Как-то так получается, что я все время как бы оправдываюсь) То за огрехи в переводе, то за не слишком интересный текст. Здесь, наверное, есть и то и другое, но несмотря на это статья все же информативная. Но при этом является доказательством того, что есть непереводимые вещи. Совершенно. Поэтому я тут пару раз просто приведу английский вариант. Если честно, увидев название, я подумала, что будет какой-то более широкий анализ этой темы на основании всего Канона, а тут только один рассказ. И все же это еще одна интересная подробность. И еще насчет "непереводимого фольклора" здесь очень часто звучит выражение "by courtesy". Оно непосредственно переводится "с любезного разрешения", а титул by courtesy - это титул, носимый по обычаю и не дающий права на членство в палате лордов. Короче, когда в тексте пойдет речь о разрешении и соизволении, то имеется в виду как раз этот случай. Но вообще я думаю, что все это из той же оперы, что старшую дочь в английской (знатной) семье называют мисс Бенетт, а ее сестер уже мисс Мэри Бенетт, мисс Элизабет Бенетт и т.д. Вот и Холмса не зря же часто мистер Шерлок Холмс называют, хотя, конечно, не каждый обязан знать, что он младший брат. Но это просто соображения по ходу дела. И с лордами и их титулами, наверное, все серьезнее. Доктор Уотсон и пэры Англии Уильям Брэд Уайт Статья из 5-го выпуска Baker Street Journal (Январь 1947 г.) ДОКТОР Уотсон рассказывает нам, что однажды осенью 1888 года, Шерлок Холмс, возвратившись на Бейкер-стрит после прогулки по Пикадилли и Риджент-стрит, взял со своего стола письмо, только что доставленное почтальоном. Оно было написано на гербовой бумаге и подписано “Сент-Саймон”. Автор письма, которого, как оказалось, направил к великому сыщику знаменитый государственный деятель лорд Бэкуотер, просил о срочной встрече и консультации по вопросу, имеющему для него величайшую важность. До появления клиента у Холмса было время просмотреть газеты того дня,которые были полны рассказами об исчезновении американскойледи, которая только что вышла замуж за знатного холостяка. Кроме того, Холмс предусмотрительно просмотрел информацию о нем в одном из своих справочников,предположительно в «Книге пэров»Дебретта, и из нее узнал, что встречи с ним добивался второй сын герцога Балморала, лорд Роберт Уолсингем Де Вер Сент-Саймон. Пока все хорошо. Мы все знаем, как была решена матримониальная проблема знатного холостяка, не совсем к его удовлетворению, но, тем не менее, бесповоротно. Но вот что известно далеко не всем, так это то,что в этом эпизоде повествования добрый доктор Уотсон совершил еще один, и даже для него необычайно нелепый, набор фактических ошибок. Факты просты. Письмо с просьбой о встрече было подписано “Сент-Саймон”. С этого самого места, в начале повествования, мы, фактически, сталкиваемся с этим сложным, старинным и очень британским институтом: пэрами. Ибо, когда пэр подписывает свое имя, он делает это, написав просто название титула, посредством которого он заседает в Палате лордов, как барон, виконт, граф, маркиз или герцог. Таким образом, подпись, скажем, виконта Темплвуда - это просто имя “Темплвуд”, без инициала или добавления чего-то еще. Поэтому, когда доктор Уотсон пишет, что Холмс получил письмо, подписанное “Сент-Саймон” он сообщает нам, что к нему обращается лорд Сент-Саймон, человек, который ,на самом деле, является членом Палаты лордов, в качестве барона, виконта, графаили маркиза; или который, возможно, является старшим сыном герцога, маркиза или графа, и поэтому ему из любезности разрешается принять второй титул своего отца и, таким образом, подписываться своим именем, как если бы он был Пэром, хотя это не делает его таковым и не дает ему права заседать в Палате лордов. На самом деле это всего лишь вопрос данного ему соизволения. Итак, в справочнике, к которому Холмс обратился за информацией о своем потенциальном клиенте, определенно говорилось, что последний был вторым сыном герцога, герцога Балморала, фамильное имя которого было Сент-Саймон. Из любезности младшим сыновьям, вторым, третьим и так далее, сыновьям герцогов (и маркизов) разрешается взять по обычаю титул “Лорд”, но это просто, так сказать, дворянский ярлык, прикрепленный к фамильному и христианскому именам человека. читать дальше Следовательно, именно “лорд Роберт Сент-Саймон”, а не “лорд Сент-Саймон”нанес визит Шерлоку Холмсу