Судьба боевого блоггера.
В Беларуси пропал 19-летний украинец Павел Гриб, который отправился в Гомель на встречу с девушкой из России.

Отец молодого человека Игорь Гриб на своей странице в Facebook заявил, что Павла выманила из Украины и арестовала ФСБ.
По его словам, молодой человек общался с девушкой только в социальных сетях и не был знаком с ней лично. 24 августа Павел Гриб отправился в Беларусь и не вернулся, хотя должен был приехать в Украину в тот же день.
Его отец поехал на поиски сына и узнал, что ФСБ России объявила Павла в розыск по ст. 205 УК РФ (террористический акт).
"В Гомельской пограничной группе (аналог нашего пограничного отряда), обратился к дежурному с просьбой сообщить, где находится мой сын, так как в соответствии с инструкциями, пограничники при обнаружении в пункте пропуска лиц, в отношении которых объявлен розыск, проводят их задержание с последующей передачей ведомству, которое инициировало розыск… Мне передали, что никакой информации о сыне пограничники не имеют, что является откровенной ложью… Таким образом стало понятно, что ФСБ выманила Павла в Гомель, под видом встречи с девушкой и провела задержание", - пишет Игорь Гриб.
"Революцию Достоинства Павел встретил с надеждой на перемены в стране. И после военной агрессии РФ против Украины он был активным корреспондентом в социальных сетях, часто не подбирал выражений относительно врагов Родины. Возможно, это и стало поводом провокационных действий ФСБ РФ", - предположил он.
Игорь Гриб добавил, что его сын не служил в АТО, поскольку имеет инвалидность и постоянно вынужден принимать поддерживающие медпрепараты.

www.obozrevatel.com/crime/v-belarusi-zagadochno...

Мне вот это нравится. Точеная фраза, прямо для характеристики.

активный корреспондент в социальных сетях, часто не подбирает выражений относительно врагов Родины.

Желающих получить святые мощи в Европе было чуть более чем до хрена - иначе зачем бы заморачиваться. Монастыри, церкви, частные лица. Святые мощи в доме - это престижно и статусно. И, естественно, это не могут быть какие-то там безымянные мощи, что это за святой без имени? К сожалению, ранние христиане (а так же язычники и евреи, ибо "кладбище времен ранних христиан" не означает "эксклюзивно христианское", мы все смертны) не то чтоб всерьез заботились о том, чтоб несколько сотен лет спустя каждый труп на кладбище можно было идентифицировать по имени. Поэтому кости безымянных святых мучеников крестили заново - вполне официально и зачастую в честь уже имеющихся святых. Предполагалось, что все прекрасно понимают, что 8 скелетов Св. Бенедикта - это 8 разных Св. Бенедиктов.

Иногда безымянных святых крестили в честь добродетелей или просто на удачу: Феликс (счастье), Констанциус (постоянство), Проспер (процветание). Иногда папские секретари мучились то ли совестью, то ли усталостью (по предположению автора книги). В результате в мир были отправлены мощи святых Инкогнитуса, Инноминабилиса и Анонимуса. Как заметил мой господин и повелитель: "Админы уже тогда были лентяями". lemura.livejournal.com/235822.html#comments

Читала я тут на днях English Fairy tales урожая, как я понимаю, конца 19 - начала 20 века. И обнаружила интереснейшую вещь. Фэйри там не боятся холодного железа. Не просто не боятся - часть сюжетов построена на том, что фэйри просят смертных срочно принести какой-то хозяйственный _железный_ предмет. Чаще всего молоток и гвозди - ремонт, внезапная поломка, и у фэйри совершенно нет свободных рук, потому что все держат вот это сломавшееся/ремонтируемое, а оно разваливается на ходу. Что делать - только звать смертных соседей.
Но и это еще не все. В этих сказках уже/еще смертным можно есть пищу из Волшебной Страны совершенно безнаказанно. Раньше было опасно, после станет опасно (ах, леди Тай, зачем было пытаться так ловить Гранта!) - но в этих сказках фэйри в благодарность за помощь накрывают смертным соседям поляну. Сидр, печенье, хлеб и сыр. И никаких последствий.
Такое ощущение, что на рубеже 19-20 веков между Той Стороной и этой было нечто вроде недолгого мира, а потом все опять поехало... lemura.livejournal.com/235372.html#comments

destiny 2 обт стартовало

www.destinythegame.com/ru/beta

Проверочная, [29.08.17 16:18]

