Мужчина в отделе детского питания, хищно шевелящий пальцами над полкой с продукцией, всегда легкая добыча для промоутера. Обычно я успеваю убежать скорее, чем меня заметят, но не всегда.

Почему, начинают меня сразу пытать, вы берете именно эту невзрачную баночку? Я не ребенку, тут же начинаю убедительно и пламенно говорить я. Мну в руках шапку. Мне не верят, берут за локоть и начинают убеждать, что для моего малыша совершенно необходимо отведать вот этого нового, совершенно волшебного пюре. Обреченно обвиснув в крепких руках, я задушенно шепчу, что это не для ребенка. Слегка выкрутив руку, меня строго спрашивают чем обусловлен мой выбор вот этого неказистого продукта, когда для моего малыша есть гораздо прельстивый вариант? Утерев пот свободной рукой и расправив тельняшку на груди я понимаю, что надо переходить в нападение и начинаю жарко, притопывая ногой в валенке по полу, сипеть: "А откуда вы знаете, что у моего малыша от вашего чудесного продукта не облезнет хвост, а? А? У другого малыша, с которым невозможно поделиться, когда первого кормишь, в вашу новую баночку голова не пролезет, я же вижу, вижу я!". Тут я обычно, для того, чтобы вызывать наибольшее расположение и доверие собеседника, начинаю глазом немного дергать.

Потом обычно пауза такая страшная наступает и я, пряча свою баночку за пазуху, начинаю пятиться, пятиться и скрываюсь за стеллажами в сторону бакалеи.

когда вас убьют, тогда и приходите (с)
Times: экономия средств вынуждает полицию Лондона закрывать глаза на «несерьёзные» преступления #

«Крупнейшее подразделение британской полиции игнорирует треть сообщений о правонарушениях. В таких случаях силы правопорядка в Лондоне ограничиваются лишь одной телефонной беседой с жертвой, пишет The Times.

Издание отмечает, что в прошлом году лондонская полиция без лишнего шума приняла новую оценочную политику. В результате ограбления, незначительные нападения, кражи и хулиганство оказались в списке преступлений, которые можно не расследовать.

Ранее лондонская полиция отправляла сотрудника на любое место преступления сразу после поступления сигнала. Но теперь служба оценивает 37% обращений во время телефонного разговора с потерпевшими.

Сообщения о преступлениях поступают в подразделение телефонного и цифрового расследования (TDIU). Его сотрудники информируют большинство пострадавших, что их дела не будут рассмотрены, если они не соответствуют определённым критериям. Например, если на месте преступления отсутствуют камеры наблюдения или улики.

Если жертва или свидетель не может установить личность подозреваемого, то преступление считается нераскрываемым и, следовательно, не будет расследоваться. В качестве оправдания такого положения дел полицейские чиновники называют сокращение бюджета и необходимость сосредоточиться на растущем числе изнасилований и случаев физических расправ, утверждается в статье.

По данным The Times, количество обращений, отвергнутых лондонскими правоохранителями, составляет 29,6%. Но реальное число дел, которыми не занимались полицейские, весьма вероятно, ещё выше.

Кроме того, в прошлом году 1,26 млн. звонков по обычном номеру лондонской полиции 101 остались без ответа. Людям приходилось ждать в среднем по 15 минут, чтобы дозвониться до экстренной службы, подчёркивает издание».

«Посильнее Фауста Гете» (И. Сталин). Это про что сказано-то, вы в курсе?

В конце XX века в русистике произошла революция – было доказано существование коммуникативного уровня языка как особой системы, противопоставленной номинативному уровню.
Со средствами номинативного уровня вы давно и хорошо знакомы: стол, собака, дом, дерево, яблоко, карандаш, красный, зелёный, большой, быстро, тихо, говорить, петь, идти, читать и т.п. Именно этот уровень изучают на уроках русского языка в школе, именно он разобран во всех учебниках, справочниках, словарях, грамматиках, именно им всегда в первую очередь занимались лингвисты. И каким бы удивительным это вам ни показалось, именно он меньше всего нужен нам при построении реплик естественного русского звучащего диалога. В наших повседневных бытовых диалогах первую скрипку играют как раз средства коммуникативного уровня языка, потому что передаваемые ими смыслы характеризуют соотношение позиции говорящего, позиции слушающего и осознаваемой и оцениваемой ими ситуации. В отличие от этого, средства номинативного уровня (папа, бабушка, красный автобус, вкусное мороженое) передают информацию о действительности, преломлённую в языковом сознании говорящего.

До этого единицы, составляющие коммуникативный уровень, исследователи называли «языковым мусором», «ошмётками языка», относили их к исключениям из правил. Тем более никто не в состоянии был увидеть системной организации этого материала.
Речь идёт о таких единицах, как, например, а, ну, же, вот, это, то, да, нет, ага, что, чтобы, конечно, тут, там, ведь, и, ах, эх, о, э, ой, эй, ай, ох, ух, уж, аж, ладно, пожалуйста, дай, давай, -ка, ещё, опять, как, так, ли, просто, прямо, надо, нужно, вообще, правда, неужели, может быть, между прочим, тогда, раз, сейчас, теперь, слушай, смотри, хорошо, знаешь, подумаешь, интонация, повтор, порядок слов, наклонения, вид, число, время, падежи и многие другие.
Оказалось, что эти единицы языка объединены в систему со своими законами функционирования, значительно отличающимися от законов функционирования средств номинативного уровня. На сегодня это убедительно доказано на огромном материале
Узнать что-нибудь дельное про такие единицы (вроде ну или же) из традиционных толковых словарей практически невозможно: там будет сказано, что это частицы, которые якобы что-то выделяют в предложении, акцентируют, могут передавать удивление, нетерпение… в таком духе. Разумеется, это совершенно не то, что следует знать о таких словах на самом деле.
Устройство русской коммуникативной системы довольно детально описано в работах научной школы семантического коммуникативного анализа. В наше время специалисты по коммуникативной семантике просто и банально знают, что значит русское «а», что значат русское «ну», «же» и так далее, то есть могут назвать их универсальные значения.

больше - здесь willie-wonka.livejournal.com/679865.html

А кто-то хорошо рисует

by Inge Bovens

А героям шрамы иметь можно?
Британский институт кино (BFI) заявил, что больше не будет финансировать фильмы, в которых присутствуют персонажи-злодеи со шрамами на лицах. Об этом сообщает Daily Mail. Организация пояснила, что таким образом хочет изменить отношение общества к людям со шрамами. Инициатива является частью кампании I Am Not Your Villain («Я не твой злодей») организации Changing Faces («Меняющиеся лица»).

«Злодеи со шрамами могут быть не менее неприятными и без всех их порезов и прочих отметин», — заявил представитель BFI Бен Робертс.
Отметим, что шрамы присутствуют на лицах многих злодеев культового кино. Например, Джокера из «Темного рыцаря», Тони Монтаны из «Лица со шрамом», Кайло Рено из новых «Звездных войн».
kino.mail.ru/news/50945_v_britanii_otkazhutsya_...

Они там с шервудского дуба навернулись? Что дальше то? Темнокожему, азиату, индейцу нельзя играть злодея? Женщинам тоже?

Пятницо!

читать дальше