брезгливости и легкой злобы (на вашем лице) действует на виктима положительным образом. Это наблюдение - новый экспериментальный результат (увы, слишком незначительный и трудно формализуемый, чтобы посвящать ему научную публикацию).

Во-вторых, миндалевидные тела играют важную роль в формировании чувства опасности и страха. Люди, у которых от рождения отсутствуют миндалины, вообще не способны испытывать страх. виктимы слишком хорошо чувствуют опасность, склонны прогнозировать нападение на себя со всех сторон, но это вызывает в них не страх, а агрессию. Если угодно, то виктимный страх - это всегда страх, смешанный с агрессией, переходящий в агрессию.

Неудивительно, ведь миндалины принимают активное участие в агрессивных эмоциональных реакциях [1].

В-третьих, обратимся к известным результатам зарубежных исследований. Оказалось, что у лиц с пограничным расстройством личности увеличена левая миндалина [2]. Таким пациентам очень трудно отличить нейтральное выражение лица от лица, выражающего испуг. С другой стороны, чем больше миндалины, тем больше социальных связей может поддерживать человек [3].

Все эти факты хорошо объясняют поведение виктимного психопата. Как, видя везде угнетателей, домогателей и эксплуататоров, виктим не замыкается в себе, не испытывает страх, а бросается в атаку, ведет активную социальную деятельность и задалбывает всех своей коммуникабельностью. К сожалению, западное общество не может адекватно использовать эти очевидные намеки. Представляете, какой вой поднимут феминистки и леваки, если некий нейропсихолог употребит сочетание “виктимная психопатка” по отношению к очередной “жертве” домогательств. Поэтому приходится нам, мимо-крокодилам, искать и озвучивать самые беспощадные и точные формулировки.

В общем-то, не так важно, что там у виктима с мозгом, но чисто случайно мы подобрали ключик. Еще раз повторим: смесь брезгливости и слабой агрессии - именно такое выражение лица рекомендуется сохранять при общении с виктимом. Никакого сострадания, никакой жалости, ни боже упаси доброжелательности или открытости.

T.L. Brink. (2008) Psychology: A Student Friendly Approach. «Unit 4: The Nervous System.» pp 61
2. Donegan, Nelson H (2003). «Amygdala hyperreactivity in borderline personality disorder: implications for emotional dysregulation». Biological Psychiatry 54 (11): 1284–1293.

3. (2010) «Amygdala volume and social network size in humans». Nature Neuroscience 14 (2): 163–4.

Источник https://cont.ws/@chibissoff/1118544

Статья про редкие и орфанные заболевания, медицинскую генетику и таргетную терапию.

А еще про Уго Чавеса, мужественного и несгибаемого борца с наглосаксонским империализмом и с иностранными агентами, которые уничтожают свободолюбивый венесуэльский народ генетическим оружием.

Читается как детектив, не оторвешься.