Вернулся наш экономический блок с рубрикой #экономика. Павел Дуров вчера эмоционально встал на защиту криптовалют, услышав о предложении ограничить их покупку для физических лиц в России. В качестве аргумента Дуров заявил, что криптовалюты – это альтернатива доллару:

«Впервые за 70 лет у мировой финансовой системы появился шанс выйти из-под гегемонии США, которые в свое время навязали всему миру свою национальную валюту в качестве резервной и с тех пор по сути собирают дань со всех стран, расплачиваясь по своим долгам бесконечно штампуемыми долларами и скупая на них активы по всему миру». vk.com/durov?w=wall1_1964197

Тут два момента: во-первых, никакой угрозы позициям доллара криптовалюты сейчас не представляют. Возможно, в некой исторической перспективе. Но в исторической перспективе не менее вероятно восхождение юаня, чем биткоина. Во-вторых, наличие резервной валюты – это не «дань со всех стран». Резервная валюта позволяет дешевле занимать, поскольку многие хотят иметь сбережения в долларах. Но резервная валюта означает и крепкую валюту. Она выгодна для финансовой системы и банков, но не выгодна для промышленности. Промышленность предпочитает выносить производство в страны со слабыми валютами. И деиндустриализация США, против которой выступает Трамп, во многом связана с ролью доллара как резервной валюты.

Danone из-за контрсанкций перевозит 5000 коров из ЕС в Сибирь
rus.delfi.ee/daily/business/danone-iz-za-kontrs...

Французский производитель молочной продукции Danone перевозит в Сибирь из Нидерландов и Германии почти 5000 коров голштинской породы. Таким образом компания рассчитывает снизить себестоимость собственной продукции и сдержать
рост цен на свои продукты на российском рынке, сообщает агентство Блумберг.



// Оо... хренасе...

Страсти вокруг платной медпомощи

medrussia.org/8417-platnojj/#hcq=xo0zHtq

«Это не только у вас, это, судя по всему, по стране в целом происходит. К специалистам нужно записываться за месяц, талонов нет, а чтобы сдать анализы – за три месяца, за деньги – в любое время. Это криминал», – выговаривал губернатору Амурской области Александру Козлову президент Владимир Путин, лично инспектировавший в начале августа дальневосточные территории.

Козлов в этой трудной беседе действительно был вынужден отдуваться за всех своих коллег – коммерциализация государственной медицины идет повсюду, но уж больно тернистым, а довольно часто (с Путиным тут не поспоришь) и нелегитимным путем. однако, как убедился Vademecum, балансировать на грани дозволенного и разумного операторам госсектора приходится в силу обстоятельств непреодолимой силы – недофинансирования индустрии, ущербной нормативной базы, невнятной тарифной политики регуляторов и в принципе отсутствия у всех участников процесса понимания, зачем государственным медучреждениям нужна такая опция, как платные услуги.

