Сказка на ночь

читать дальше

залюбить до смерти...

29.07.2017 в 12:44

Пишет  MagdaM:

28.07.2017 в 14:09

Пишет  ash-sand.:

Мягкое насилие
Как только мы говорим слово “насилие в семье”, “насилие над детьми”, нам в голову приходят страшные образы избиения, причинения физического ущерба, изнасилований, наказаний и другого не менее жестокого обращения с детьми. Даже черствость, равнодушие и игнорирование ребенка не включены в этот ряд. Это чаще принято называть странным словом “недолюбленность”.

Но есть другое насилие, которое внешне имеет все признаки доброго, чуткого и душевного отношения. Которое часто зовется “материнской любовью” и “заботой”. Которое воспето культурой как “материнское самозабвенное сердце”. И именно оно является самым тяжелым насилием, освободиться от которого нет практически никаких шансов.

Если вы, читая этот текст, вдруг вспомните, что вас в детстве часто наказывали, били, унижали, от всей души скажите: “Мне повезло”. Да, вам повезло, хоть это звучит ужасно и парадоксально.

Ведь у ребенка, которого били и мучили, есть очевидное право сказать: “Ты больше со мной так не поступишь никогда. Ты не смеешь так со мной поступать”. И со временем перестать испытывать чувство вины по этому поводу. Потому что в ударах и причиненной физической боли точно невозможно разглядеть любовь. Как ни всматривайся. И такому ребенку проще прямо посмотреть правде в глаза и признать: “родители (мама, или папа) меня не любили”

У тех же, кто становится жертвой “мягкого насилия”, замаскированного под “любовь”, нет никакого права на протест. Ведь как можно протестовать против любви? Против материнской любви? Да и попробуй распознай, что под массой эмоций, волнений и болей в сердце, под постоянными тревогами и беспокойствами, под отказом принять помощь “да что мне уже нужно” и под массой других действий и слов прячется вовсе не любовь, а контроль и власть.

Дальше здесь.

Правда, вычитка тексту не помешала бы...

URL записи

URL записи

От себя Знакомо. И само описание и непонимание окружающих, когда они узнают, что именно из-за всех вот этих "радостей" я не общаюсь с родными. Равно как и непонимание, почему у меня нет детей и я, не сказать, чтоб их хочу. Потому что у такого "наследства" в виде "вывихов" сознания есть мерзкая особенность - оно дальше передается. А я не хочу, чтобы от моих "тараканов" страдал мой ребенок. Достаточно того, что от них и так более-менее перманентно страдают окружающие.

Современные гейши
Это документальный фильм про современных гейш с переводом на русский язык.

Мальчик хочет еще

27 июля 2017 года основатель компании Amazon Джефф Безос стал самым богатым человеком на планете. Незадолго до оглашения итогов второго квартала 2017 года акции компании выросли на 1,8% до отметки $1 071,31, что увеличило оценку состояния Безоса до $90,6 млрд. Состояние основателя Microsoft Билла Гейтса составляет $90,1 млрд.

Однако на следующий день, после оглашения итогов второго квартала, акции подешевели на 3%: чистая прибыль Amazon сократилась на 77% и составила $197 млн против $857 млн годом ранее. Выручка компании выросла на 25% и составила $38 млрд. Оценка состояния Безоса упала до $88,7 млрд и он снова опустился на вторую строчку рейтинга.

--

Математика, коммерция и космос: биография основателя Amazon Джеффа Безоса

vc.ru/p/bezos-about

источники
Откуда к нам приходят идеи?



(с)

взгляд с той стороны
(...)

— Как эти особенности повлияли на оценку сталинских репрессий на Западе? Общая точка зрения заключается в том, что сталинский режим все же не так ужасен, как нацистский?