в тот день в четыре часа в надежде выяснить, что случилось с его невестой. Этот лорд Роберт не мог подписаться, как “Сент-Саймон". Он, конечно же, подписал письмо “Роберт Сент-Саймон”, точно так же, как второй сын герцога Денверского подписывается “Питер Уимзи”, а не “Уимзи”или “лорд Уимзи”. Возвращаясь назад к повествованию, мы обнаруживаем, что знатного холостяка называют по имени примерно двадцать восемь раз. Двадцать четыре раза он описан или назван неправильным именем “лорд Сент-Саймон”. И лишь четыре раза в повествовании ему присваивается правильное имя “лорд Роберт Сент-Саймон”. Умный читатель к этому времени, конечно, уже поймет разницу, но, несомненно, также снова задастся вопросом, как Уотсон мог быть столь удивительно беспечным. Мы знаем, что беспечным он был всегда; но в данном случае его невнимание к важным деталям возводится в ранг достижения.Он действительно заставил нас поверить, что Холмс, воплощенная точность, допустил бы вульгарную ошибку, назвав своего клиента "Лорд Сент-Саймон", когда всего за несколько минут до его появления он заглянул в справочник и обнаружил, что он второй сын герцога! Можно извинить нерадивого доктора за первоначальную ошибку в подписи. Это было так на него похоже. Но тянуть Холмса за ту же цепочку ошибок - преступление. Кстати, невесту fainéante (против воли), которая у алтаря обнаружила, что она не была тайной вдовой, собирающейся стать невесткойгерцога, но все же подлинной миссис Фрэнсис Хэй Маултон, конечно, звали бы не леди Сент-Саймон, а леди Роберт Сент-Саймон. Для непривычного уха может показаться довольно странным называть прекрасную женщину “леди Роберт”, но ее имя должно звучать именно так. На этом этапе критики, конечно, следует сказать, чтодоктор Уотсон, всегда осторожный, по крайней мере, в одном вопросе, скрывал истинные имена участников этой супружеской неразберихи. На самом деле никакого герцогства Балморалского не существует, но в книгу пэров входят всего двадцать девять герцогств. Для экспертов по социальной истории викторианской эпохи вопрос установления истины будет не очень сложным: и можно оставить все, как есть. Тем не менее, возможно, было бы неправильно завершать это небольшое исследование, не предоставив несколько фрагментов соответствующей информации о правильных способах описания членов этого величественного института - британского пэрства. По сути, несколько слов о самой этой впечатляющей структуре тоже не помешают. Титул пэра Великобритании восходит к XI веку, когда герцог Нормандии Вильгельм обосновал свои притязания на трон Англии, вторгшись в эти земли и победив короля Гарольда в битве при Гастингсе. Вильгельм стал королем Англии и даровал своим собратьям-разбойникам (ибо они именно ими и являлись) конфискованные земли и соответствующие титулы. Но со времен Вильгельма произошло много изменений. Сегодня пэрство – это звание, но не социальная группа. Оно перестало ею быть, во всех практических аспектах, во время Войн Алой и Белой Розы пятьсот лет назад. Палата лордов сначала была палатой, в которой заседали лорды духовные (епископы) и лорды светские (главы семей крупных землевладельцев), которые образовали первое и второе “Сословия королевства”. Третье сословие, однажды ставшее величайшей политической силой Королевства, состояло из членов, избираемых растущими торговыми городами и(строго ограниченным) электоратом графства. Они заседали в Палате общин и сразу же начали ту борьбу с монархией (Короной), которая должна была закончиться их полной победой. Сегодня Палата лордов - это едва ли нечто большее, чем пережиток прошлого. Она обладает лишь временным правом вето на законодательство, и поэтому вряд ли когда-либо сможет хотя бы задуматься об отклонении законопроекта, внесенного Палатой общин; но она стала чем-то еще более ценным. Сегодня это место встреч не только нескольких наследственных землевладельцев, но и самых выдающихся военных, моряков, ученых, литераторов и философов страны,а также пожилых государственных деятелей, ушедших на покой от суеты Нижней палаты. Фактически, это Совет старейших государственных деятелей, и к тому же очень полезный. Более трех четвертей всех нынешних титулов пэров существуют не более ста лет. Старинные семьи быстро вымирают. Существует пять рангов пэрства в порядке значимости их титула: герцоги,маркизы, графы, виконты и бароны. Последние известны просто как “лорд такой-то”. Виконты, графы и маркизы также в разговорной речи известны как лорд А (Lord A) или лорд Б (Lord B), но герцоги всегда “герцог из Б”(“The Duke of B.