Нынешним летом тема платных услуг в государственных медучреждениях, и прежде время от времени обсуждавшаяся в профессиональной среде, неожиданно стала мейнстримом. Детонатором всероссийского возбуждения стали участники состоявшейся 15 июня «Прямой линии с Владимиром Путиным», пожаловавшиеся на то, что в поликлиниках и больницах им напропалую навязывают платные услуги – в нагрузку, а то и взамен гарантированной государством медпомощи. В тот же день с инициативой запретить государственным медцентрам заниматься коммерцией выступил депутат Госдумы от «Справедливой России» Федот Тумусов и даже оформил предложение в законопроект, который теперь ожидает завершения парламентских каникул. Предельный уровень внимания к проблеме определил опять же президент: он сделал выговор сначала главе Свердловской области Евгению Куйвашеву, а затем губернатору Амурской области Александру Козлову. «Может расти объем предоставляемых платных услуг, но они должны быть добровольными и не снижать объем предоставляемых бесплатных услуг», – определил модель коммерциализации госсектора президент. Как урегулировать многочисленные разноплановые противоречия, чтобы путинская формула заработала, в регионах пока не придумали. А в администрации Амурской области, на всякий случай, почти сразу после президентского визита – по этой или по совокупности причин – отправили в отставку министра здравоохранения региона Николая Тезикова.
читать дальше
Так получилось, что именно в эти тревожные летние дни Vademecum собирал информацию о практике предоставления госмедучреждениями платных услуг, а Аналитический центр Vademecum составлял рейтинг региональных клиник, которые в 2016 году активнее прочих работали в коммерческом сегменте. Как показало нынешнее исследование Vademecum, несмотря на то что платные услуги под тем или иным соусом медучреждениями подаются уже более 20 лет, до сих пор большинство операторов сегмента не имеют ни знаний, ни инструментов для полноценной коммерческой деятельности. А что еще драматичнее, декларированные регуляторами основные цели легальной коммерциализации – искоренение теневых платежей и выход больниц на самоокупаемость – при существующем порядке вещей оказываются недостижимыми. Да и порядком действующие в сегменте правила игры назвать никак не получается. Царящая на этом пространстве сущностная и нормативная невнятица все чаще дает повод гражданам обращаться в суд: как свидетельствуют юристы адвокатского бюро «Онегин», средняя сумма искового требования к госмедучреждению за подмену услуг по полису ОМС платными (с надбавкой за моральный ущерб) выросла сегодня до 300 тысяч рублей, и в 60% случаев пациентские требования оказываются удовлетворены. Но прозрачности системе и разговорчивости ее управленцам – главврачам и руководителям коммерческих подразделений больниц – судебная практика, конечно же, не добавляет.
ВЫХЛОП ИЗ ТЕНИ
Платные услуги в государственных больницах оказывались в нашей стране всегда – в советское время, например, на хозрасчетной основе действовали косметология и стоматология. Другой коммерческий принцип – ждать очереди или заплатить за срочную медуслугу – широко применялся в начале 90‐х. Формализовать уже сложившуюся практику должно было правительственное постановление №27 от 13 января 1996 года «Об утверждении Правил предоставления платных медицинских услуг населению медицинскими учреждениями». До этого момента, считает замглавврача Нижегородской областной детской клинической больницы Валерий Пазавин, коммерческая деятельность в госсекторе велась, по сути, нелегально. «Платные услуги у нас появились в 1998 году, в первое время их объем не превышал 2% всей оказываемой гражданам медпомощи. Но и это был важный шаг, рассчитанный на то, что часть россиян уже были готовы платить за медицинскую помощь в более комфортных условиях и с большим к себе вниманием», – вспоминает главврач одной из пермских поликлиник. В кризисное время доходы от коммерции, хотя и не были баснословными, но помогали больницам выживать и даже, по оценке представителя Новосибирской областной клинической больницы Марины Пляскиной, «дали возможность заработать средства, необходимые для эффективной работы и развития». Мнение коллеги разделяет Валерий Пазавин из Нижегородской ОДКБ, которая, по его словам, в начале 2000‐х испытывала острый дефицит бюджетных средств, но за счет платных услуг смогла пережить трудный период и сохранила коллектив. Постепенно доля платных услуг в госмедучреждениях стала расти, наиболее продвинутые «коммерсанты» принялись организовывать специализированные отделения и набирать туда сотрудников, открывать «палаты комфортного пребывания», расширять линейку сервисных опций для платежеспособных пациентов. Нормативная база за стихийным строительством инфраструктуры еле успевала (подробнее – в таймлайне «Долгий рубль»). Лишь в 2010 году в ФЗ‐83, расширяющем коммерческие возможности ГУПов и МУПов, появилось новое правовое понятие «приносящая доход деятельность», к которой были отнесены сдача в аренду имущества, оказание платных услуг и некие «безвозмездные отчисления».

