Жизнь, оказывается, просто прекрасна и удивительна. Это если не считать того, что Эл болеет, что, несомненно, фигово. Зато он выздоравливает, а это к лучшему. Возвращается прекрасная традиция длинноночных телефонных разговоров, когда можно болтать без оглядки - о чем угодно, тема найдется всегда, и не одна, а целый пучок, и при этом тебя поймут... и представляется шанс почувствовать себя не маленькой глупой девочкой, а крутым и мудрым человечком с кучей опыта, смех смехом. Но тут и правда получается так. Чувствую себя старше, вправе объяснять, и - что вызывает отдельную снисходительную улыбку постфактум - искупаться в теплых волнах чужого безграничного уважения и доверия. Эх...

Из прочего: вчера здоровско посидели у Зольки. Золька, еще раз большое сыпасиба!! В общем, был приятный полумрак и ровно одна фашистская лампа, много песен (стебных и серьезных), обрывки Стругацких и Туве Янссон, вкуснющий чай и кипа картинок. Одну, со Снусмумриком, я самым наглым образом уволок и пристроил на шкафу над изголовьем кровати, в нимбе любимых цитат. А на краешке стола поселилась блестящая сова непоняного назначения - неожиданный и тем более приятный подарок от Альдары. Сразу пользуюсь случаем сказать: СПАСИБО!! За сову и за книжку (кста, а почему в ней нет "Адвениат регнум туум"?). И, Альдара, скинь мне ссылку на свой ЖЖ, плз.

Сегодня расквитался с библиотекой. Пока стоял в очереди, два раза чуть не упал в обморок. Звон в ушах, в глазах темно, голова гудит, мир какой-то непонятно-далекий, рожа бледная и кровь потом жжет, незабываемые ощущения. Лапки дрожат, лоб холодный... Что за черт? Может, спать больше надо? А то лег я в пять, встал в девять. Странно, в общем.

А еще... Я УЕЗЖАЮ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ!! Просто уезжаю... Люблю это состояние. Сборы, очередь в вокзальную кассу, потом дорога... особенно дорога. Только ради этого иной раз и стоит куда-то ехать. Если б я настолько сильно не привязывался к людям, был бы путешественником. Или просто сгреб бы в охапку самых любимых и отчаянных, получилась бы неплохая партия странников и искателей приключений. Ладно, об этом потом, а сегодня у меня стала придумываться сказка, полная такой вот дороги, а потом изгнанья и звериной тоски, когда все, что у меня осталось от мутных прежних времен - было именно это сладкое ощущение дороги, зова и прочее... Я пугал прохожих неземной улыбкой и стремительным бегом. И, кажется, с меня сталось довольно громко подпевать родному плееру. "Амазарский ястреб" в тему пришелся...

А еще мне не дает покоя мистралийский ветер. За смешную цену (28 рэ) я купил книжку испанской поэзии и вгрызся... Мя-а-а.... Похоже, крыша у меня слетит по Испании. И Латинской Америке. И есть ли кто-нибудь в этом мире, кроме тебя, Федерико?

Панкеева (дерьмофэнтези) читается. С какого-то момента все пошло неправильно и дальше катится под откос. Но герои те же, прекрасные герои, прекрасная система отношений, какие приколы, все так же легко, в принципе, ради этого и читаю. Просто обидно. И, надеюсь, что на самом деле так не бывает. Так грубо не говорят, так... телесно, что ли. Так просто не решают, так не живут... Иначе со всех этих размышлений тошно так, что тянет вешатся. Я не могу так просто решать и так плевать на себя. Я не Пассионарио. Кста, надо будет потом подумать по поводу Элмара и Азиль. И правда ведь, похоже.

Пятница и суббота. Было так здорово, что до сих пор... мнэ-э... плохо. И кой черт меня на откровения потянуло? Можно молчать и терпеть, как там у Гумилева? "Ну что ж, я терпеть умею..." - так я тоже немного умею. Мало ли что неприятно? Обида прячется - за смехом или равнодушием, например. Да еще этот сон - в ночь на понедельник. Крыса из воротника, началось все с дневников, ревности было много - МЕНЯ, понимаете ли, ревновали, а я опять начал по старому кругу - с помощи благодарности - и понеслось... Ну ладно, это просто сны, тем более хорошие сны, а Фрейд обламывается. Мало ли какие у меня фобии? тем более я сам о них пока не знаю. Только сосредотачивать внимание все труднее. Не могу говорить об этом. Такими словами - тем более. не могу слышать их. Духовное и телесное - две большие разницы, я же помню, как это было, я не верю словам, черт подери!! А тут еще зима. И вообще, мало ли, что бывает ночью, капля безумия и капля страсти утром становятся морем одиночества и отчуждения, зимнее утро - что может быть паршивей, утром вообще все по-другому, нельзя оставлять меня одну утром... Роль - спасла. Я просто вышла из себя, за гранью я - насмешливая, холодная и не признающая теплых чувств вообще, я вижу мир другим, в эстетике самых жестоких анекдотов и преступлений, я боюсь и не верю ничему и никому, потому жестока. Утро... Утром я начинаю думать. И стыд "за вчерашнее" - самое меньшее, до чего я могу дойти. Элмару, в общем, и не снилось.

