Крышеснос

Don't Stop Me Now и идите спать)


перевод
автор Фредди Меркьюри

Young And Beautiful.

Benjamin Cehelsky

Ибо нечего
На старости лет, насмотревшись на человеческую натуру (а чего он насмотрелся за время своих судебных наблюдений, можно только догадываться), Сергей Аркадьевич явно сделался мнителен; забросил адвокатуру, ударился в сочинительскую деятельность и показал себя мастером мрачных афоризмов наподобие вот такого:

«Старики подобны террористам. Чуть ли не каждый день они читают известия, что тот или другой из них казнён. И поневоле они должны быть храбрыми. Но... какая бесплодная храбрость!»

Впрочем, не всегда он был таков. Вот, например, во время поездки на коронацию (1894 г.) он же подмечает следующее:

«В нашем вагоне было всего два пассажира: крепкий высокий старик лет за шестьдесят, со стриженой головой и длинной бородой, в тужурке и сапогах бутылками, и бледный, но тоже высокий офицер в казацкой форме. Старик был очень бодр и выбегал гулять по платформе почти на всех станциях в одной тужурке, оставляя меховой архалук на своем диване. А офицер оставался всё время на месте, большею частью лёжа или полусидя и подпирая рукою свою усталую голову. Я узнал, что он несколько раз падал с лошади на учениях и настолько разбил себе грудь, что теперь едет на родину, как почти негодный. Итак, я видел пред собою старость и молодость: нечего было жаловаться на судьбу!»

(с) С.А.Андреевский. Книга о смерти [мемуары адвоката].Том второй. М., "Наука", 2005
См.: az.lib.ru/a/andreewskij_s_a/text_1922_book2.sht...

Gabor Agoston
Firearms and Military Adaptation: The Ottomans and the European Military Revolution, 1450–1800
Journal of World History, Volume 25, Number 1, March 2014, pp. 85-124
www.academia.edu/7869585/Firearms_and_Military_...

Автора интересует, в основном, взаимосвязь военной революции и османской военной системы. А меня прилагающая конкретика.

читать дальшеРаспространение огнестрельного оружия
Османы были знакомы с огнестрельным оружием уже к 80-м годам XIV века. Оно попало к ним скорее всего через Балканы, где использовалось с 50-х годов. В последнем десятилетии XIV века в реестрах османских тимариотов уже встречаются тимары пушкарей (topçu, топчу). В конце XIV - первой половине XV вв. пушки использовались османами при осадах и оборонах крепостей - Константинополя (1394 - 1402, 1422, 1453), Салоник (1422, 1430), Белграда (1440) и др. К 1444 г. османская армия использовала пушки (а также и ручное огнестрельное оружие - фитильные аркебузы tüfek, тюфек) в полевых сражениях, для вооружения своих балканских крепостей и на речных судах дунайской флотилии.
Переломной, в плане использования огнестрельного оружия, стала видимо первая половина 40-х годов XV в. - походы Хуньяди (1442 - 1443) и крестовый поход на Варну (1444 г.), в боях с венграми и крестоносцами османы активно (и относительно массово) использовали и артиллерию и ручной огнестрел.
Во второй половине XV века османы располагали уже значительных числом пушек и аркебуз (см. таблицу 1), при этом значительную часть пушкарей и стрелков (по крайней мере, на Балканах) составляли христиане и христианские ренегаты (таблица 2), хотя гарнизоны важнейших крепостей явно стремились комплектовать мусульманами.