С тех пор казенные учреждения направляют все заработанные средства учредителю – например, региональному минздраву или депздраву, а бюджетные и автономные распоряжаются деньгами самостоятельно. Но самым значительным (и пока единственным специализированным) документом, регламентирующим коммерческие активности госмедучреждений, стало постановление Правительства РФ №1006 от 2012 года. Тут, в частности, и прописано жесткое требование – в обязательном порядке сообщать пациенту о возможности оказания ему медпомощи за счет средств ОМС и получать его информированное согласие на предоставление платных услуг. Определять формулы для расчета цен на коммерческие услуги доверили учредителям медорганизаций. Иными словами, составлять более подробные регламенты предложили регионам. Федеральный центр до сих пор уклоняется от ответов на простые, но принципиально важные для коммерциализации госсектора вопросы: как разделять потоки пациентов, получающих помощь за счет средств ОМС и приобретающих услуги напрямую или через ДМС, в каком порядке использовать оборудование, препараты и медизделия, закупленные на бюджетные средства, как должна быть организована работа специалистов и медперсонала и так далее. Региональные администрации разработали регламенты на свой вкус. В приказе Департамента здравоохранения Москвы N944 от 2 октября 2013 года, например, говорится, что «для оказания платных услуг возможна организация специальных структурных подразделений (отделений, палат, кабинетов по оказанию платных услуг), которые создаются приказом руководителя государственной организации», а вот про использование оборудования не сказано ни слова. На запрос Vademecum по этому поводу в столичном Департаменте здравоохранения на момент сдачи номера в печать не ответили

В Минздраве Красноярского края к аппаратной теме отнеслись чуть внимательнее: на сайте ведомства прямо указано, что медучреждение может оказывать платные услуги в «специально выделенных помещениях (кабинетах, отделениях)», за исключением случаев, когда «медицинская технология не может быть дублирована». Уже яснее: значит, тяжелая техника – КТ, МРТ – не простаивает, а параллельно обслуживает оба пациентопотока – бесплатный и коммерческий. В каком порядке – другой вопрос.

Как вспоминают опрошенные Vademecum представители госклиник, прежде надзорные органы особенно чутко реагировали на использование в коммерческих целях оборудования, закупленного за счет средств нацпроекта «Здоровье» и программ мдернизации здравоохранения, но сейчас как‐то поостыли и пристального внимания этой теме не уделяют. В материале «Законность оказания платных услуг на оборудовании, полученном по программе модернизации», опубликованном в журнале «Экономика ЛПУ» за март 2013 года, приводятся примеры правоприменительной практики в отношении государственных медицинских «коммерсантов». Авторы обзора констатируют: у проверяющих есть некое представление о том, что использование оборудования, изначально предназначенного для обслуживания пациентов с полисами ОМС, нелегитимно. Вот весьма показательная цитата из заметки четырехлетней давности: «Главный врач может, конечно, спросить, где это написано. Но этот вопрос довольно легко парировать. В ФЗ‐326 («Об обязательном медицинском страховании») указано, что программы модернизации проводятся с целью повышения качества медицинской помощи застрахованным по ОМС. Значит, использование оборудования, поставленного в рамках программы, для оказания платных услуг – нецелевое. Другое дело, что иногда контролирующие органы в субъектах РФ считают, что если платные услуги не мешают выполнению программы госгарантий, то можно».

