Да. С побаливающей спиной - Депеш...главное не крутиться!

Хочу дарить свет и тепло. (с)
Темный.
И еще Тигра.
И...наверное электростанция?

плеватьПерелаялись на ровном месте. И наверное из-за меня. Тигрь глух к тому, что хотят сказать. Наверное, не надо было разворачивать разговор не в те дебри.
Потребность людей не любить кого-то "просто за то, что не такой" выводит меня из себя. Я - не такая. Всю жизнь ей была и буду. И все на самом деле внутри себя не такие уж одинаковые.
На самом деле все это не важно.

Падающая звезда... Родовой герб притягивал, завораживал... Темно-синее небо и яростный огонь.
-А это что, папа?
-А это, малыш, ничего хорошего. Это наша судьба.
Они горели ярко и летали высоко, клан Кхад Тош.
-А что потом, когда она упадет?
-В то-то и дело ,что ничего, - печаль но ответил Астаррик Бард, известный, как Мечник.
Жизнь Астаррика оборвалась на северных границах, когда орды тварей, созданных хаоситскими колдунами неслись, разрушая все на своем пути. Астаррик был последним из Хранителей. Все, кто были позже него назывались уже нечистью, вампирами.
Бартолиан Кхад Тош, его сын, Магистр клана Смерти горел долго. И ярко. Он объединил в единое две Империи, он нашел способ оттеснить назад в пески Золотых драконов. Он сражался с людьми и победил. Он никому не сказал, насколько горкой была эта победа. Он сделал не правильный выбор, когда не было правильного. Лучше, чем топтаться на месте. Никто не знает, как он умер. Но клан возглавил его сын.
Бардо был честолюбив. Он был лучшим из вампиров, по крайней мере по собственному мнению. Он не уставал повторять, что мозги - грозное оружие, а его противники проиграли, потому что выбрали меч. Но не проиграл ни одной дуэли.
На переломе третьей тысячи лет своей жизни Бардо захотел изменений. И погиб. Люди и вампиры не одно и тоже. И те и другие ему это доказали.
Вигос Кхад Тош был умнее. И расчётливее. Он позаимствовал техники крови у клана Морайден, из которого позже выдут кланы Кадзал и ОЗор. Он укреплял клан, отказался от главенствующих ролей и занял прочную позицию. Он не горел, он едва тлел по общему мнению. Но людям достались его стихи. И они называли их автора Огненной Кровью. Вигос жил долго, но был отравлен. И Смерть отступила не на долго, пока Кхад Тош, сын ее расплачивался с убийцей. Последний, впрочем, остался жив. Не на долго, конечно.
Потом были другие. Брайан, любитель песен, книг, скучной жизни и поэзии. Его брат Карислав Мечник, истинный лидер клана, вскоре занявший место ушедшего странствовать Брайана. Была Шаншарден, леди Мрака, мать вампиров. Был Закраос, ученый астроном, который не в тот век мечтал о звездах. Говорят, однажды он полетел вверх и рвался к ним ,сколько хватало сил. Воины маги и мечтатели.
Но Линия клана принадлежала его магистрам: Астаррик, Бартолиан, Бардо, Вигос, Карислав, Себартьян....Эвери.
Эверьен был последним, кого называли Кхад Тош - сыном смерти. Третий Король, один из основателей Кровавых царств.
-Папа, почему наш герб - звезда, которая падает?
-Я не знаю, сын. Потому что когда-то идиот художник не смог придумать ничего другого. Некоторые верят, что это судьба.
-Падать?
-Летать. И гореть..., - с неясной горечью добавил отец.
А, может и с ясной. Люди уже разжигали свои первые костры. Еще не окрепшее святое сияние срывалось с рук их новых магов. Да и давняя вампирсккая казнь настигла многих Кхад Тош...
-Судьба - это то, что мы делаем! - с непонятной злостью сказал Эверьен. Он не знал, что Астаррик, погибая в снегах думал так же. И ни о чем не жалел.
Отец промолчал. Он не умел вслух гордиться сыном.
После падения Кровавых Царств новый клан Эверьен назвал Ке Тош. Клан Звезды. Но никому не сказал, что это значит. Дарнгельт даже не знал о родовом гербе. А юный Керрист, нарисовавший что-то светящееся несущееся навстречу приключениям в космос, даже не подозревал, почему дедушка Эвери ТАК уставился на рисунок.
-Она не падает? - осторожно спросил Эверьен.
-Она летит! - обиженно сообщил внук. - С чего это ей падать?