&rdquo . Каждый класс пэрства был достигнут его обладателями, поднявшимися по более низким ступеням, так что к тому времени, когда человек становится герцогом, у него также есть право на титул маркиза, и графство, виконтство или баронство. Старшему сыну герцога, маркиза или графа из любезности разрешается носить второй титул своего отца. Так, старшего сына дяди Уинстона Черчилля, герцога Мальборо, называют“Маркиз Блэндфорд” и он подписывается “Блэндфорд”. Но он не пэр, не заседает в Палате лордов и может быть избран в Палату общин, если ему удастся убедить какой-нибудь избирательный округ выбрать его. В Палате общин всегда присутствует значительное количество обладателей титулов по соизволению, что еще больше сбивает с толку неподготовленных наблюдателей. Младшие сыновья и все дочери герцога также носят титулы по любезному разрешению. К ним обращаются соответственно "лорд Роберт" и "леди Мэри", и за этим обращением следует фамилия. Таким образом, получается, что Уотсон, когда ему пришлось придумывать псевдо титул для герцога, семейные дела которого он не хотел слишком явно предавать огласке, назвал его “Герцог Балморал” с фамильным именем Сент-Саймон. Таким образом, второй сын 15-го герцога Денверского(с фамильным именем Уимзи) – лорд Питер Уимзи. Старший сын маркиза принимает второй титул своего отца(обычно, графский) опять же по любезному разрешению. Младшие сыновья и все дочери маркиза известны как лорд Джон и леди Элен, или как-то там еще и за этим титулом следует фамильное имя. Таким образом, один из выдающихся сыновей великого маркиза Солсбери, бывшего трижды премьер-министром Англии, фамильное имя которого Сесил, является лордом Хью Сесилом, ныне ректором Итонского колледжа. Старший сын графа по любезному разрешению принимает второй титул своего отца, виконтство или баронство. Дочери графа принимают носимый по обычаю титул леди Мэри, или какой бы то ни было иной, за которым следуетфамильное имя. Младшие сыновья известны просто как Достопочтенные Джон или Питер .То же самое касается детей виконтов и баронов, все в равной степени известныпросто как достопочтенный Джон или Мэри и т.д., за которыми следует фамильное имя; но этот ярлык довольно часто игнорируется, за исключением официальных случаев. Пэрство на первый взгляд выглядит сложно и запутано, но в принципе там все достаточно просто. Только глава семьи является пэром и, следовательно, имеет право заседать в Палате лордов. Но он не может сам отказаться от своего титула. Таким образом, знаменитый Бертран Рассел на самом деле является третьим графом Расселом и имеет право на место в Палате лордов, если когда-нибудь захочет его занять. И пэр не может баллотироваться на выборах в Палату общин. С другой стороны, пэры сегодня не имеют политических или юридических привилегий, превосходящих те, которыми пользуются все подданные короны.Перед законом они имеют равные права со всеми остальными гражданами. Последние следы некогда более высокого правового статуса пэров исчезли, когда парламент несколько лет назад отменил право членов Палаты лордов подлежать суду только перед самой этой палатой, то есть перед своими “пэрами”, когда их обвиняют в государственной измене или тяжком преступлении. На самом деле, к этой привилегии прибегали очень редко — возможно, дважды или трижды за столетие в наше время, — так что ничего важного не было потеряно из-за отмены этой последней юридической привилегии. Да, британское пэрство впечатляющая политическая и социальнаяструктура. Она прочно укоренилась в обычаяхстраны и вряд ли будет отменена. Просто она несколько сложновата для понимания. И, конечно, она всегда была слишком сложной для доктора Уотсона. В деле «Исчезновения леди Фрэнсис Карфакс» он повинен в том, что назвал ее, и кроме того написал, что и Холмс, по крайней мере, один раз назвал ее Леди Фрэнсис Карфакс (The LadyFrances Carfax); что неверно. Она могла быть Леди Фрэнсис Карфакс (The Lady Frances Carfax), но на самом деле она ею не была. Она была Lady Frances Carfax. Не в силу полного невежества, как однажды сказал доктор Джонсон в другом контексте, а просто ради забавы, я предоставлю другому ученому объяснить причину этого тонкого различия.