ПРИСЛУЖИВАТЬСЯ ТОЧНО

Несмотря на нормативные лакуны, многие государственные медорганизации действительно демонстрируют рост выручки от платных услуг. Санкт‐петербургская Городская больница Святого Великомученика Георгия на прямых продажах и по ДМС заработала в 2016 году 212 млн рублей, тогда как на старте освоения коммерческого сегмента, в 2013‐м, выручила по этим статьям всего 8 млн рублей. Как показал опрос врачей госклиник, организованный по просьбе Vademecum профессиональной соцсетью «Доктор на работе», мотивация введения в учреждениях платных услуг оказывается самой разной: по мнению 44% респондентов, курс на коммерциализацию усилило наличие на рынке востребованных специалистов; еще 37% опрошенных увидели причину развития сегмента в острой необходимости дополнить пакет услуг, предоставляемых за счет средств ОМС (подробнее в инфографике «Верхний инсайд»). Участники опроса, воспользовавшиеся опцией «комментарий», отметили: коммерциализация происходит в связи с «дефицитом бюджета», «нищетой здравоохранения», «директивами к самоокупаемости» и так далее. Продвижением платных услуг большинство операторов почти не занимаются. Только 15% участвовавших в опросе врачей сообщили, что в штате их медучреждения есть маркетолог. Информация о платных услугах в большинстве случаев размещается на сайтах клиник и «досках объявлений» регистратур, но основным промоинструментом остается «сарафанное радио». Проще говоря, коммерческий сегмент откликается на стихийный спрос – «пациенты обратятся сами, когда им будет это нужно»
Но на ключевой вопрос – какие медуслуги в госсекторе разрешается оказывать плат‐ но – ни один документ ответа так и не дал. В базовом отраслевом ФЗ‐323 «Об охране здоровья граждан» конкретики, естественно, мало: за деньги можно оказывать услуги анонимам, лицам, не имеющим полиса ОМС, а также проводить не назначенные врачом исследования и любые вмешательства, «выполняемые сверх установленного стандарта медпомощи». С упором на эти формулировки активность каждого учреждения в коммерческом сегменте стала зависеть исключительно от менеджерских компетенций главврачей и их заместителей. «На мой взгляд, эффективно работать можно, но для этого нет людей – грамотных юристов и управленцев. Пока все держится на энтузиастах, которые на свой страх и риск пытаются внедрять платные услуги и продвигать их», – говорит заместитель главного врача по платным услугам Воронежской областной детской клинической больницы №1 Андрей Бердников. В последние три‐четыре года, свидетельствуют представители государственных клиник, учредители все настойчивее предлагали дочерним медучреждениям обеспечивать себя самостоятельно, хотя бы отчасти. «Пока о самоокупаемости в медучреждении никто не говорит. естественно, и комитет по здравоохранению, и территориальный фонд ОМС следят за нашей кредиторкой, – рассказывает директор по развитию Городской больницы Святого Великомученика Георгия Ирина Соколова. – Но, конечно, когда проблемы с финансированием в ОМС возникают, нас собирают и говорят: «Товарищи, платные услуги никто не отменял». Устойчивость тренда на коммерциализацию госмедучреждений косвенно подтверждается созданием специальных образовательных программ. Три года назад тематический учебный курс появился, например, в Московском городском университете управления (МГУУ). По словам директора Центра развития здравоохранения МГУУ Константина Царанова, цель программы – рассказать о правилах оказания госмедучреждениями платных услуг, регламентированных постановлением правительства №1006, а для московских медучреждений – еще и локальными приказами ДЗМ: «Наша задача – научить организации, как реализовывать медуслуги, какой сервис предлагать. Большая часть доходов от оказания платной помощи – до 60% – идет на повышение зарплаты медработников, и для организаций это очень важный раздел работы». За время существования курс прослушали около 300 управленцев – главврачей, их заместителей, руководителей коммерческих подразделений клиник

Несмотря на нормативные лакуны, многие государственные медорганизации действительно демонстрируют рост выручки от платных услуг. Санкт‐петербургская Городская больница Святого Великомученика Георгия на прямых продажах и по ДМС заработала в 2016 году 212 млн рублей, тогда как на старте освоения коммерческого сегмента, в 2013‐м, выручила по этим статьям всего 8 млн рублей. Как показал опрос врачей госклиник, организованный по просьбе Vademecum профессиональной соцсетью «Доктор на работе», мотивация введения в учреждениях платных услуг оказывается самой разной: по мнению 44% респондентов, курс на коммерциализацию усилило наличие на рынке востребованных специалистов; еще 37% опрошенных увидели причину развития сегмента в острой необходимости дополнить пакет услуг, предоставляемых за счет средств ОМС (подробнее в инфографике «Верхний инсайд»). Участники опроса, воспользовавшиеся опцией «комментарий», отметили: коммерциализация происходит в связи с «дефицитом бюджета», «нищетой здравоохранения», «директивами к самоокупаемости» и так далее. Продвижением платных услуг большинство операторов почти не занимаются. Только 15% участвовавших в опросе врачей сообщили, что в штате их медучреждения есть маркетолог. Информация о платных услугах в большинстве случаев размещается на сайтах клиник и «досках объявлений» регистратур, но основным промоинструментом остается «сарафанное радио». Проще говоря, коммерческий сегмент откликается на стихийный спрос – «пациенты обратятся сами, когда им будет это нужно»