Осенью 1952 года молодой венесуэльский врач Америко Негретте обнаружил на берегах озера Маракайбо многотысячную семью больных хореей Гентингтона. Эта смертельная болезнь начинается с дрожи в руках, а приводит к распаду личности, деменции и параличу. Благодаря открытию доктора Негретте впервые выявили ген, ответственный за наследственное неврологическое заболевание, и нашли способ его лечить. Заодно были установлены мутантные гены, вызывающие рак молочной железы, а также дан старт проекту «Геном человека».
Озеро Маракайбо – залив Карибского моря в северо-западном, нефтеносном штате Венесуэлы. Интенсивная добыча идёт уже сто лет. Береговое население доходов с нефти не имеет, живёт за чертой бедности. Самое нищее место – Сан-Луис, квартал города Сан-Франсиско, где обитают презренные парии, больные хореей.
Когда-то берега озера были засажены деревьями ливи-ливи, на которых созревают дубильные орешки. Они вывозились в Гамбург на огромных четырёхмачтовых шхунах. В 1862 году корабельным священником одной такой шхуны служил испанец Антонио Хусто Дориа. Он встретил в Сан-Франсиско прекрасную креолку Петронилью Гонзалес, списался на берег, сложил с себя сан. Как говорится в тех местах, повесил сутану на гвоздь. Лучше бы он повесился сам, горько шутят венесуэльцы. Потому что Дориа привёз проклятую болезнь. И прежде, чем она его доконала, наделал детей. Их потомство в наши дни превышает 18 тысяч человек, из которых более 14 тысяч живы. Половина – больна либо непременно заболеет: вероятность передачи смертоносного гена 50%.
90 лет всё это было неизвестно медицинской науке, пока врачом медпункта Сан-Франсиско не стал молодой столичный поэт Америко Негретте. Он принял должность с энтузиазмом, рассчитывая в этой дыре обрести вдохновение.
У единственной на весь город аптеки доктору попался подозрительный субъект. Он еле стоял на ногах, то и дело с размаху падая под колёса машин. Если это была попытка суицида, то заведомо безнадёжная. Водители будто ждали падения и невозмутимо тормозили. Негретте сердито спросил: «У него есть семья? Почему он в полдень уже набрался и разгуливает в подобном состоянии?» И услышал, что прохожий не пьян, а болен пляской святого Витта. Таких «санвитеро» целый квартал.
У Негретте захватило дух. Пляска святого Витта! Что-то средневековое, с картины Брейгеля. Это в двадцатом-то веке? Доктор помчался в квартал Сан-Луис.
Общественное здание там одно – управа, она же школа, она же пункт охраны порядка. Никакого порядка нет и в помине: рядом, в единственном баре «Красный Бык», открыто продаются наркотики. И женщины, принимающие в номерах над баром. Обычный креольский шанхай, как в любом штате Венесуэлы. Но тут вы будто попадаете в кукольный театр, где вместо кукол – люди. Кто-то невидимый дёргает их за ниточки, заставляя ритмично повторять размашистые движения, гримасничать, жмуриться, кивать, кланяться, припадать на подгибающуюся ногу и валиться на землю. Падать стоя, сидя, даже на корточках.
Везде взрослые ведут с прогулки детей, а те капризничают. Здесь – наоборот: пятилетний, ухватив мамину юбку, тянет за собой женщину под сорок. Она же молотит воздух руками, показывает язык и пускает слюни. Всё ясно – мальчик пришёл забрать маму домой. В Сан-Луисе рыбачат и торгуют с 6 лет, иначе пропадёшь.
Из первой экскурсии Негретте понял одно: он попал в самое необычное место на свете. И надо разобраться, что тут происходит. Почему он до сих пор ничего не знал об этой болезни?
Наутро полицейский отвёл Негретте в хефатуру, как при тогдашнем диктаторе Хименесе именовалось управление внутренних дел с неограниченными полномочиями. Глава этой конторы, городской «хефе» (шеф) дон Марио Морильо, сказал доктору: «Мне стало известно о вашем вчерашнем визите в квартал санвитеро. Не советую вам ходить туда». И долго рассказывал, что это самое криминальное место, исправно поставляющее медикам избитых, колотых, стреляных и просто безумцев.
Получив такое распоряжение, доктор обещал себе не вылезать из квартала Сан-Луис. Во-первых, из природного упрямства. Во-вторых, он решил войти в доверие к этим несчастным, установить в деталях клиническую картину болезни, узнать её причину и научиться её лечить.
Причину ему назвали сразу: «Это у нас в роду. Мало кто хочет вступать в брак с теми, у кого в крови беда (венесуэльцы зовут хорею не болезнью, а бедой, el mal). Оттого наши семьи переженились, и беда в каждом доме». Действительно, хорея Гентингтона встречается по всему миру – в Москве и Шанхае, у подножия вулканов Новой Гвинеи и Неаполя, в пустынях Африки и Австралии, – и везде болеет примерно один из 10 тысяч. А в деревнях на озере Маракайбо – каждый десятый.