— Эта оценка продолжает меняться, и за последние десять лет она изменилась очень значительно. На протяжении десятилетий считалось, что сравнивать сталинский террор и Холокост нельзя, что это принципиально разные явления. Причин было много, одна из них заключалась в том, что вся советская риторика — прогрессивные лозунги свободы и равенства — гораздо понятнее Западу, чем открыто человеконенавистническая риторика нацистов. Так что долгое время судебные процессы Большого террора считались ошибкой, аберрацией системы, а не ее прямым продолжением. Важно и то, что Запад вместе с СССР сражался с Гитлером, и на протяжении десятилетий после войны многие продолжали воспринимать Сталина как союзника. По-настоящему это стало меняться только в последние годы. Для Запада победа во Второй мировой войне — это величайшая победа, это торжество свободы и демократии над абсолютным злом. А если выясняется, что мы победили это зло при помощи такого же зла, то мы предстаем не в самом лучшем свете. Вера в то, что СССР был лучше нацистской Германии, была частью нашей политики.

Были и другие причины. О каких-то мы уже говорили (например, о том, что западные коммунисты симпатизировали СССР), но еще очень важную роль играло отсутствие архивов и отсутствие информации. Когда войска союзников вошли в гитлеровские лагеря, они не просто увидели, что там происходило — они фотографировали, и эти снимки все могли увидеть. Ничего подобного со сталинскими лагерями не произошло до сих пор — нет фотографий из ГУЛАГа, нет фотографий трупов расстрелянных в лесах в 1937-м. Советские архивы были открыты совсем недавно, и только после того, как западные историки начали публиковать работы на основе этих данных, началась переоценка. Как минимум, в академических кругах на зверства сталинского режима смотрят по-другому, понимание их масштабов за последние десять лет значительно изменилось. В начале 2000-х, когда я работала над книгой про ГУЛАГ, информации было значительно меньше.

читать дальше— В России идея о том, что сталинский и гитлеровский режимы имели много общего, существует на протяжении десятилетий — пусть не в массовом сознании. Ей, например, посвящен роман Василия Гроссмана «Жизнь и судьба». При этом власти СССР, а затем и России последовательно борются с такой оценкой той эпохи.

— В России другая проблема — весь ваш правящий класс считает себя преемником советской системы. Ваш президент называет себя чекистом. Он считает себя потомком ЧК, НКВД, КГБ — он сам так говорит. Разумеется, для него важно, чтобы система, частью которой было КГБ, не воспринималась как воплощение зла. То есть у сегодняшней российской власти есть прямая политическая заинтересованность в том, чтобы поддерживать образ СССР как системы во всех отношениях лучшей, чем нацизм.

Кстати, отношение российских властей к истории за последние 20 лет тоже существенно изменилось. Когда я работала над книгой в конце 1990-х — начале 2000-х, когда я сидела в [российских] архивах, мне казалось, что никому вообще нет дела до истории. Меня все спрашивали — а легко было попасть в архивы? Легко — просто пришел и работаешь. Сотрудники архивов — за исключением, наверное, архива ФСБ — всегда были готовы помочь, было видно, что они хотят, чтобы эти документы опубликовали, и никто никогда не пытался помешать мне работать.

В последние десять лет история в России снова стала политизированной, и в архивы уже так легко не попадешь, некоторым исследователям просто запрещено с ними работать. Изменилось поведение высшего руководства — десять лет назад не было никаких советских флагов на 9 мая. То есть сейчас существует официальная линия, которая направлена на формирование вполне определенной версии событий в памяти людей.

— На ваш взгляд, может ли тема отношения к сталинским репрессиям и то, какое отношение к ним формируют в России, привести к углублению культурных, мировоззренческих различий между Россией и Западом?

— Безусловно. На Западе сейчас практически не осталось людей — разве что среди правых и левых радикалов, но к ним нельзя относиться всерьез, — которые положительно оценивают Советский Союз. Никто в Западной Европе и США не хочет возрождения СССР. Формирование в России позитивного взгляда на это, конечно, приведет к разрыву с Западом одновременно на нескольких уровнях — не только культурном и интеллектуальном, но и на политическом уровне тоже.

— Во время войны западная пропаганда, разумеется, представляла Сталина как союзника, но и после войны сохранялось несколько лицемерное отношение к его режиму. Условно говоря, Гитлер хотел поработить мир, а Сталин или Пол Пот всего лишь расправлялись со своим населением, а это совсем не так страшно.