Ой, ну ладно! Через час экспресс, а мне еще собираться... СЕГОДНЯ Я УЖЕ БУДУ В ЧЕЛЯБЕ!! УРАА!!! Ждите, в общем. Если успею, закуплю кефира с эракондом угадайте для кого...

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Надеюсь, это надолго, а то ведь практически на весь декабрь-январь выпал из дневниковой жизни. Да и вообще из жизни, что не есть хорошо. Главное, чтоб подобное непотребство не вошло в привычку.

Кратко об этой недельке, которая "ничего себе начиналась". В понедельник я всеми правдами и неправдами сдал зачет по древнерусской литературе (в основном, конечно, неправдами; "Дмитрия-самозванца" Сумарокова мне пришлось читать непосредственно на зачете) и часа два развлекал народ с курса непристойными анекдотами и студенческими байками, а потом радостно торчал в общаге совместно с Васькой и УрукХаем. И вообще вечер (и ночер) получился хороший, ничего себе.

Во вторник я бессовестно дрых, читал хорошую книжку из серии "дерьмофэнтези", лопал всякую вкуснятку, отдыхал и всячески наслаждался жизнью. А потом взялся отвечать на письма, которые в последнее время сыплются на меня с завидной частотой (только в понедельник обнаружил в почтовом ящике три конверта). В общем, отписал Максу (Питерской), Зойсайт и Аривенн. Потом ухватил книжку Хаецкой и принялся хохотать над похождениями нелепого грека Феодула, а еще много спал (за всю сессию отсыпался!), отобрал у Вирны и Сильвер три кэгэ учебников, дабы рассчитаться с библиотекой, и еще раз успел наведаться в общагу, по поводу чего сотворил кухонный подвиг в виде апельсинно-лимонного пирога. А вчера добрел до Хоки. Немного позже туда подтянулись Урук и Канцлер, так что мы выпили много чая (точне, той ромашково-коричной вкуснющей бурды, которая у Хоки чай заменяет), слопали кучу притащенных вкусностей и посмотрели японский изврат с соответствующим названием "Эбитю". Комментировать ЭТО я, пожалуй, не отважусь, кстати, тоже своеобразная экзотика, куда уж там пьяным павианам... Ну да ладно.

В общем, да здравствуют каникулы, время блаженного безделья, не мешайте мне лениться и все такое. Жаль, что они очень короткие, а то успеть надо цельную кучу всего.

В понедельник уезжаю в Челябинск.



Да, и приветствую новых ПЧ! Рада видеть. И очень надеюсь, что это взаимно.

Ехидна моя матерь до «не могу»...

Ужин. Вопреки сложившейся традиции предаваться чревоугодию на родном диване с книжкой, сижу за общим столом. Изредка гляжу на экран телевизора. Не знаю, что там говорил профессор Преображенский насчет советских газет перед едой и угнетения духа, но наше телевидение еще хуже.

Отрывок новостей. Бла-бла-бла, по причине солнечной активности и необычайно теплой зимы медведи отказываются впадать в спячку, так что охотники Эстонии.... итд. Видеоряд: цепочка следов в аталом снегу, лысые ветки, лохматые лапы... и оччаровательнейший бурый медведь. Небольшой. Я, восхищенно выдохнув, изрекаю:

- Ва-а, красавец...

Мать:

- Н-да, нетрудно заметить, что ты любишь медведей.

В тоне явственно чуется подвох, хотя к оным животным симпатию испытываю с детства, что для родителей не секрет. Так что вопросительно пялюсь на родительницу, пока та выдерживает мхатовскую паузу средней тяжести.

- Ну, друг-то твой, который тебе нравится. Медведь. Который слоник.

Я от такого бестиария чуть не подавилась шпикачкой. Как в том анекдоте про бабусю и немца: гуси, которые свиньи, потому что собаки. Сорока, небось, сейчас выскажется про медведеобразность моего папы.