Спасения нет. У кого проявляется лёгкой неуклюжестью беда, обычно лет в 30-40, того числят «потерянным» (perdido). Или «потерянной» (perdida), потому что с равной частотой болезнь поражает мужчин и женщин. Потерянного ждут пытки бессонницей и голодом. Постоянная двигательная активность уносит по 5000 килокалорий в день, как у профессиональных атлетов. При нищенских доходах питание не восполняет утрату, и хореатик скоро становится живым скелетом. Другая пытка – одиночество. От недосыпа, истощения, страха близкой смерти портится характер. Больные бьют своих детей, сами не зная за что. Скандалят на улице, задираются. Недаром у квартала Сан-Луис дурная слава. Потерянному важно как никогда внимание близких, а он делает всё, чтобы оттолкнуть их. Ему кажется, что каждый прохожий хочет обидеть, а каждый полицейский – забрать в участок.
Задремав ненадолго, больной видит во сне разную жуть: поножовщину, стрельбу, разбитые головы, и всё венчается появлением полиции в мундирах. Есть густо населённая хореатиками деревня Лагунета. Добраться туда можно только на лодке. Все 22 дома, церковь и магазин стоят среди воды на сваях, полицейского участка нет и не будет. Но даже в Лагунете мотивом ночных кошмаров выступает полиция.
До Негретте в Сан-Луисе врачей не видали. «Потерянные» охотно давали себя осмотреть и жаловались на жизнь, как жалуются чиновнику. Того нет, этого нет. Жалуются, хотя понимают: не даст он ни того, ни этого. Доктор чувствовал, что чего-то главного ему не говорят.
Засел за книги. Научное название беды – хорея, что по-гречески «пляска». Описал её в 1872 году американский врач Джордж Хантингтон (в России его фамилию произносили "Гентингтон", и заболевание до сих пор называют хореей Гентингтона). В 1911 Алоис Альцгеймер, уже открывший свою «болезнь забвения», заявил, что причина гиперкинеза, то есть собственно пляски, – в поражении полосатого тела. Это часть мозга, на которой сверху лежат большие полушария мозга с их знаменитой корой. Сначала умирают нервные клетки полосатого тела, потом серые клетки коры. А с ними гибнет интеллект и сама личность, которая есть не что иное, как тонкий слой нейронов. Это с ней мы носимся как со своим «я».
Болеть хореей Гентингтона – это как иметь сразу паркинсонизм, альцгеймер и боковой амиотрофический склероз. Негретте чувствовал, что здесь ключ ко всем наследственным нейродегенеративным заболеваниям. Он был заинтригован как профессионал.
Через месяц после первого посещения квартала его окликнула старушка: «Сыночек!» (Негретте был тщедушный и маленького роста). «Дурачок, ты же ничего не знаешь». Жители Сан-Луиса были убеждены, что где-нибудь в Соединённых Штатах есть настоящие врачи, способные лечить хорею Гентингтона. А в их нищей стране медики соответствующие, оттого и беда.
«Сыночек, до каких пор будешь к нам ходить? Тебя здесь не любят». Но говорила она улыбаясь, и Негретте подумал, что ходить сюда надо обязательно. Вечером старушка опять увидела его и предложила табурет: «Умаялся небось». Доктор действительно с ног валился и охотно присел. Тут его осенило: чтобы завоевать любовь обездоленного человека, попроси у него что-нибудь. Пускай даже последнее. Подав, нищий чувствует свою значимость. И Негретте сказал хозяйке: «Какие вы все прижимистые! Корки лимонной не предложите голодному врачу». Ему тут же принесли лимон. «Вот теперь вы мои», - подумал доктор.
Старушка была местным «лидером мнений». Перед Негретте распахнулись все двери. Доктор стал своим, его звали в гости, изливали ему душу. И начала проступать картина накопления патологических личностей среди тех, кого беда пощадила. Братья и сёстры больных тоже страдают: у кого депрессия, у кого алкоголизм, слабоумие, плохая память и обучаемость, или тяжёлый характер.От эгоизма и холодности – плохие отношения с родственниками. Наряду со списком хореатиков Негретте стал вести второй список: дефектных.
Болезнь усиливает либидо. Бывший тихоня может испытывать постоянную эрекцию, и пристаёт к женщинам на улицах, преследует их, когда они возвращаются домой в поздний час. Иметь больше десяти детей от разных женщин и мужчин здесь нормально. Когда знаешь, кто кому кем приходится, считай, перед тобой огромная генетическая лаборатория. Ценными информаторами оказались дети больных – в судьбе родителей они видели своё будущее.