В отличии от западных европейцев и мамлюков, вооружавших ручным огнестрелом представителей низших социальных слоев, османы оснащали им свои элитные войска - янычар. Огнестрельное оружие использовалось последними уже в середине XV в., однако распространялось относительно медленно - к 1522 - 1526 гг. (Родос и Мохач) ружьями была вооружена примерно половина янычар, к 1533 г. (Ирак) - ок. 60%.
Османская конница огнестрельное оружие долгое время почти не использовала*. Пистолеты широкое распространение получили только в ходе Кандийской войны (1645-1669), хотя ограниченно применялись и раньше (османскими тимариотами и их людьми, находившимися на борту турецких галер в битве при Лепанто, например). Дворцовая кавалерия капыкулу стала вооружаться короткоствольными аркебузами со времени Долгой войны (1593 - 1606), а возможно и раньше.
В середине XV века османы обзавелись еще одной новинкой - вагенбургом (табором). Вагенбург использовался войсками Хуньяди в 40-х годах*, был заимствован турками и позднее успешно ими применялся.
В том же XV веке к уже существующим артиллеристам-пушкарям топчу (отвечавшим за изготовление и применение орудий) добавились оружейники (cebeci, джебеджи), отвечавшие за изготовление, ремонт, хранение и доставку ручного оружия янычар (в т. ч. и огнестрельного), ездовые / перевозчики орудий (top arabaci, топ арабаджи), отвечавшие за перевозку орудий и видимо за возы вагенбурга/табора*** и бомбардиры/гренадеры (humbaracı, хумбараджи). Численность топчу, джебеджи и топ арабаджи приводится в таблице 3.
В целом, по мнению автора, огнестрельное оружие не являлось решающим фактором военных успехов османов XV - XVI вв., хотя и играло важную роль (вооруженные огнестрелом янычары составляли менее 15% от общей численности османской армии). Определяющим было общее превосходство османской военной системы, способной (лучше чем противник) собрать, вооружить, снабжать и грамотно использовать необходимые для успеха силы.



* В Египте у османов имелось формирование конных стрелков (на верблюдах), часть служивших в Анатолии и арабских провинциях янычар могла использоваться как ездящая пехота.
** Сам Хуньяди позаимствовал его у таборитов с которыми ранее воевал в составе армии Сигизмунда Люксембургского. Возы для вагенбурга частью строились самими венграми, частью принадлежали служившим у Хуньяди таборитским наемникам.
*** У автора как раз за последнее.

Производство огнестрельного оружия
Османская империя располагала почти всеми ресурсами необходимыми для производства и использования артиллерии - железными, свинцовыми и медными рудниками, селитрой, серой, древесным углем и т. п. Импортировалось только олово - большей частью из Англии.
Масштабы производства сырья были весьма внушительными, так, один только главный стамбульский арсенал в 1684 - 1685 гг. получил с балканских и анатолийских рудников примерно 850 метрических тонн меди, а добыча железных рудников империи в XVII - XVIII в. позволяла ежегодно изготавливать до нескольких сотен тысяч ядер (отливались при рудниках), общим весом от 100 до 800 метрических тонн.
Главным центром производства орудий был стамбульский арсенал Топхана-и Амир (Tophane-i Amire), основанный в 1453 г. Производственные возможности арсенала были очень велики (см. таблицу 5). Помимо Стамбула орудия, в основном для удовлетворения местных потребностей, изготавливались на Балканах (Белград, Правиште, Ново-Брдо, Смедерево и др.), Адриатическом побережье (Превеза и Авлония/Влёра), в венгерских провинциях (Буда, Темешвар), в Малой Азии (Эрзерум, Диярбакыр, Ван и др.), Ираке (Багдад и Басра), Египте (Каир).
Производились пушки разных типов и калибров. К малокалиберным автор относит орудия стрелявшие ядрами весом менее 1,5 окка (1,8 кг = 4,4 русских фунта), к орудиям среднего калибра стрелявшие ядрами в 1,5 - 11 окка (1,8 - 13,5 кг = 4,4 - 33 русских фунта), к крупнокалиберным, соответственно, более тяжелые.
Наиболее распространенными типами крепостных орудий, судя по реестрам XVI в. (таблица 6) были малокалиберные şakaloz (шакалоз) и prangi (пранки). Первые обычно использовали снаряды весом в 60 г (0,13 фунта), хотя известны образцы и меньшего калибра - с весом выстрела в 31 и 37 г. Бронзовые или железные prangi обычно использовали снаряды весом 150 г (0,33 фунта).
Darbzen (они же zarbzen, darbuzan или zarbuzan / зарбазен) использовались и в крепостях и в качестве полевых. Длина ствола этих орудий составляла от 88 до 352 см, вес - от 54 до 540 кг. Самый маленький из известных darbzen весил 54 кг и стрелял снарядом весом в 150 г. Орудия среднего размера использовали железные и свинцовые ядра весом в 307, 461, 614 и 921 г (0,68 - 1 - 1,35 - 2 фунта)*, т. е. примерно соответствовали 1- и 2-фунтовым европейским фальконетам. Большие орудия этого типа использовали выстрелы весом в 1,2 кг - 2,5 кг (2,6 - 5,5 фунтов)* и соответствовали западным сакерам (saker) и фальконам (falcon).
Bacaloşka (баджалашка) - наиболее распространенный тип осадного орудия. Наименьшие из них стреляли железными, свинцовыми и каменными ядрами весом в 1 - 5 - 7 - 14 кг (2,2 - 11 - 15,4 - 30,8 фунтов)* и могут быть соотнесены с западными сакерами, фальконами, полукулевринами, 30-фунтовыми кулевринами. Крупнейшие орудия этого типа стреляли ядрами весом в 17, 20, 22, 25, 27, 28 кг (37,4 - 44 - 48,4 - 55 - 59,4 - 61,6 фунт)* и соответствуют западным 40-, 50 и 60-фунтовым пушкам.
Термином şayka (шайка) обозначались как большие осадные пушки, так и малокалиберные орудия устанавливавшиеся на речных судах. Первые использовали ядра (как правило, каменные) весом 25, 27 и 30 кг (55 - 59,4 - 66 фунтов; средние şayka)* или весом 34, 44, 52, 54, 55, 61 и 68 кг (74,8 - 96,8 - 114,4 - 118,8 - 121 - 134,2 - 149,6 фунтов; большие şayka)*. Аналоги подобных орудий, хоть и редко, но встречаются в Испании, Венеции и габсбургской Австрии.
Нарративные источники относят большую часть орудий османских полевых армий XVI - XVII вв. к типу darbzen. Османские хронисты вообще обычно различают только два типа орудий - darbzen и top (пушка), относя к последним более тяжелые орудия.
Относительно качества османских орудий есть разные мнения, большинство западных авторов склонно оценивать его негативно, ссылаясь прежде всего на действия венецианцев после Лепанто (расплавивших все трофейные пушки, сочтя их некачественными). Однако сам автор с этим мнением не согласен, указывая, в частности, что химсостав османской бронзы по современным данным вполне соответствовал тогдашним европейским стандартам (8,6 - 11,3% олова и 89,5-91,4% меди).