А тебя, слоник, с повышением. Не обижайся, оки? Подразумевается, что у меня самый безупречный вкус на свете, а родители мои просто ничего не понимают. Ни в колбасных обрезках, ни в красоте нечеловеческой.

ПВЛ. И прочая древнерусская литература. В рамках подготовки к последнему зачету. Основная трудность - переводить и пытаться осмыслить. Достаточно сложны лексические изыски и дурные словесные конструкции. Вторая трудность - спотыкаюсь о твердые знаки, яти и фиты.

Зато - совершенно очаровательное восприятие мира. Зато - хроники. Зато - истории, знакомые с детства, что называется, в оригинале. Походы "на грекы", щит на вратах Царьграда, змея, "уклюнувшая" Олега в ногу, язычники и князья, и - главное - безвестная могила у Искоростеня... И все прочее.

Далее начнется церковь-жития-муть-дидактизм. Так что пока я блаженствую...

Особая прелесть - про апостола Андрея, посетившего будущий Киев и Новгород и потом долго и со вкусом описывавшего в Риме русские бани....

Это большой корабль, трансокеанский лайнер, как в прочитанном "Господине из Сан-Франциско", и на палубах - смех, танцы, карты и спиртное, разговоры и дела, они вместе, им хорошо в свете, дыму и пьяни.

А я - за бортом, в ледяной воде, от которой почему-то не хочет останавливаться сердце, я успеваю плыть за этим лайнером (по законам сна, это иррационально, но я легко выдерживаю эту скорость), я ловлю улыбки, смех, обрывки разговоров, жадно... Изредка кто-то склонится ко мне в темноте, скажет: "Ты еще тут? Вот здорово! мы тебя любим, ты не забывай!", протянет бокал, немного поговорит и уйдет.

И мы дальше плывем. Я и лайнер.

Вот так я и живу, не мешаясь в дела и разговоры, за бортом - вот именно! - вне мира, отгородившись, нагородив заборы слов и причин, не слушая и не давая советов, в жажде и голоде, но не отдаюсь ничему, я же сама прыгнула с лайнера в эту воду, а они, те, что остались, и не замечают, что меня нет рядом с ними, все идет, как и должно быть, никто не протянет мне руку и лестницу, не вытащит на палубу, потому что дело спасения утопающих... а у меня слабые руки.

Если я утону совсем, они немного поскучают и забудут, наверное. Будут регулярно поминать, ритуально произносить, немного жалеть. И говорить: как глупо, что она прыгнула с лайнера.

В изоляции - плохо. Иначе - наваливается столько слов, дел и обещаний, что мне просто не поднять. И что делать прикажете?

Вот вопрос: заметят, если я просто исчезну? И что скажут?



Сорока, здорово, что ты снова здесь и на швязи!!

Не верь, не бойся... задавай вопросы!

Ты можешь запомнить что угодно, лишь бы оно логично укладывалось в твоей голове. Когда тебе очевидно, что, почему и за чем следует, ты даже ход доказательства теоремы Ферма сможешь запомнить. Даже если ты что-то забудешь - не беда, ведь тебе нетрудно будет это восстановить путем логических рассуждений, а логика - твой конек.



Все учатся по-разному. Узнай свой способ

http://pepsilight.ru/cgi-bin/feb03/...i?date=20030908

Поперто у Тильберта.

Читайте и ругайте!



читать дальше * * *

Заповедь.

И. Лойоле.



Застегни свой воротник,

Уходя в далекий бой,

И сожги полсотни книг,

Не написанных тобой.



Позабудь былую страсть,

Глянь на сердце сквозь прицел

И кради, коль нужно красть –

Средства оправдает цель.



Научи смиренью плоть,

Научи свободе дух –

Или все наоборот,

В общем, что-нибудь из двух.



Ни куреньем, ни вином

Не терзай свой взгляд и вид.

Вспоминай, забывшись сном,

Что писал иезуит.



Превращай сомненья в дым,

Страху не оставь следа,

Научись прощать другим

И прощаться навсегда.



Пробуй время изнутри,

Перед ближним не винись.

И кумира не твори,

И царям не поклонись.



А у женщины в плену

Будь готов любить и петь.

Отправляясь на войну,

Знай: не может быть побед!



ночь на 17 пьянваря 2оо5





* * *

Помнишь как – рядом лег и

Уходил по-английски?

Кто ты, вечно далекий

И стремительно близкий?



Юный принц Антуана,

Не сгибающий спину,

Кто ты, сладко желанный

И почти нестерпимый?