Если беда обходила этих детей стороной и они вступали между собой в брак, их потомство тоже было здоровым. Как заметил Хантингтон, «свободен раз – свободен навсегда». Это называется доминантное наследование. Закон, открытый Менделем как раз в то время, когда отступник Дориа снимал свою сутану ради прекрасной креолки. Доминантный ген, вызывающий болезнь Гентингтона, проявляется в каждом следующем поколении. Когда болен один родитель, вероятность передачи хореи по наследству 50%, когда оба – 75%.
Душевная близость с пациентами омрачалась развитием болезни. Твой друг деградирует как личность. Нарастает частота и размах его патологических движений. Вот чувства покидают его одно за другим: сначала он перестаёт различать сладкое и солёное, потом не ощущает никаких вкусов, даже горькой хины. Затем перестаёт понимать обращённые к нему вопросы. Перестаёт делать вид, что понимает. Перестаёт узнавать тебя. Так больно это видеть, что через несколько лет Негретте решил больше не ходить в квартал Сан-Луис. Сообщения о крупнейшей в мире гентингтоновской семье сделали ему имя в науке. Он стал профессором, возглавил институт неврологических заболеваний. Теперь в Сан-Луисе работали его студенты. Госпиталь штата передал институту целый этаж. Туда и пришла в 1979 году девушка ангельской красоты, американка Нэнси Уэкслер.
Её предки по материнской линии погибли от хореи Гентингтона. Установить родословную нельзя: когда дед бежал из России, семейные связи оборвались. Первыми заболели братья матери – три любимых дяди Нэнси. На уход за ними требовалось столько денег, что отцу девушки пришлось сменить профессию. Психиатр Милтон Уэкслер переучился на психоаналитика, переехал в Голливуд. Стал работать со звёздами кино, сценаристами, художниками. Нэнси пошла в клинические психологи. Когда она стажировалась у Анны Фрейд (дочери основоположника), заболела её родная мать.
Отец сказал Нэнси и её сестре Элис: «Есть и другие плохие новости. Вы, девочки, после тридцати можете заболеть с вероятностью 50%». Сестра Элис ответила: «50%, что я останусь здоровой – не такая уж плохая новость». А Нэнси решила не иметь детей, пока не появится надёжный генетический тест. Теперь до неё дошло, почему дяди так нянчились с ней и с Элис, а своих детей не оставили, хотя были красавцы и музыканты. И почему они врали, будто болезнь передаётся лишь по мужской линии.
Уже несколько лет как мать Нэнси стала другим человеком. Думала и говорила только о себе. С ней стало скучно. Прежде она, дипломированный биолог, называла по песне любую скрытую ветвями птицу, сейчас не узнавала даже соловья. Её одолела нерешительность. Советовалась по каждому пустяку – например, как ей расставить мебель у себя в комнате – а получив совет, негодовала, что на неё давят. Милтон даже развёлся с ней, но теперь понял, что дело в болезни. Он сказал Нэнси: хорея передаётся по наследству, вот её уязвимое место. Ты в опасности, так найди этот ген и придумай, как обезвредить.
Милтон верил, что учёные могут работать за гонорар, как артисты и сценаристы. Уэкслеры создали фонд изучения наследственных заболеваний (Hereditary Disease Foundation, HDF) и привлекли к финансированию научных семинаров свои голливудские контакты. За подготовку работ исследователям платила какая-нибудь средней величины звезда, которая и выслушивала сообщения учёных. Потом фонд стал давать небольшие гранты, по 2000 долларов. Когда вице-президентом стал знаменитый архитектор Фрэнк Гери, автор проекта музеев Гуггенхайма в Бильбао и Нью-Йорке, сумма гранта увеличилась. Доходит порой до 50 тысяч долларов.
Нэнси начала с опроса больных в США. Там хорея Гентингтона – постыдная семейная тайна. Каждая гентингтоновская семья считала себя единственной и не желала выдавать родственников, особенно при сложных отношениях с ними.
Выявлять отдельные гены тогда не умели, только участки хромосом, на которых они локализованы. И сцепленные с этими генами фрагменты ДНК, переходящие от родителей к детям – так называемые маркеры. Чтобы достоверно разыскать маркер, нужен генетический материал 3-4 поколений больных. И не одной семьи, а десятков. Нужны тысячи больных, живущих много лет на одном месте. В Соединённых Штатах, стране мигрантов, такого не найти. И тут Нэнси припомнила фильм о хореатиках Маракайбо. Его показывали на конференции по случаю столетия публикации Хантингтона.