— Это не совсем справедливое утверждение. Во-первых, после 1930-х годов СССР вовсю начал экспортировать свою систему на Запад, в Центральную Европу. И именно это спровоцировало холодную войну — ее начало можно отследить буквально до минуты, когда Красная Армия занимает восточную Польшу, и на Запад начинают проникать свидетельства о преступлениях советских солдат против участников польского Сопротивления. Это происходит в конце 1944 года, еще во время войны, и приводит к расколу между СССР и остальными союзниками.

Безусловно, после войны многие на Западе воспринимали Сталина как героя, но нужно помнить, что Запад — это не монолитная структура, здесь существовали и существуют различные общности. Где-то против СССР выступали всегда, где-то ему сочувствовали, где-то его поддерживали. В некоторых странах Западной Европы просоветские правительства существовали и 1960-х, и в 1970-х годах.

Но если вы спросите меня, бывал ли Запад лицемерным? Разумеется. Просто не весь и не всегда. В годы войны, когда Сталин был нашим союзником, — безусловно, лицемерия было очень много. Мы не придавали большого значения зверствам сталинского режима, закрывали на них глаза, потому что СССР был нашим союзником. И поездка Генри Уоллеса на Колыму — прекрасная иллюстрация этого.

— Если говорить о фигуре Сталина как о символе — сегодня он во всем мире вполне легитимен в этом качестве, как и другие советские символы. Изменится ли со временем отношение к ним?

— Как-то раз один из моих сыновей, разбирая старые вещи, обнаружил транспарант, который кто-то привез из поездки в Россию в 1970-х — там было написано что-то вроде «Советский Союз победитель», сейчас уже не помню, и был изображен огромный серп и молот. Другой мой сын, который учился тогда в университете, решил повесить транспарант на стену — классная же вещь, ни у кого такой нет. Я спросила: повесил бы он на стену плакат со свастикой? Он сказал, что, разумеется, нет. Я сказала — ну вот и это не вешай, спрячь обратно в шкаф, пусть его твои внуки найдут.

Да, отношение к этим символам разное. Серп и молот не кажутся людям символом зла, а свастика, безусловно, воспринимается именно так. И связано это как раз с разницей в памяти об этих двух системах. Для Запада Гитлер — символ зла, его режим — это полная противоположность нашего общества. А СССР — скорее лишь извращенная версия нашего общества. Они были за равенство, они хотели хорошего, но что-то пошло не так. Советских символов сейчас становится меньше, и если бы я встретила на улице человека в майке с серпом и молотом, мне бы это не понравилось. Но я думаю, что в сознании людей советские символы никогда не сравняются с нацистскими.

— При этом Сталина на Западе воспринимают в первую очередь как лидера сверхдержавы. Про Гитлера так сказать нельзя.

— Не забывайте, что Сталин выиграл войну, а Гитлер проиграл. Если бы вышло наоборот, скорее всего, мы бы сейчас вспоминали о Гитлере в первую очередь как о лидере сверхдержавы.

— Меня бы в этом случае не было на свете, и вспоминать мне было бы нечего.

— Меня тоже! Про это тоже есть прекрасная книга — «Фатерланд» Роберта Харриса. Это роман о мире, в котором войну выиграл Гитлер. И там все вывернуто наизнанку: СССР проиграл, поэтому про ГУЛАГ знают все, а про Аушвиц — никто, очень хорошо представлен этот другой мир. Так что историю пишет победитель.

— Но это не значит, что фотографию с Ялтинской конференции, где Рузвельт и Черчилль сидят вместе со Сталиным, со временем уберут из учебников истории?

— Конечно, нет. Повторюсь, мне кажется, что сейчас люди относятся [к Сталину] не так, как 20 лет назад. И войну тоже воспринимают по-другому. В этом заслуга лично Горбачева и Ельцина, которые пытались отойти от коммунизма и политизации истории. А Путин — не лучшая реклама собственных исторических взглядов, на Западе он пользуется все меньшей популярностью. Образ агрессивной России, которая называет себя наследницей СССР, будет только способствовать тому, как мир будет воспринимать СССР. Чем хуже будут думать о Путине, тем хуже будут думать и о Советском Союзе.

via

Неплохо так.