Курфюрст продолжает открывать для себя Соборное Уложение)) К вопросу о правовом положении бобров в Русском государстве. Правовое положение бобров в Русском государстве примерно соответствовало положению вольных и гулящих людей. В отличие от крепостных крестьян, бобры имели право свободного выхода от своего владельца. Сыск беглых бобров был официально запрещен: "Будет бобры ис чьего угодья выдут в иное чье угодье, и учнут водиться в новом месте, а старое гнездо покинут: и тем бобровым угодьем владети тому, в чьем угодье учнут они внове водиться, а прежнего угодья помещику или вотчиннику до того нового бобрового гнезда дела нет". t.me/greatelector/431

Как помните, Шарапов-Сидоренко рассказывает бандитам, что был арестован первый раз осенью 1941 г. (после ареста и самоубийства в августе его «отца» — «вот так на семь лет и накатал».

Отсидеть эти семь лет он должен был полностью, так как с 1939 по 1954 гг. условно-досрочное освобождение (УДО) не применялось (вариант побега тоже исключен, поскольку Сидоренко после ДТП оказывается в милиции, где устанавливают, что он судим, но отпускают, чего, разумеется, не произошло бы в случае побега). Значит, ориентировочно осенью 1941 года Сидоренко получает первый срок, который отбывает от звонка до звонка, хотя мы с его же слов знаем и про вторую судимость, которая якобы свела его с Фоксом.

А наутро, когда банда садится завтракать, по радио передают сообщение о начале Нюрнбергского процесса. Голос Левитана: «На скамью подсудимых сядут ближайшие сподвижники Гитлера по нацистской партии...»

Нюрнбергский процесс начался 20 ноября 1945 года. Стало быть, по радио рассказывают о его подготовке, и на календаре — первая декада ноября. Об этом же говорит и первый снег.

Но как же Сидоренко-Шарапов между августом 1941 и ноябрем 1945-го умудрился отсидеть 7 лет? А ведь это только первая отсидка, должна быть и вторая!

Чтобы Шарапова-Сидоренко поймать «на враках», нужно было арифметику в школе учить, а не на бабье сердце полагаться .

Расколол Шарапова-Сидоренко
http://n-yegoryev.livejournal.com/12702.html

В Киргизии отменили матчество