Негретте заключил с Фондом наследственных заболеваний соглашение о взаимной поддержке. Отвёл Нэнси с её помощниками в квартал Сан-Луис, и объяснил местным, что это не шпионы и проходимцы, а исследователи. Они приехали за генетическим материалом. Образцами крови и кожи (в 1979 году для генетического анализа срезали полоску кожи с руки). Американцы объехали деревни, где было много больных. Везде собиралась толпа на них поглазеть.
«Как же так? - кричали из толпы, - вы летаете на Луну, а беду не лечите?
«Как это правильно!» - думала Нэнси про себя.
А вслух говорила, припоминая базовый испанский и показывая шрам от анализа на руке: «Я одна из вас! Моя мать умерла от того же. Смотрите! Я сдавала кожу, чтобы учёные больше узнали о беде. Но вас много, и вы лучше всех могли бы помочь сделать так, что её не станет. В мире нет никого важнее вас – для больных и тех, кто ещё заболеет».
Этим людям впервые сказали, что от них хоть что-нибудь зависит. И они охотно сдавали кровь. Тем более, что американцы платили донорам, и кормили больных за счёт фонда. Венесуэльцы охотно рассказывали свою родословную. Ни переписи, ни регистрации гражданского состояния в тех местах не бывало, но все помнили, кто кому кем приходится. Получилось гигантское генеалогическое древо на 14 тысяч лиц, с пометкой, кто здоров, кто болен. Поскольку беда находила всё новые жертвы, а пациенты продолжали плодиться, экспедиции стали ежегодными.
В 1982 году по дороге из водной деревни американцы попали на озере в шторм, и чуть не погибли. А везли они тогда образцы крови, в которых был открыт генетический маркер хореи Гентингтона.
Нужно было установить, какие маркеры переходят из поколения в поколение, от дедов ко внукам. И проверить связь каждого маркера с болезнью на сотнях проб от разных людей. Как раз это венесуэльцы и обеспечили.
Скромная группа генетиков, общавшихся по телефону, работала результативнее НИИ. В Гарварде канадец Джим Гузелла вырезал из ДНК фрагменты, содержащие маркеры. В Бостоне американец Майк Коннили сличал на компьютере присутствие каждого маркера в крови больных с их генеалогическим древом. Оптимисты думали, что на такую работу уйдёт лет 20. Из ДНК человека можно выделить несколько тысяч маркеров. А результат показал всего лишь двенадцатый по счёту. Так в ноябре 83-го года стало ясно, что хорею вызывает мутантный ген, какой-то из сотни с короткого плеча хромосомы 4. И каждый теперь мог проверить, заболеет он или нет.
Вот когда врачам стало ясно, что надо расшифровать весь геном человека. Не только орфанные и раковые заболевания, но артрит, ожирение, диабет, аллергия – всё это иксы в гигантском уравнении ДНК. Пора записать его, чтобы вычислить одно неизвестное за другим.
15 лет потратила Нэнси на создание генетического теста. Ей 38, ещё не поздно родить. За работой она не сомневалась, что хочет знать своё будущее. Но теперь, когда это стало возможно, спросила совет отца. Милтон сказал: «Если тест окажется положительным, с нами всё кончено. Давайте жить счастливо, пока можем». И Нэнси до сих пор не прошла свой тест, хотя ей уже за 70. Всякий раз, когда её одолевали сомнения, она ходила по краю тротуара и успокаивала себя: «не падаю – значит, здорова».
Только несколько тысяч человек из группы риска решились на такое исследование. В основном женщины, по большей части пожилые. И далеко не все, узнав свой приговор, смогли жить дальше.
У мальчика по имени Анхель из деревни Лагунета (которая стоит на воде и не имеет полицейского участка) болезнь проявилась необычайно рано – в два года. Он прожил 11 лет. Но благодаря ему стало ясно, как возникает болезнь, и чем её лечить.
Один из его генов на 4-й хромосоме был настолько тяжелее и длиннее, чем у других больных, что разница физически бросалась в глаза. Лишних 100 раз повторялся участок, кодирующий глутаминовую кислоту в белке, который назвали хантингтин. В норме он для жизни необходим. Пока не совсем ясно, зачем. Но мыши, у которых отключали кодирующий его ген, быстро погибали. Если повторов больше 35, мутантный патологический ген штампует токсичный хантингтин. Яд убивает сначала нервные клетки базальных ядер, отвечающие за остановку лишних движений, а потом и серые клетки коры больших полушарий. И чем больше в гене лишних повторов, тем раньше начинается и тяжелее протекает болезнь.
Группа Нэнси выяснила это в 1993 году, задолго до расшифровки всего генома человека. Генетик Джилиан Бейтс в лондонской больнице Гайс Хоспитал вставила 150 повторов в ген лабораторных мышей. И трансгенные животные через три недели демонстрировали симптомы хореи Гентингтона: танцующие движения, худобу при усиленном питании, проблемы с памятью и обучением. Умирали за пару месяцев, тогда как здоровая мышь живёт два года.
