Грр. Ррр.



Я совершенно непрактичный человек.



За мной делает попытки совершить зимний ритуал ухаживания очередной поклонник-истфаковец, обладатель квартиры в центре города и папы на кафедре, человек обаятельный и неглупый. Оригинальный способ поддразнивания со стороны Фортуны, бо для её благоволения в последнее время предполагается лишь не отставлять далеко рог изобилия от тех "даров", которые в него сыплются.



Ибо перспективы езды на остров любви с вышеупомянутым меня совершенно не прельщают, тем паче что я не представляю, что можно делать с мужчиной, которого не хочешь. Довольствоваться же платоническими отношениями с личностью, способной от накала чувств на второй день знакомства заявить: "Я тебя в клочки растерзаю!", боюсь, не получится. Вежливо попросить вышеупомянутого переориентировать свой фрейдистский импульс (ибо в глазах у вышеупомянутого кроме дипломной работы нет ничего, кроме ярко выраженного желания, вербализующегося в намеках выпить с ним рюмку коньяку в уютном будуаре) в ином направлении мне мешает чувство такта и нахлынувшая на меня в связи с сессией ужасающая пассивность.



В плане соблазнения я абсолютно индифферентен к тяжелой артиллерии в виде концертов и кинопоказов, обещаниям достать в оригинале де Лакло и Лихтенберже, а также мощным артефактам под названием Папа Препод На Кафедре и Квартира в Центре. В интимных отношениях я руководствуюсь субъектным принципом хочу/не хочу, если да - то на первый же день, если нет - то нет и на девяносто девятый.



С точки зрения "хочу" мне недавно довелось подпасть под очарование персоны некоего блондиобразного солиста некой местной группы, которое устойчиво длилось полторы минуты, после чего блондиобразный солист открыл рот и начал устойчиво интерпретировать отношения между барабанными установками как пассивной стороной в соитии с директором базы и подбирать образно-художественные средства, подходящие для описания богатых взаимоотношений матери оного директора с различными видами непарнокопытных; что породило во мне желание дать ему совет не подавлять свои латентные наклонности. После чего солист нервно заявил, что не собирается работать в таких условиях, завязал шнурок на кроссовке (красивое зрелище) и дематериализовался. После чего мне припомнилось, как летом он настойчиво предлагал посидеть у него на коленях, а я, занятый с милейшим Абаддоном интереснейшей беседой о голых викингах, бегающих по веслам драккара, возмутительно проигнорировал се предложение, поставив его в неудобное положение своим оскорбительным предпочтением сидению на туго обтянутых расписанными джинсами коленях околонаучной дискуссии со шкафообразным мужиком.



Хотя я считаю себя феминистом, сдается мне, что мой феминизм - это сексизм наоборот, бо потенциального партнера я мыслю не как щит от невзгод и денежный кошелек, а как объект романтизации и желания. Механизм девиации можно объяснить, мужчины с женским ищут женщин с мужским, женщины с мужским ищут мужчин с женским. Тем не менее, меня пугает не сколько факт потребности в человеке как факт его использования для сублимации своих поэтических и прочих нужд, сколько невозможность оценить перспективы дальнейшей эволюции своего желания. Стенка пинкфлойдовская!

Раньше я считал, что уважение лучше любви, и пачками получал его в двойных дозах, ранее же считал, что не будет в моей жизни причины, которая поколеблет привычный мой ритм жизни, болезни, которая будет напоминать о себе постоянно. Спутала она меня с аритмиком-сердечником, решила посамодурствовать. Злая она, уж лучше лихорадка-сухоманка, лучше моровое поветрие.



Обсуждение на репетиционной базе прошло бурно, чем, впрочем, во многом было обязано болгарскому вину, активно выдающему себя за китайское. Я разразился проповедью про Волкодава и сребровековцев, предлагая устроить тематический старорусский званый вечер, Абаддон агитировал за исторический уклон, весьма удачно имитируя глас Ленина с броневичка и брюзжание Брежнева с трибуны, после чего обещал подарить мне орден имени Патриса Лумумбы, ежели я поддержу сей спецпроект)



Обсуждали сие до полуночи, после чего я осмелился напомнить собеседникам, что в понедельник у меня тест по викторианской прозе. Дражайший Пётр сказал: "Но ты же с твоим умом все сдашь, правда?", а милейший Абаддон сказал, что ждет от меня сценария. За сим мы и попрощались. Уже шагая домой и пиная снег на парапети, горько усмехался я и думал, ловя митенками снег: "Что душе моей от Вашего уважения, други моя? Не легче ей, а все холодней и холодней."