Верить... это иногда работа. Верить, что...хорошее есть в каждом. У темных Исповедников получается лучше - они сами такие, что в них надо верить. А вот верить...когда все говорит об обратном? Задание, которое Ариену не по силам. Верить во Второго Короля Бенжамина ОЗора, которого "заказали" родной конторе другие Короли. Что хорошего есть в Бене ОЗоре? Судя по учебникам демонической истории - ничего.
Один из основателей Кровавых Царств, претендовал на титул Первого, прикончил несколько Королей. Множество войн, отвратительный характер ,отношение к людям "истинного вампира".
А не пошла бы эта древняя рухлядь? Ари бы с радостью взялся за его сына - Гаэтано. Вот уж где благодатная почва для изменений. Древний, способный любить, отказаться от власти ради долга. Ведомый высшими целями. Верный принципам.
Но вот Бенжамин?!
У диких зверей принципов нет. Второй Король хуже хомячков: те любят пожрать, а он никого и ничего. Его время давно прошло, но он все туда же, копит силы, потягивая чужую кровь. Ни одного хорошего поступка, отраженного очевидцами или летописями. Никого не жалел, ни о ком не заботился. Только о себе. Но себя тоже не жалел.
Ари задумался. Все не так, как на первый взгляд. Эту истину Иллар вкладывал в его голову долго, зато проросла, дала буйные побеги свободомыслия. Пофантазируем.
Допустим, был тот ,что мог быть Второму Королю дорог. Допустим из ближайшего окружения. Слуги - нет, для вампира того времени это пища, жены - нет, наложницы - нет. Единственное устойчивое около него - дети. Перегрызли друг друга, выжил один Гаэтано, отправив на тот свет больше остальных. Единственный кто не принимал в грызне участия - старший - Кристофер. Единственный, кого за всю историю принимали лазоревые драконы, как своего. Вот в ком в клане ОЗор свет был. И, получается, свет этот Бенжамин как минимум терпел рядом. И именно Кристоф сгинул в неизвестном направлении, но никто из своих его тронуть не осмелился.
Здравствуй слабость Жестокого Короля. Маленькое торжество - даже чудовища грустят по своему свету. Хотя и не факт, не факт. Все зыбко.
Вот только не может от природы быть такого мерзкого характера. Всем нужен кто-то. Каждому Главному злодею нужен хотя бы злодей поменьше - восторгаться и подхалимничать. И только у Бена ОЗора никого не было. Не нуждался он в лаврах и кинжале в спину. Одинок.
Устало вздохнув, Ари отправился на встречу со Вторым Королем. Сомнительная надежда на имя Кристофа и то ,что светлые яблочки не родятся от полностью темной яблоньки.

Хочу хорошего. Очень. И...пусть все будет хорошо!

-Свирепый!!!
Тысячи лет так не называли. Эвери недовольно поморщился. Здравствуй, прошлое. Хотя обзывать Свирепым хрупкого парнишку-блондина в огромных меховых мышках-наушниках, это надо додуматься.
Обернулся. Так и есть. Хрен вам, а не геройская смерть Первого Короля.
-Мортейн, чего тебе?
Первый Король...он остался почти таким, как прежде. Тощим невысоким невзрачным типом с лицом бога войны и глазами ястреба. Достаточно опустить голову и с невзрачностью это прекрасно уживалось. Взгляд не зацепится.
Первый молчал. Действительно ,а чего ему? Восемнадцать тысяч лет считал Свирепого мертвым, да таким, что мертвей не бывает ,а теперь чего? Сказать: сволочь, я думал, что остался последним?
Потеряв их всех - врагов и союзников, Мортейн был уверен, что его мир закончился. Никогда до Последней битвы ему и в голову не приходило, как он дорожит остальными Королями. Но когда Эверьен упал, унося с собой жизни взбунтовавшихся людей, внутри Мортейна что-то оборвалось. Он остался ОДИН. Нет больше врагов, друзей, соперников. Все лежали изрубленные на куски, а он сам отправлялся следом. Но выжил, верный давней привычке.
-Да ничего, наверное, - растерянно сказал Первый. -Просто...я удивлен.
Свирепый пожал плечами.
-Живы еще как минимум двое: Одиннадцатый и Пятый.
-Гаэтано не в счет.
Слишком молод. И слишком быстро сбежал.
-Так, значит Гелед?
-Дрыхнет без задних ног в иннорийской цитадели.
Некоторое время древние короли молчали. Когда-тоо они создали Империю. Кровавые Царства. Делили корону в своем первом и последнем серьезном бою между собой. У Эверьена хватило ума уступить. У Мортейна сил победить. Потом ситльным был Эверьен, а Мортейн по привычке умным. А что теперь?
-Чем занимаешься? - беспечно спросил Эвери.
-В театре играю, - неохотно пробормотал Мортейн.
-Хочешь держаться за прошлое?
-Хочу прожить другую жизнь хотя бы на сцене.
Толком изменять свой облик из них умел только Эверьен. Мортейну не светит внешность мальчика-модели. А Свирепому не светит желание им быть.
-А ты чем занимаешься, Эверьен?
-Путешествую. А в этом городе у меня ресторан. Хочешь зайти?
-Не откажусь. И не надоело тебе по земле мотаться? Ты же еще тогда года на месте не сидел.
-Земля все время меняется, Морт, - пожал плечами Свирепый. -Сейчас и Тогда - две разных планеты.
-О, да. Итвои любимые лазоревые драконы сдохли, - не удержавшись, съязвил Мортейн.
-Ты ошибаешься, - спокойно поправил Эверьен. - Они изменились, как и мы. Но не "сдохли".
-Хочешь сказать, они среди людей? - насторожился Мортейн.
Первый Король все еще помнил вкус настоящих игр. Чтобы и со скипетром и огромной армией.
-Они стали людьми, - ответил Эвери. -Как и многие.
Мортейн смолчал. Еще тогда любимой фразочкой Свирепого было "Ничто так не вечно, как то, что вечно". Еще тогда Мортейн догадывался о чем идет речь. Третий - единственный, кто рисковал привязываться к кому-то живому всем сердцем.
Желудок Первого обиженно заурчал. Древние вампиры иногда забывают, что тело надо кормить. У них у голове либо старое, либо вечное.