Теперь стало можно пробовать новые препараты на мышах. Не ждать годами, как у людей, проявится хорея или нет. И принцип работы лекарства понятен. Белки печатаются не прямо с ДНК, а с промежуточной инструкции, которую клетка получает из ядра. Эта инструкция называется матричная РНК, сокращённо мРНК. Препарат должен распознавать патологическую мРНК и связать её, выведя из оборота. Опыты на мышах показали, что мозг больного в этом случае выздоравливает и симптомы исчезают. В этом направлении фонд Уэкслер и повёл активную работу. Попутно были открыты 14 манипуляций с ДНК, благодаря которым стал возможен анализ на ген, вызывающий рак молочной железы. Его носительницам вовсю делали профилактические ампутации груди, а болезнь Гентигтона никак не поддавалась.
Правительство Венесуэлы купило бар «Красный бык», чтобы превратить в центр помощи хореатикам. Они часто падают – надо лечить переломы, болеют пневмонией – нужно колоть антибиотики, и страдают от вшей и гельминтов, как и все в Сан-Луисе. Семь лет искали деньги на ремонт здания, и наконец открыли диспансер «Любовь и вера», существовавший исключительно на средства того же американского фонда.
Ремонт был сделан к президентским выборам 1998 года. Выиграл их Уго Чавес, провозгласивший Боливарианскую революцию, целью которой была качественная медицинская помощь каждому больному венесуэльцу. Когда ничего из этого не вышло, вину возложили на козни США.
Чавесу было приятно хоть что-нибудь запретить американцам, и в 2002 году группа Уэкслер не сумела въехать в страну для сбора генетического материала. Вмешался Негретте, знаменитый на всю Латинскую Америку. Учёных временно оставили в покое. Но после смерти Негретте в его институте нашлась женщина-генетик, обосновавшая недопуск иностранцев на берега Маракайбо.
В 2010 году она поместила в издании ЮНЕСКО статью о биоэтике. Там говорилось, что американские учёные нарушают законы Венесуэлы. Они платят своим донорам долларами США, а не боливарами (неконвертируемая денежная единица, курс которой на чёрном рынке в разы отличался от официального). Скрывают диагноз от ещё не заболевших носителей мутантного гена. (Что с того, что каждый четвёртый, выслушав такой приговор, кончает с собой?) Право на информацию и самостоятельность решений гарантировано боливарианской конституцией. А почему за 30 лет американцы так и не создали средства от хореи Гентингтона? Что-то здесь нечисто…
Статья прекрасно дополняла диктаторские фантазии, будто враги готовят генное оружие, чтобы «выморить нас и всю нашу нефть забрать себе». Вывоз биоматериалов из Венесуэлы запретили законом. Нэнси прилетела в Каракас на переговоры. Её посетил министр здравоохранения и заверил, что лично он за сотрудничество, но с геополитикой ничего поделать не может.
Через год мир узнал, что Чавес умирает от рака. Казалось бы, режим должен стать мягче к больным. Нэнси опять прилетела на переговоры. Ладно, мы не собираемся нарушать ваши законы. Но разрешите хотя бы финансировать «Любовь и веру». Разрешите бесплатно кормить ваших больных – им нужно доростоящее лечебное питание. Это миллион долларов в год, но мы не просим денег.
На носу были выборы 2012 года, и желание уесть Америку опять победило. Нэнси больше не прилетала. Диспансер «Любовь и вера» закрылся в 2014 году за отсутствием денег, лекарств, шприцов и подгузников.
А через пару лет в Калифорнии начались успешные клинические испытания первого лекарства от хореи Гентингтона. Когда синтез токсичного белка блокируется, гиперкинез утихает и мозг выздоравливает. Объявив об этом, Нэнси стала добиваться разрешения поехать в Венесуэлу, как только завершатся положенные по закону процедуры. С тем, чтобы даром раздать лекарства людям, имеющим важные заслуги перед наукой.
Президент Трамп ввёл персональные санкции против руководства Венесуэлы за то, что оно лишает свой народ доступа к жизненно важным лекарственным средствам. Римский папа Франциск принял группу больных хореей, обещал содействие. У парий с озера Маракайбо вся надежда на папу.
Когда был только открыт генетический маркер болезни Гентингтона, Нэнси позвали на телевидение и спросили, что она сделает на следующий день после того, как ей дадут "таблетки от хореи".
«Прилечу в Венесуэлу. Зайду в каждый дом, где есть больные, вручу им эти таблетки. И все будут кричать от счастья. Не представляю себе ничего прекрасней».



отсюда