Доводы Ваши - проза, а большекрылые лебеди поэзии с кольцами на шее все машут и машут крылами вслед осенней панораме.

Рядом китов, на которых покоится low-brow проза (если вести речь о глобальном явлении,приходится прибегать к глобальным метафорам) является элементарный набор стимулов, направленных на конкретные реакции. Литература подобного толка по большей части носит ОПИСАТЕЛЬНЫЙ характер. Иногда можно выявить своеобразный контур, по которому выстраиваются интерьерные детали. И заполнение семантического пространства произведения происходит именно засчет декоративных моментов, в то время как аспект психологизма находится в зачаточном состоянии, или же оказывается полностью утраченным.



Пойдет на зачин?

1. Платонизм. Я вспомнил! У меня есть пальцы!

2. Неоплатонизм. У меня есть пальцы! Но это вспомнил не я...

3. Атомизм. Пальцы есть, но только очень маленькие, и их очень много.

4. Циники. Пальцы есть. Но зачем?...

5. Стоицизм. Пальцы неизбежны.

6. Иудаизм. Мои пальцы - всем пальцам пальцы!

7. Зороастризм. Есть пальцы левые, есть пальцы правые, и их поровну.

8. Индуизм. Каждому пальцу - по карме!

9. Буддизм. Пальцы бренны - так на фиг они нужны?...

10. Конфуцианство. Пальцы. Просто пальцы.

11. Даосизм. От пальцев никуда не денешься.

12. Христианство. Пальцев пять, но ладонь-то одна!...

13. Христианская ересь. А пальцев-то не пять!...

14. Средневековая философия. Пальцы непостижимы.

15. Философия Возрождения. А пальцы-то есть!

16. Ислам. Нет пальцев кроме моих.

17. Сенсуализм. Если ударить по пальцам и будет больно, то они есть, а если

не больно - то их нет.

18. Идеализм. Пальцы есть, потому что я думаю, что они есть.

19. Субъективный идеализм. Вот перестану думать о пальцах - и они исчезнут!

20. Агностицизм. Пальцы-то есть, но вот поди это докажи...

21. Материализм. Пальцы есть, потому-то я о них и думаю.

22. Диалектический материализм. Единство и борьба правых и левых пальцев.

23. Рационализм. Пальцы есть. Их не может не быть.

24. Скептицизм. Поди разберись в этих пальцах!

25. Детерминизм. Это смотря какие пальцы...

26. Просвещение. А что ты сделал для своих пальцев?!

27. Гегельянство. Пальцы есть!!! Но непонятно - как?!

28. Ницшеанство. Не стоит долго глядеть на свои пальцы, иначе однажды они

взглянут на тебя.

29. Марксизм. Это как два пальца.

30. Марксизм-ленинизм. Это как два пальца об асфальт.

31. Иррационализм. А есть ли пальцы?...

32. Позитивизм. Пальцы пальцами, однако...

33. Экзистенциализм. Где-то у меня были пальцы...

Это я!



Пациентами, для которых эта сказка была бы символическим описанием процесса их терапии, обычно являются люди, детство которых украдено травмой. Они вынуждены были повзрослеть слишком быстро, слишком рано стать самодостаточными. Ведь иметь детство означает иметь поддерживающее окружение, в котором ребенок может положиться на опекающих его родителей (см. Modell, 1976). При наличии поддерживающего (facilitating) окружения отпадает необходимость в том способе самосохранения, какой мы видим в случае травмы. По идее, ребенок не должен «брать себя в руки» — есть кто-то еще, кто выполняет эту задачу. Д.В. Винникотт показал, что в том случае, когда для ребенка создано «достаточно хорошее» поддерживающее окружение, рост личности происходит в «переходных отношениях » с выработанными в воображении «другими » в игре и творческом самовыражении. Многие из наших пациентов слишком рано лишаются возможности проработки в воображении внешней реальности. Игры заканчиваются, ребенку остается только защитное фантазирование, и во владение внутренним миром вступает неусыпная система самосохранения.



