И все утро было такое – молочное, неспешное, бледное-бледное, с приглушенными звуками и ленивыми потягиваниями.
Зима перевалила на вторую половину, но снега мы, по всей видимости, уже не дождемся. Жаль. Но не потому что я, якобы, люблю снег, а потому что снег был тем маркером, который показывал смену времен года для меня: к марту было важно дождаться, когда растает снег, дальше уже можно было не переживать из-за чрезмерной затянутости зимы.
А еще в декабре было важно обратить внимание на день, когда снег окончательно и бесповоротно покрывал землю, было что-то извращенно захватывающее в обратном отсчете дней до Нового года и гадании «выпадет-не выпадет», в запоминании природных «рекордов»: «А вот когда я была в 10 классе, снег выпал только 22 декабря»…
Но было немыслимо подумать, что к Новому году снега может не быть. Это казалось примерами из одной серии: умножение двух на два, написание жи и ши через букву и, снег на 1 января – да он даже в прошлом бесснежном году выпал, а в этом…
…пыльно, серо – то ли зима, то ли нет…
Надо бы не полениться взять завтра фотоаппарат: вдруг чайки снова прилетят?


А еще нужно особо сказать о том, что я купила себе куклу.


Надя обращается к воробьям, которые продолжают суетиться у блинного ларька и ни коим образом не реагируют на пылкие речи:












Она вернулась в свой Город, знакомый до слез,
этот текст написан большей частью полторы недели назад. За устарелость информации автор ответственности не несет)