В смысле клиентоориентированности государственные операторы пока тоже бес‐ конечно далеки от частников, подтверждает Андрей Бердников из Воронежской ОДКБ №1. «Сейчас пациенты, которые приходят целенаправленно за платными услугами, и пациенты, обслуживающиеся по полису, по сути, сидят в одной очереди. На отдельных врачей для платного отделения нет средств, да и смысла в этом не вижу – была бы возможность организовать штатное расписание уже имеющегося персонала, – поясняет он. – Но продвинуть какие‐то решения сложно, госсистема ригидна, ориентирована на стандартную работу в ОМС. Например, мы долго обсуждали с коллегами из планово‐экономического отдела идею поставить терминалы для безналичного расчета, чтобы можно было оплачивать банковскими картами или с помощью гаджетов, но все‐таки пришли к консенсусу». Ассортимент коммерческих услуг в большинстве учреждений дублирует позиции, доступные по ОМС, об этом рассказали 56% участников опроса сети «Доктор на работе», а 41% респондентов сообщили, что за деньги в их учреждении можно, кроме прочего, пройти дополнительные исследования, например, генетические анализы. Большинство клиник не разделяют пациентские потоки – в обслуживании владельцев полисов ОМС и договоров об оказании платной помощи задействованы одни и те же специалисты: 59% респондентов сообщили, что в их учреждении медперсонал предоставляет платные и гарантированные услуги параллельно, и лишь 7% опрошенных подтвердили существование отделения с обособленным штатом специалистов. Зато, как подчеркнули 68% респондентов, совместительство благоприятно отражается на зарплате – сотрудники, обслуживающие «платников», получают свой процент от продаж.

На что, кроме зарплаты, медучреждения тратят заработанное? По словам участников опроса, коммерческая выручка расходуется по‐разному: 42% респондентов сообщили, что свободные средства идут на закупку оборудования; 30% считают, что этими деньгами организации гасят долги. Встречались и негативные высказывания – «руководство забирает себе», «основную часть кладет себе в карман администрация, и около 5% выплачивается сотрудникам». Один из наших респондентов поделился деталями: «До 50% главный врач забирает лично себе, в свой карман, хищнически эксплуатируя подчиненных, создавая скрытое рабство, на вырученные деньги создавая строительные фирмы‐однодневки и фирмы‐поставщики, например, компьютерных томографов, и наворачивает в три конца цены на строительные услуги и оборудование, просто откатов ему уже мало»

В ОДНУ ЖАЛОБУ


«До внедрения в практику платных медуслуг существовала жесткая установка – все, что дается врачу на руки, считать взяткой. Об этом так часто и много говорили, что легализация платных услуг вызвала у многих обратную задуманной реакцию – а не положить ли и эти деньги в карман», – делится на условиях анонимности главврач одного из пермских медучреждений. Оборот «теневой» медицины, вопреки замыслам регуляторов, действительно, только увеличивается: по данным BusinesStat, с 101,9 млрд рублей в 2012 году до 168,4 млрд в 2016‐м. «Теневые платежи – большая проблема. Очень часто в заявлениях пациенты указывают, что заплатили врачу лично, – рассказывает руководитель адвокатского бюро «Онегин» Ольга Зиновьева. – Нередко оформляются фиктивные медицинские документы: на пациента заводится карта, но совершенно по другой патологии. Пластические операции выполняются в отделениях торакальной хирургии, амбулаторные стоматологические – в отделении челюстно‐лицевой хирургии, а в карте пациент записан, как поступивший с переломом челюсти. Ни на рентгеновских, ни на КТ‐снимках признаков перелома нет, потому что пациенту выполняется просто костная пластика. Куда потом подается этот счет? В страховую компанию, оплачивающую оказание медицинской помощи из средств ОМС. То есть и врач фактически заработал, и лечебное учреждение получило оплату по тарифу».Впрочем, куда больше пациентов расстраивает навязывание платных услуг вместо получения помощи за счет ОМС. Об этом как раз и говорилось на «Прямой линии с Владимиром Путиным». Юристы «Онегина» с подобными подменами сталкиваются регулярно. «Во многом эта проблема существует по вине врачебного персонала, – говорит Зиновьева, – либо добросовестно неосведомленного относительно возможностей программы госгарантий и не умеющего правильно сориентировать людей, либо (что гораздо чаще) развращенного, в самом циничном смысле этого слова, наличием возможности оказания одноименной услуги за плату на собственном рабочем месте». По оценкам адвоката, в адрес любого крупного стационара ежегодно поступает не менее 100 тематических заявлений.