читать дальшеОднако с разрывом реальности и воображения не исчезает потребность в переходных отношениях. Просто эта потребность отступает во внутренний мир и продолжает свое существование на внутреннем уровне как иллюзия. Реальный «другой », отвергнувший ребенка во внешних отношениях, теперь замещен магическим, любящим всех без исключения, галлюцинаторным опекающим «я», которое

вступает во внутренний диалог с умерщвленным эго. Внешняя связь между «я» и объектом превращается во внутреннее «мы», и ребенок становится поглощенным внутренней реальностью — мечтательным и изолированным, полным тайных меланхолических страстных желаний и отчаяния. Оставаясь зеленой на изысканной диете иллюзий, пациентка типа Рапунцель внешне может выглядеть благополучно, но она не в состоянии жить творческой жизнью во внешнем мире, она начинает утрачивать способность укорениться где-либо в реальности. Взамен реальной самооценки, которую дают достижения во внешнем мире, эго питается суррогатом фантазий всемогущества и чувством внутреннего превосходства, развиваемых с тем, чтобы рационализировать ничегонеделание. Этих внешне упрямых и несговорчивых пациентов все в большей и большей степени тревожат чувства деперсонализации, собственной искусственности, «пребывания за зеркальным стеклом», панические состояния спутанности, связанные с нарушениями чувства реальности, а также различные формы соматиза-ции. Используя диагностическую терминологию, этих пациентов следовало бы назвать «шизоидами », (однако, как заметил Фэйрберн и не только он, каждый живой человек является в той или иной степенью «шизоидом»).



Эти пациенты представляют собой особый вызов для терапевта и открывают особые перспективы. На собственном опыте я убедился, что терапевта обычно весьма трогает их храбрость и их энергичная личностная собранность (integrity), даже тогда, когда становится понятно, что эта энергичность (волшебница в сказке о Рапунцель), стоящая на страже ядра их индивидуальности (selfhood), на самом деле является основным источником их проблем. Развитые отношения этих пациентов с внутренним миром также привлекают к ним внимание терапевта. Внутренний мир не является для них эпифеноменом — просто вместилищем вытесненного материала — он представляет собой сокровище отрытого клада с хрупким содержимым, нуминозность которого наделяет его высшей ценностью. Это те люди, которые принимают свои сны всерьез, они ведут дневники своих размышлений и переживаний, очень много и жадно читают. Они, кроме всего прочего, ценят скрытое, тайное, прекрасные грани жизни, которые с такой легкостью утрачиваются «хорошо адаптированными» людьми,— так Принц, захваченный пением Рапунцель, отваживается на проникновение в ее неприступную башню.



Дональд Калшед. Внутренний мир травмы.

Взято с www.myword.ru

Мысли и женщины вместе не приходят.(с)

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

***

Не избалован я судьбою.

Жизнь жестоко меня трясла.

Все ж не умножил я собою

Печальных нытиков числа.

Но полустанок захолустный...

Гадалки эти... ложь и тьма...

Красноармеец этот грустный

Все у меня нейдет с ума!

Дождем осенним плачут окна.

Дрожит расхлябанный вагон.

Свинцово-серых туч волокна

Застлали серый небосклон.

Сквозь тучи солнце светит скудно,

Уходит лес в глухую даль,

И так на этот раз мне трудно

Укрыть от всех мою печаль!



Демьян Бедный

Овен: "Ок... давай по-новой!"

Телец: "Есть хочу! Передай-ка мне пиццу!"

Близнецы: "А где пульт от телека?"

Рак: "Когда мы поженимся?"

Лев: "Не правда ли я был(а) великолепен(великолепна)?"

Дева: "Дай-ка я посмотрю простыни"

Весы: "Если тебе понравилось, мне тоже понравилось"

Скорпион: "Пожалуй, теперь можно тебя развязать"

Стрелец: "Не звони мне, я сам(а) позвоню"

Козерог: "У тебя есть визитка?"

Водолей: "А теперь давай попробуем БЕЗ одежды!"

Рыбы: "Так как, говоришь, тебя зовут?"