* Так у автора.

Принято считать, что османские янычары использовали более тяжелые (и неудобные) мушкеты чем их европейские коллеги. Однако, как пишет автор, на практике янычары использовали мушкеты двух типов - относительно легкие для полевых сражений и тяжелые при осадной войне. Калибр первых, как правило, составлял 13 - 14 мм, они стреляли пулями весом в 12 - 15 г, и были длиной 88 - 110 см. Длина сохранившихся в музеях янычарских мушкетов составляет 115 - 140 см, вес: 3,5 - 4 кг, калибр: 11 - 13 - 14 - 16 мм, т. е. в целом они похожи на типичные европейские фитильные мушкеты XVI века.
В осадной войне янычары использовали более длинные и тяжелые ружья (metris tüfeği), длиной 130 - 160 см и калибром 20-29 мм (иногда даже 35 и 45 мм).
На большинстве янычарских ружей использовался фитильный замок (fitilli tüfek), на части - кремневый (miquelet, микелет, средиземноморская разновидность кремневого замка). Часть (?) ружейных замков импортировались с Запада. С конца XVI в.* османские войска использовали и мушкеты с новым типом кремневого замка - флинтлок (çakmaklı tüfek), однако фитильное оружие продолжало доминировать.
Разнообразные наемные пехотные формирования, распространившиеся в империи с конца XVI века (секбаны и т д.) вооружались пестрым набором огнестрела разного происхождения (в т. ч. нелегально произведенного и контрабандного) и типов.
Качество изготовления османских ружейных стволов высоко оценивалось и западными наблюдателями и потребителями как в Западной Европе так и на Востоке (Иран, Индия, Китай).
Как и в случае с пушками, основным центром производства пороха был Стамбул, многочисленные провинциальные производства (Каир, Багдад, Алеппо, Йемен, Буда, Эстергом, Печ, Темешвар, Белград, Салоники, Измир, Эрзерум, Диярбакыр, Ван и др. ) работали на местные нужды и заодно упрощали снабжение армий в ходе военных кампаний. Между концом XVI и концом XVII вв. османы производили в общей сложности 600 - 1 000 метрических тонн пороха ежегодно.
В 70-х годах XVIII в. сокращение производства вынудило османов перейти к импорту пороха в большом объеме, однако уже к концу века собственное производство было восстановлено и улучшено с помощью французов.
Система производства пороха была довольно гибкой и при необходимости быстро приспосабливалась к меняющимся потребностям - открывались новые пороховые мельницы, возобновлялось производство на старых и т. д. Так, в ходе Кандийской войны (1645-1669) были организованы новые производства в Ханье (Крит), на Эвбее и в Салониках, в ходе войны с венецианцами и Габсбургами (1714 - 1718) производство пороха в Салониках удвоено и т. д.
Таким образом, Османская империя в рассматриваемый период, вопреки существующим мифам, удовлетворяла собственные потребности в огнестрельном оружии в основном за счет внутренних ресурсов, производя оружие примерно тех же типов (и примерно того же качества), что и западные страны (в том числе и артиллерийское, где османам обычно приписывают излишнее увлечение крупнокалиберными орудиями).