Поцелуи, как бусы,

И, уже не святая,

Я тебя не по вкусу –

По глазам угадаю.



ночь на 17 пьянваря 2оо5





* * *

Шекспировским героям.



Вместе с горечью лимонной,

Вместе с цветом апельсинным

В кровь проникнет Дездемона,

Словно песня Талесина.



У Шекспира – не у Данте! –

Ада круг приравнен к слову.

Богу богово воздайте,

Уступите мне христово,



А себе оставьте счастье,

Верьте всем беспрекословно,

Обвините непричастных,

Накажите невиновных.



18 января 2оо5





* * *

«Ни за жизнь, ни за смерть, ни за горсть серебра...»

(«Посвящение Каэр-Морхену»)

Геральт – Йеннифэр.



Я не стою тебя и вообще

Мне к костюму цена не идет.

Я порвал благолепье вещей

И занудный времени ход,



Видел много погибших ребят,

Города обходил за версту.

Только все же не стою тебя –

Что мне дать за твою красоту,



Что мне дать за стройность твою,

Как заставить голос звенеть?!

Я не стою. Просто стою

По-над сердцем с парой монет.



Ты прекрасна с макушки до пят,

Ты невинным мнишь торжество.

Только я не стою тебя,

Я не стою вообще ничего.



Ты уйдешь, пустое словцо,

Неподобное бубенцу

(«Ты не стоишь!») – бросишь в лицо.

Ты права. Мне цена не к лицу.



Не измерить меня в деньгах,

Не свести в пасы и висты.

Это ты себе дорога,

Это цены решаешь – ты!



Утечешь, как в ванну вода,

В мир, где джаз, открытки и СПИД –

И найдешь, как себя продать,

А потом – как опять купить.



Я дождусь, что найдет меня

Пьяный ангел или солдат –

И найдет, на что разменять,

Раз не выйдет купить-продать.



Mea culpa, твоя вина,

Им – считать в горсти серебро.

Цену мне накинет война

Голубиным легким пером...



ночь на 19 января 2оо5





* * *

На мотив Бориса Рыжего.



Кто-то тебя, пунцовый, как мак,

Поцеловал в уголке...

Я изловлю твою смерть в кулак

И удержу в кулаке.



Бегай, девчонка, танцуй, целуй –

Что мне до всех до них?

Я не противлюсь тебе и злу,

Смерть твоя – бабочкин блик.



Я не устану ее держать,

Ради пунцовых щек,

Только живи, молода и свежа,

Только танцуй еще!



Сменятся многажды слякоть и зной,

Будешь любить и петь,

Будешь женой – но все не со мной,

Я ведь держу твою смерть.



Не обижаюсь на эту игру,

Ждать не решаюсь благ.

Только молюсь, чтобы, если умру,

Мне не разжать кулак.



Ты при своем, а я при делах,

Дважды в одной реке...

Я изловлю твою смерть в кулак

И удержу в кулаке.



ночь на 19 января 2оо5





* * *

Невразумительное.

Борису Рыжему – человеку со шрамом на лице.

Олегу Медведеву – голосу в плеере.

Удивительной северной колдунье Астрид.

«Все смешалось в глазах у Поплавского...» (с) Булгаков.



Будет плакать пьяно –

Назовите паном,

Ветром до Харбина

Переломит спину.

Никому нет дела

До монашки белой,

До принцессы в черном –

Мы-то здесь при чем, а?

Колокол печальный –

Не в часы венчаний,

Вы по ком звоните,

Песни о Форните?

Маленькая леди,

В плеере Медведев,

В небе звездном – cani,

Город под ногами.

Талый снег перловкой,

Грудь в татуировках,

На губах морозных –

Свет в смертельной дозе.

Сказочка про Рони,

Девочка- разбойник,

Лиховатый ветер,

В плеере – Медведев.

Малышом и Смоком

Бродит одиноко,

Борется с ветрами

И грустит о шраме –

Тонкой красной нити

В песне о Форните;

Грустно лягут думы

Про того, кто умер.

Шрам-мечта на коже –

Вот бы ей такой же!

Левою щекою

Простыню прикроет.

Небо под ногами

И мечта о шраме,

Легком, как примета

Мертвого поэта.



19 января 2оо4

Творческий возраст - 16

Высказывание меня, любимой: на безрыбье и аквариум не нужен.

+ не забыть. "И" посчитав достойной альтернативой "или".

Не люблю выбирать из двух зол меньшее и не верю в принцип меньшего зла. Беру оба!

Кстати, а мне не полагается третье в подарок?