Они думают, я человек из чемодана,
А я - дьявол из табакерки.
И меня никто не ждет,
А я как выпрыгну....

Они думают, меня можно грузить,
Наклеивать бирки и вешать ярлыки,
А я как огненный ангел, но крылья вниз,
А я Вселенная где-то в душе.

Меня не поставишь в угол,
Не прикроешь пыльной газетой,
Я хуже статуэтки, которые дарят,
Я не стою на месте,
У меня в душе поют кошки
И черти кого-то жарят...

Закутаться в тело
И выбить на солнце душу.
Чтоб полегчало...
Вообще я тебя не слышу.

-Риверас, прекращай ныть! - не выдержал Кайре. -Сидя у меня на диване целителем ты уж точно не станешь!
-Может ,я на тебе попробую? - жалобно спросил ученик.
Кайре аж передернулся.
-Еще не хватало! Для начала, найди хорошего целителя и поучись у него.
-Мне Нарред все показывал и ни фига...
-Нашел целителя! - фыркнул Кайре. -ОКото боевой светлый маг. Лучше отправляйся к Черному Целителю Райану.
-И че? Думаешь, не прогонит? - жалобно вздохнул Рив.
-Я-то тебя сейчас отсюда точно вышвырну, - невозмутимо откликнулся библиотекарь. -Так что иди. Вот, адрес для тебя записал.
Отличительной чертой Кайре было думать на два хода вперед.
И, конечно, Черный Целитель его не прогнал. Это были самые удивительные дни в жизни темного беглеца. Когда само время стало не абстрактным понятием, но дорогами, простирающимися вокруг и запросто можно заглянуть в древний Авалон.
Что же касалось целительства... По крайней мере Райану удалось-таки дать Риверасу почувствовать суть. Сила, направленная на созидание, а не уничтожение. Не малых трудов это стоило.
Риверас уже отчаялся изменить боевое багровое свечение в своих руках на нечто более приемлемое. А Райан уже отчаялся возиться с ним. Риверас был его первым учеником, хоть и временным. И абсолютно не способным. И все, что у Райана было, чтобы учить его, это сомнительный совет демона Брогона: "Хочешь учить - пойми его суть и если сможешь - доверься ей". Как можно понять суть полу-темного ученика? Да, Рив хороший парень. Отличный товарищ, чуть младше самого Райана. При чем здесь суть? Его суть - магия, способная погубить все живое на пару километров вокруг? Или его суть нечто иное?
Райан с силой воткнул кинжал в собственную руку. Потом кивнул ученику.
-Лечи.
-Но..я не могу..., -растерянно прошептал Риверас. У него в руках горел боевой фаербол, как он ни старался.
-Лечи как можешь, - отрезал Райан.
Ученик подчинился. Дрожащими пальцами поднес фаербол к истекающей кровью ране. На миг Церберу пришлось стиснуть зубы от боли. Огонь опалил. Но...с каждой секундой Райан чувствовал, как природа энергетического шара в руках Ривераса меняется. Рана быстро затягивалась...
Понять суть. Довериться ей.
Наверное, пройдоха Брогон был мудрым демоном.