*Так у автора. Собственно флинтлок был изобретен во Франции в 1610 г.

Рост численности армии и изменение ее состава
До недавнего времени считалось, что расширение янычарского корпуса и появление в османской армии вооруженных огнестрельным оружием наемных пехотных формирований (секбанов, левендов) есть следствие Долгой войны (1593 - 1606), в ходе которой османы впервые столкнулись с пехотой превосходящей их собственную и количественно и качественно (прежде всего в огневой мощи). Однако новейшие исследования показывают, что расширение дворцовых войск началось еще при Сулеймане Кануни и было связано как с возросшими военными потребностями империи (янычары включались в состав гарнизонов свежеприсоединенных Буды, Багдада, Басры и т. д.), так и с внутренними причинами (янычары начали привлекаться к обеспечению внутренней безопасности).
Следующая фаза расширения корпуса капыкулу пришлась на конец 70-х годов XVI в. - начало XVII в. и была связана с целой серией внешних и внутренних конфликтов - войной против Сефевидов (1578 - 1590), упомянутой Долгой войной (1593 - 1606) и джелялийской смутой (1595 - 1610). После окончания Долгой войны дворцовые войска были сокращены, позднее их численность вновь резко возросла в ходе Кандийской войны (1645 - 1669) и войны Священной лиги (1684 - 1699).
Резкое увеличение численности янычар привело к изменениям в системе их набора - помимо традиционной системы девширме, они начали пополняться и из других источников - за счет детей капыкулу и др. Средний возраст подростков набираемых посредством девширме между 1497 и 1603 гг. вырос с 13,5 до 16,6 лет, что отражало растущую потребность в солдатах - османские власти явно желали сократить сроки их подготовки.
Уже с конца XVI столетия увеличение численности янычар происходило не только за счет наращивания числа бойцов, но и за счет сращивания корпуса с городским торгово-промышленным населением - множество торговцев, ремесленников и проч., незаконно приписывалось к корпусу ради получения социально-экономических преимуществ. В результате, в 1597 г. в боевых действиях участвовало лишь ок. 26% числившихся в списках янычар, а во второй половине XVII в. - от 25 до 33%. В начале XVIII в. янычары были уже бледной тенью прежних элитных войск - в Прутской кампании 1711 г. и войне против Австрии и России (1736 - 1739) 70 - 80% янычар были только что завербованными новобранцами из числа простолюдинов.
Параллельно с упадком янычар росло значение наемных войск, в войне 1736 - 1739 гг. формирования набранных за счет казны miri levend (вооружались огнестрельным оружием и набирались как правило на короткий срок) составляли 10-15% османской армии.
Тимариотская конница также со второй половины XVI в. постепенно приходила в упадок, число выходивших на службу тимариотов сокращалось, большую часть конницы со временем стали составлять личные отряды (kapi halki) бейлербеев и санджакбеев. Доля последних в рядах тимариотской конницы выросла с 33% в 1520-х годах до 58% в конце XVII в.
В целом, на протяжении XVI - XVII вв. доля постоянных войск (salaried troops) в составе османской армии выросла с 20-25% (при Сулеймане Кануни) до 40-50% (1697 - 1698 гг.). При этом доля тимариотской конницы за тот же период снизилась с 60-75% до 10-15%. В абсолютных цифрах число тимариотов, выставляемых Румелией и Анатолией, между 1526 и 1697 гг. сократилось с 45 000 до 11 000 чел. Частные армии бейлербеев и санджакбеев к концу XVII в. составляли примерно 16 - 18% мобилизованных войск.
Османская армия к концу 17-го столетия перестала быть кавалерийской и уже на 50-60% состояла из пехоты.