Разрозненность подходов к информированию пациентов подтвердили и попытки корреспондентов Vademecum записаться в несколько медучреждений на прием. Например, в Боткинской больнице «пациенту» сообщили, что по ОМС к гастроэнтерологу можно попасть только через две недели, но на платной основе врач доступен в любой день. В санкт‐петербургской Городской поликлинике №109 рассказали о возможности на платной основе удалить доброкачественное новообразование, зато предварительную консультацию предложили пройти по ОМС. А в Городской больнице им. жадкевича так и не смогли проинформировать «пациента», каким образом можно попасть на операцию по удалению доброкачественного новообразования – с полисом ОМС или на платной основе. Вал обращений граждан, недовольных коммерциализацией государственной медицины, в ряде регионов спровоцировал контрольную активность местных властей. Например, в Тульской области в прошлом году была создана специальная горячая линия, принявшая с июня по декабрь 1 040 звонков. Но лишь 86 жалоб, уточнили в областном правительстве, оказались обоснованными. Правда, Vademecum дозвониться на горячую линию не удалось. «Недавний пример из нашей практики, – рассказывает Ольга Зиновьева. – Пациентка обратилась с флегмоной свода стопы в Городскую больницу №14 Санкт‐Петербурга. Ей сделали операцию и предложили либо выписаться с незакрытой раной (что причиняло боль и несло риск инфицирования), либо согласиться на платную реконструктивную пластику, чтобы закрыть рану. Когда родственники устроили скандал, пациентке наложили шов, но операцию, которая ей была показана, так и не сделали». Андрей Бердников в ответ на любую адвокатскую историю приводит солидарное мнение управленцев: пациенты убеждены в том, что врачи в государственной больнице должны выполнять абсолютно все их пожелания бесплатно, хотя зачастую это не соответствует ни плану лечения, ни потребностям. «Многие врачи попросту боятся платных услуг, боятся, что будет очередная жалоба. Почему так происходит? А потому, что приходит пациент, получает совершенно официально платную услугу, а потом начинает размышлять: «А ведь я мог бы ее бесплатно получить, наверное». И пишет – в облздрав, в минздрав, в администрацию Президента России, – возмущается заместитель главврача Воронежской ОДКБ N1. – В результате спускается директива, и этому пациенту тут же, без очереди и бесплатно делают все и даже больше. Это потребительский терроризм. если все будут так поступать, то никакая система ОМС не выдержит». Источник: Vademecum Как сообщалось ранее, первый заместитель председателя Комитета Госдумы по охране здоровья Федот Тумусов внесёт в Госдуму законопроект, запрещающий государственным и муниципальным медорганизациям устанавливать коммерческие расценки за оказанные услуги. Подробнее читайте: Депутат Госдумы требует убрать платные процедуры из государственных больниц

Оригинал взят у в О доставке грузов из Ревеля в Самару в зиму 1921-1922 гг.

Считается очень умным встявлять в тексты фразу "Дилетанты рассуждают о тактике, а профессионалы занимаются логистикой". Типа вставил и все в логистике понимаешь: можно пинать царей, королей, президентов, большевиков, белых, Александра Македонского и Навуходоносора за несвоевременную доставку грузов и неэффективное снабжение армий и территорий. А как она, логистика эта самая, выглядит - редко где встретишь. Когда мне довелось рыться в Riksarkivet, отраду и слезы мои составляли обязательные рапорты делегатов Шведского Красного Креста, сопровождавших продмаршруты. К рапортам, в обязательном порядке, подшивались все телеграммы, отправленные и полученные в пути - картина получается нагляднейшая. Два года назад я выкладывал два типичнейших рапорта. Первый - когда случилось все, что могло случиться, второй - муторная, изматывающая дорога и волокита, почти без стрельбы (Анрайку, чувствую, зайдет).

Когда случилось все.
От первой шведской экспедиции в Самару по разным причинам отстали два человека - инженер-агроном Норлин и второй зам верховного комиссара Сарве. Им была поставлена задача забрать в Ревеле оставшиеся грузы и самостоятельно доставить их в Самару. Оба прекрасно знали куда едут, хорошо говорили по-русски. Норлин с 1915 по 1918 работал в лагере для военнопленных в Омске, Сарве вообще родился в Санкт-Петербурге в семье шведского пастора. Обоим под сорок. Решительные, много повидавшие. Напрягает их только одна вещь. Советское Правительство разрешило провезти только 9 револьверов - по одному на каждого мужчину-члена экспедиции. И ящик с ними и патронами уехал с Экстрандом.. Но приказ есть приказ - поехали.

читать дальше
26.11.1921 отплыли из Стокгольма. Приплыли в Ревель 29.11.1921.
Девять дней контролируют разгрузку грузов с пароходов Libau, Uranus, Egil и Alfred и погрузку в прибывшие из Петрограда вагоны.
08.12.1921 в 3 часа утра выезжают в Петроград. На первом же перегоне выходит из строя вагон № 647.069. Его оставляют, грузы рассовывают по остальным вагонам.
В 6 вечера в Ямбурге. В Ямбурге вагоны прицепляют к другому паровозу, Норлин и Сарве знакомятся с вооруженной охраной, получают паспорта.
09.12. Выехали. В 11 утра. 10.12. Поезд уже в Тосно.
11.12. Долгая остановка в Любани– пропускают американские поезда с продовольствием.
13.12. В 8 утра наконец тронулись в путь.
14.12 Прибывают в Бологое в 10 часов вечера.
15.12. Отбывают из Бологое в 2 ночи, в 9 часов утра уже в Твери. В Твери, прямо на вокзале, неизвестные пытаются вскрыть вагоны. Охрана открывает огонь – убивают или ранят 2 человек. (никто не проверяет что с людьми - будничная картина для Твери в декабре 1921)
16.12. Прибывают в полдень в Клин.
17.12. В Москве. Встречаются со шведскими представителями, получают пропуска, накладные и т.п. Меняют вагоны.
21.12. Выезжают из Москвы.
23.12 В шесть часов вечера дотащились до Рязани.
24.12. Едут из Рязани в Сасово.
25.12. Простояли в Сасово – нет локомотива и топлива. Вечером пригнали локомотив, выехали в ночь.
В ночь с 25.12 на 26.12. в районе Теплого Стана, прямо на ходу, неизвестные пытаются проломить вагоны. В вагон, где едут Норлин с Сарве, буром и ломом проламывается крыша. Снаружи идет бой - охрана открыла огонь. Нападающие оказались вооружены и открыли ответный огонь. (интересно о чем в этот момент думают Норлин и Сарве - вспоминают ли нехорошими словами Экстранда)
27.12. Стоят в Рузаевке. У нас потерь нет. Осматривают вагоны. В трех вагонах разбиты бочки с сельдью (вытащить бочку на ходу невозможно - их 96 в вагоне и стоят очень плотно). Выломаны доски из вагона с мукой, все рассыпано – оценить ущерб невозможно, утащено три больших мешка с сухим молоком.
В Рузаевке же ремонтируют (наскоро забивают досками) 4 вагона.
Выехали.
В ночь с 27.12 на 28.12, из-за перегрева вагонных осей, сломалась сцепка между 8 и 9 вагонами. В результате 30 вагонов с продовольствием отцепились. Затормозили их только через 15 километров в поле. (в кромешной тьме, в зимнем поле)
28.12. стояли в поле – чинились своими силами.
30.12.1921 Прибыли наконец в Самару


"Благополучное" путешествие:
d-clarence.livejournal.com/11239.html